- Она создана, чтобы шокировать других людей и исчезать. Я все больше поражаюсь этой девушке… - хмыкнул Северус позади меня. Я повернулся к моему помощнику в борьбе с Лестрейндж.
- Северус, пройдемте к вам. Мне нужно с вами поговорить… - в его кабинете я продолжил: - а теперь скажи мне правду – что связывает тебя и Реддл? Для простой помощи во вставании вы стояли слишком близко друг к другу… - я не поверил ни одному слову Кэтрин и Северуса. Не просто так они обнялись, далеко не просто так.
- Нас связывает то, что я ее преподаватель и декан ее факультета, - сухо и коротко ответил Северус. Но все равно рано или поздно он себя выдаст. Однако лучше все же рано.
- Хорошо, допустим. А насчет того, что она тебя поражает… Ты не помнишь Розалину? Она была удивительной женщиной… Кэтрин похожа на свою мать, вот и все.
- Я не слишком хорошо знал миссис Реддл. Она окончила Хогвартс когда мы окончили первый курс. А когда мы окончили третий курс, она уже вышла замуж. – Северус сел напротив меня, как и всегда. Но на сей раз в его глазах не было обычного холода, они стали чуточку теплее.
“Все же он меняется…”
- Но, тем не менее, ты был с ней знаком. Я лично вас познакомил.
- Розалина была одной из двух людей, кто верил мне. Кроме вас, профессор. Я плохо знал ее, но очень уважал. И да, она была необычной, она была очень проницательной и доброй женщиной… - Снейп кивнул. Отлично, можно задавать наводящие вопросы.
- А разве Кэтрин не верит? Или она не видела Метку? Вам было бы полезно сотрудничать…
- Она видела, вчера. Я объяснил, но очень коротко. Кажется, она мне поверила.
- Почему бы не рассказать ей всю историю, Северус?
- Потому что я и сам не уверен, что продолжаю спасать Поттера из чувства вины перед Лили. Я стараюсь сохранить верность ее памяти, я люблю ее и эти годы, что ее нет… Но, думаю, Гарри я помогаю из чувства вины, а возможно даже и не вины, перед другим человеком. –
“Замечание номер раз – он назвал Гарри по имени, а не далее как недели две назад говорил, что «Поттер – исчадье ада», что он слишком похож на Джеймса и он, Северус, мальчика терпеть не может…”
- И перед кем же? – отправляя в рот дольку засахаренного лимона, спросил я, внимательно наблюдая за Снейпом.
“Не нравится он мне что-то. В последнее время…”
- Перед Кэтрин. Ее мама погибла там же и тогда же, что и Поттеры, – а обычно говорится «Лили и Поттер».
“Он что, и впрямь влюбился в Реддл?”
- Северус, я хочу задать вопрос. Немного не по теме… Но знаешь ли ты, что валькирия влюбляется только раз в жизни? И это у них, как правило, на всю жизнь… О так называемом «выборе»?
- Прекрасно знаю. И я понимаю, что вы хотите узнать, профессор. За почти два десятка лет я научился предугадывать ваши вопросы в процессе разговора, - неожиданно серьезно, но спокойно заговорил Снейп, поднявшись с кресла. – Но более того – я знаю выбор, сделанный для нее…
- И кто же это? – может, все не так страшно и это какой-нибудь студент.
“Снейп бывший Упивающийся смертью, Реддл его прибьет, если узнает, в кого влюблена его дочь. А смерть Северуса нам сейчас не нужна. В принципе она мне и так-то не нужна, а уж сейчас, в мирное время, тем более”.
- Ну а как вы сами думаете? – выждав с минуту, Северус понял, что отвечать я не буду. Но догадаться я уже догадался. Еще раньше, просто надеялся на лучшее. - Ее выбор – я… - прозвучали в тишине кабинета слова Снейпа. Худшие мои опасения оправдались… Хотя еще не все.
- В таком случае мне ее жаль. Любить того, кто заведомо любит другого. Это больно, я думаю, - я направился к выходу.
“Реддлу я не скажу, Кэтрин скажет сама, когда сочтет нужным…”
- Дело в том, профессор Дамблдор, что я сам не уверен в безответности ее чувств, - услышал я, выходя.
“По крайней мере, теперь я знаю правду. И, думаю, если будет надо – пойму что с этой правдой делать… А пока же… Пусть разбираются сами, конечно. Но присмотр им не помешает. Мой небольшой присмотр… На всякий случай”.
От третьего лица
А в то самое время, что Дамблдор поднимался к себе в башню, Снейп вспоминал те события, что были связаны для него с Реддл. Ее распределение, когда она попала на Слизерин, ее блестящие успехи по всем предметам. Кэт хвалили все учителя, он сам гордился такой способной ученицей. Ни разу за вот уже больше чем пять лет он не поставил ей отметку ниже «Превосходно». Потому что придраться ни в ответе, ни в работе, ни в зелье просто не к чему… Но ведь Грейнджер тоже учится вполне неплохо, однако ее он так не ценил никогда… Вряд ли валькирии ошибаются, скорее, они будут делать все для того, чтобы выбранный человек тоже любил валькирию. До пятого курса он считал ее умной, талантливой. Но она производила впечатление робкой, нерешительной и уж чрезмерно послушной студентки. А в этом году проявилась та черта характера, что так зацепила его внимание и влекла его к ней все сильнее – ее дерзость, импульсивность, эмоциональность.
Отчасти этим вниманием и вызвана была ее столь долгая отработка за не такую уж и страшную вину. Ему просто нравилось ее дразнить, вызывая на дерзость, и изредка язвить в ответ… Кэт внесла в его жизнь то, чего ему не хватало когда-то в детстве, да и теперь – огонь, эмоции. Она внесла саму жизнь…
Новая Кэтрин не могла не понравиться ему, но теперь, после поцелуя, он начинал отдавать себе отчет в том, как именно она ему нравится… Хотя чувство вины и привязанности к Лили Эванс мешало признать этот отчет правильным…
Снейп
В восемь Кэт, к моему удивлению, пришла на отработку. Воспоминания о поцелуе, который я даже сам от себя не ожидал, никак не хотели отойти на второй план. С этим поцелуем во мне воскресло что-то давно забытое или же заглушенное… Запах ее кожи – смесь мяты и шалфея, с какой-то примесью лаванды, до сих пор витал в воздухе вокруг.
- Кэтрин, я думал, что ты не придешь. Ты же не спала прошлой ночью, могла бы отдохнуть, - не решаясь посмотреть в ее глаза, я хотел ее отпустить. Но девушка была очень упряма. И твердо заявила:
- Я наказана, я буду отрабатывать. Что надо делать? – я вздохнул, определяя для себя, как поступить. Мне нужно было сходить к МакГонагалл, а потом я и намеревался отправить это упрямое чудо спать. Попросив, именно попросив, а не приказав, нарезать корни дьявольских силков, я ушел. И вернувшись через полчаса, невольно улыбнулся. Положив голову на руки, Кэт сладко спала. На губах играла легкая улыбка. И нетронутые корни на столе. Будить ее не хотелось – так нежно и беззащитно выглядела она со стороны.
“Но не нести же мне ее на руках в дормиторию… Во-первых, уже поздновато, девушки, скорее всего, спать ложиться собираются. А во-вторых, чем мне это объяснять?”
Через минуту таких размышлений я все же осторожно поднял Кэт на руки, но уложить надумал у себя.
“Завтра придумаю оправдательную ложь, но сегодня пусть спит. Я думаю, Дамблдор-то поверит, что неприличных мыслей в адрес Кэтрин у меня и в помине нет…”
Открыв дверь своей комнаты, я уложил «спящую красавицу» на кровать, поверх одеяла.
- Ммм, Римус, мне надо в дормиторию… - не открывая глаз, пробормотала Реддл, снова впадая в сон.
- Тише, спи, никто ругать не будет, - прошептал я, накрывая ее одеялом – в комнате было довольно прохладно. Белая мантия девушки сливалась с белой простыней, и на этом фоне ярко выделялись темно-каштановые пряди слегка вьющихся волос. Я вновь заметил, что она действительно красива, очень красива… Что в ее живом юном лице есть что-то притягивающее взгляд. Внезапно мне вспомнились строгие красивые черты лица Розалины… И невольно я отметил, что хотя они были очень похожи, Кэтрин отчего-то выглядела живее. И вновь я почувствовал прилив необъяснимой нежности к ней, ласково провел рукой по волосам. Словно по шелку. Давно уже я не касался волос живой девушки. Что-то значащей для меня, вот только что?
Мне вновь и вновь вспоминались те мелочи, что натолкнули меня на мысль о ее влюбленности в меня и потом укрепили их до твердой уверенности. Поначалу мне даже казалось, что это было блажью студентки, причислявшей себя к влиятельным людям магической Британии. Отец ведь - заместитель министра магии. Но сейчас я все больше убеждался, что это не так, что Кэтрин вообще никогда не было свойственно считать себя выше других, и фразу “мой отец”, которую просто обожал Драко, сын еще одного заместителя министра, девушка употребляла редко и исключительно в важном случае…
Мне все сильнее казалось, что ее чувства не так уж безответны, но признавать это я не спешил. Шестнадцатилетняя девчонка, школьница, молодая валькирия - Орден Сов, насколько я знал, занимается тем, что помогает людям. Бороться с магами, подобными Пожирателям, исцелять кого-то, может быть, они противостоят как Орден чему-то пострашнее Лестрейндж и ее компании. И я - уже прилично разменявший четвертый десяток лет преподаватель с весьма и весьма сомнительным прошлым. Я сомневался, что у этого есть какое-то будущее…
“Совет совершил ошибку”, - прозвучал в ушах ее голос. Для валькирии это было равносильно признанию в любви, если я правильно понимал, что означает “выбор”. Признанию, сделанному ей из-за обиды, боли, ужаса, быть может. Едва ли она контролировала, что говорит, когда выпалила это. И все же это было своего рода признанием с ее стороны. Осознание этого принесло мне странное осознание уже другого - те слова были мне приятны, хотелось почему-то услышать их при других обстоятельствах. Надлежало, наверное, все же разрешить складывавшуюся ситуацию, пока что-нибудь в ней не запуталось окончательно. Пока девушка, которую я, кажется, люблю, не наделала в силу своей молодости каких-нибудь глупостей.
Чувства образовывали запутанный клубок, с одной стороны которого оставалась Лили, все эти годы считавшаяся моей любимой женщиной, и даже я не допускал мысли о том, что вместо нее я полюблю кого бы то ни было еще. С другой стороны - Кэтрин, с которой в мою жизнь вернулся какой-то живой, реальный смысл. И тепло…
Улегшись на старенький диванчик – какое счастье, что я его отсюда не убрал! – я закрыл дверь на пароль, погасил лампу. И прислушивался к тихому легкому дыханию… Она крепко спала, изредка что-то бормоча во сне. А вот мне не спалось.
Но потом я все же уснул, проснулся через несколько часов от шума шагов. И услышал шепот Кэт.
- Слизерин… Лань… Лили Эванс… Ну какой у него пароль-то?! Может, имя матери или отца? А как их звали, интересно? – ясно, пытается открыть дверь.
- Не мучайтесь, мисс Реддл, не откроете, - улыбнулся я. – А разговоры сама с собой… Это ведь признак пугающий!
- А спать в комнате постороннего мужчины не пугающий признак? – обернулась Кэт от двери. Шепнула «Люмос»… Посмотрела на часы, - четыре утра?! Вы почему меня не разбудили? Потом опять накажете за то, что я ночевала не в дормитории?
- На этот раз нет, ты же не пытаешься меня связать. И потом, ты уснула на отработке, было уже довольно поздно. Я не хотел тебя будить… - Кэт тряхнула головой, распущенные волосы легли на плечи аккуратной волной.
- Быстрый прогресс… Днем вы меня целуете, ночью я просыпаюсь в вашей комнате. Вы издеваетесь надо мной, да?
- Отнюдь… - подходя к ней, я снова ощутил нежный запах ее волос и кожи. Аккуратно притянув к себе, обнял за талию и при свете свечи заглянул в глаза. В карих глазах девушки сейчас не было ни утренней злости, ни недавней еще обиды… В них светились совсем другие чувства.
- Тогда почему я здесь? И теперь до утра не могу уйти, - прошептала она, не пытаясь отстраниться, - что вы хотите?
- Потому что мне не хотелось тебя будить. И не хочется сейчас отпускать, - проводя рукой по теплой щеке, я сумел сдержать свои чувства. Но зачем скрывать отношение к ней? Она ведь платит мне взаимностью… Осторожно приподняв ее личико за подбородок, я вновь коснулся поцелуем теплых губ. И вновь на мой поцелуй был ответ… Тонкие руки обвили мою шею, на этот раз смелее. Но мой самоконтроль был непоколебим. Свои желания, даже вспыхнувшие столь внезапно, я мог удержать.
- А голову не мешало бы вымыть, - голос Кэт вернул меня в реальность.
- Вы напрашиваетесь на отработку, Кэтрин? Я сам знаю, когда мне мыть голову, - не выпуская ее из объятий, я улыбнулся. Она права, не мешало бы… Но сказано это было ласково, а мне нужно как-то оправдать свои встречи с ней. Отработка – один из способов сделать это. Точнее, лжеотработка. – Во втором семестре, две недели. В шесть вечера…
- Могу и попозже… Но вредный же ты! Почему так мало?!
- Я найду к чему потом придраться, - усмехнулся я.
- И ты ничего не хочешь мне сказать? – в глазах Кэт засветился лукавый огонек.
- Хочу… Но не уверен, что это своевременно.
- Твои действия уже говорят красноречиво… - теплый взгляд карих глаз. Я даже не помнил, были ли в моей жизни подобные моменты.
- Тогда скажу… - она хотела это услышать, я пересилил внезапное волнение – я в любви не признавался еще никогда, несмотря на свой возраст, - я… Я люблю тебя… - это произнеслось как-то само собой, подсознательно. Может быть, говорить о любви еще и рано, но она действительно значила для меня что-то светлое. Что-то, что можно было назвать влюбленностью. И…
- Не продолжай, - прошептали нежные губки, – это все, что я хотела услышать, и я могу не отвечать, ты и так все знаешь…
- Знаю. Когда тебя отпустить? Нам нельзя уходить отсюда вместе. Могут неправильно понять, - сильнее прижал я ее к себе.
- Когда будет часов семь, я скажу, что ночевала у Люпина… Вечером на отработку во сколько?
- В семь, я увеличу ее на час.
- Вредина! Мне уроки надо делать! - подхватив ее на руки, я вздохнул. Она моя студентка, но я, тем не менее, был сейчас счастлив…
- Возьми учебники с собой, я помогу. Тем более что от завтрашнего сочинения по Зельям я тебя освобождаю.