В мобильнике была запись. На подиуме у шеста танцевали какие-то изрядно поддатые девушки. Одна из них под музыку изящно извивалась вокруг шеста, потом взялась за шест руками, обхватила его ногами и сделала вокруг шеста умопомрачительный пируэт. Отдыхающие в зале даже зааплодировали. Благо, девушка была в кофточке и тёмных брючках, и взору зрителей не открылось ничего предосудительного, кроме обнажённой талии и пупка. Я внимательно присмотрелась. Ё-моё! Это же я! Я?! Боже, как стыдно! Ну, точно! Вон и Наташка, призывно виляет филейной частью своей тушки. Оля, жеманно улыбаясь, в полуприседе, потягивается по-кошачьи. А вот и Симочка, по-цыгански поводя плечами, пританцовывает около шеста с блаженной улыбкой на лице. Забрали хлебушек у местных стриптизёрш. Да уж, повеселились, нечего сказать…
Стас принёс из аптечки мазь от синяков, выжал из тюбика немного на ладонь, присел передо мной:
-Ну-ка, детка, ножки раздвинь! Сейчас я тебя полечу! – засмеялся он, осторожно начал смазывать мои синяки. Сначала на лодыжке. Его ладонь была такой приятной и мягкой. А он, как будто ненароком, захватывал не только синяк, но и поверхность рядом с ним. А уж когда он добрался до бедра, и его рука скользнула мне под халатик, я слегка заволновалась.
-Значит, это я об шест - так? – я печально вздохнула, убирая его руку. Он унёс тюбик с мазью, вновь забрался на кровать.
-А ты что, серьёзно подумала, что я мог тебя так побить?
-Ну, не побить! Ты же обещал наказать. Мог в порыве страсти, к примеру, за ноги схватить, - засмеялась я.
Он насмешливо улыбался:
-Нет, дорогая! Я с девушками очень аккуратно обращаюсь! Даже в порыве страсти, максимум, что могу сделать: отшлепать ласково, небольшие синячки поставить. Знаешь, когда держу вот так! – он привстал на колени и, как будто придерживая за бёдра перед собой воображаемую партнёршу, сделал пару возвратно-поступательных движений. Он, словно нарочно, посмотрел на меня. При этом, его глаза хищно сверкнули, скулы напряглись. Я невольно сглотнула слюну, губы сразу пересохли, в висках застучало, а внизу живота заныло. Да, животный голод давал о себе знать! Я застыдилась своей реакции, отвернулась в сторону. Вздрогнула, когда почувствовала на своих плечах его горячие руки. Он обхватил меня сзади, сжал в объятиях.
-Глаша! Ну, ты же хочешь меня! – его голос слегка охрип, а дыхание стало резким.
Меня вдруг затрясло, как в лихорадке, я с трудом смогла произнести:
-Нет! Стас, пожалуйста, не надо!
Карпов сразу же отпустил меня, слез с кровати и, зажав своё «достоинство», быстро ушёл в ванную. Пошумел там водой. Потом пришёл с мокрой головой, улёгся на свой край кровати, глухо сказал:
-Спать пора!
-Да, спокойной ночи! - я очнулась , выключила ночник, тоже прилегла на край кровати, укрылась одеялом. Одеяло натянулось, между нами, как струна. Его не хватало, чтобы укрыться полностью. Нам пришлось немного придвинуться друг к другу. Мы оба молчали.
Я сильно перенервничала, а потому очень быстро стала засыпать. Сквозь сон я почувствовала , как приблизился Стас. Он, думая, что я уже сплю, очень осторожно погладил меня по волосам, по щеке. Наклонился надо мной, щекой легонько потёрся об мою щёку, дотронулся губами. Я не знаю, может быть, мне это приснилось или показалось - он тихо прошептал: «Родная моя, ты мне так нужна!» , потом с тихим стоном отстранился, отодвинулся на свой край кровати…
========== Часть 25 ==========
А утром я опять проснулась в его объятьях. Нас влекло друг к другу. Это было словно наваждение. Я, честное слово, пыталась думать о нём как о друге, отгоняя непрошенные, но регулярно и упрямо лезущие в мою голову, шальные мысли: « Я же, действительно, хочу его! Только попробовать, всего один раз…» Стоп! Опять я ищу компромисс со своей совестью. Ведь сама сказала: дружить, не более!
Я ушла на работу, Карпов ещё спал. Четверг загрузил меня работой по самые уши! Было последнее число месяца. Отчёт нужно было сделать – кровь из носу. Да ещё Наташка попросила доделать её отчёт. Ухажёр, с которым она накануне поссорилась, в знак примирения пригласил её в крутой ресторан, а такое она никак не могла проигнорировать! Она отпросилась у Симочки, убежала с работы пораньше на два часа. К пяти часам свой отчёт я сделала. Позвонил Стас, сказал, что заедет за мной. Я обрадовалась, предупредила, что ещё немного задержусь. Сама скорей приступила к отчёту приятельницы, надеялась, что быстро всё закончу. Но, не тут-то было! Наталья Батьковна, так её нехорошо, (простите, что ругаюсь) так умудрилась запутать свою цифирь, что я мучилась над её отчётом уже битый час! Приехал Стас, зашёл в нашу контору, увидел меня за столом, обложенную документами. Пришлось доставать всю «первичку», перепроверять каждую строку. Оказалось, что она элементарно переставила местами две цифры, именно поэтому отчёт у неё и не пошёл! А она, не желая себя утруждать, спихнула его на меня:
«Фирочка, золотко! Помоги, пожалуйста! Я не успеваю…»
Надо помочь! И я, как дурочка, согласилась. Хотя, почему – как?
В итоге, Стас прождал меня два часа. Натальин отчёт я закончила, положила его на стол вместе со своим. На часах девятнадцать ноль-ноль. Карпов, голодный и недовольный, ворчал:
-Вот-вот! Помогай людям! Ты к ним с добром, а они к тебе? Я, между прочим, хотел тебя в кино на премьеру сводить!
-Стасик, какое может быть кино, если ты голодный? Поехали домой! - мы спустились на первый этаж, я отдала вахтёру ключ от кабинета.
В «Инфинити» Карпов искоса посматривал на меня, сердился, наверное. А мне было грустно. Я молчала. Приехали домой. Я, едва ступив на порог, ринулась на кухню, достала кастрюлю, чтоб сварить что-нибудь по-быстрому. Стас зашёл следом, присел на табуретку. Я спросила:
-Спагетти с сыром будешь?
-Буду! - подполковник в еде не был капризен.
Я поставила кастрюлю с водой и чайник на плиту. Через двадцать минут всё было готово. Я обильно посыпала спагетти тёртым сыром, поставила перед Карповым дымящуюся паром тарелку. Положила немного и себе. Но, почему-то аппетита у меня не было. Сыр мягко плавился, делался полупрозрачным, а я молча смотрела в свою тарелку. Состояние у меня было никакое. То ли последствия вчерашней нервотрёпки и неснятого стресса, то ли какая-то другая причина – я сама не могла понять. Карпов умял содержимое тарелки и сидел, подперев щёку ладонью, рассматривал меня.
-Дуешься за вчерашнее? – спросил он.
-Нет, Стасик! Не дуюсь. Просто жаль сегодня потерянного времени. Вечер мог пройти весело и непринуждённо. А вместо этого я совсем раскисла. Тебе, наверное, не хочется смотреть на мою унылую физиономию?
Он хмыкнул:
-С чего ты взяла? И вовсе она у тебя не унылая! Грустная – да! Скажи мне, отчего твоя грусть? – он внимательно смотрел в мои глаза.
-Я сама не знаю. Наверное, ПМС, - откровенно призналась я.
Он вдруг улыбнулся:
-Шутишь?
-Нет, почему? Не шучу.
-Может, потанцуем? – он протянул мне руку через стол.
Странно, но его предложение мне понравилось! Я подала ему свою ладонь.
Он вытащил меня из-за стола, направился в зал.
-А посуда?
-Да что ей сделается! Потом вымоешь! – он утащил меня в другую комнату, включил веселую танцевальную музыку. Мы танцевали, потом стали беситься и дурачиться: скакали, прыгали как угорелые. Даже устали и запыхались!
Потом пошли медляки. Стас пригласил меня, бережно обнял. Я положила ладони ему на плечи. Мы медленно и плавно кружились под приятную мелодию, улыбались друг другу. Вдруг я вспомнила:
-Стас, а ты сказал племяннику, что мы пригласили его в деревню? А если у него другие планы на эти выходные?
-Нет, завтра скажу! Поедет, никуда не денется! – ухмыльнулся Карпов.
-Ты так говоришь, словно он кукла бессловесная! Он же уже большой мальчик! Вдруг у него девочка есть? Ты этим не интересовался?
-Да, некогда как-то было! – попробовал оправдаться подполковник.
-Что, и позвонить пацану времени не было? – упрекнула его я.
-Ну, ладно-ладно! Ишь, разворчалась! Завтра с утра позвоню!
-Стас, а расскажи мне про него! - попросила я.
И то, что услышала, потрясло меня до глубины души…
========== Часть 26 ==========
Со стола я прибрала, посуду помыла. А из головы никак не выходила история Лёни. Как, должно, быть страшно было ему, сколько пришлось пережить! Долго я ворочалась и не могла уснуть. Если бы не Карпов! Он лёг рано, опять отвернулся от меня. А я только потом сообразила: не от меня он отворачивается! Просто привык спать на одном боку. Я, ведь, и сама так же делаю: привыкла на правом боку засыпать. А Стасик привык на левом. Только, говорят, на левом боку спать вредно – на сердце дополнительная нагрузка. Вот лежит он, такой славный и хороший. Даже на плечах пушистая поросль. «Мохнатый шмель»- улыбнулась я, погладила его плечи, прижалась щекой к его широкой спине, обняла за пояс. Он внутренне напрягся, но потом глубоко вздохнул и вновь углубился в сон. Я слушала биение его сердца. Оно гулко и размеренно отдавалось внутри, успокаивая меня и постепенно усыпляя. Проснулись мы опять в обнимку. Осторожно поцеловав его в щёку, я отстранилась, поднялась с постели, поправила сбившееся одеяло. Вскипятила кофе, бутербродов напластала, собралась на работу.
Я ушла из дома раньше Стаса. Пятница. Ура, день сегодня короткий, буду дома пораньше! С самого утра сдала отчёты Симочке, та одобрительно кивнула:
-Молодец, Глафира! В этом месяце хорошо поработали. Можете рассчитывать на премию!
Какое счастье! Буквально, окрылённая, пришла в отдел, обрадовала девочек. Они осторожно спросили, как чувствует себя мой папа. Я рассказала им, что всё хорошо: тревога оказалась ложной! Они приободрились, заулыбались. Начали с улыбками вспоминать вечеринку в кафе. Кто и что помнил. Я тихонько молчала себе, не выдавая того, что знала. Намекнула только, что, вроде, мы ещё на подиуме были и крутились около шеста…
Уехала я домой на своём Масике. Какая прелесть! Я его ещё больше полюбила: такой он стал замечательный! Если раньше он мне напоминал пожилого, но ещё бодренького, дедушку лет шестидесяти, то сейчас это был приятный мужчинка среднего возраста. Он нежно и вкрадчиво мурлыкал мотором, лаская мой слух, и ехал, словно плыл – мягко покачиваясь даже на больших ледяных кочках и ямах, был послушен рулю, легко и непринуждённо вёз меня. Почти, как мой подполковник. Ну, вот опять: мой! Хорошо бы! Блин, ведь я же сама поставила эти рамки, а теперь мучаюсь! Короче, приехала я домой, поставила Масика на стоянку.
Поднимаюсь на свой этаж, и что я вижу: дверь в мою квартиру распахнута настежь, а в прихожей на полу барахтаются, борются два человека! Один из них мне точно не знаком, а вот личность другого, выражаясь полицейским языком, я установила сразу…
Черные кудри разметались в разные стороны, смуглое лицо побагровело от натуги, и без того огромные глаза, были широко раскрыты, белоснежные зубы крепко стиснуты. Мой сосед – Дима Воронов! Он пытался оторвать от своей шеи руки нависающего над ним незнакомца. Тот сидел на нём верхом и душил майора. Я мигом сориентировалась: в моей прихожей на полке стояла небольшая, однако, вполне увесистая ваза для цветов, сделанная под хрусталь. Я, нисколько не сомневаясь в правильности своего решения, схватила её, шагнула к поединщикам и, что было силы, ударила незнакомца по затылку! Ваза от удара рассыпалась вдребезги! Он сразу обмяк, плюхнулся на Воронова. Дима отдышался, брезгливо оттолкнул незнакомца, выбрался из-под него.
-Здравствуйте, Дима! – поздоровалась я.
-Здравствуй, соседка! Спасибо за помощь! Здорово ты его приложила! – улыбнулся он, поднялся, растирая сдавленную шею.
Перевернул на спину злоумышленника, внимательно рассматривая его лицо.
-И кто же это такой? – поинтересовалась я.
-Да я у тебя спросить хотел! Тебя как зовут, кстати?
- Бартеньева Глафира, проще – Фира.
-Понятно. Ну, а меня ты уже знаешь. Только давай на «ты», а то я себя сразу таким стареньким дедушкой чувствую! – засмеялся он.
-Хорошо, будем на «ты» - я была согласна. К Наташе, его жене, я обращалась на «ты», - Ой, Дим, а я его случайно не убила? Что-то он до сих пор в себя не приходит и не шевелится!- я немного испугалась.
Майор потрогал пульс у него на шее:
-Живой! Что ему сделается? Он , по-моему, под кайфом, - Дима приоткрыл его глаза, потом позвонил в отдел, вызвал наряд.
В квартиру зашёл Карпов, сверкнул на нас глазищами:
-Что произошло?!
-Привет, Стас! - поздоровался Дима, - Поднимаюсь на этаж, смотрю: дверь приоткрыта! Я зашёл, а тут этот хмырь. Сцепились. Потом появилась хозяйка квартиры, не дала мне умереть во цвете лет! – пошутил Воронов.
-Я его вазочкой ударила, - призналась я.
Карпов хмыкнул:
-Ах, вазочкой? Он, хоть, живой? – на губах у него была уже саркастическая улыбка.
-Живой! – ответил майор.
Злоумышленник, словно подтверждая его слова, застонал и пошевелился.
-Эй, ты кто? – спросили хором Карпов и Воронов.
Это оказался обычный вор-домушник. Замок на двери был самый обыкновенный, он вскрыл его без особого труда. Только ничего не успел украсть. Карпов и я облегчённо вздохнули…
========== Часть 27 ==========
Стас позвонил по нужному телефону, через час нам привезли и установили новую дверь с сейфовым замком и дверным глазком. Мы только проводили установщиков, как вновь раздался звонок. Я метнулась к двери.
-Здравствуйте, Маргарита Николаевна! – обрадовалась я, пустила в квартиру свою пожилую соседку. Оказалась, она уезжала на неделю к сестре в гости, и только вчера вернулась. А я, увлечённая Стасом, этого даже не заметила! Маргарита Николаевна, увидев Стаса, улыбнулась и спросила:
-Фирочка, это и есть, тот самый, хороший человек?
Карпов удивлённо приподнял бровь, подумал: «Это я - хороший?»
Я радостно кивнула.
-А я думаю, что за новый жилец? Познакомь меня с ним, - попросила она.
-Познакомьтесь, Маргарита Николаевна! Это мой друг, Карпов Станислав Михайлович!
Он представился официально:
-Здравствуйте! Я - подполковник, начальник СКМ Пятницкого ОВД.
Она подала ему свою сухонькую руку:
-Добрый вечер, молодой человек!
-Стасик, а это - моя соседка, Маргарита Николаевна Пименова!
-Очень приятно! – Карпов явил образец галантности: почтительно приложился к руке старушки.
-О, Станислав! Вы - настоящий кавалер! – восторженно отозвалась она.
-Можно просто, Стас! - разрешил Карпов.
Соседка тайком подмигнула и показала мне поднятый большой палец над сжатым кулачком: «Вот такой мужчина!»
-Фирочка, Стасик! А пойдёмте ко мне! Я пирожков напекла, одной не съесть. Чаю попьём!
-Ой, с радостью! – я раньше частенько проведывала соседку, угощаясь её вкуснейшими пирожками с разнообразными начинками. По части стряпни она была большая мастерица!
Я взяла Стаса под руку, и мы пошли к старушке в гости. Пили ароматный индийский чай, ели румяные пирожки и вели задушевную беседу. Я удивлялась: Карпов, обычно не слишком разговорчивый, блистал красноречием, веселил нас . Он сразу нашёл с соседкой контакт, явно ей симпатизируя. Потом, разомлев от чая, сидя на табуретке, польстил старушке:
-Ох, Маргарита Николаевна! Поздновато я родился! Накинуть бы годков пятнадцать, стал бы я Вашим Мастером!- и засмеялся.
Соседка поняла его изящно завуалированный подхалимаж. Весело рассмеялась в ответ:
-Ох, Стасик! А если б мне, хотя бы, годков тридцать скинуть! Вот я бы… Как это у вас по-молодежному называется? Зажгла? Вот так! – а было ей уже семьдесят лет.
- Я не сомневаюсь! – улыбался он.
-Стасик, я ревную! – притворно нахмурив брови, сказала я.
-Что ты, дорогая? Не надо! Ты же знаешь, что я - твой навеки! – хохотнул Карпов.