Рюске завернул за угол и остановился напротив своего дома. Сердце в груди забилось от волнения, но парень быстро взял себя в руки. Сейчас ему, как никогда прежде, необходимо сохранить свой холодный образ, чтобы никто не смог даже краем глаза заметить, что творится у него внутри. Возможно, Рюске мог бы придумать еще одну отговорку, которая помогла бы ему опровергнуть обвинения и при этом сохранить отношения с Такумой, но он устал врать, устал притворяться. Хватит. Хотя бы это о своем сыне им все же стоит узнать. В глазах Араи появилась холодная решимость, он бросил на родной дом последний взгляд, а затем твердым шагом направился к двери.
Едва только в доме раздался звонок, как дверь тут же открылась. Судя по всему, родные ждали его с огромным нетерпением. От Рюске не ускользнул мрачный вид отца, встретившего его на пороге, и это только подтвердило его догадки. Как же ему хотелось, чтобы этот разговор никогда не наступал, но, увы! Мужчина непременно накинулся бы на сына с расспросами, даже не дав ему зайти внутрь, если бы не вовремя подоспевшая мать.
- Рюске! Мы тебя уже заждались, - с искренней радостью в голосе воскликнула Мегуми, буквально втаскивая парня в дом. - Я приготовила тебе твои любимые блюда…
Женщина продолжала тараторить, утягивая сына на кухню. Кажется, она тоже предпочла бы никогда не начинать предстоящий разговор. Рюске едва успел сбросить обувь по пути, поражаясь внезапной настойчивости матери; хотя он и прекрасно понимал ее мотивы, но позволить сыну нормально раздеться ей все же стоило. Отец же молча последовал за ними, его лицо сделалось еще более мрачным.
- Здравствуй, любимый братец, - сидящий за столом Такао отсалютовал парню стаканом сока. От взгляда Рюске не ускользнул и чудовищный синяк на припухшей скуле, который сильно подпортил симпатичную мордашку “дорогого” кузена. Однако Такао вовсе не выглядел злым или расстроенным, наоборот, он был весь в сладостном предвкушении семейных разборок. Взгляд хитрющих прищурившихся глазенок выдавал парня с потрохами.
- Братик! - ничего не подозревающая Юми счастливо заулыбалась брату, и у того кольнуло в сердце. Девочка сильно расстроится, когда… Думать об этом не хотелось. Рюске лишь мягко улыбнулся сестренке в ответ.
Подведя сына к столу, Мегуми отпустила его руку и, попросив занять свое место, направилась к плите, где стояла пара дымящихся кастрюлек. Видимо, она хотела, чтобы семья сначала позавтракала в полном составе, а только потом перебралась в гостиную для того неприятного разговора, который так нужен отцу. Однако у Горо-сана на этот счет были свои планы и с планами жены они совсем не совпадали. Видимо, он просто не сможет есть за одним столом с сыном-геем, если так, конечно, окажется. Рюске даже не успел сесть, как позади него прогремел грозный голос отца:
- Рюске! - парень обернулся и заметил, что мужчина смотрит на его разбитые костяшки и хмурится пуще прежнего. А он как назло практически выставил их напоказ: поврежденная рука лежала на спинке стула, предоставляя всем присутствующим неплохой обзор на главную улику. На лице парня не дрогнул ни один мускул, он замер, спокойно ожидая от отца дальнейших действий. Мать тоже повернулась к главе семьи, на ее лице отразилась тревога.
- Дорогой… - начала было она, но Горо-сан не терпящим возражения тоном ее перебил.
- Уведи Юми, ей не следует присутствовать при нашем разговоре.
Девочка озадаченно посмотрела на папу, не понимая, что происходит, но мать быстро исполнила приказ мужа, успокаивающим голосом что-то тихо шепча дочери по дороге к ее комнате. Пока она не вернулась, на кухне никто не проронил ни слова и не сдвинулся с места даже на миллиметр. Едва сдерживаясь от злорадной усмешки, Такао весь напрягся, боясь пропустить что-то поистине важное, а Рюске с отцом продолжали безмолвно смотреть друг на друга. Только когда Мегуми встала позади мужа, тот нарушил давящую тишину:
- Рюске, ты ударил своего кузена?
- Да, - спокойно признался парень, чувствуя, как напряжение между ним и отцом начинает стремительно расти.
- Значит, то, что он нам сказал, правда? - голос отца стал еще жестче.
- Я не могу знать, что он вам сказал, - парировал Араи-младший, все же желая услышать, насколько его кузен приукрасил историю, ведь подлость Такао не знает границ.
- То, что ты один из этих!.. - Горо-сан запнулся, скрежеща зубами, его подрагивающие от ярости руки сжались в кулаки. Мать за его спиной, взволнованно прижала руки к сердцу. Как бы это было ни тяжело, Рюске все же решил не тянуть время, разыгрывая из себя дурачка. Не отводя спокойного взгляда от разгневанного отца, он ответил все тем же привычным тоном:
- Нет, - при этих словах мать облегченно выдохнула, а отец немного смягчился, по последующие слова сына все испортили. - Я - би, но на данный момент я встречаюсь с парнем и по отношению к нему я серьезен.
Горо-сан ничего не сказал. Новый прилив ярости чуть не задушил его; потеряв контроль, мужчина твердым шагом подошел к сыну и ударил его. Удар пришелся в ту же скулу, куда его днем ранее от братца принял Такао. Хоть Горо-сан и не занимался боевыми искусствами, бить он все же умел. Рюске не удержался на ногах и упал, ударившись об стол, отчего некоторые блюда, любовно приготовленные Мегуми-сан, попадали на пол, со звоном разбиваясь о цветастую плитку. Женщина в ужасе закрыла рот руками, а потом кинулась к мужу, чтобы предотвратить второй удар. Такао же, пребывая в легком шоке, недоумевающе смотрел на сидящего на полу Рюске, который неспешно вытирал кровь с разбитой губы тыльной стороной ладони. Он был уверен, что братец струсит и придумает оправдание, а он… Но как же так?! Зачем говорить такое?! Почему?! Неужели он не понимает, что сейчас своими же руками разрушил себе жизнь и уничтожил будущее?!
- Мой сын - педик! Я не могу поверить! - кричал Горо-сан, не в силах успокоиться. - За что же мне такое наказание?! Неужели мы тебя плохо воспитывали?! Так почему же?! Я не понимаю! Я всегда тобой гордился, я был уверен, что ты станешь человеком, нормальным человеком с безграничными перспективами и невообразимым потенциалом! Мои коллеги завидовали мне! Но если бы они только узнали!.. - мужчина взревел от досады и бессилия. - Ты хоть представляешь, ЧТО они скажут, если ЭТО станет известно?! Меня уволят с работы, я стану посмешищем и объектом всеобщего презрения, а ты!.. А ты можешь забыть о работе в компании и том месте, что для тебя держат! Мне не нужен сын с голубыми наклонностями и компании тоже! О деньгах, что мы тебе присылаем, можешь забыть, ровно как и о дороге домой! Я больше не хочу тебя ни видеть, ни слышать! Запомни: у меня нет сына-гея, но есть нормальный сын, любящий противоположный пол. Если ты вдруг одумаешься и станешь нормальным, то я тебя выслушаю, а сейчас - собирай свои вещи и убирайся!
- Дорогой! - Мегуми-сан умоляюще посмотрела на мужа, в ее глазах стояли слезы. - Так нельзя! Он ведь… Он наш сын, каким бы он ни был!
- Нет! У нас в семье нет голубых! - рявкнул в ответ мужчина, намереваясь развернуться и покинуть кухню.
Рюске молча выслушал его монолог, а затем поднялся на ноги и заговорил, не теряя самообладания:
- Мне не нужна твоя компания и высокая должность, которую ты для меня приготовил. Не думай, что я буду сильно переживать о такой потере. Я смогу добиться всего сам. То же самое касается и денег с жильем. Я найду, где подработать во время учебы, а затем найду и где жить. Так что можешь не переживать на этот счет. Если же ты когда-нибудь все же смиришься с моей ориентацией и примешь меня таким, какой я есть, то можешь со мной связаться.
Высказавшись, Рюске направился к лестнице на второй этаж, игнорируя гневные выкрики вновь разошедшегося отца, которого безуспешно пыталась образумить мать. Проходя мимо оцепеневшего Такао, Араи лишь скользнул по нему ничего не выражающим взглядом, словно тот вовсе не был причиной разразившейся здесь катастрофы.
Рюске старался как можно скорее собрать свои вещи в большой рюкзак, найденный на одной из полок в шкафу, и покинуть родной дом, не задержавшись здесь ни на одну лишнюю секунду. Ему было тяжело, безумно тяжело терять семью и этот дом с комнатой, в которой он жил с раннего детства, но выбирать не приходилось. Он не винил отца, он прекрасно понимал, что тому тоже тяжело. Возможно, со временем отец оттает и придет мириться, но будет это нескоро, очень нескоро. Такой уж Горо-сан человек. Рюске грустно улыбнулся, засовывая в рюкзак альбом с фотографиями. Когда ему будет совсем тоскливо, он сможет хотя бы на фотографии своей семьи посмотреть.
- Братик! - внезапно дверь в комнату распахнулась и на пороге показалась взволнованная Юми со слезами на глазах. - Ты уходишь навсегда?!
- На долгое время точно, - Рюске постарался, чтобы его улыбка не казалась такой тоскливой. Наверное, он сейчас жалко выглядит со своей разбитой скулой, зато Такао наверняка доволен.
- Я не хочу, чтобы ты уходил! - с рвущимися наружу рыданиями девочка бросилась к парню и крепко его обняла. - Пожалуйста!
- Не стоит так расстраиваться, - Араи погладил сестренку по голове и утер льющиеся слезы. - Я же не в другую страну уезжаю. Мы будем видеться по воскресеньям, хорошо? - Юми, все еще шмыгая носом, неуверенно кивнула. - Вот и отлично. Значит, встречаемся у фонтана в парке каждое воскресенье ровно в десять утра. Только пусть это будет наш с тобой маленький секрет, ладно? Не думаю, что отец обрадуется, если об этом узнает.
Девочка снова кивнула и, обняв брата еще крепче, уткнулась носом ему в живот. Рюске еще несколько минут пришлось успокаивать девочку, прежде чем она перестала всхлипывать и отпустила его. Хотя на самом деле он точно не был уверен, кого успокаивает: ее или себя самого. Закончив собирать вещи, парень надел рюкзак и с тяжелым сердцем направился к выходу. Однако в дверях он неожиданно столкнулся с матерью. Вид у нее был расстроенный и заплаканный. Не говоря ни слова, она нежно обняла сына.
- Он одумается, непременно одумается, - начала было Мегуми, но Рюске ее остановил.
- Не надо, мам. Я все понимаю и никого не виню.
- Я постараюсь отправлять тебе деньги, как раньше,- отстранившись от сына, она посмотрела ему в глаза. - Отец не узнает.
- Нет, - Рюске покачал головой. - Не переживай обо мне, я сам справлюсь. В конце концов, я уже взрослый и вполне могу о себе позаботиться. Спасибо за все, мам. Уверен, мы еще увидимся.
Рюске тепло улыбнулся и быстро зашагал вниз по лестнице. Ему было больно видеть, как по щекам смотрящей ему вслед матери беспрерывно текут слезы.
========== Глава 13 ==========
С тяжелым сердцем Рюске брел по почти безлюдным утренним улицам. Его скула нещадно ныла, не позволяя ни на секунду отвлечься от недавних событий. Да, он был сильным и стойко перенес последствия своего признания, но легче от этого на душе все равно не становилось. Он успокаивал себя тем, что все прошло не так плохо, как могло бы. В конце концов, он сможет видеться с сестренкой, а, возможно, и с матерью тоже. Отец же… Рюске тихо вздохнул, сворачивая на дорогу, ведущую к станции. Он бы побродил по тихим улицам еще часок-другой, предаваясь приступам меланхолии, но рюкзак за спиной не позволял этого сделать, своим немалым весом напоминая хозяину о необходимости вернуться в общежитие. Хотя так будет даже лучше: скуле требуется холодный компресс, да и у Араи вдруг появилось сильное желание встать под струи прохладного душа, которые смоют с него неприятные воспоминания и оставшийся внутри осадок.
Рюске плохо помнил, как добрался до общежития, потому что всю дорогу был так сильно погружен в тяготящие размышления, что ничего вокруг не замечал. Кацу… Парень скинул тяжелый рюкзак рядом со своей кроватью, поспешно разделся и направился в душ. Ему необходимо рассказать все Кацу, но… Нет, сейчас он не в состоянии этого сделать, он не может показать Такуме, как ему на самом деле больно. Рюске повернул кран и, прикрыв глаза, подставил лицо под прохладные струйки. Мрачные мысли в голове начали стремительно таять, словно снег под дождем, по телу неспешно разлилось умиротворение. Да, все не так плохо. Рано или поздно, но это все равно бы случилось, так что он поступил правильно и жалеть совершенно не о чем. Рюске провел руками по мокрым волосам, убирая их с глаз, и наклонил голову немного в бок, чтобы струйки меньше тревожили ноющую скулу. Шум льющейся воды успокаивал. Завтра он пойдет в университет и попросится на должность помощника у профессора Акаяги, который уже вторую неделю никак не может найти подходящего человека. Много он, конечно, не выручит, зато работа под боком и с учебой легко совмещать, а так же небольшая практика никогда не повредит. Еще можно будет выкроить немного времени и подрабатывать в кафе через дорогу. Рюске неплохо готовил, поэтому вполне мог пойти работать поваром или кондитером. Конечно, у него совсем не останется свободного времени, и с Кацу они практически не будут видеться, но… Араи тихо вздохнул и поднял голову чуть повыше. Они переживут это. Надо будет всего лишь потерпеть до окончания учебы, а потом Рюске снимет на первое время квартиру и устроится в крупную компанию, которая конкурирует с компанией, где сейчас работает его отец. В том, что его туда примут, парень не сомневался. Когда же его спросят о том, почему он пришел именно к ним, готовый начать восхождение по карьерной лестнице с нуля, в то время как его небезызвестный отец вроде как держит для сына высокую должность, Рюске ответит, что хочет всего добиться самостоятельно и компания, где ни он, ни его отец не имеют друзей или какие-либо связи, самое подходящее для этого место. Далее он заработает достаточно денег, чтобы обзавестись своей квартирой или даже домом, где они с Такумой будут жить вместе. А когда его имя станет таким же известным, как имя его отца, то Горо-сан без сомнения обратит на сына внимание и задумается о своем поступке, совершенным много лет назад. Скорее всего, именно в этот момент отец поймет, что был неправ и впервые за долго время наберет забытый номер сына. А пока… а пока Рюске только в начале этого нелегкого пути.
Постояв под душем еще немного, Араи выключил воду. Его настроение заметно улучшилось, а решимость укрепилась и возросла. Он снова стал уверенным в себе человеком, способным преодолеть любые трудности, какими бы они ни были. Конечно, ему опять придется играть роли, много ролей, но все это ничего, если рядом с ним будет неугомонный Кацу. В этот момент Рюске понял, как сильно успел соскучиться по красноволосому чуду, хотя с момента их последней встречи даже суток не прошло. Он хотел слабо улыбнуться, но не смог - скула с новой силой протестующе заныла, а успевшая немного затянуться небольшая ранка на губе опять открылась, и выступившая капелька крови блеснула в свете от лампы. Проклятье! Рюске посмотрел на себя в зеркало и горько усмехнулся. Да, красавец, ничего не скажешь. Надо бы поскорее приложить компресс, пока все не опухло еще хуже. Конечно, можно будет попытаться замазать все это безобразие тональным кремом, но особого успеха ждать не стоит. Рюске тяжело вздохнул и направился к холодильнику, льда у него в запасе не было, зато имелся замороженный кусок мяса, который мог на первое время сойти за компресс.
Сидя на кровати с приложенным к скуле куском замороженной говядины, Араи с тоской смотрел на лежащий рядом телефон. Ему очень хотелось позвонить Кацу и назначить встречу прямо сейчас, но он все же пересилил себя, решив дождаться вечера. Рюске не хотел пугать любовника своим жутким видом при свете дня. К тому же опухоль к вечеру могла немного сойти, а пока у него есть время, чтобы придумать, как помягче рассказать Кацу о произошедшем.
***
Рюске стоял, облокотившись на каменный парапет набережной, и смотрел на серебристую гладь канала, в которой отражались огни вечернего города. Здесь было спокойно и тихо, только легкий ветерок ласково трепал волосы парня, будто хотел его подбодрить. Скула все еще болела, но Араи игнорировал ее, наслаждаясь приятным вечером.
- Рюске! - рядом с парнем неожиданно раздался радостный голос. Он позвал сюда Кацу, но в своем сообщении не упоминал о предстоящем разговоре и случившимся этим утром инциденте. Кацу был уверен, что это обычная встреча, поэтому стоял позади Араи со счастливой улыбкой на сияющем лице, ожидая, пока тот обернется, но эта улыбка быстро исчезла, стоило только Такуме заметить ужасный синяк на скуле своего парня. В лучезарных глазах тут же отразилось смятение.
- Ты опоздал, - Рюске попытался улыбнуться, но вышло скверно.
- Что?.. Что случилось? - обеспокоенно спросил Такума, не отрывая взгляда от багрово-фиолетового синяка, расползшегося на припухшей скуле.