Гриффиндорцев-семикурсников, продолживших курс Зельеварения, оказалось больше, чем учеников Слизерина: семь или восемь. А учитывая то, что семикурсников Слизерина, не считая самого Поттера, было только четыре, то гриффиндорцы числом их превышали минимум в два раза. Это озадачило Гарри: ему казалось, что учеников на каждом факультете примерно поровну.
Когда студенты Гриффиндора забрали все необходимые ингредиенты, настал черёд слизеринцев. Слагхорн выбирал быстро, почти не глядя, будто по памяти знал, что где находилось, Дамблдор пару раз заглядывал в свой список, чтобы удостовериться, что ничего не забыл и не перепутал, а Малфой внимательно просматривал содержимое каждой склянки и мешочка, чтобы убедиться, что надписи соответствовали содержимому.
Поттер, решивший подождать, пока схлынет толпа, и уже после спокойно разобраться с ингредиентами, подошёл к шкафу последним. Список ингредиентов для Эликсира радости велик не был (семена клещевины, перечная мята, сушёная смоква и настой горькой полыни), поэтому вскоре Гарри вернулся к рабочему месту. Альбус уже вовсю работал: что-то нарезал, контролируя одновременно температуру воды в котле.
«Главное, не торопись, — давал наставления внутренний голос. — Не отвлекайся, делай всё обдуманно».
Так Поттер и поступил. Налив в котёл воды, он зажёг под ним небольшой огонь. Пока вода нагревалась до необходимой температуры, Гарри нарезал смокву тонкими кольцами, а затем — вдоль, на полукружья, как в своём учебнике писал Снейп, растёр два листа мяты и залил их тремя миллилитрами настойки полыни, разбавленной кипятком. Когда температура воды стала равняться тридцати девяти градусам, Поттер аккуратно, один за другим, бросил в котёл семь полукружий смоквы. Пока они размокали, придавая воде светло-жёлтый цвет, Гарри лихорадочно вспоминал, что же делать дальше.
«Добавить смесь полыни с мятой — это ясно. Но сколько капель? Три или четыре? Три. Наверняка три. Или четыре? Чёрта с два! Пусть будет четыре! Лучше много, чем мало».
Добавив четыре капли полыни с мятой и помешав содержимое котла шесть раз по часовой стрелке, Гарри стал ждать. Зелье приготовится, когда его цвет со светлого жёлтого переменится на яркий. В среднем это должно занять две-три минуты. Но спустя данное время ничего не произошло. Прошло ещё две минуты, и даже после этого цвет зелья не поменялся.
«Три капли…» — разочарованно подумал Гарри.
Погасив под котлом огонь, Поттер собрал оставшиеся ингредиенты и отнёс их на место, постаравшись разложить там же, где взял. Вернувшись и прибравшись на своей половине стола, он решил понаблюдать за работой Дамблдора.
Альбус выглядел удовлетворённым и довольным собой, неспешно помешивая светло-голубое содержимое своего котла. По виду, к своему неудовольствию, Гарри определить зелье не смог, а каких-либо других примечательных свойств у него не было. Лишних ингредиентов же не оказалось: по-видимому, Дамблдор был абсолютно уверен в себе и своих способностях.
— Итак, мистер Дамблдор, — Гарри и не заметил, что к их столу подошёл профессор Джонс. — Умиротворяющий бальзам, не так ли? Очень хорошо. Ещё секунд пятнадцать, и можно выключать. Превосходно. Перелейте бальзам в колбы и оставьте их у меня на столе, пожалуйста.
«Умиротворяющий бальзам? — простонал внутренний голос. — Как ты мог не узнать Умиротворяющий бальзам?»
В ответ на это Поттер шикнул и мысленно ответил, что он, внутренний голос, тоже его не узнал. Внутреннее «я» решило благоразумно пропустить этот выпад.
— Мистер Эванс, — услышал Гарри у себя над ухом голос профессора, — у вас был Эликсир радости. Да, кажется, вы переборщили со смесью мяты и полыни, — профессор принюхался к зелью. — Но не намного. В следующий раз будьте внимательнее. Выше ожидаемого.
Профессор Джонс отошёл к следующей парте, а Гарри не верил своим ушам. «Выше ожидаемого? Но зелье же сварено неверно! Как такое может быть?»
— Гарри, очнись.
Оглянувшись в сторону Ала, Поттер увидел, как тот косился в его сторону и одновременно наливал в колбу зелье, стараясь его не пролить.
— Ай, дьявол! — Альбус зашипел, пролив-таки пару капель на пальцы. — Гарри, не мог бы ты очистить мне пальцы?
— Э-э-э… что, прости? — до Поттера не сразу дошло, что именно от него требовалось. — А, да, конечно. Экскуро.
Дамблдор благодарно кивнул и вернулся к своему занятию. Поттер оглянулся на класс. Студенты прибирали свои рабочие места, кто-то, как Альбус, переливал зелья в колбы и выглядел радостным, а кто-то наоборот — недовольным и разочарованным. И, похоже, один Гарри был удивлён и ошарашен.
Взмахом палочки Гарри убрал из котла неудавшийся Эликсир радости и закинул сумку на плечо в ожидании Альбуса и колокола с урока.
Всего у Дамблдора вышло пять пробирок, которые и были составлены в штатив на столе профессора Джонса. Едва Альбус вернулся к столу, как вся его сосредоточенность исчезла, а на лице расплылась плутоватая улыбка.
Прозвонил колокол, и Гарри с Алом, влекомые шумной толпой, были практически вынесены из кабинета Зельеварения.
Поттер вынужден был признать, что всё прошло хорошо, более того, намного лучше, чем он ожидал.
— У тебя сейчас есть урок? — спросил он у Ала после того, как заглянул в своё расписание и увидел, что сейчас был абсолютно свободен.
— Нет. По идее сейчас должны быть Прорицания, а я на них не хожу.
— О, неужели? — протянул Гарри. — Я думал, ты посещаешь все дисциплины.
— Ну, в общем-то, так и есть, — Альбус улыбнулся, увидев ошарашенное выражение на лице Поттера. — Все, кроме Прорицаний.
— Почему?
— Считаю, что это пустая трата времени. Нельзя предсказать судьбу, — Дамблдор хмурился и выглядел злым и раздосадованным.
Гарри даже рот открыл от удивления. Не Дамблдор ли говорил ему, что пророчество, произнесённое Трелони, истинно? А теперь он же и говорил, что не верил в них! Гнев начал закипать в Поттере. Вся его жизнь — следование чёртовому пророчеству, следование планам Дамблдора и великой цели, а Дамблдор, чёрт бы его побрал, во всё это не верил! Гарри захотелось сломать, пнуть что-нибудь, кого-нибудь…
«Успокойся, — поморщился внутренний голос. — Ему всего восемнадцать. Сейчас он ошибается. Все мы ошибаемся. Что-то случится, и всё изменится».
Гарри глубоко вдохнул и выдохнул. Постепенно ярость и желание всё крушить исчезли, и пришло понимание, что внутренний голос, как всегда, был прав. Альбус, кажется, не заметил этой мимолётной вспышки гнева, потому как был погружён в собственные невесёлые думы.
— Тебе предсказали что-то плохое? — прервал затянувшееся молчание Поттер.
— Хм? — Дамблдор внимательно посмотрел на Гарри, будто бы решал, стоило ли ему рассказывать. Решившись, он отрывисто, не вдаваясь в детали, ответил: — Да. Мне сказали, что я не добьюсь своих целей.
— А какие у тебя цели? Знаешь ли, шанс стать повелителем мира чуть меньше, чем никакой.
Альбус еле заметно напрягся, но тут же с лёгкой улыбкой ответил:
— Нет. Не настолько глобально. Карьера и семья — всё, что мне нужно. Это моя цель: быть успешным и любимым и любить самому.
— Ну, я уверен, всё это у тебя непременно будет, — мягко отозвался Гарри, припоминая все титулы Дамблдора: Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота. «Хм… кажется, было ещё что-то…»
— Спасибо.
— Пожалуйста, — Гарри улыбнулся. — Чем планируешь заняться?
— А чем ты хочешь заняться?
— Вообще-то, я планировал отнести ту книгу, — Поттер махнул рукой за спину, будто бы книга шагала следом за ним, но Альбус понял, о какой именно книге шла речь, — обратно в библиотеку и взять несколько других.
— Ну, как я вижу, — Дамблдор критически осмотрел Гарри, — опыта выбирать полезные книги у тебя нет. Придётся помочь тебе с этим, — добавил он со вздохом.
*
Ал забраковал три из четырёх выбранных Поттером книг. При этом он вздыхал и качал головой, как бы говоря: «Учиться тебе, Гарри, учиться и ещё раз учиться». Сам же Дамблдор отбирал книги быстро и проворно: водил пальцем по корешкам, скользя взглядом по названиям, доставал те, которые по каким-то неведомым причинам казались ему примечательными (Гарри же считал их все абсолютно одинаковыми), пролистывал их, почти сразу же закрывал и ставил на место.
В итоге вышли из библиотеки они с тремя книгами: две из них были выбраны Альбусом, третья — Гарри, та самая, которую Дамблдор милостиво разрешил Поттеру оставить.
Было время обеда. Оголодавшие студенты старались как можно скорее попасть в Большой зал, пока всё самое вкусное не перехватили. Едва Гарри подумал о еде, у него сразу же возникло желание съесть пару куриных ножек (а может, и чуть больше). Ал же, который во время поисков в библиотеке вовсю трескал конфеты, голодным не выглядел: он достал из кармана очередной леденец и закинул его в рот. По его скривившемуся лицу Поттер понял, что вкус конфеты далеко не напоминал шоколад или клубнику.
— Альбус! Ал, подожди! — раздался сзади крик.
Гарри обернулся и увидел пробирающегося сквозь толпу студентов слизеринца, очень похожего на Альбуса: те же рыжие волосы, только коротко подстриженные, те же черты лица и голубые глаза. Пока Поттер рассматривал мальчика и сравнивал его с Алом, тот уже подошёл к ним и пытался перевести дух.
— Эбби? — Альбус смотрел на него сверху и хмурился. — Что-то случилось? Ты что, опять что-то натворил? — последнее было сказано тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
— Нет! — оскорбился мальчик. — Когда такое вообще было? — Эбби задумался на мгновение и, решив не дожидаться ответа, продолжил: — У меня послание.
Альбус почесал щёку. Гарри показалось, что он в любую минуту был готов убежать и желательно подальше, но что-то не давало ему этого сделать.
— Ладно, — решившись, вздохнул он. — Что там у тебя?
Эбби нахально ухмыльнулся. Это дало Алу понять, что зря он всё-таки не убежал. Очень зря.
— Это от Агнесс.
— И чего на этот раз желает мисс Совершенство? — услышав, от кого именно послание, Альбус расслабился и закатил глаза с видом «Мерлин, как она мне надоела!»
— Здесь? — Эбби бросил испепеляющий взгляд в сторону какого-то парня, который случайно его толкнул.
Ал цокнул языком и, развернувшись, направился в сторону Большого зала.
Когда они наконец-то добрались и расселись за столом Слизерина, Альбус обратился к Гарри:
— Гарри, это мой брат Аберфорт. Эбби, это Гарри Эванс, мой друг.
Гарри кивнул и протянул Аберфорту руку, тот неохотно её пожал, слегка при этом скривившись, и сразу же отдёрнул, спрятав под столом. Поттер пожал плечами. Очевидно, брат Альбуса был не таким дружелюбным, как он сам.
— Что сказала Агнесс? — Альбус вернулся к прерванному разговору.
— Тебе слово в слово? — на лицо Аберфорта снова вернулось нахальное выражение. Ал, помедлив, кивнул. — Что ж, она сказала: «Передай своему братцу, что сегодня его ночное дежурство. Если же я не увижу его тощую задницу, то пойду к директору, и уж он-то снимет с него значок».
— Эбби!
— А что? — невозмутимо продолжил Аберфорт, широко раскрыв глаза. — Ты сам сказал — слово в слово.
— Ладно. Пригрел змею, — пробурчал Ал себе под нос. — Иди, давай, к своим дружкам. Кыш!
Аберфорт хмыкнул и, поднявшись со скамьи, ушёл к другому краю стола.
— И что прикажешь с ним делать? — Альбус задал Гарри риторический вопрос. — Дети несносны. Запомни это.
Поттер никак не стал это комментировать, понимая, что сказано это было не со зла.
— Кто такая Агнесс? — спросил он вместо этого.
— Агнесс Розье. Вторая староста школы. Учится на Равенкло, — говоря это, Альбус смешно морщил нос.
— Почему она тебе не нравится?
— Француженка. Не люблю французов. Слишком уж они манерные, непостоянные и ветреные. А уж их интриги… — Ал покачал головой, мол, Гарри, тебе об этом лучше не знать. — И слишком много о себе мнят.
И всё равно Поттер не понимал, почему Альбусу не нравилась эта девушка. Её происхождение — лишь отговорка, а причина такой неприязни явно крылась в чём-то другом, в прошлом, скорее всего, куда Гарри путь был закрыт.
— Сейчас у тебя что? — Гарри перевёл разговор на другую тему.
— Уход, потом — Руны, а что? — слегка меланхолично ответил Ал.
— Просто интересно. Зачем тебе Магические существа?
— Частицы многих животных используются в зельеварении, ритуалах и изготовлении палочек и других артефактов, — начал объяснять Дамблдор, но Гарри видел, что мыслями он где-то далеко.
— Чем ты обеспокоен? — напрямик спросил Поттер.
— С чего ты это взял? — Альбус улыбнулся, но скорее для отвода глаз. — Просто не хочу идти на дежурство, — добавил он, видя упрямый взгляд Поттера. — Целую ночь шататься по пустынным коридорам, выискивая нарушителей комендантского часа, — не самое любимое моё занятие. Те, кто выбирается на ночные прогулки, довольно-таки умны, чтобы не попадаться, остальные же слишком трусливы, чтобы просто высунуть ногу из-под одеяла. Есть, конечно, нечто среднее между первыми и вторыми, но такие индивиды встречаются редко.
— А ты тогда к какому виду относишься?
— О, я четвёртый тип. Коридоров, полных призраков, не боюсь, но и желания прогуляться у меня нет. А как насчёт тебя?
И что ответить? О, да, знаешь, четверть ночей в Хогвартсе я провёл то забредая в каморки с церберами, то находя волшебные зеркала, то сражаясь с дементорами, то в лесу, а разок вообще решил до Министерства прогуляться.
— Когда как, — нашёл оптимальный вариант Поттер.
Дамблдор хитро на него посмотрел, но уточнять, что имелось в виду под «когда как», не стал.
— Ладно, Гарри, мне пора, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Где ты будешь?
— В библиотеке. Поищу ещё что-нибудь, — Ал на это лишь закатил глаза. — Удачи и будь осторожен.
Альбус ушёл, и Гарри, недолго думая, последовал его примеру.
*
Миссис Нэш, кажется, была удивлена, видя Гарри второй раз за день. На её вопросы он ответил, что забыл кое-что. Отвечать ей честно (то есть что он хочет изучить дополнительную литературу) было бы пустой тратой времени: библиотекарша, как уже понял Поттер, была неизлечимой болтушкой. Едва узнав, что у Гарри было свободное время, она заговорила бы его до смерти. Поттер же был упрям в вопросах, касающихся его собственной жизни (в чём Волдеморт уже убеждался несколько раз), и умирать не собирался. По крайней мере, пока.
Четвёртый стеллаж в семнадцатом ряду Поттер нашёл без труда. Гарри хотел зайти сюда ещё после Зельеварения, но Альбус не отходил от него ни на шаг. Разумеется, у него возникли бы вопросы, если бы Поттер напрямик сказал: «А пошли в секцию по путешествиям во времени. Кстати, что ты о них знаешь?» Нет, так не пойдёт. Нужно действовать гибко и ненавязчиво, так, чтобы никто ничего не заподозрил. Не хватало ему ещё этих проблем!
Оставшиеся книги Гарри решил просмотреть позже и изучить те, что уже отобрал. «Невероятная история Одри Фостер», какой бы ни казалась глупой и бессмысленной, привлекала его взгляд. Даже убеждения внутреннего голоса типа «это просто глупая сказочка», «ничего серьёзного здесь быть не может» не помогли выкинуть из головы навязчивую идею изучить книгу.
Сдавшись, Поттер снял «Невероятную историю» с полки и направился к одному из дальних столов. Книга не была потрёпанной или потёртой, но датировалась 1817 годом, поэтому возраст у неё был приличный. Странно, что никто её не читал, ведь название должно было, минимум, вызвать лёгкое любопытство.
«Неужели кто-то будет читать бредни сумасшедшей тётки?» — лениво осведомился внутренний голос.
«Я буду это читать», — напомнил ему Поттер.
«А, ну да. Но это же ты. Ничего удивительного», — сказано это было таким тоном, словно «это же ты» всё объясняло.
«Почему это?» — прищурился Гарри.
«Как бы тебе сказать, — внутренний голос, кажется, несколько смутился. — Ты, Поттер, ходячая неприятность. Ты притягиваешь неприятности. Даже не так. Ты влипаешь в неприятности. Признай, тебе это нравится, ты не знаешь, что будешь без них делать. Жить спокойно, кстати, как все нормальные люди, не пробовал? О, это же скучно, понимаю. Ты уже зависим от этого. Как наркоманы, зна…»
Договорить внутренний голос не успел: Поттер, разозлившись, поставил ментальные щиты. Он не намеревался этого делать. Гарри вообще сомневался, что сможет их когда-либо поставить. Иногда такое случалось, когда он занимался окклюменцией со Снейпом, но у него уже больше года не было тренировок…