Он бессвязно бормотал сквозь зубы, ругательства, проклятия, молитвы.
А Гарри Харт просто сидел и наблюдал.
Буквально впитывал каждую черту Анвина, пока тот мысленно отдавался ему.
Эксперимент сработал на “ура”, Эггзи и правда его хочет.
Он был прав, постоянная подсознательная просьба “ебать меня” не является обыденной фигурой речи. Эггзи действительно имеет в виду то, что говорит, пусть и не осознает этого в полной мере.
Ну ничего.
Гарри откроет ему глаза.
Он ещё заставит его по-настоящему попросить.
***
Мысли.
Эггзи казалось, что он свихнулся.
Он был опасно близок к тому, чтобы пойти к Гарри и умолять его взять себя.
Только вот он не знал, как сделать это тактично, так, чтоб наверняка, чтоб не послали.
Он каждый вечер кончал с именем наставника на губах, заполненный с обеих сторон, задыхающийся, частенько даже не касаясь себя, а просто представляя тот самый Член в себе.
В присутствии Гарри у него неизменно вставал, даже без разницы, где и с кем - на собраниях Кингсмен, на миссиях, в такси… А дома Харту было даже не обязательно находиться с ним в одном помещении, Эггзи хватало мысли, что он за стеной, и больше в доме никого нет.
Он знал, что Гарри знал, о чем он думает.
Он знал, что Гарри и сам был бы не против. О, уж эти взгляды он распознавать умел: на него частенько так смотрели в барах и переулках в его прогнившем районе, иногда сопровождая эти взгляды непристойными предложениями.
Но Гарри не делал навстречу ему и шага - то ли был слишком воспитан, то ли слишком робок.
А сам Эггзи был слишком упрям и, можно сказать, немного напуган. И хочется, и колется, как говорится. Он не был уверен, что сможет принять в себя всё с первого раза, а в том, что Гарри согласиться на несколько раз, он уверен не был.
Нужны ли ему были отношения?
Через пару дней размышлений на эту тему, Эггзи пришёл к выводу, что они уже состоят в отношениях. Как женатая парочка.
Они жили в одном доме, по очереди готовили и стирали, у них были общие друзья и интересы, они вместе проводили досуг, заботились друг о друге и переживали друг за друга….
Только что не спали вместе.
Лично для Эггзи никакой диллемы не было - он Гарри любит? Любит. Он его хочет? Хочет.
Значит, придётся придумать что-то стоящее, чтобы продвинуть их отношения ещё дальше.
Впрочем, ничего придумать Эггзи не успел. Что-что, а экспромт и импровизация получались у него лучше всего.
Все случилось быстро и неожиданно, совершенно бесконтрольно, но несомненно правильно и вовремя.
После очередной миссии он сидел в кресле в домашнем кабинете Харта и ждал, пока тот закончит писать отчёт.
Как и всегда, когда тело Анвина не было занято борьбой и перестрелками, мысли бесконтрольно понеслись в определённом направлении.
Он разглядывал Гарри и жалел, что перегородка стола скрывает нижнюю часть его тела. Если бы он видел, как Гарри сейчас сидит… Как у него расставлены ноги, как ступни касаются ножек стула… Как разошлись полы пиджака, являя на обозрение выпуклость между ног…
Он представил, как опустился бы на колени, забрался бы под стол и расстегнул бы молнию на брюках Харта. Тот бы продолжал печатать отчёты, а Эггзи бы играл с его членом, умещая по нескольку поцелуев на дюйм…
От этих воображаемых картинок сразу стало душно и жарко.
- Ммм, ебать меня…
Эггзи произнёс это автоматически и тут же напрягся, потому что Гарри замер.
Харт поднял голову и посмотрел прямо в глаза своему протеже. Он мог бы поклясться, что эти глаза мгновенно потемнели раза в три.
- О, Эггзи, ещё раз ты это скажешь…
- Ебать меня, Гарри. И посильнее, - Эггзи твёрдо произнёс все это хриплым, тихим, но весьма уверенным голосом, ни на секунду не отводя взгляд.
Сейчас или никогда.
- Ну, раз уж ты настаиваешь, - в зрачках Харта плясали черти.
Он встал со своего стула и снял пиджак.
Эггзи не смог удержаться и посмотрел вниз. Гарри ещё не был возбужден, в отличие от него самого, но все равно было заметно, что и как лежит у него в штанах.
Эггзи не чувствовал в себе сил встать на ноги. Все ниже пояса превратилось в желе, а пальцы на руках потеряли чувствительность. Голова кружилась от нехватки кислорода, потому что вся кровь в организме стеклась в одно определённое место.
Видимо, одного раза в душе было мало. Он по привычке фантазировал о Харте, приходя в себя под горячей водой, и, как оказалось, подготовка прошла не зря.
Он очень надеялся, что не зря.
Гарри подошёл вплотную. Благодаря своему высокому росту и низкой посадке кресла, он смог встать так, что его пах оказался примерно на уровне лица раскрасневшегося Анвина.
Гарри методично расстегнул ремень, выправил рубашку и приспустил брюки.
Эггзи несдержанно простонал и дрожащими руками кинулся ему помогать.
Он был готов кончить на месте.
Он его трогает. Господи Боже. Он чувствует его в руках.
Перед глазами пляшут чёрные мушки. Эггзи перевозбужден настолько, что его потряхивает.
Он чуть пододвигается к краю кресла, широко разводит колени и наклоняется вперёд, прогнувшись в пояснице.
Одной рукой он придерживает Гарри за пояс, другой - наконец обхватывает ствол.
Он горячий, гладкий и пока ещё довольно мягкий.
Эггзи на мгновение закрывает глаза и наслаждается моментом.
Запахом.
Тяжестью.
Тянучим ожиданием…
Он примеряется обеими ладонями. Места хватает.
Он на пробу проводит руками туда-сюда, и Гарри наконец позволяет себе шумно выдохнуть.
Это подстегивает Эггзи.
Он начинает двигать ладонями, прокручивая их в разные стороны, эквивалентно детской “крапивке” только в сто раз нежнее.
Гарри дышит все тяжелее, а член становится все тверже.
Эггзи на пробу целует головку, обхватывает её губами. Впрочем, обхватывает - громкое слово, он пытается обхватить, но до зубов умещается не больше её половины.
Он кидает взгляд вверх, и успевает заметить, как закатываются глаза Гарри, невольно закрываясь.
Поощренный такой красноречивой реакцией, Эггзи решает попробовать больше.
Он высовывает язык и облизывает член с половины до конца.
Он поддерживает его кончиками пальцев, и лишь у основания держит в полном кулаке.
Он лижет и лижет, пока Гарри не издаёт нетерпеливое мычание и не пытается толкнуться навстречу.
Эггзи ведёт от этого порыва и он чуть заваливается вперёд, удерживая себя в равновесии лишь ухватившись за бедра Харта.
Что ж, он давно хотел рискнуть.
Он открывает рот пошире, прячет зубы и пытается взять его.
Он чувствует, как губы растягиваются, как на язык давит так, что им почти нельзя пошевелить, как все пространство во рту заполняется…
Слишком быстро становится нечем дышать.
Это в сто раз лучше чем всё, что Эггзи пробовал поместить в рот до этого…
Но так же, по ощущениям, это больше и толще, чем он имел смелость попробовать заглотить.
Он едва ли взял на треть, когда почувствовал головку дальним нёбом и двинулся назад.
Он делает пару плавных движений, добиваясь от Гарри сдавленного стона, и решает взять глубже.
Он пропускает его максимально далеко, но гортань недостаточно широкая, и доступ кислороду оказывается полностью перекрыт, хотя больше половины члена все ещё остаётся снаружи.
Тогда Эггзи избирает другую тактику - он оставляет во рту лишь верхушку, и начинает твердыми, уверенными движениями надрачивать, буквально доить его себе на язык.
Гарри течёт, и губы Эггзи блестят от смеси естественной смазки и слюны.
Анвин раз через раз давится, горловыми спазмами сжимая Гарри внутри, но это не уменьшает его энтузиазма.
Он не успевает сглатывать лишнее, и на фирменную рубашку начинает вязко капать с подбородка.
Эггзи жарко, Эггзи неудобно и больно в паху, Эггзи чувствует, как по виску скатывается капля пота, но он не останавливается. Он просто не может остановиться.
Он наслаждается не меньше, чем Гарри, а то и больше.
Он так долго об этом мечтал…
Харт с каждой минутой все больше отпускает себя и стонет уже практически на каждом движении. Оказывается, он несдержан на эмоции в постели. Каждый звук отдаётся в Эггзи вибрацией от загривка к копчику.
Гарри пристраивает руки у него на плечах, то ли держась, то ли контролируя движения.
Бедра Гарри начинают дрожать.
То ли от напряжения, то ли от приближения разрядки.
Эггзи кажется, что все же второе, потому что практически тут же Харт сам пережимает себя в основании, а другой рукой буквально тащит Эггзи за растрепавшиеся вихры вверх.
От этого действия Анвин практически хнычет:
- Бляяядь, Гарри….
- Раздевайся и через подлокотник.
Харт почти рычит, и этот звук пробуждает в Эггзи какие-то первобытные инстинкты.
Склониться.
Подчиниться.
Отдаться.
Он встает на подгибающиеся ноги и чуть не падает.
Гарри ловит его и, обхватив голову руками с двух сторон, бережно целует. Нежно, как-то даже целомудренно.
Они целуются впервые. Касания губ осторожные и мягкие, трепетные, в полной мере соответствующие первому поцелую.
Вкус наполовину соответствует вкусу Гарри, и Эггзи мысленно делает пометку, что Харт не брезгливый.
Гэри понимает - это надолго. Всё это - он и Гарри, их быт, их чувства, их страсть… Надолго, если не сказать навсегда.
В животе начинают шевелиться пресловутые бабочки, и Эггзи мурчит сквозь поцелуй.
Он редко когда бывал искренне счастлив, но сейчас он чувствует именно счастье.
До неприличия, до боли, до слез.
Наверное, это истерика. Или болезненная эйфория. В любом случае, он бы ни за что не отказался от этого момента, даже если всё это неправильно.
Гарри не даёт ему растечься сахарным сиропом, но, видимо, понимает, что Эггзи пребывает в прострации. Он сам начинает его раздевать, параллельно стягивая и свою одежду.
Он отшвыривает рубашки, которые собственноручно гладил после стирки, даже не глядя, куда они летят.
Он держит Анвина в вертикальном положении чисто за счёт поцелуя, будто притягивая его губами, как магнитом.
Попутно он гладит его везде, докуда дотягивается. Когда он сжимает и тянет его соски, Эггзи стонет, поддаваясь навстречу и практически роняя и себя, и Харта на пол.
- Аааа… Что ты со мной творишь… Ебать меня, Гарри…
- Ну, ебать, так ебать.
Гарри одним плавным движением укладывает Эггзи на ручку кресла и спускает с него штаны вместе с бельем.
Анвин издаёт громкий стон, когда его обнаженный член касается холодной кожаной обивки.
Но Гарри намеренно обходит его вниманием, поглаживая ставшую сверхчувствительной кожу везде, кроме паха - плечи, спину, ягодицы…
Им он уделяет особое внимание.
Он раздвигает их, сжимает и пощипывает…
Эггзи извивается, перегнутый через кресло, и подаётся навстречу.
Он упирается руками в противоположный подлокотник, но ладони соскальзывают.
Он едва-едва достаёт до пола ногами, расставив их так широко, как только может, и отставив задницу максимально вверх.
Гарри на пробу вводит в него один палец и подаётся вперёд всем корпусом, так что все его десять влажных и горячих дюймов касаются бедра Эггзи.
На этот раз они стонут в унисон.
- Ты всегда такой поддатливый? - шепчет Гарри, и Эггзи лихорадочно пытается вспомнить, как разговаривать.
- Я готовился… Для тебя…
- Ох, ебать тебя, Эггзи… - Гарри вставляет в него уже два пальца по самые костяшки и раздвигает “ножницами” бархатистые стенки.
Он двигает ими быстро, даже агрессивно, и Анвин поскуливает от каждого движения.
Два пальца быстро превращаются в три, а три - в четыре.
Гарри вталкивает их глубоко, так что снаружи остаётся только большой палец, и слегка сгибает фаланги, лаская Эггзи изнутри.
Сам Эггзи уже попрощался с последними остатками разума, превратившись в одну сплошную эрогенную зону.
Он издавал такие звуки, на которые, по собственному мнению, был не способен.
Он высоко по-девчачьи стонал, порыкивал на особенно сильных толчках и матерился как никогда в жизни.
Гарри был поистине терпеливым человеком и самым настоящим джентельменом. Как у него хватало выдержки не плюнуть на комфорт мальчишки и не выдрать его без церемоний - загадка.
Тонкие губы были искусаны до крови, и мата с них срывалось не меньше, чем с губ Эггзи.
Не в силах больше ждать, Гарри вставил в Анвина по два пальца с каждой руки и потянул в стороны, максимально раскрывая.
- Чтоб тебя, Гарри, блядь, пожалуйста… Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…
Прохладный воздух заставлял раскаленные мышцы сокращаться, но Эггзи не мог сжаться полностью - пальцы Гарри были сильнее, буквально выворачивая его наизнанку.
- Готов? - Гарри едва совладал с голосом.
- Да, черт тебя дери… Да-да-дааа!…
Харт отпустил его, слегка подтянул к себе, так что на подлокотник Эггзи теперь опирался грудью, сплюнул на ладонь, размазал слюну по разработанному красному колечку и приставал истекающую смазкой головку к пульсирующему входу.
Он на секунду позволил себе задуматься о презервативе, но справедливо рассудил, что их проверяют до и после каждой миссии, так что и он, и Эггзи - чисты.
Больше он к этой мысли не возвращался.
Гарри медленно проталкивался внутрь.
Эггзи чувствовал буквально каждый гребанный дюйм, каждую шероховатость.
Он был растянут и заполнен до предела, но все равно, по ощущениям, оставался черезчур узким для Гарри.
Впрочем, для Гарри кто угодно был узким.
Харт вошёл на треть и замер.
- Ещё… - Эггзи не понял, вслух он это сказал или в мыслях, и решил повторить, - Ещё! Ещё, блядь, двигайся дальше…
Гарри послушался и продвинулся ещё на пару дюймов. А потом сделал что-то такое, от чего у Эггзи посыпались искры из глаз.
Член восхитительно давил на простату, и когда Харт крутанул бедрами, Эггзи выгнулся, срываясь на хриплый крик.
Гарри повторял это движение ещё и ещё, пока Эггзи не начал задыхаться, а на его глазах не выступили слёзы.
- Больше, дай мне больше, тебя, дай, ну же, ещё, ещёооо, - речь Эггзи больше походила на горячечный бред, чем на связанные предложения, но Гарри, видимо, был с ним на одной волне.
Он крепко держал его за ягодицы, широко разводя их в стороны, и осторожно продвинулся дальше. Ещё на дюйм.
Харт решил, что этого хватит, и подался обратно. Эггзи зашипел и сжался, будто бы стремясь не выпускать его из себя.
Гарри практически вышел, оставив внутри только головку, и снова толкнулся вперёд. На этот раз шло легче, глаже, быстрее, а от того ещё приятнее.
Эггзи снова вскрикнул, закусив губу, и сильно стукнул кулаками по подлокотнику.
Гарри повторил движение.
И ещё.
И ещё.
С каждым разом он увеличивал темп, но все ещё крепко держал Эггзи за бедра, не позволяя ему подмахивать.
Сам Эггзи буквально сходил с ума. Вестибулярный аппарат взбесился, так что где верх, где низ, где Гарри, а где кресло - было непонятно.
Гэри жутко хотелось потрогать себя, до зуда под кожей и сведенных мышц, но если он уберет руки с подлокотника, он не удержится, и следующий толчок отправит его на пол.
Он и так с трудом не выходил из позы - каждый раз, когда Гарри двигался внутрь, Эггзи приходилось вставать на мысочки и тянуться вперёд, чтобы вместилось больше.
Гарри держал его крепко, так что потереться членом о кресло тоже не представлялось возможным.
Эггзи чувствовал, как по щекам катятся слёзы и как саднит горло от постоянных криков.
Гарри поднял одну руку и плавно провёл ладонью от лопаток Анвина до ямок на пояснице.
Почему-то этот нежный жест стал решающим.
Эггзи пробило судорогой, все внутри скрутилось и подобралось, он сжал Гарри так сильно, что тот застонал в полный голос, и этот звук толкнул Анвина за грань.
Он на мгновение потерял сознание от затопившего его удовольствия, по-крайней мере, перед глазами все почернело, а звуки одним разом куда-то исчезли.