— Остынь, — прервал Лотор. — Там, на столе, бутылка виски. Давай выпьем.
Увидев, что упрямец не собирается двигаться с места, он встал, дошёл до стола и сам разлил янтарный напиток по бокалам. Петир принял свою порцию, подозрительно взглянув на него, пригубил и поморщился.
— Слишком крепко.
— Ничего другого у меня нет, и ты это знаешь.
— Мог бы обзавестись чем-нибудь не таким… — Он поискал нужное слово. — Ядрёным.
Как ребёнок, честное слово. Брюн вновь опустился на диван, сделал глоток, обжёгший горло и закурил. Некоторое время мужчины молчали. Петир не спешил говорить о том, что его тревожит, смотрел в бокал, покачивая его в руке. Опять мне из тебя всё вытягивать? Лотор вздохнул, поняв, что придётся спрашивать и, скорее всего, нарываться на упрямство и упорное нежелание рассказывать о проблеме прямо. Бейлиш всегда добирался до сути окольными путями, тянул до последнего и говорил всё только тогда, когда уже нельзя было отвертеться. Эта его манера порой крайне сердила Брюна, вынужденного вести пространные диалоги ни о чём ради нескольких действительно важных слов. Терпение. Начни издалека.
— Что ты сделал с девчонкой? Она весь день была сама не своя.
Ему показалось, что глаза Петира по-кошачьи засветились в темноте. Он ждал ответа, изучая до боли знакомое лицо, сигарета беспомощно догорала в руке.
— Ничего особенного. — Друг улыбнулся. — Я серьёзно взялся за неё. Девочка скверно воспитана, что неудивительно при таких родителях. — Он покачал головой. — Слышал бы ты, как она иной раз выражается… Это недопустимо в том кругу, куда я намерен пробиться.
Я тебя не об этом спрашивал.
— Ты её розгами, что ли, воспитываешь? Как в средневековье?
Бейлиш расхохотался, едва не поперхнувшись недопитым виски.
— Конечно, нет. Внушением и личным примером. А вчера… Я всего лишь восполнял пробелы в её половом воспитании.
Лотор приподнял бровь. Он думал, что в этой области Сансе известно даже слишком многое, и научить её больше нечему. Выходит, я ошибался. Желание помочь заглушило голос разума, и Брюн не сдержался.
— Ты сильно давишь на неё. Сбавь обороты, девчонка слаба… — Он не договорил.
Петир со всего размаху поставил бокал на журнальный столик, алкоголь выплеснулся, запачкав белую рубашку Лотора. На миг ему почудилось, что друг готов ударить его, но он не шевельнулся, невозмутимо глядя Бейлишу в глаза. Такие вспышки были нередки, особенно, когда реальность вступала в конфликт с «хочу» Петира. Пусть хоть при мне побесится. Мужчина знал, как тяжело в последний месяц даётся другу притворство. Он устал от этого тошнотворного городишки и мечтал уехать как можно дальше, забрав свою девчонку. И в столице у меня на руках окажутся двое…
— Не учи меня жить! — Бейлиш отвернулся и несколько секунд смотрел в окно, выравнивая дыхание.
— А кто ещё даст тебе совет, если не я? — спокойно возразил Брюн. — Я не о себе забочусь вообще-то.
— Не хочу говорить об этом. — Друг всё ещё злился. — Лучше расскажи, ты нашёл дом?
Как же это в твоём стиле — чуть что не так, переводить разговор.
— Нет. Подбираю варианты. — Он отпил из бокала. — У нас уйма времени.
Петир посмотрел на него с беспокойством, и Лотору померещилось, что перед ним сидит тот мальчишка, с которым он удил рыбу на речке в захолустном городке, словно не было прошедших лет, в волосы не закралась седина, не появились морщинки в уголках глаз… Он моргнул и двойственное видение пропало.
— Поторопись. У меня нехорошее предчувствие. Возможно, нам придётся покинуть это болото раньше, чем я рассчитывал. — Бейлиш нервно стиснул пальцы.
Мужчина нахмурился.
— Что ты имеешь в виду? Говори конкретнее.
— Что-то произойдёт. Скоро. Я чувствую. Нужно быть готовыми.
Он не стал допытываться. Чутьё у Петира было такое, что любая ищейка позавидовала бы. Надо так надо.
— К концу недели сделаю.
Брюн щёлкнул зажигалкой. Пожалуй, пора прекращать столько курить. Если я умру, кто позаботится о нём? Кто убережёт от опасности? Сердце неприятно кольнуло, из-за дыма в глазах двоилось, и он помахал рукой, чтобы разогнать серую пелену.
— Ты слишком много куришь, — неодобрительно сказал Бейлиш, будто прочтя его мысли. — За то время, что я у тебя, ты выкурил не меньше пяти штук, а я здесь и часа не провёл.
— Отвали, — дружелюбно отозвался Лотор.
— Кто ещё даст тебе совет, если не я?
Действительно. Мужчина хмыкнул. Петир всегда оставлял последнее слово за собой, несмотря ни на что. Даже с ним. Брюн молча допил виски, ощущая, как внутри растекается тепло. Кажется, теперь он сможет нормально поспать. Завтра опять присматривать за девчонкой, я должен быть в форме. Бейлиш поднялся, и Лотор вопросительно взглянул на него.
— Вижу, ты засыпаешь. Спокойной ночи. — Друг направился к двери, но на полпути остановился и оглянулся. — Извини.
Брюн мотнул головой, показывая, что не придал значения сказанному в запале. Петир улыбнулся и вышел в коридор. Щёлк. Лотор потушил сигарету, лёг на диван, дотянулся до валяющегося в ногах пледа и закутался по самую шею. Рубашка не просохла, в нос бил запах спиртного, но мужчина закрыл глаза, намеренно абстрагируясь от него. В памяти всплывали незначительные, а иногда и просто глупые воспоминания, он задрёмывал, просыпался, снова засыпал. В конце концов, тихая мелодия убаюкала его, и Лотор уснул спокойно, без сновидений.
***
Сандор присутствовал на очной ставке Маргери и Подрика. Они с Вель наблюдали за разворачивающимся действом через стекло, люди в комнате не могли их видеть. Мейс Тирелл, нахохлившись, сидел возле дочери, всем своим видом показывая, что не собирается терпеть полицейский произвол, и вмешивался почти после каждого вопроса Торне, пока тот его жёстко не осадил. Адвокат девушки попробовал возмутиться, но рассерженный Аллисер выговорил и ему, припомнив соответствующие законы, и едко посоветовал доучиться, прежде чем браться за чью-либо защиту. Клиган усмехнулся. Смотреть на это было забавно, как в театре, но он очень хорошо помнил свои ощущения на допросе, и невольно пожалел Маргери. Ты забыл, что она сделала? Парень вздохнул, взглянул на Вель, глаза которой горели охотничьим азартом. Она поймала его взгляд и улыбнулась.
— Потрясающе, да? Вот это профессионал! Не будь он таким узколобым, цены бы ему не было.
— Жаль Пейна. Похоже, он совсем растерялся.
Адвокатесса передёрнула плечами.
— За свои поступки нужно отвечать. Нарушил — неси ответственность.
Ты права, но так не всегда бывает. Он снова посмотрел в стекло. На этот раз детектив не старался запутать, задавал чёткие, ясно сформулированные вопросы, девушка изворачивалась, Торне ловил её на лжи, спрашивал опять. Её слова против слов Подрика. Как бы не вывернулась. Сандор напряжённо следил за допросом, болел за Аллисера, как за любимую футбольную команду. Теперь он понял, какое самообладание надо иметь, чтобы работать в полиции. Лично ему уже хотелось взять Маргери за шею и долбануть лицом об стол. Она строила Торне глазки, сверкала зубами в улыбке, отвечая, наклонялась вперёд так, чтобы в вырезе видна была грудь. Шлюха чёртова. Клиган покачал головой. А папаша и не замечает. Дикость. Парень прислушался и затаил дыхание: детектив спросил, принимает ли Маргери наркотики. Она сделала удивлённые глаза, и заявила, что ничего подобного никогда не пробовала. Мейс подскочил со стула и разразился громкой возмущённой тирадой. Парень схватился за голову. Почему ведёт себя глупо он, а неловко мне?
— Как вы смеете? Моя дочь не из таких, она прекрасно воспитана!
Из таких, из таких… Много ты знаешь. Аллисер скептически улыбнулся и оскорбительно вежливо попросил девушку закатать рукава. В её взгляде впервые с начала допроса промелькнули неуверенность и испуг. Произошла короткая заминка, отец набирал воздуха для ответа, Маргери молчала, глядя на Торне неподвижным взглядом.
— Хватит! Вы оказываете давление на мою девочку! Вы не имеете права требовать от неё чего-то! Я буду жаловаться!
— Успокойтесь уже, — устало сказал детектив. — Откройте глаза, у вашей дочери большие проблемы, поймите. Ей ещё можно помочь, не мешайте, ради бога. — Он посмотрел на Маргери. — Скажи правду, девочка. Наверное, сейчас это кажется тебе проявлением мегакрутости, но ты ошибаешься. Наркотики — верная дорога в могилу, а у тебя жизнь только начинается. Не губи себя окончательно.
Неожиданная мягкость в голосе Аллисера поразила старшего Тирелла, и он озадаченно умолк, тараща глаза на дочь, медленно закатывавшую рукава. Потрясённый Сандор разглядел следы уколов на сгибах локтей, тёмные пятна выглядели мерзко на тонкой бледной коже. Дерьмо! Он посмотрел на Мейса, успев уловить изменения в выражении его лица: понимание, ужас, отчаяние. Сбитый с толку Подрик всплеснул руками и помотал головой, отказываясь верить в несовершенство возлюбленной. Маргери подняла глаза на Торне и слабо улыбнулась.
— Вот. Вы это надеялись увидеть?
Детектив тяжело вздохнул.
— Да. Но я не думал, что ты так далеко зашла.
— Стойте, — вмешался адвокат, очкастый юнец неопределённого возраста. — Моя клиентка употребляет наркотики, ну и что? Это не доказывает её вину…
— Да перестаньте, — отмахнулась от него девушка. — Скажите, что мне грозит за… Ну, за всё? — обратилась она к детективу.
— Смотря, как ты себя поведёшь теперь, — ответил тот. — Всё довольно-таки серьёзно, ты и сама понимаешь это.
Маргери сцепила пальцы в замок, склонила голову, сосредоточенно рассматривая поверхность обшарпанного стола. Все люди в допросной казались безликими статистами, кроме подозреваемой и Аллисера. Между этими двумя повисла тягостная пауза, словно оба находились в вакууме. Ну! Говори! Клиган кусал губы от нетерпения, сжимал кулаки, и Вель положила руку ему на плечо в бесплодной попытке успокоить. Он бросил на неё мимолетный взгляд, и опять впился глазами в лицо Тирелл. Та, видимо, не решалась начинать рассказ, судорожно стискивала пальцы, впиваясь ногтями в кожу.
— Это Рамси придумал, — наконец выдавила девушка. — Его идея. Я не предполагала, что так получится, всего лишь хотела проучить Клигана. — Она облизала губы. — В общем, на вечеринке я прилично выпила и накурилась вдобавок. Пристала к Сандору… Я думала, он поддастся, специально велела Лорасу занять Мирцеллу. Но Клиган отказался, был отвратительно груб, и я разозлилась. Оставила его на кухне, вернулась в гостиную, села в углу. Рамси заметил моё состояние, подошёл, начал расспрашивать… Смотрел так сочувственно, а я возьми и расскажи ему всё. Нюни распустила, даже плакала, кажется… Он выслушал, будто бы задумался о чём-то, а потом говорит, мол, почему бы не подшутить над этим святошей? Я спросила, каким образом он собирается это сделать, а он ответил, что подсыплет Сандору снотворное в выпивку, тот уснёт, и я смогу делать с ним, что захочу. В тот момент это показалось мне замечательной идеей, тем более, что Клигана я хотела, как никого другого, потому что он неприступный…
Торне слушал, подперев голову рукой, скорописью делал заметки в блокноте.
— Сандор утверждает, что Болтон обычно избегал вечеринок с классом.
Маргери кивнула.
— Так и есть. Я считала, что он и в этот раз не захочет прийти, позвала для галочки, но он согласился. Я удивилась тогда…
— Что было дальше?
— Сандор отключился не сразу, хотя после стакана практически не соображал, и мы успели довести его до спальни. Он уснул очень крепко. Мы спустились вниз, я выпила ещё пару бокалов… Мирцелла была сильно пьяна, стараниями моего брата, и плясала, как сумасшедшая. Потом я снова поднялась наверх, Рамси оставался в гостиной. — Она выпрямила спину. — Ну… Я занялась сексом с Клиганом. Меня особенно заводила его полная беззащитность. Так и хотелось, чтобы он открыл глаза и увидел, кто с ним. — Девушка опустила голову. — Когда мы… ну… закончили, я слезла с него, посмотрела на дверь. Там стоял Рамси, он поддерживал Мирцеллу под руку и так страшно улыбался, что я похолодела. Моя подруга выглядела чудовищно, еле держалась на ногах, а её мутный взгляд до сих пор снится мне в кошмарах. Болтон что-то шептал ей на ухо, а она бормотала вполголоса в ответ, я не разобрала слов. Естественно, я спросила, что, к чёрту, происходит…
Сандор ходил взад-вперёд, потирая лоб, снедавшая его ярость пробила стену спокойствия, которую он тщательно выстраивал с самого утра. Вот ублюдки! Что она, что он! Достойная пара, мать вашу! Вель с жалостью смотрела на парня, но благоразумно молчала.
— Рамси завёл Мирцеллу в комнату, толкнул её в кресло, и она повалилась туда, как тряпичная кукла. Потом повернулся ко мне, и ответил, что я должна обвинить Сандора в изнасиловании. Я поинтересовалась, зачем мне это делать, а он заявил, что я задаю слишком много вопросов, и что ему надо избавиться от Клигана как можно скорее, и какого хрена я кривляюсь и не хочу ему помочь, он-то помог мне… Я хотела спросить опять, открыла рот, а Рамси… Ударил меня. Со всей силы. — Маргери всхлипнула, лихорадочно утёрла слёзы рукой. — Я буквально отлетела в сторону, задела плечом кровать. Он смеялся надо мной… Тут я по-настоящему испугалась. Невинная шутка превратилась в кошмар. Я заплакала, но Рамси велел мне перестать выть немедленно, или он добавит… Мне было очень страшно.
Детектив быстро записывал сумбурные признания девушки, её отец зажал рот рукой, уставившись на неё диким взглядом. Подрик и адвокат замерли на стульях, превратившись в слух.
— Рамси присел на корточки рядом, я отшатнулась, боясь, что он опять ударит, но он погладил меня по щеке и сказал, что сделает мне подарок, если я буду слушаться. Я не посмела спрашивать, о чём он. Уже потом я узнала, что Рамси снимал на телефон «шалости избалованной тёлки», как он выразился, но мне было наплевать… Потому что я вовсю кололась. Это и был его подарок. Он уговорил меня попробовать немного. Я не осмелилась отказаться, Рамси мог избить до полусмерти, если я что-то делала не так… Я спала с ним за дозу, иногда он прогонял меня нарочно, чтобы послушать, как я буду умолять. Это его забавляло. — Она рассеянно посмотрела в пространство. — Насчёт Подрика тоже он всё придумал. Я говорила ему, что это будет подозрительно, вдруг узнают, но Рамси сказал, что кроме меня подменить анализ некому, не ему же идти к Пейну, он его вообще не знает. А Под был влюблён в меня, — Маргери внезапно улыбнулась. — Я выполнила приказ Рамси, умолила Подрика молчать о том, что произошло между нами, и он пообещал мне это, но слово не сдержал…
— Болтон не говорил, зачем ему нужно избавиться от Сандора? — спросил Аллисер, крутя в пальцах ручку.
— Нет. Он почти не разговаривал со мной, только отдавал приказы. «Сделай это. Сделай то. Сейчас же, сучка, или я тебе всыплю». — Её щёки порозовели. — Но я знаю, что он спал и с Мирцеллой. Однажды… Мы были втроём в постели.
Он подставил меня, чтобы трахаться с моей девушкой? Бред какой-то! Клиган недоумённо взглянул на адвокатессу, та ответила пожатием плеч.
— Она тоже употребляет, как я понял?
— Да, только что-то другое… Покрепче, чем моё зелье. Оно очень плохо на неё действует.
— Наркотики в принципе не прибавляют здоровья, — саркастически заметил Торне. — Откуда Рамси взял кровь для подмены?
— Я не знаю, я же говорила, что он не отчитывался передо мной! — Её голос взметнулся до крика. — Не могу. Не могу. Не могу. — Маргери заплакала, закрыла дрожащими руками лицо. — Пожалуйста, не спрашивайте больше!
Мейс поспешно обнял дочь, она уткнулась ему в грудь, хлюпая носом. Детектив захлопнул блокнот и встал.
— Перепишу протокол на чистовик, завтра прочтёшь, подпишешь. Спасибо за помощь, Маргери. — Аллисер взглянул на отца, онемевшего от горя. — Займитесь девочкой и не ругайте её, доктор Тирелл. По крайней мере, пока. Она нуждается в вас.
Девушка упиралась, когда Тирелл потянул её к двери, с мольбой смотрела на Торне, вся побелев от страха.
— Оставьте меня здесь! Я буду послушной, буду тихо сидеть в камере! Если Рамси узнает, что я всё рассказала, он убьёт меня! Он сумасшедший! — просила она, понизив голос, словно Болтон мог услышать её. — Он скормит меня собакам!