Синеволосый нахмурился, непонимающе прищурив глаза.
- Что за допрос? – сказал он, раздражаясь.
- Прекрати говорить о том, что Кея жив! – внезапно вскочил Каваллоне, болезненно поморщившись, – ты что, и впрямь не понимаешь, насколько это больно слышать?! Кея мертв, его нет! Его могила на кладбище Намимори, мы хоронили его при тебе, что за шутки?! – слова резали слух, заставляя дико бьющееся сердце сжиматься от боли, – хватит…
Дино обессилено сел на стул, закрывая ладонями лицо. Мукуро молча смотрел на него, размышляя, поиздеваться над ним или посочувствовать. Ведь Хибари и впрямь жив.
- Мукуро, я говорю тебе это не со зла, нет, – тихий голос блондина звучал слишком громко в пустом помещении, – просто так ведь и сойти с ума недолго.
Дино с трудом улыбнулся, пересаживаясь на кушетку, где лежал иллюзионист.
- Со мной ведь тоже такое было, Мукуро. Когда Ромарио рассказал мне о смерти Кеи, я подумал, что это какая-то ошибка… или чья-то жестокая шутка. Кея не мог умереть. Я думал так, пока не увидел собственными глазами его тело. Тогда что-то внутри перевернулось. Я не мог подойти к гробу, ноги меня не слушались. Было больно, так больно! Я плакал как ребенок, захлебывался слезами, чуть ли не кричал. Я не мог унять эту адскую боль, она словно сжигала сердце. Ты же видел, я буквально жил на кладбище. Я словно в зомби превратился, делал все на автомате.
Дино замолчал, переводя дух. Было видно, что слова давались ему с трудом. Он заставлял себя это говорить. Мукуро не нравился этот монолог. Создавалось впечатление, что этот Конь был ближе к Кее, чем это казалось раньше.
- Я хотел покончить с собой…
Что? Рокудо посмотрел на собеседника, не веря его словам. Покончить с собой? Что за чушь он несет?
- И я бы сделал это, если бы не ты, – Дино тепло улыбнулся, поворачиваясь к парню, неподвижно лежавшему на постели, – ты меня устыдил. Кея действительно не одобрил бы моего поведения и забил бы до смерти, – тихий грустный смешок, – поэтому, Мукуро, перестань. Не сыпь соль на еще незажившие раны. Тсуне нелегко.
- Спасибо за познавательную лекцию, профессор, но мне уже надоело, – фыркнул Мукуро, медленно поднимаясь.
- Ты куда? – обеспокоенно спросил Дино, вскакивая следом.
- Пить, гулять и веселиться, – жизнерадостно заявил тот, собирая длинные волосы и щелкая серебряной заколкой, – а что, хочешь присоединиться?
- Нет, спасибо, – покачал головой блондин, неодобрительно вздыхая, – ну ты понял?
- Да-да, Кея помер и все плачут о нем в подушку, на ходу подыскивая ему замену. И мне тоже надо найти нового высокомерного японца, которого можно пугать сакурой и драться до полусмерти, – махнул рукой Мукуро, хлопая дверью.
Подальше от Каваллоне, подальше от Вонголы и нового хранителя облака, в милый и ставший таким родным дом к своему обожаемому соседу.
- Я дома! – весело крикнул Рокудо, швыряя связку ключей на тумбочку у двери.
Непривычная фраза приятно согрела душу. Быстро взлетев по лестнице, парень замер у заветной двери.
- Ке-кун, пиццу будешь? Еще горячая, поторопись.
Никто не ответил. Нахмурившись, иллюзионист толкнул дверь и увидел того, кого хотел видеть меньше всего.
- Добрый день, Мукуро-кун, – растягивая тонкие губы в улыбке, поприветствовал его нежданный гость.
- Давно не виделись, Бьякуран, – мрачно ответил Рокудо, грустно откидывая в сторону планы на сегодняшний вечер.
========== Мое желание ==========
Боль заполняла все тело, отдаваясь в каждой клеточке. Горло горело огнем, выпуская с хрипом воздух. Мукуро поморщился, когда Бьякуран дернул его вверх, накрутив длинные волосы на кулак.
- Я, наверно, плохо расслышал, Мукуро-кун, – улыбался он, приближая свое лицо ближе к лицу иллюзиониста, – поэтому, будь добр, повтори?
- С удовольствием, – растянул в улыбке разбитые в кровь губы парень, цепляясь за руку Джессо, чтобы облегчить боль, – мне надоело играть в твои игры, я умываю руки.
- И почему это вдруг? – голос Бьякурана был певуч и мелодичен в своем гневе.
- Скажем так: я внезапно воспылал любовью к Вонголе и передумал ее уничтожать, – усмехнулся Рокудо, бесстрашно глядя в необычного цвета глаза.
Сильный удар под дых заставил его отлететь к письменному столу, который тут же перевернулся, взметнув в воздух ворох исписанных размашистым почерком бумаг. Больно. Но привычно. Мукуро и не думал вставать, неподвижно развалившись на полу и раскинув руки в стороны. Чертов Бьякуран. Чертов день, когда Рокудо согласился на сотрудничество с этим дьяволом, наивно веря в то, что он является богом. Тогда все мысли высокомерного иллюзиониста занимало Тринсетте, что сподвигло его на союз с таким сильным человеком.
- От меня не уходят, Мукуро-кун, – губы Бьякурана все еще сохраняли надменную усмешку, но глаза, угрожающе сверкавшие в полумраке, выдавали истинную сущность босса Мельфиоре, – это я решаю, кому уйти. Из жизни. Если не согласен мне помогать, то вскоре можешь составить компанию Хибари-чану на кладбище Намимори.
Мукуро прищурился: вскользь упомянутое имя хранителя облака словно проникло в организм вместе с воздухом и смешалось с кровью. Его раздражал тон, которым Джессо произнес это имя, его раздражал сам Джессо, посмевший нарушить планы на веселый вечер с обожаемым соседом. В конце концов, его раздражало то, что он раздражается из-за таких вещей.
- Мне нужна информация, – вещал тем временем Бьякуран, умильно склонив голову набок, – о действиях Тсунаеши-куна, разумеется. Не заставляй меня ждать.
С этими словами беловолосый парень улыбнулся и исчез в воздухе.
- Я не буду этого делать, Бьякуран, – сказал Мукуро в пустоту, – и ты прекрасно это знаешь.
Первым делом, тщательно прибрав полуразрушенную комнату Хибари, иллюзионист зализал свои раны и наложил на себя иллюзию, чтобы не создавать лишних вопросов. Как только он закончил со своими делами, хлопнула входная дверь. Встрепенувшись, Мукуро сбежал с лестницы и, не останавливаясь, врезался в опешившего от неожиданности Хибари. Они оба повалились на пол, создавая ужасный шум и смахнув с тумбочки дорогую вазу. Мукуро заливался смехом, а Кея смотрел на него как на конченного придурка, пытаясь спихнуть его со своего тела.
- Добро пожаловать домой, Ке-кун! – улыбнулся синеволосый, обвивая руками жилистую шею, – скучал по мне?
- Ты сбрендил, – только и смог ответить японец, недоумевая от сложившейся ситуации.
- А я скучал, – тихо произнес иллюзионист, утыкаясь носом в его шею.
Настолько тихо, что Хибари не расслышал ни слова из сказанного. Кое-как отодрав от себя хохочущую тушку, Хибари, уже состроив кирпичную рожу, направился в душ, смывать с тела чужую кровь.
Мукуро хотел было сыграть злую шутку, выключив свет в ванной или горячую воду, как требовательно зазвонил телефон. Посомневавшись пару минут, он все же решил взять трубку, ведь все уже в курсе, что он здесь живет.
- Что хотели? – весьма невежливо спросил он собеседника.
Тишина, только треск и непонятное смущенное сопение.
- Это очень продуктивный и волнующий разговор, – издевательским тоном сказал Рокудо, раздражаясь, - если это все, то до свидания.
- Нет… - в трубке раздался непривычно тихий голос Ямамото, – прости, Мукуро, просто я давно не набирал этот номер, вот и…
- …решил позвонить мертвецу, – докончил за него хранитель тумана, накручивая на палец телефонный провод, – а тут - на тебе! Оказалась лишь моя скромная персона.
Невеселый смех. Пауза. Мукуро нервно забарабанил пальцами по зеркальной поверхности журнального столика.
- Я тут просто фотоальбом открыл, – набравшись смелости, наконец произнес мечник, – увидел то фото, где мы тайком снимали Хибари, и грустно стало как-то… Прости.
Теперь уже замолчал Рокудо. Блин, это начинает бесить: рыдающий на кладбище Каваллоне, окунувшийся в воспоминания Тсунаеши-кун, внезапно тепло отзывающийся о мертвом Гокудера, теперь скучающий по Кее Такеши… Да что им вообще сдался Кея?! Словно каждый из них был действительно близок с ним. Или кто-то и впрямь был близок? Нехорошие подозрения завертелись в голове, выдавая все более и более шокирующие фантазии. Мукуро даже впервые пожалел, что у него такое развитое воображение.
- Как ты сам, Мукуро? – вдруг оживился собеседник, возвращая иллюзиониста в реальный мир.
- Спасибо, что соизволил спросить, – скривился иллюзионист, не собираясь отчитываться перед бейсбольным придурком, – все, пока, я очень занят, – поспешил попрощаться он, услышав скрип открывающейся двери.
И прежде, чем тот успел ответить, швырнул трубку на телефон и быстро уселся на диван, чинно сложив руки на коленях.
- С легким паром, – улыбнулся он, когда в зал вошел Хибари.
Тот молча прошествовал мимо.
- Игнорируешь? – усмехнулся синеволосый.
Японец промолчал, усаживаясь в кресло рядом с телевизором. Полотенце все еще покрывало мокрую голову, а чистая белая футболка прилипла к влажному телу, просвечивая бледную кожу. Парень неспеша включил телевизор и взял в руки свежую газету, не обращая внимания на Рокудо. Это немного смешило. Ненадолго уставившись в зомбоящик, по которому вещали что-то про очередное землетрясение. Такое занятие не слишком увлекало иллюзиониста, в отличии от созерцания каменного выражения лица Хибари Кеи.
- Ты спал с Ямамото Такеши? – вырвалось вдруг у Мукуро.
Он тут же прикусил язык, чувствуя себя глупо. Хибари оторвался от разглядывания печатной бумаги и посмотрел на соседа как на дауна. Затем он медленно отложил газету и сложил руки на груди.
- Конечно, – абсолютно серьезно ответил он, сохраняя невозмутимое выражение лица.
Мукуро затаил дыхание. Почему-то стало неуютно. Даже больно.
- Каждый раз, возвращаясь с очередной миссии, я шел к нему домой, и мы предавались плотским утехам прямо на ковре возле двери.
Ага, сарказм-мод включен, значит. Облегченно выдохнув в душе, иллюзионист усмехнулся, вздернув голову вверх.
- Понимаю, глупый вопрос. А что насчет Тсунаеши-куна? – как можно больше яда в голосе.
- И с ним тоже, – кивнул Кея, весело сверкнув серыми глазами, – сразу после Ямамото я бежал к Саваде, и мы сливались с ним воедино в безумном танце страсти.
- Оя, а ты, оказывается, поэт, – рассмеялся Мукуро, – надо же, какое открытие.
- Ты вообще мало чего обо мне знаешь, Рокудо, – хмыкнул брюнет, тряхнув взъерошенными волосами.
Капли воды попали и на Мукуро, сидящего на довольно близком расстоянии от парня.
- Хотелось бы знать побольше, – прищурив глаза, заинтересованно протянул он.
- Перебьешься, – поджал губы Хибари, резко отворачиваясь, – слишком не обольщайся, гиена, больше положенного ты не узнаешь.
Гиена?
- Куфуфу, так я не травоядное? – разноцветные глаза смотрели испытующе.
- Но и не хищник, – парировал Кея, вставая с мягкого сиденья, – а всего лишь жалкий падальщик.
Как весело. Мукуро негромко рассмеялся. Не так уж плохи гиены. Они хитрые.
- Мне кажется, я красивее, – обольстительно улыбнулся иллюзионист, откидывая назад длинную челку.
- Ты прав: тебе кажется, – фыркнул японец, направляясь к выходу.
- Постой, – Рокудо повернулся вслед уходящему, сложив согнутые в локтях руки на спинке дивана и невольно подаваясь вперед, – ты должен выполнить мое желание, не забыл?
Хибари замер, взявшись за ручку двери и обернулся, заглядывая через плечо, как бы спрашивая: «И что надо?». Мукуро чувствовал приятное волнение и легкое веселье. Выдержав театральную паузу, он наконец произнес:
- Станцуй мне стриптиз.
========== Боль ==========
…Ой, зря он это ляпнул, зря-зря-зря. Мукуро проклинал самого себя, не в силах оторвать глаз от соблазнительного зрелища. Тонкие пальцы скользили по гладкой коже, миллиметр за миллиметром обнажая стройное тело. Казалось, что Хибари специально издевается, слишком медленно снимая одну-единственную сраную футболку. Хотелось либо подскочить к нему и рывком стащить ненавистную тряпку, либо подскочить и сбежать куда подальше отсюда. Мелодичная музыка опьяняла сознание, пробуждая неосознанные желания и возмутительного содержания фантазии, которые заставили бы покраснеть даже какого-нибудь робота.
Некоторым временем ранее:
- Оригинальный способ убить меня, вызвав сердечный приступ, – хмыкнул Хибари, не веря своим ушам.
- Куфуфу, это не шутка, Кея-чан, – хихикнул Мукуро, подтягиваясь и ловко перепрыгивая через спинку дивана.
Кея неверяще смотрел на иллюзиониста, застыв, словно изваяние, на пороге зала. Рокудо, ухмыляясь в предвкушении веселого представления, подошел к соседу и потрепал его за подбородок, игнорируя разгневанный взгляд.
- А ты думал, что я заставлю тебя собирать мне Тринсетте? Или, может, чтобы ты забил самого себя до смерти? – Мукуро тихо рассмеялся и откинул голову назад, слегка взмахнув длинными волосами, – ну же, Кея. Это мое желание.
- Нет, – отрезал Кея, отшвырнув от своего лица руку, – сам пляши, коль так охота.
- Оя, ты не отвечаешь за свои слова? – притворно ужаснулся иллюзионист, весело сверкая разноцветными глазами, – не может быть! Великий Хибари Кея, гроза школьников и всего мира, отказывается от своих слов! Как верить кому-то в этом прогнившем мире, если самый принципиальный человек не хочет исполнять свое обещание?! – театрально заламывая руки, вопрошал Мукуро.
- Рот закрой свой, – прищурился злобно Хибари, ощетинившись, словно ежик, – общепринятые правила на меня не распространяются.
- А, ну да, – закивал согласно Рокудо, хитро улыбнувшись уголками губ, - прости, запамятовал. Впрочем, ладно, забудь об этом. Считай, что мое желание не было озвучено.
Кея подозрительно посмотрел на довольно ухмыляющегося парня. Но раз тот сказал не надо, значит - не надо. Он уже было открыл дверь, как сзади раздался преувеличенно горестный вздох.
- Ну, конечно, чтобы выполнить такое желание, нужна недюжинная смелость и уверенность в себе, – словно самому себе объяснял Мукуро, заставляя Хибари содрогаться от злости, – жаль, что Кее слабо совершить такой подвиг над самим собой.
- МНЕ слабо? – грозно переспросил Кея, оборачиваясь, – МНЕ?!
Бинго. Мукуро довольно улыбнулся и, невинно хлопая ресницами, повернулся к соседу.
- Ну да, – пожал плечами он, – это дело для мужчин, действительно уверенных в себе. А ты слабак и трус.
- Забью до смерти.
- Ну вот видишь, – хмыкнул Мукуро, сложив на груди руки.
- Включай музыку, ублюдок. Я выполню твое желание, а потом забью тебя до смерти, – прошипел Кея, входя обратно в комнату.
И вот, Мукуро сидит на диване, тщательно пытаясь сохранить насмешливое выражение лица и скрыть нарастающее в душе возбуждение. А Хибари, особо не заботясь о подтанцовке, снимал с себя одежду, не меняя хмурой мины на лице. Интуиция подсказывала ему, что его только что жестко поимели, но останавливаться, словно он стыдливая девица, Кея не собирался, решив довести начатое до конца. А вот Мукуро интуиция подсказывала бежать куда подальше, сверкая пятками. Лучше всего в душ под холодную воду. Вот же как получилось-то: Рокудо хотел развести Хибари на стриптиз, чтобы до конца жизни издеваться над ним, напоминая о произошедшем, а в конце концов пострадал сам иллюзионист. Когда футболка наконец слетела с накачанного тела, и в полумраке щелкнула металлическая пряжка брюк, Мукуро шумно выдохнул и вскочил с места, ловя на себе удивленный взгляд серых глаз.
- На этой радостной ноте закончим, Кея! – растягивая в улыбке губы, почти выкрикнул хранитель тумана и степенно вышел из зала, провожаемый недоумевающим, но полным облегчения, взглядом Хибари. Оказавшись за дверью в прохладной темноте коридора, Рокудо перевел сбившееся дыхание и пулей пустился наверх. Чуть ли не открутив вентиль крана с холодной водой, он торопливо залез под душ, на ходу скидывая с себя одежду. Поежившись от холода, Мукуро встал под упругую струю воды и расслабленно выдохнул. Ну ничего себе, он возбудился при взгляде на парня! Жесть, да и только. От желания продолжения такого напряженного вечера сводило скулы, и Мукуро в сотый раз думал, что же случилось бы, просиди он там немного дольше. Ответ он знал, и этот ответ его определенно не удовлетворял. Но не признать он не мог: он хотел Хибари Кею.