Вечер незаметно перешёл в ночь. А мне ещё предстояло спать с господином подполковником.
Я подошла к дедову « кабинету». Услышала разговор двух поддатых мужчин:
-Стасик, ты Глашеньку не обижай, понял? Она у меня единственная внучка.
-Да кто её обижает-то? Её обидишь, пожалуй!
-Что, с характером девка? – засмеялся дед.
-С характером, - согласился Карпов, - Но, без характера сейчас нельзя!
-Это верно! – поддакнул дедуля, - Ну, ещё по одной, и - спать! – предложил он.
-Нет, мне - хватит! Глаша пьяных терпеть не может! Как я с ней, такой датый, спать буду?
-Ох, прости старика! Не подумал. Да ведь я один почти всё время. Даже поговорить не с кем, не то, что выпить! Это летом тут дачников полно, а сейчас – тишина, покой! Ну, ладно! Иди уж к Глафире. Не прогонит, поди-ка! Жена, так понимать должна.
-Она хорошая, всё понимает, - Стас шумно поднялся со скрипучего старинного кресла.
-Любишь её? – спросил дедуля.
-Люблю! - услышала я его ответ, послышались нетвёрдые шаги к двери.
-Ну-ну! Ладно уж, живите дружно! – напутствовал его дедуля.
-Ага! - Стас был всё ближе к двери.
Я тихонечко, на цыпочках, убежала в свою комнату. Почистила зубы, умылась, надела ночную рубашку, улеглась в постель, накрылась одеялом, будто уже сплю.
Через некоторое время услышала шаги по лестнице: Стасик поднимался в спальню.
Он старался шагать бесшумно (И это, кстати, ему неплохо удавалось!), чтобы не беспокоить меня. Пришёл, расстегнул брюки, покачиваясь, снял их, аккуратно повесил на спинку кресла. Потом снял с себя рубашку, повесил туда же. Всё это в полутьме! Вот, видимо, сила оперской многолетней привычки. Каким бы пьяным не пришёл – одежда должна быть в порядке! Лежу тихо, жду, что будет дальше. Дело в том, что я, действительно, пьяных терпеть не могу! Откуда он узнал? И почему он меня женой назвал? Сказал, что любит. Странно!
Карпов осторожно забрался под одеяло, лёг на краешек кровати. Видимо, едва он приклонил голову к подушке, сразу вырубился. Уснул очень крепко. Даже не слышал, как я подобралась к нему и обняла его сзади, прижалась к нему, тихонько гладила его по волосам, и опять, слушая ритм его сердца, спокойно уснула. Так и прошла эта ночь…
Было ещё совсем темно: часов, наверное, семь или восемь, когда я проснулась. И было от чего проснуться! Я, открыв глаза, испугалась: Карпов навалился на меня, придавил весом своего тела к кровати. Он, буквально, душил меня в объятиях, обжигая своим тяжёлым, алкогольным дыханием. Дышал он резко и сбивчиво, исступлённо покрывая моё лицо, шею и грудь страстными поцелуями. Моя ночная рубашка была задрана до талии, но … трусики были на мне! Его возбужденное «орудие» ритмично скользило по их шёлку, протискиваясь между моих бёдер. Карпов стонал от наслаждения, имитируя близость. Я невольно дёрнулась: «Стас!»
Он понял, что я проснулась, и, видя, что я испугана и открыла рот, чтобы сказать ему что-то, не дал мне этого сделать, накрыл мои губы своими тёплыми, чуть подрагивающими, пальцами. Провёл по ним нежно, и прошептал горячими, сухими губами мне в ухо:
-Тихо, тихо! Девочка моя! Я ничего тебе не сделаю, не бойся! Дай, хоть, помечтать об этом!
Его рука заскользила по моей щеке вниз к шее, под волосы. Другая рука жадно обхватила мои плечи. Щёку обжёг горячий поцелуй. Потом мужчина быстро впился в мои губы, захватил их в плен. Дерзко, властно, но совсем не грубо. И объятия его были очень сильные, но тоже, совсем не грубые. Он заходился от страсти, целуя меня, приговаривая мне в порыве нежные и ласковые слова. То приподнимался надо мной, давая мне вздохнуть, то обрушивался на меня всей своей невероятной мощью необузданного темперамента. Что-то первобытное, дикое было в его движениях. От возбуждения его трясло, глаза горели хищным огнём, дыхание стало хриплым. Кровать скрипела и ходила ходуном под нашими телами от его бешеного напора.
Я не знала, что мне делать, была в полной растерянности. Нет, я знала, что он не причинит мне вреда. Нисколько не боялась его. Первый мой испуг был просто от неожиданности. И, самое досадное, что я сейчас сама безумно хотела его! Мой низ живота нестерпимо заныл, а предательски повлажневшие трусики были подтверждением взаимной страсти к этому мужчине. Мне очень хотелось, чтобы он проник в меня по-настоящему. Пусть даже будет больно или неприятно! Лишь бы ему было хорошо…
Меня всю словно судорогой свело. Я изогнулась под ним, невольно сжала бёдра, когда он толкнулся в очередной раз. Стас стиснул зубы, застонал, уткнулся лбом в моё плечо:
-Глаша, ты чё творишь? Я же не выдержу! – он приподнял голову, взглянул мне в глаза.
На его лице было страдание, в глазах немой укор. Но, он продолжил двигаться, ускоряя темп.
-Прости! – вырвалось у меня. «Эх, Стасик! Если бы ты только знал!»- подумала я .
Всхлипнула, слёзы побежали сами. А он, заходясь от страсти, негромко вскрикнул , вдруг резко отпустил меня, сорвался с постели, и, зажав своё «достоинство», быстрыми шагами ушёл в туалет, оставив меня одну.
Я лежу, плачу, а сама вспоминаю каждую секундочку нашей с ним «близости». И вдруг чувствую: на лице появилась улыбка и она всё шире! От радости. Что он мне говорил в порыве страсти? «Глашенька, солнышко моё! Ты моя сладкая, моя хорошая! Нежная моя девочка! Ты всё равно моя! Только моя!»
А потом моя улыбка скисла: «А вдруг он это и блондинке своей говорит? Ну и ладно!» - я вздохнула, поправила ночнушку, легла, укрылась одеялом. Низ живота ещё немного ныл. Я положила на него ладонь, согрела. Вроде, отпустило. Потом соображаю:
«Ё-моё! У меня же вот-вот месячные прийти должны! Не сегодня-завтра.»
Я скинула одеяло, посмотрела на свои трусики – точно! Небольшое влажное пятно было бурого цвета. Срочно поменяла трусики, пока прокладку-ежедневку подложила. Снова улеглась.
Пришёл Карпов. Губы, в раздумье трубочкой делает, в глаза мне не смотрит. Прошёл, лёг. Лежит , молча, только вздыхает печально. От меня опять отвернулся.
Мы оба были заложниками этой ситуации. Боялись оба. Он боялся испугать меня, невольно причинить мне вред, обидеть. А я боялась, что он неправильно поймёт, если я сейчас САМА обниму его и предложу себя, что будет совсем по-другому относиться ко мне, если уступлю. И так мне стало обидно и досадно из-за всего этого, я опять всхлипнула.
Он сразу же обернулся, придвинулся ко мне, тронул за плечо:
-Глаш, прости, а? Я не хотел тебя обидеть, правда! – его голос был такой искренний, без привычных подколок и насмешки. Он обнял меня сзади, прижал к себе.
-Не могу я больше терпеть! Так тебя хочу: аж, там всё сводит! Я очень боюсь, что не выдержу однажды, а ты потом меня возненавидишь. Я напугал тебя. Ты на меня сердишься? - он нежно поцеловал меня в макушку.
От его нежных объятий я успокоилась, улыбнулась. Потом, сильно смущаясь, изо всех сил подавляя своё сомнение, сказала:
-Стасик, я не сержусь на тебя, честно! Испугалась я не тебя, а себя. Потому, что поняла: я тоже хочу тебя . Может быть, так же сильно, как ты меня. Ведь, зачем-то мы с тобой встретились? Дружба у нас есть, она никуда не денется. Но, если нас так тянет друг к другу – это не случайно!
-Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Стас.
-Только то, что говорю.
У меня опять начался мандраж, глаза на мокром месте. Я не истеричка, просто такие сильные эмоции у меня были впервые в жизни. И сейчас меня просто захлестнуло ими. Я опять разревелась, как ребёнок.
Карпов развернул меня, прижал к себе:
-Глашенька, маленькая моя! Ну, чего ты? Зачем опять слёзы? – ласково улыбнулся он. Я немного успокоилась, прижимаясь лбом к его мохнатому плечу. Собралась с мыслями, и, наконец, выдала ему всё, что хотела сказать:
-Карпов, я хочу переспать с тобой, только мне стыдно предложить себя первой! Я боюсь, ты подумаешь, что я легкодоступная или у меня какие-то планы на тебя. Это не так, уверяю тебя! Всего лишь один раз, пожалуйста! – я умоляюще смотрела на него.
Реакцию Карпова надо было видеть!
========== Часть 34 ==========
Он изумлённо смотрел на меня, на лице то ли недоверчивая ухмылка, то ли насмешливое удивление. Сначала он не поверил своим ушам. Потом подумал, что не так услышал или не так понял. Когда до него дошло, он пробормотал:
-Нет, не может быть! – выглядел он весьма озадаченно.
-Может! – я выдохнула облегчённо. Груза на душе больше не было.
-Глафира, я тебя правильно понял: ты согласна переспать?! - в его глазах зажглись озорные искорки.
«Ну, вот! Сейчас опять будет изводить меня своими подколочками и шутками, а ещё насмешливо и ехидно улыбаться! Нарвалась! Нет уж! Надо всё чётко обозначить!»
-Да. С тобой. Всего один раз. Однажды ты обмолвился, что девушки под тобой стонут и кричат от страсти. Я ни разу этого не испытывала. Поможешь? – я вопросительно смотрела на него.
-С удовольствием! – улыбнулся он, продолжая обнимать меня.
-Только, Стас… – я закусила губу, - Давай подождём недельку, ладно? У меня причина…физиологическая.
-Хм, месячные, что ли? - прямо спросил подполковник.
-Ну, вот! Ничего от тебя не скроешь! – улыбнулась я.
-А ты не скрывай! Я всё равно всё узнаю! – засмеялся он, -Так! Значит, права пословица народная: «Дружбу сексом не испортишь!»
-Не-не, Стасик! Немного не так: «Один раз - не… - продолжать я не стала.
-Глафира! Ты где набралась этих пошлостей?! Чтоб я больше не слышал, понятно?
Ух, как грозно посмотрел! Делает вид, что сердится, а сам - ржёт!
-Карпов! Только ты не заносись от польщённого самолюбия! А-то попрошу переспать кого-нибудь другого!- я решила слегка уколоть его.
-Я тебе попрошу! – глаза сузились, лоб нахмурен.
Он так крепко сжал меня в объятиях, что я заверещала:
-Ладно-ладно! Не буду никого другого просить, дороже обойдётся!- и смеюсь.
Морщинки на лбу расправились, глаза подобрели, объятия стали нежными:
-То-то! Не буди лихо, женщина! – самодовольно предупредил подполковник.
Затем Карпов приблизил своё лицо, накрыл мои губы своими губами. Я ответила. Не смогла не ответить. Было так сладко и хорошо. Я опять таяла в его руках. И вновь почувствовала его желание. Оно настырно упёрлось мне в бедро. Я с трудом оторвалась от требовательных губ Карпова:
-Стас! Имей совесть, я сказала: через неделю!
-Не боись, детка! У меня всё под контролем! – хохотнул он.
Улёгся на спину, затащил меня на себя, накрыл одеялом, обнял крепко.
Я уткнулась в его шерстяную грудь, головой прилегла на его тёплое плечо.
-Ты, правда, ни разу не испытывала оргазм? – вдруг услышала я.
Вздохнула печально:
-Правда! Маркицкий не слишком об этом заботился.
-Значит, у меня есть неделя, чтоб твои эрогенные точки изучить, - задумчиво сказал подполковник.
-Ага, только не знаю, поможет ли это. Вдруг я от природы такая?
-Ерунда! Голову себе не забивай!– успокоил меня Карпов, начал ласково гладить меня ладонями под одеялом. Я расслабилась, разомлела в его руках и …уснула на нём. Видимо, уснул и Стас.
Часов в одиннадцать нас разбудила мама…
Стукнув пару раз в дверной косяк, она заглянула в комнату:
-Ребята, обедать будете? – позвала она.
Улыбнулась довольно, видя нас со Стасом , спящими друг на друге. Никаких сомнений у неё не осталось: у нас всё было!
-Что, уже утро? – спросила я, протирая заспанные глаза.
Время пролетело незаметно: пока мы поднялись, пока пообедали. Лёнька опять убежал кататься с горки, на этот раз с ним пошли мои папа и мама. Я вышла их проводить.
Мама у порога шепнула мне:
-Я утром слышала… У вас теперь всё хорошо?
-Да, мамочка! Хорошо! – улыбнулась я, чтобы не разочаровывать её.
А разве было плохо? Стас ходил со мной в обнимку, так и норовил зажать в укромном уголке. Я смеялась:
-Не время ещё, Стасик!
Однако, на его нежные поцелуи отвечала пылко. Дедуле попеняла, что напоил моего подполковника. Дед виновато глянул на меня:
-Глаша, не сердись! Не со зла, уважения к гостю ради…
-Ладно, деда! Так и быть, прощаю, - я улыбнулась, - Вот сейчас придётся мне машину вести!
Дед охнул:
-Да я ж не знал, что его так с трёх рюмок развезёт!
Карпов услышал, подошёл:
-Не беспокойся, Леонид Аркадьич! Самогон твой – мировецкий! Почти никакого выхлопа, голова даже не болит. Дай-ка, мне с собой бутылочку! - дед обрадовался, пошёл в «кабинет», принёс оттуда полторашку с напитком, вручил Карпову.
Глаша, не переживай! Я уже отоспался и протрезвел. Сам поведу! – сказал мне Стас.
А дедуля одобрительно глянул на меня:
-Ну вот! Внученька, мужик у тебя - что надо! Наш человек! За ним, как за каменной стеной будешь! – напутствовал он меня.
Я была изрядно смущена: «Да , что они все меня с ним женят?»
Дед опять обратился к Карпову:
-Стасик, а как давно у тебя голова болит?
-Не помню. Давно. Я уже привык, внимания не обращаю!
-Пойдём-ка со мной! – позвал его дедуля. Они ушли в кабинет. Мне стало любопытно, я пошла за ними. На цыпочках подошла к неплотно прикрытой двери, прислушалась.
Дед выспрашивал у Карпова интересующие его вопросы, потом попросил снять рубашку, лечь на диванчик ничком. Стас пожал плечами, лёг. Дед пристально осмотрел его спину, проверил позвоночник. После начал «колдовать», какие-то манипуляции совершать с его шеей. А после попросил сесть на стул. Стас послушно выполнил его просьбу. Дед взялся за его голову, да как отвернёт в одну сторону, потом в другую. Я даже испугалась!
А Стас вдруг поводил головой, размял ладонью шею, удивлённо-радостно посмотрел на деда:
-Леонид Аркадьевич, а ведь не болит больше!
-Вот и хорошо! – улыбнулся старик, довольный своей работой.
-Ну, дай Бог тебе здоровья и долгих лет! – поблагодарил его Карпов, встал, поручкался с ним.
-А тебе, Стас, с Глафирой счастья да детишек смышлёных! Совет да любовь! Благословляю!
-Спасибо, дедушка! – улыбнулся Стас.
А глаза у него были чистые-чистые, прозрачные, необыкновенного зелёного оттенка. Я вдруг опять испугалась: «А если он – моя судьба? Да, я хочу с ним быть и детей от него хочу. Стыдно признаться, но это так. Мы даже не спали ещё, а я уж про детей размечталась! Наивная…»
Стали собираться домой. Я сняла с батареи высохшее исподнее: свои трусы и лифчик и Стасовы боксёры, полотенца. Опять сложила всё в пакеты.
Пришли родители, вслед за ними прибежал радостный Лёня. Он с утра успел порыбачить с дедом, накатался вдоволь с горки, успел познакомиться с местными ребятишками. В общем, скучать не пришлось! Дед ему тоже понравился. Лёнька пообещал ему приехать ещё. А я была очень рада: мальчишка оттаял душой, уже не напоминал своим видом угрюмого старичка, каким был ещё вчера утром.
Мы окончательно собрались, попрощались с дедушкой и, без особых приключений, вернулись в Москву…
========== Часть 35 ==========
Первым делом Стас привёз Лёню к бабушке, а когда мальчик выходил из машины, мои родители обменялись с ним номерами телефонов, пригласили его съездить к дедушке ещё раз. Леня охотно согласился. Они сердечно с ним попрощались. У двери в подъезд Лёня обернулся, радостно улыбнулся и помахал нам ладошкой.
-Какой хороший мальчик! – восторгалась мама, - Жать, что нам не довелось родить для Фирочки братика. Я очень хотела после дочки ещё и сына понянчить, но не сложилось как-то!
-Ничего, Элечка! Фира нам внучка родит, понянчимся! – папа улыбнулся маме, взял её за руку. А потом неожиданно обратился к Карпову, - Правда, Станислав?
Стас внимательно следил за дорогой. Он прекрасно слышал, что сказал папа, но переспросил, будто специально:
-Что Вы сказали, Аристарх Романович? – и лукаво блеснул на меня своими глазищами.
-Внучка вам с Фирочкой заказываем! - весело ответил папа.