— Нои не смогут его тронуть, здесь Хелеос всё рассчитал, — снова уверено отметил Лави. Он уже понял: то, что было истинным, за прошедшие годы обросло дополнительной сотней вопросов и было свержено со своего пьедестала.
Аллен ничего на это точно не ответил. Аллен почесал за ухом, будто бы от надоедливо натёршей кожу пряди волос, перехватил взгляд юного книжника и очень медленно перевёл его ниже,указывая на ладонь Лави. Ладонь, что всё ещё сжимала руку Юу. И Канда на это как-то даже не особо реагировал.
— А как сейчас Старик и где он? Вы с ним время от времени связываетесь, так?
— Да, ему приходится присматривать за другими событиями мира и одновременно постоянно возвращаться к нам. Наша война ещё не нашла своего логичного разрешения, и именно через нас можно будет найти тебя. Он об этом помнит.
— И обо мне тоже.
— Да. И нагрузка у него сейчас… — Аллен покачал головой, отводя взгляд. Явно хотел о чём-то сообщить, да не знал, как.
— Что случилось? — Лави отцепил руку, словно ничего и не произошло, полностью сфокусированный на Аллене и его вопросе.
— Полтора года назад что-то случилось. Он не распространялся. Было какое-то восстание, далеко, на востоке, кажется, я даже не знаю, где именно, — Аллен дёрнул прядь седых волос, хмурясь и злясь немного на себя. За то, что сейчас рассказывать было нечего. А Лави ждал. Ждал, даже не пытаясь угадать истину, это глупо. Ему сейчас скажут. А что касается скудности информации, так Старик и должен быть скрытным. Он то уж точно не юноша глупый, едва-едва доскребающий до уровня порядочного ученика книжника.
— Мояши, не тяни!
Аллен успел задуматься, а Юу его отдёрнул.
Ого. То есть, с чего бы это? Тоже любопытно, что с Книжником? Раздражает молчание? Или что-то вообще другое?
Но смотрел Юу на Лави.
— Похоже, он был ранен.
— Это… действительно странно, — Лави слишком хорошо знал своего наставника, чтобы поверить, что речь идёт о лёгком ранении. Лёгкое он бы не выдал. А вот получить тяжелое… значит, произошло что-то и впрямь неприятное. Он вынужден мотаться по свету один и смотреть сразу не только за войнами на стороне, которых не всегда одна, но и за напряжёнными отношениями Семьи Ноя и Чёрного Ордена.
Неужели и впрямь от того, что всё сразу навалилось?
— Подробностей ты не знаешь? — спросил Лави, хотя уже знал ответ.
— Нет. Я не знаю. Я и об этом-то узнать с трудом смог, но там что-то серьёзное. Всё равно, что… В Семье узнали. И кое-кто вменяемый, я имею в виду Майтру, сказал, что, похоже, можно запускать обратный отсчёт, ну, ты понял…
— Да.
Аллен пытался вежливо перефразировать выданный ему сухой прогноз от Ноя. Тринадцатого Ноя. Да, тот не был придурком. Значит, что бы там ни было, оно знатно должно было подкосить Книжника. Да, годы уже не те, время не стоит на месте, и такое должно было случиться рано или поздно, Лави понимал.
— Можешь связаться с ним для меня?
— Только послезавтра. — Аллен поднялся на ноги, потягиваясь. Все эти часы он провёл сидя на одном месте, не меняя позу, и теперь наслаждался. — Ты же наверняка тогда к нему и пойдёшь, а пока можете отдохнуть, переждать. И, кстати, решить, что делать с мальчишкой, нарисовавшим Вьята и Рию. Пусть его проверят ребята из Ордена или сам сначала с ним пообщаешься?
— Сам. И забрать его самому было бы лучше, если честно. Или просто поговорить и посмотреть, точно ли он имеет отношение к чистой силе, — решил Лави. Один шанс пообщаться он уже потерял. Второй терять не собирался.
— Ну и отлично. Вы тут пока отдыхайте, устраивайтесь, дом не слишком большой, чтобы потеряться. То, что не должно открываться, — заперто. А я схожу посмотрю, как дети. Уж больно много времени прошло без их любопытного вмешательства. Это очень необычно. Ах, да, Лави, чтобы не было вопросов, давай я тебе сейчас покажу карту дома, ты ведь сразу запомнишь, так? И всё будет нормально…
Аллен потопал вперёд, и Лави не оставалось ничего, кроме как следовать за ним. Не к лестнице, что вела из подвальной гостиной на первый этаж, и не в коридор, откуда вели двери в разные комнаты, в том числе и комнату с Вратами Ковчега. Он пошёл через арку, занавешенную серым атласом. Что примечательно, Юу за ними не пошёл.
Аллен же в это время начал рыться в трюмо, стоящем в углу комнаты. Тут-то и были только шкафы, трюмо, столы, занятые деревянными резными коробками, да пара кресел с диваном.
Наконец парень извлёк большой, смотанный в трубу лист бумаги, положил на пол, на край опустил ножки стула и раскатал по полу. На большом листе довольно мелко и с подписями был набросан план здания. Центральная часть в четыре этажа, два крыла, сад, подвал, имеющий два этажа, и два входа. Один подвал, видно, технический, другой так, для развлечений. Для детей, если быть более точным. Лави был уверен, что в важную часть подвала с мастерской, вратами и записями детям вход был воспрещён.
Запомнить всё это было довольно просто.
— И что у вас с Кандой? — тихо и спокойно поинтересовался Аллен.
Лави оглянулся на занавешенную арку.
— Полная звукоизоляция, — отметил Аллен.
— А что ты имеешь в виду?
— Что я имею в виду? Чёрт, он нагрубил Тевак за пару вопросов, он грубил мне и один раз подтолкнул меня продолжить рассказ из-за тебя, и в то же время, когда ты схватил его за руку, он только успокоился! И даже не сопротивлялся и не возмутился! И по имени ты его называл без всякого вреда для себя. Что-то у вас там определённо сдвинулось.
— Мы общались два месяца. Не удивительно, что научились, — невозмутимо заявил Лави.
Аллен нахмурился и кивнул, приподнимая пальцы, позволяя бумаге с шуршанием свернуться обратно в трубу.
— Ладно.
Что-то всё же прошло мимо Лави.
И он совсем не имел ввиду что-то вроде истории последних семи лет. Тут всё и без уточнений ясно, прошло и прошло. Его не было, он понятия не имеет, что происходит. Это логично.
Его волновало кое-что другое. И именно об этом он смог подумать, когда остался один на один с Кандой.
Его волновал Канда. А именно изменения в их отношении друг к другу. Да, были эти месяцы, что они провели, продираясь вместе к обители Хелеоса.
Да, Лави пытался вести себя более или менее дружелюбно. Не навязчиво и не вызывающе. Нет, он пытался подойти к Юу с уважительным дружелюбием, а уважать Канду значит уважать его желание не общаться.
Да, это больше напоминало замкнутый круг, полный противоречий.
Нет, Лави не унывал. Да и Юу как-то со временем будто привык ко всему происходящему.
Они привыкли друг к другу, потому сейчас себя так и ведут, ведь так? Просто привыкли. И Лави тоже привык к тому, что Канда всё время где-то под боком и одновременно очень далеко. Настолько близко и далеко, что страсть, пытающаяся разгореться в его теле раньше, теперь под бдительным присмотром разума и чего-то ещё совсем утихла. Если всё началось с того, что Лави однажды будто огрели по голове обухом, какой же привлекательный этот мечник, то сейчас, нет, сейчас Лави всё ещё так же считал.
Но раньше он его хотел. В том самом смысле. Тем самым желанием тела.
Но ведь если бы всё осталось так же, то, проводя время рядом, он бы точно свихнулся в итоге, так? Ну, или сорвался и всё испортил. Или не испортил, тут хрен предугадаешь, но, скорее, испортил бы.
И хотя совсем недавно Юу говорил о том, что это забавно, видеть желание Лави,которое тот пытается подавить.На самом деле они оба должны были понимать, что такого уже не было.
Может быть, пройдёт время, и всё? Всё утихнет совсем? Может быть, он уже вполне может жить, не обращая внимания на эти сбивающие с толку чувства.
— Насчёт твоих планов, — заговорил Юу.
— Да? — Лави показал, что внимательно слушает.
— Ты отправляйся к Книжнику послезавтра, а я узнаю, куда можно настроить врата, и пойду за пацаном, что рисует интересные вещи.
Лави удивлённо качнул головой.
— Э…
— И не придуривайся. Ты сам с ним первым тогда и поговоришь. Почти первым. Но не факт, что его сразу оттуда выдернуть получится. Да и узнать, что к чему и откуда, не помешает.
— Да, это звучит разумно…
— Значит, на том и решили. А теперь давай, рассказывай, что здесь где находится в этом дурдоме.
========== Отражение пятое. ==========
— Благословенная тишина и покой — хотел бы сказать я, но… — Аллен развёл руками сразу же после того, как врата закрылись.
— Но? — не понял Тики.
— Но где дети?
Микк, сидящий в углу на невысоком столике, на этот вопрос лишь картинно закатил глаза.
— Серьёзно, где дети? Ещё пара минут, и я запаникую, что они сумели невидимками пробраться сюда и проскользнуть сквозь открывшиеся врата, и я серьёзен! Когда твои дети регулярно видятся с такими психами, как Роад и Узы, я должен, просто обязан ожидать чего угодно!
— Ты сам псих куда больший, господин разрушитель, — фыркнул Тики, выглядящий слишком расслабленно, что позволило расслабиться и улыбнуться на это подначивание и Аллену. Если Тики не переживает за детей, значит, скорее всего, с ними всё в порядке.
— Это всё чистая сила. И гены Ноя. Согласись, и то, и другое несёт в себе достаточно безумия, чтобы свихнуться окончательно.
— Да. Так значит, нам повезло, что ты тихий?
— Могу быть и буйным. Серьёзно, ты знаешь, где сейчас дети? — продолжил Аллен, не желая слезать с темы. А связаться и проверить, кто и где в доме, он мог только в своей комнате. Там был для этого инструмент.
— Заняты они. За-ня-ты, — отчётливо произнёс Ной, продолжая выглядеть разморенным, ленивым, не собирающимся вставать с места козлом.
Аллен подумал, что стоит найти ему рожки на голову. На ободке или ещё как-нибудь, на шапке, к примеру. Если Аллен ему растить рога не собирается, то почему бы не примерить такие? Он же хочет знать, как выглядел бы Тики, а изменять ему не собирается.
— Малыш? Вопрос закрыт? — Тики отлично заметил, что любимый задумался, и поспешил принять все меры, чтобы закрыть этот вопрос в одно мгновение.
— Слушай, а та твоя другая форма, что я видел у тебя в Ковчеге. Та, что совсем тёмной была, это что за форма?
— Что?
— В Ковчеге, когда я тебя долбанул очищением, ты принял тёмную форму, управляя своей сущностью довольно мастерски. И в то же время ты потерял рассудок.
— А… — Тики поморщился, отворачиваясь. — То моё позорище.
— Почему? Ты был силён тогда.
— Ага, конечно. Я свихнулся. Я проиграл тебе настолько, что пробрало до самой тёмной сущности, и та вырвалась на свободу. Дать вырваться этому наружу, теряя рассудок, ещё более позорно, чем то, как я жил до этого, не принимая себя тёмного на самом деле.
— Да? — что-то Аллен упустил за эти семь лет. Конкретно так упустил.
— Да!
— Но тебе же от того лучше стало, скажешь нет?
Тики выругался себе под нос, а Аллен уселся на постамент рядом со стеной, где были зафиксированы врата. Постамент так же, как и его идентичный брат с другой стороны, был, скорее, элементом декора и не имел никакого практического применения. Ну, положить на него что-то можно было или присесть вот как сейчас.
— Тики?
— Стало. Да. Постепенно. Я всё же смог прийти в себя, как ты помнишь.
— Я отлично помню, как ты тогда пришёл в себя и что было дальше, это можешь не повторять, — фыркнул Аллен и, не удержавшись, улыбнулся. — А сейчас у тебя есть эта тёмная форма? Ведь, как ты говоришь, позорным было твоё безумие, я верно понимаю? А не сама форма, так?
Тики снова выругался.
— И заканчивай с этим. С руганью по пустякам. Могут услышать дети.
Последние слова были произнесены уже с нескрываемой угрозой.
— Сейчас рядом со мной только ты. А дети, как уже говорилось, но я повторю, раз ты не услышал…
— А дети, значит, заняты, — закончил Аллен, кивая, — где и чем?
— Здесь, дома. Заняты Тевак. И не только ей. У неё гости.
— О, так Линали всё же пришла. Я решил, что ей не помешает хорошая компания, и связался с Ли немногим раньше. Два дня назад, кажется, — ответил Уолкер на вопросительный взгляд мужчины. — Кажется, у неё какой-то конфликт с семьей и друзьями и вообще конфликт по жизни. Без понятия, что это значит, но ей определённо надо выговориться.
— И выйти замуж, как сказал бы Шерил. Постой, — Тики поднял руку, подло улыбаясь. — Именно это он уже и говорил, не так ли?
— Да, раз он не смог женить тебя, то теперь, не желая противоречить мне или будучи рад за то, что мы вместе, и не имея больше претензий, он пошёл пытаться женить других Ноев. К Роад это не относится. Лулу он время от времени пилит мозги, но та утверждает, будто всецело должна быть посвящена своему Господину Графу. Фиддлеру он такое бы и не посмел предложить, у него слишком большая привязанность к тёмной форме. А если мы Нои прячем скелеты и тела в шкафах или гробах, то он носит их прямо внутри, и они не шибко милые. Так что тут он в пролёте. К Вайзли наш Шерил подойти не решится никогда с таким, как бы ему не желалось. Уж больно двусмысленно ведут себя Вайзли с Трайдом в этом поколении. О Тринадцатом и речи быть не может. Даже если он вдруг женился в прошлой жизни, это было вселенское исключение, что бывает лишь раз в миллионы лет, и посмотри, что получилось. Узы… Близнецам стоит либо предлагать одну жену на двоих, либо двух на двух, либо что-то ещё более идиотское. Жалость и без этого женат. До сих пор. Что реально странно. Кто-то ещё у нас есть? Остаётся только Эван, который, надо же, нашёл себе невесту и никак не женится. Безобразие…
Аллен даже цокнул пару раз, покачивая головой.
— Когда глядишь на ситуацию так, вспоминая, как, оказывается, Шерил любит женить нас, братьев его и Лулу, сразу становится понятно, почему именно с ним Эван так хорошо общается. Мало того, что парень неплох в дипломатии, так ещё и Шерил сам первым выступил за возможные отношения Эвана и Тевак. Даже несмотря на то, что она из отряда Воронов.
— Он же был в восторге! Ной, влюбивший в себя врага, – это круто! Очень круто и романтично. Тьфу! Будто Шерил читает женские романы.
— Или пишет их сам.
— И у него бы хорошо получилось. — Аллен скрестил руки на груди, задумываясь, — а может, он и впрямь что-то такое пишет? С Роад заодно, из-под их пера мог бы выйти настоящий шедевр. Я бы почитал.
— Если он выйдет, я постараюсь убедиться в том, что ты об этом не узнаешь. Сожгу все копии, если понадобится.
— А я попрошу оригинал и всё равно прочту. Может, там вообще будет целая романтично-эротическая эпопея! — Аллен хлопнул в ладоши. — Ты и против такого чтива?
— Эротика в соавторстве с Роад?
— Ну да, если эротика, то только от одной Роад, — был вынужден согласиться Аллен. — И под псевдонимом. И я бы прочёл.
— И стал бы диабетиком.
— Я люблю сладкое, — призывно улыбнулся Аллен, — и моя чистая сила не даст мне заболеть от таких глупостей и тем более такими страшными болячками. Секс и сладость созданы друг для друга. Согласись, секс и майонез или острый соус звучит как-то не очень.
— Опасаюсь, что с твоими аппетитами и такое прозвучит неплохо. Ты забыл свою вторую, блистательную беременность?
Аллен скривился, отвернулся, скуксился, смутно припоминая.
— А… горчица-то? Ну так.. это всего лишь нехватка острых ощущений, чего ты от меня хочешь?
И Аллен запнулся на полуслове, когда Тики сел прямо, прищурившись, прошёлся по Аллену тщательно сканирующим взглядом. Тем самым, от которого обычно чувствуешь себя раздетым. Особенно сейчас и с Тики, который действительно отлично знал, как Аллен выглядит без одежды.
— Ты знаешь, чего я хочу, — проникновенно произнёс мужчина, так что у Аллена дыхание перехватило, и откинулся обратно на спинку кресла. — На чём мы остановились до того, как начали припоминать чудесные дни до рождения Рии? О страстном желании Шерила поженить всех вокруг и конкретно Эвана?
— Да, — сглотнув, ответил Аллен, смещаясь и думая о том, что, может быть, стоит ответить на эти слова. — Сколько они уже живут с Тевак? Немало. Появление Лави с Кандой напомнили мне о том, как долго мы уже живём вот так, на жерле вулкана, прислушиваясь к каждому слишком громкому вздоху. И всё же умудряемся разводить здесь чёрт знает что семейного типа. Дети, взрослые, любовь, свидания, работа. Я так не хочу, чтобы это когда-нибудь рухнуло. А Тевак… я не знаю, не могу даже точно сказать, как относится к идее свадьбы Эван. Мне кажется, ему самому немного неловко связывать себя такими крепкими узами с ней. Он же Ной всё-таки, а брак это серьёзно. И чем дальше идёт время, тем сильнее я вижу растущую недосказанность.