Его собственная норма, при виде энтузиазма Графа, тоже трещала по швам.
— Эй, меня что, позвали сюда только ради задания Роад? — раздражённо подперев подбородок рукой, пробурчал он, понимая, что придётся на время проститься с идеей нормально поужинать и придётся помогать девочке. Или, что скорее, делать вид, что он помогает, забрав ручку и вперив непонимающий взгляд в тетради и текст учебника.
Его зажимали с двух сторон, и перед лицом теперь лежали лишь письменные принадлежности да учебник вместо обещанного обеда. Тикки чувствовал себя обманутым, а ещё он ощущал, что действительно умудрился вляпаться в эту семейку по самое не хочу.
Как ни странно, но после недолгих объяснений девочки, что именно нужно решить и где что написать, он даже втянулся и просидел за сосредоточенной работой около часа до тех пор, пока вконец обнаглевшая Роад не залезла на стол, склоняясь над его тетрадью, и не спихнула на пол блюдо вместе с тем, что на нём находилось.
— Мне обещали, что я сначала поем! — напомнил он, оборачиваясь к Графу, тоже уткнувшемуся в ворох тетрадей Роад. Тикки даже мысленно подивился, откуда у девочки могло накопиться столько заданий на один день?
— Перекуси пока…
— Как с вашей стороны милостиво позволить мне утолить голод, — произнёс Тикки, тут же отпихивая тетради и не обращая на шмякнувшуюся на пол Роад внимания.
— Эй! Это мои задания! Ты перепутал мне лист… О! А что делают эти тесты по географии под столом?
— Может быть, валяются?
— И почему они там валяются? И они опять смятые, Тикки, ты потоптался по ним!
— Откуда же я мог вообще знать, что они там есть? — раздражённо поинтересовался Микк, которого сейчас гораздо больше волновал поздний ужин, который у него пытались отобрать. Если не Роад, то Граф уже тридцатый за день раз тянущий руки к почти опустевшей сахарнице. Это притом, что Тикки вообще сегодня ничего не ел и остался без копья в кармане!
— А что мы дальше-то планируем делать? — поинтересовался Тикки, утолив наконец-то первый голод. — Кажется, у вас для меня задание? Нормальное задание, разумеется, а не…
Тикки только кивнул в сторону всё ещё сосредоточенно собирающей исписанные и пустые листы Роад. Он редко видел, чтобы Мечта была так сосредоточенна, и подозревал, что скоро девочка психанёт и делать задание придётся заново. К тому времени он должен был уже свалить отсюда подальше.
— Даже сам спросил? Тикки, ты решил удивить меня? И, кстати, ты наверняка не знаешь, но к нам присоединился наш новый родственник!!
— И кто же этот счастливчик?
Граф прямо-таки святился от радости, и в противовес ему Тикки состроил постную мину.
— Одарённость!
И снова этот странный взгляд Тысячелетнего. Как будто Граф пытается добиться от него какой-то реакции, так часто бывает. Смотрит испытывающе, ожидая реакции, ещё бы знать какой. Будто бы Тикки просто обязан среагировать определённым образом.
— И что с того?
Граф вздохнул, отмахиваясь. А до Тикки кое-что дошло.
— Вы и его собираетесь в свои планы впихнуть? Да? Это потому вы решили начать представление? И те послания насчёт Сердца, что вы передавали экзорцистам, тоже имеют значение…
— Мне показалось, что о нас уже никто не помнит, к тому же Роад показалось точно так же, и она решила сходить представиться экзорцистам… Пришлось отталкиваться от уже сделанного. — Граф развёл руками и сделал это очень неудачно, потому что бойкая Роад тут же сунула ему ещё все свои книги и тетради.
— О, Граф, только не надо говорить, что я помешала вашим планам! — тут же запричитала девчонка, увидев, что Граф смерил удивлённым взглядом увеличившуюся стопку заданий.
— Нет. Не совсем. Но больше так не делай.
— А что касается Одарённости? — тут же влез Тикки, надеясь, что Граф, занятый сейчас разными мыслями, проговорится.
— Неважно, пусть это будет сюрпризом.
Стоит ли говорить, что Тикки Микка почти никогда не вдохновляли сюрпризы Тысячелетнего Графа?
—Вы как раз вложитесь во время со своими заданиями и, я надеюсь, не разочаруете меня провалами, и мы как раз начнём восстановление… Не могу утерпеть, мне так и хочется проболтаться, что именно мы будем делать дальше!!! — Граф потёр ладони, радостно сверкая глазами и едва не подпрыгивая на стуле.
— Не Ковчег ли… — лениво начала Роад.
— А ну цыц!!! — Граф приложил палец к губам и вновь скосил взгляд в сторону Тикки, тут же отворачиваясь и начиная искать что-то. — Вот! — разворот обратно к Тикки Микку, — Это твоя работа!
Перед кислой физиономией Тикки возникло две игральных карты, две необычных игральных карты, но видно было пока что изображение только одной.
— Будешь моим посыльным.
Тикки присмотрелся внимательнее и скорчил совсем уж недовольную рожу.
— Это далековато.
Граф, не обращая внимания на слова родственника, сложил карты так, что перед Тикки вылезла вторая.
— Твоя вторая работа. Удали людей из этого списка.
Тикки медленно пробежал взглядом по карте, посмотрел на неё под разными углами, пытаясь не выдать своих эмоций, но не удержался.
— Ещё список? Граф, вы хотите прибить сразу всех экзорцистов?
— Предположим экзорцистов в списке не так много.
— Да даже если один, мне же его ещё искать.
Тикки выразительно глянул на Главу Семьи, намекая на то, что искать он будет, перебирая всех встречных и похожих, а те, кто встретятся, пожалеть об этом может и не успеют…
Граф думал долго, но и до него начало доходить, как именно Тикки будет искать нужного экзорциста. Роад, в это время оценивающе и немного тревожно оглядывающая Тикки, была явно напряжена, не смотря на желание показаться расслабленной.
— Ну, ты не слишком разыскивай.
Такие приказы от Графа Тикки не любил особенно.
— Вы бы тогда хоть подписали, кто из них экзорцист…
— Тикки. — устало произнёс Граф, выдёргивая карту из рук Ноя и начиная водить по ней ручкой. Тикки меланхолично наблюдал за его действиями до того момента, пока ему не сунули эту карту обратно под нос.
— Так-то лучше. — Карты легли в карман, а сам Ной поднялся, водружая цилиндр обратно на голову. — Удачи с домашкой!
— Тикки! — тут же позвала Роад и, перехватывая взгляд обернувшегося Ноя, улыбнулась. — Спасибо за помощь.
— Ну, мы же всё-таки семья…
И правда, ощущение, что он покидает родных во всех смыслах этого слова людей, прочно сдавило грудь, и положение облегчал лишь тот факт, что Тикки Микк уходил выполнять работу семьи, так что поводов для беспокойства не было.
Впрочем, он отправился на работу не выспавшимся и понял это, уже вышагивая по улочкам городка, занятого акума, пытаясь сориентироваться и понять, городок ли это вообще, и есть ли здесь экзорцисты. Людей, по крайней мере, на мрачных улицах Барселоны видно не было, а акума на вкус Тикки Микка было многовато и все каких-то мелких уровней. Да тренированные экзорцисты первый уровень могут сотнями укладывать, не правильнее ли сначала выкармливать акума до второго хотя бы уровня подальше от экзорцистов?
Однако, Тикки допускал, что он не знает о всех нюансах создания и эволюции оружия Тысячелетнего Графа.
А так хотелось бы упасть в мягкую перину, закрыть глаза и окунуться в мир сновидений.
Впрочем, если что-то и будет сниться Тикки Микку в ближайшее время, так это флэш рояль седовласого подростка с хитрющей улыбкой и такой тёмной аурой, которой мог бы позавидовать каждый второй Ной. Эти карты долго будут сниться Тикки Микку в самых странных снах…. И, он этого ещё не знал, но догадывался, ещё и в эротических.
Малыш, — хотелось довольно улыбаться даже сейчас, когда он был в тёмном обличии, хотя обычно при смене стороны привязанности его светлой половины разрушались и начинали казаться почти ничего не значащими, слишком отдалёнными. Седой мальчишка, у которого он вновь так и не узнал имени. Седой мальчишка, с которым он уже встречался и даже водил интересное знакомство всего-то год назад. Юный мальчик, путешествующий по свету со своим учителем, взваливающим на его хрупкие плечи груды долгов. Мальчишка, который скрывал за своим веером масок настоящее, никому не видимое, скрывал самого себя. Уж не по тому ли он сразу понял, что Тикки Микк не так уж прост, как кажется на первый взгляд, и что ему нравится быть таким простым?
Тогда Микк ещё не был Ноем, но уже тогда в нём было что-то нехорошее. Тогда он не знал, что седой мальчишка является экзорцистом, а, может быть, мальчишка им и не был.
Тогда они были знакомы друг с другом, и Тикки был вынужден признать, что по какой-то невиданной причине подросток с неискренней улыбкой ему нравился. Нравился, не так, как должен был бы, но появлялось желание порой обнять, прижать к себе покрепче, дотронуться губами до тонкой нежной кожи шеи мальчика, выцеловывая никому неизвестные узоры и с упоением вдыхая мягкий аромат трав, окутывающий пушистые белые волосы.
Малыш ни много ни мало явственно сводил его с ума. И Тикки Микк, памятуя о не самой маленькой разнице в их возрасте, не раз приказывал себе вести себя прилично.
А теперь…
Теперь он был Ноем, который всё ещё помнил об этом мальчишке. Видно глубоко он зацепил его, и уж точно Удовольствие Ноя не ожидал увидеть своего Малыша в плаще экзорциста.
Даже обидно стало. Значит когда-нибудь ему скрутят шею акума или кто-нибудь из родственничков, в зависимости от степени мастерства мальчишки.
Да и мальчик его узнал, правда, вида не подал, но уж очень взгляд у него был красноречивый, подначивающий. Ведь говорил раньше, что покажет Тикки, насколько хорошо он играет в карты…
И ведь отлично мухлюет, чертёнок!
Даже сейчас, бродя по ночным узким улицам в поисках затерявшихся здесь экзорцистов, Тикки Микк – Удовольствие Ноя, от души умилялся сорванцом и желал увидеть, что может из него такого вырасти.
Взгляд вновь опустился на выуженную из кармана карту и пробежался по именам, среди которых были и экзорцисты. Могло ли здесь быть имя того мальчика?
Шаг на несколько мгновений замедлился, нога запнулась на ровном месте и в то же мгновение стена справа разлетелась на кусочки, а из образовавшегося пролома выскочил человек в плаще экзорциста…
Слишком много дорогого для него осталось на светлой половине его жизни, и он не вправе просто так забывать о ней и терять. Даже если придётся вновь окунуть себя в устроенные им же озёра крови, даже если он вновь будет беспощаден и жесток, не в этом ли вся прелесть его существования, что он может вернуться к почти невинному, не обремененному страшными грехами обличию?
А пока он будет наслаждаться своей тёмной сущностью при каждом её проявлении.
— Убивать так весело.
====== Глава 2. Отчёт. ======
Юный ученик книжника, любопытный, дурашливый, и в то же время серьёзный и ответственный рыжеволосый юноша не совсем определённого возраста сейчас предавался редкому для него занятию, в народе называвшимся ничегонеделаньем. Волосы были взлохмачены замочаленной нервными пальцами банданой, красный шарф оказался перевязан в трёх местах в совершенно невиданные узлы, и всё равно хотелось чего-нибудь поделать. Да хотя бы почитать книгу, что ли!
Книги не было. Книг вообще не было в этой небольшой гостинице, единственным плюсом которой был обслуживающий персонал, состоящий из просто сногсшибательных юных девушек, так многозначительно стреляющих глазками в его сторону. Лави практически пускал слюни от счастья…
Достойное завершение мрачной истории с якобы вампиром Крори, оказавшимся на деле экзорцистом, — солнечный приветливый Китай и маячащие впереди поиски Генерала Мариана Кросса. Аллен с Линали сейчас прохаживались по городу с некой пародией на портрет Генерала в поисках хоть какой-то информации. Старик Книжник послал с ними же и Крори, настояв на том, что ему необходимо знакомиться с людьми, обществом и вообще привыкать к своей новой работе. А Лави остался здесь.
Свободен, недвижим и сыт.
Чем не выходные?
И плевать на то, что другие в это время усердно трудятся, Панда отчего-то сам предложил Лави отоспаться, а потом заглянуть к нему поговорить о чём-то важном, важном для книжников.
Это удивляло. Разве Лави ещё не был не готов для знаний Книжников, которые те считают самыми ценными? О существовании подобных секретных материалов он слышал несколько раз на протяжении своего ученичества. О том, что это, разумеется, не уточнялось, но некоторые расплывчатые намёки и подсказки позволяли предположить, что в знаниях книжников раскрывалась тайна возникновения мира, человечества или ещё чего похуже, например, тайна возникновения Тысячелетнего Графа и чистой силы. По крайней мере, последнее сейчас было актуально, а значит оставалась вероятность того, что или во время войны, или после Панда все-таки раскроет связанные с этой войной тайны. Впрочем, секреты могли быть о чём-то совсем другом, о чём-то, о чём Лави даже подумать не смеет...
Хотя, нет, обнажённая Линали явно не могла быть в перечне этих тайн, а подумать о подобном юный книжник не мог, потому что собирался жить и дальше. Вообще, Панда после первого же их знакомства с Комуи и его сестрой сразу потребовал своего ученика сделать выводы и особенно подчеркнул самый очевидный: никаких отношений или даже видимости отношений с Линали Ли быть не может ни в коем случае! О том, что могло случиться, ослушайся Лави подобных советов, подумать было теперь уже страшно.
Так что, довольно милая девушка, сама не подозревая о том, становилась опасной.
Лави знал так же и то, что тайны книжников могли быть просто здоровским рекламным ходом: приходите к нам, учитесь старательно, ограничивайте себя, рискуйте, и вам откроются величайшие тайны мироздания!
В любом случае, до того момента, когда старый привередливый Панда позволит ему узнать хотя бы самую малую часть этой тщательно оберегаемой информации, Лави может успеть трижды состариться. Тут уже можно начинать обдумывать положительные стороны карьеры Ноя, перерождение – это ведь довольно удобно, не так ли? Конечно, были и очень неприятные моменты, типа повышенной агрессивности, жестокости и раздутому самомнению, но Лави казалось, что как раз из-за последнего всё остальное потеряет свою былую значимость и потеряет отрицательный окрас.
В конце концов, это не так уж плохо быть тварью, которая уверена, что она совершенство и идеал высшего существа в этом мире. И больше никакой головной боли из-за того, что он дурак, и не всегда простейшие просьбы Панды выполняет как надо. Никакой совести, потому что Ной вряд ли вообще догадываются, что это за зверь такой. Никаких обид и обязательств, потому что это все вокруг обязаны тебе просто за то, что ты существуешь.
Или он уж слишком загнул с образом Ноев?
Лави пару раз согнул и разогнул пальцы, при помощи которых собирался подсчитать, сколько положительных и отрицательных сторон в существовании Ноя, а затем в голове пронеслась мысль, что, может быть, не всё потеряно, вдруг эти гены проснутся именно в нём?
От подобной неправдоподобной перспективы даже стало немного жутко.
Лави негромко цокнул языком и решил, что время отдыха уже закончилось, и на счёт три он обязательно поднимется и пойдёт к Панде, потому что злоупотреблять неожиданной добротой наставника было чревато последствиями, но…
Как-то даже начинать счёт не хотелось.
Почему Старик не оставил отдыхать Аллена, у которого рука, паразитический тип по сути, начала выдыхаться, болела и едва ли не разваливалась, если верить тому, что обнаружила Линали?
Панда не был тем человеком, который сначала делает, а потом придумывает умное назначение для его действий, обвешанное добрым десятком скрытых мотивов. Нет, Панда и правда просчитывал эти самые мотивы и добивался чего-то только ему нужного. Нужного именно для полного изучения истории.
Панда… Ждать больше не было сил, всё же Лави был молод, горяч и полон энергии, а ещё временами чересчур активен, так что не особенно задумываясь и напрочь забыв о счёте, он вскочил на ноги, в пару прыжков проскочил в соседнюю комнату через сыпучую плетённую шторку. Соседняя комната оказалась довольно маленькой с единственным окном, столом у окна, на котором стоял высокий графин с пахучим напитком из местных трав, и парой высоких кресел. Панда сидел за столом и занимался тяжёлой мыслительной работой, которую посторонние люди могли бы запросто спутать с тем же занятием, которому только что предавался Лави. Но юный книжник отлично знал, что его Панда не может просто так сидеть без дела. К тому же выражение его по-старчески сморщенного лица было таким тёмным и печальным, какого он никогда не позволял себе в другое время.