Удивительно, но на похороны пришло боле двухсот человек. Несмотря на её репутацию и грозный нрав своим долгом выразить соболезнование посчитали многие.
После похорон, детектив сообщил достоверную, проверенную информацию из надёжных источников о том, что Аланы не было на борту того самолёта.
Так ни с чем Руслан полный страхов и отчаянья улетел в Москву. Мужчина был в шоке, он и представить себе не мог, что все эти истории про чертей, ведьм, загробную жизнь, ад и рай реальны. Теперь он поверил в Бога до глубины души. И решил, во, что бы то не стало научиться молиться. В нём поселился страх встречи со старой ведьмой, которая пообещала добраться до него после смерти. Слетевшая черепица только закрепила его. Руслан решил обязательно встретиться с батюшкой, исповедоваться первый раз в жизни и посоветоваться, что ему делать со всем этим. Он любил Алану, как и прежде, но в глубине души росло непонятное сомнение. Кто она и где она? Может он не так хорошо её знает?
«Что она делала в Москве, - думал он в самолёте, - естественно лечилась, вряд ли за это время она успела съездить на обследование в заграницу. Надо срочно объездить клиники Москвы.
Сразу с аэропорта Руслан отправился в Онкологический центр Блохина.
Удивительно, но в регистратуре сообщили, что у них действительно лечилась такая пациентка, уточнив у него, кем он является Зуевой, они сами отправили его к её лечащему врачу, предупредив его о визите мужа по телефону.
По выражению лица врача Руслан понял, что дела обстоят довольно плачевно.
-Присаживайтесь. Вы Зуев?
-Да, Руслан Зуев.
-Руслан мы получили гистологию вашей жены. У неё злокачественная опухоль. Нам с вами сейчас важно выяснить на какой стадии развития заболевание. Проконтролировать появление метастаз и обязательно провести химиотерапию.
Учитывая положение вашей жены, мы вынуждены предупредить вас.
Задержка с химиотерапией может привести к необратимым последствиям. Это большой риск.
Но и как вы сами понимаете, эта процедура и ребёнок в утробе вещи не совместимые. Я как врач предлагаю вам прервать беременность и в первую очередь позаботиться о здоровье женщины. Она молода. Даст Бог роит ещё вам парочку сыновей.
Руслан сидел обескураженный словно, получил большим молотком по голове.
Он не знал что сказать. Что спросить. Он даже не мог заплакать.
Я вижу вы сильный мужчина. Вашей жене сейчас нужна ваша поддержка и опора. Постарайтесь донести эту информацию до неё как можно мягче.
Будем надеяться, что операционное вмешательство было произведено своевременно.
Советую сегодня же обратиться в гинекологию. Решить вопрос с ребенком и тут же к нам.
Подумайте серьёзно над тем, что я вам сказал. Принять такое решение за вас я не могу, единственно я высказал вам, свою точку зрения. Если бы была угроза для жизни моей жены, я бы предпочел... тут врач замолчал. Было видно, что весь этот монолог дался ему нелегко, несмотря на то что, вероятно с такими случаями он сталкивается не так редко.
Руслан, молча, вышел, и бегом по лестнице сбивая прохожих, словно слепой понёсся вниз.
В парке на лавочке перед центром он просидел всю ночь. Он то - плакал, то - думал, то - дремал.
Утром он вернулся в онкоцентр в надежде найти следы дальнейшего пребывания Аланы, но так ничего больше не смог выяснить. В резиденции он обзвонил все гинекологии и всевозможные кабинеты онкологии. Алана словно пропала сквозь землю.
Руслан нанял лучших детективов, подал заявление в полицию о пропаже человека, отправил запрос в банки по движениям на её кредитках, подкрепив справками из полиции, и стал ждать. Ждать чуда.
На самом деле он уже и не знал, на сколько ему нужна Алана. Насколько он готов быть с ней рядом. Ему нужно было время. Время понять и осознать. Мужчины часто слабее женщин и духом , и телом. Конечно, если бы детективы, или полиция нашли её, он бы стразу примчался к ней, ведь она была так больна. Но в глубине души он боялся этого. Он даже забыл, о беременности, вернее понимал что, Алана уже прервала её. Перед глазами всё время была эта чертова бабка, и то, что она была родной бабушкой Аланы, не укладывалось в голове. А, что если Алана тоже ведьма и теперь умирая, будет так же в окружении чертей. Вот с такими сумбурными мыслями Руслан улетел в Лаос заниматься делами, ведь бизнес имеет свою жизнь, и его не волнуют болезни, смерти и внутренние переживания. Ему нужен постоянный контроль и внимание, как к маленькому ребёнку.
Глава -15.
Алана приехал в Серпухов, и поселилась в гостинице. Прожив там неделю, окончив все перевязки, на которые она ходила в платную местную клинику, она, наконец, решилась уйти в монастырь. Для начала она села в электричку и съездила в Москву, чтобы позвонить маме. Она прекрасно понимала, что наверняка головорезы Гаждимурада ищут её и прослушивают и пилингуют телефоны матери. Искать девушку в Москве, это как иголку в стоге сена, в отличие от такого городка как Серпухов.
-Мамочка, привет у меня всё хорошо, не переживай,- протараторила Алана,- услышав мамин голос.
Она прекрасно понимала, что пережила эта женщина за столько дней неведенья и понимала, что в ответ сейчас должна пролиться река возмущения и негодования.
-Доченька, ты жива, моя родная! Я самая счастливая мама! Я самая счастливая! Слава Богу, ты жива! Я так молилась! Ты куда пропала? Ты где? Все тебя ищут! Руслан приехал из Лаоса. Он ездил в Дагестан к твоей бабке. Аланочка, твоя бабушка умерла.
-Он был на похоронах? - проговорила Алан, с холодеющей кровью.
-Да, и на похоронах, и перед смертью, он был рядом с ней. Выполнил свой долг.
Только после этого очень изменился. Перестал звонить. Когда потерялась, звонил каждый час. А после Дагестана, разговаривали только раз и то, я ему сама позвонила. Как подменили человека.
У Аланы потемнело в глазах. Неужели, неужели он принял её дар?!
Она спасла себя, но потеряла мужа.
-Доченька, как твоё здоровье? Как ты себя чувствуешь, шишка ещё растёт?
-Не переживай, мамочка, у меня реально всё хорошо. Шишку я удалила. Жива, здорова. Я тебе потом позвоню. Сейчас не могу. Главное не переживай! Береги себя! Ты единственное, что у меня есть! Слышишь! Самое дорогое!
Всю дорогу обратно в Серпухов Алана тихо плакала, смотря в окно электрички.
Она корила себя, что не позвонила мужу и не предупредила об опасности, корила о том, что в этот момент думала только о себе. Она понимала, что заплатила за это очень дорогую цену и теперь приняла твёрдое решение постричься в монахини и молится о нём и своём отце до гробовой доски.
Вопреки её ожиданиям, её не ждали с распростёртыми объятьями. Игуменья (матушка-настоятельница) выслушала её историю о бабке ведьме, Неупокоевой душе отца, и муже принявшем Дар. Нет, матушка поверила ей, было видно, что она не удивлена подобному рассказу, а сталкивается с таким не первый раз. Но матушка объяснила Алане, что монастырь это не проходной двор и монахиней можно стать только прожив в обители более трёх лет и только притом, если старшие сёстры найдут в ней смирение и послушание, узрят готовность к постригу.
А пока она предложила остаться ей при монастыре паломницей.
-Ты будешь иметь возможность посещать сестринские богослужения, общую трапезу, однако сидеть будешь только за особым столом паломников. Будешь глубже знакомиться с жизнью в обители, помогать в общих послушаниях. Сестры будут присматривать за тобой. Я дам им на это указание. Сегодня я очень спешу, уезжаю, на мне теперь ещё одна обитель, надо навести там порядок. Вернусь только через полгода. Тебе повезло, что ты меня застала. Сестры бы не смогли взять на себя такую ответственность без моего дозволения. У нас и так много паломников. Сестрам мест не хватает.
Имей в виду только, когда станет ясно, что ты не находишься под влиянием сиюминутных обстоятельств, а проявишь усердие в молитве, будешь прислушиваться к советам, понуждать себя к смирению, мы решим принять тебя в обитель.
Это произойдёт по истечении трёх лет, а может и более. Только после, ты сможешь подать прошение на совершение пострига. Первая степень пострига - иночество. Иноки носят рясу с длинными рукавами, апостольник и клобук.
-Что это, - вдруг спросила Алана, но по взгляду игуменьи поняла, что не имела права её прерывать.
-Клобук - это головной убор с чёрной прозрачной «фатой». Суть не в этом. Отличительной чертой этого пострига является отсутствие монашеских обетов. Инокам даётся другое имя, так как это символизирует рождение нового человека в духовной жизни.
А вот так называемый мантийный постриг - это уже собственно монашество. Во время него гласно дают три главных монашеских обета: нестяжание, то - есть не иметь ничего своего,
послушания, целомудрия, значит безбрачия.
-Ты же не венчана с мужем? Замужних не берут в монахини.
-Нет, не венчана, я в процессе развода.
-Миряне. Ладно. Кроме того, «новорожденная» монахиня облачается в мантию, состоящую из множества складок. Она означает охраняющую и покрывающую силу Божию. А то, что у мантии нет рукавов, обозначает, что у монашествующего как бы нет рук для суетной мирской деятельности, для греха. Я попрошу сестёр для тебя облачение по - больше, чтобы скрыть твои искусственно выразительные формы. Не хорошо это всё.
Ну, ты готова, к такому длинному пути?
-Да, матушка.
-Вот, молодец. Я в тебе и не сомневалась. Посмотрим дальше.
Время не ждёт. Там приёма ждёт ещё одна молоденькая девочка. Позови её.
Она протянула ей записку.
-С этим к сестре Марии.
-Спасибо большое!
Алана выскочила из кабинета как ошпаренная.
Игуменья несла настолько большой поток энергии, что Алана еле высидела у неё.
Она излучала не только силу и авторитет, но и безграничную мудрость. Все её движения, слова, мимика были настолько гармоничны и последовательны, что создавало ощущение, что она ждёт того же от своих собеседников. Она сканировала их. Замечала всё. Каждую деталь, движение брови, реакцию на каждое слова. Ощущение после такой аудиенции было как после самой сакральной исповеди.
-Поздравляю, деточка, - радостно встретила Алану сестра Мария.
Пошли, в этой комнате ты будешь спать с ещё четырьмя сёстрами. Твоя койка сверху у окна.
От него, конечно, дует, но укрывайся, потеплей. На четыре комнаты у нас два туалета и один душ.
-Классно, а я думала, что монахини все сидят по отдельным комнатам и никого не видят.
-Нет. Такая привилегия как отдельная келья не у всех. Нас с каждым годом становится всё больше и больше. А площади старые. Не обольщайся, присутствие сестёр номинальное, у нас не приняты пустые разговоры. Но сказать, что мы вообще не общаемся, значит соврать. Единственное развлечение - книги, и то только церковные. Никаких журналов, газет и телевиденья. Молитва и труд - это наша жизнь.
-Труд?
-Конечно, труд. Жизнь в обители подчинена довольно строгому распорядку. Ты всё увидишь сама.
Уже время позднее 19 часов. Сейчас вернутся сестры в кельи и займутся молитвой и чтением.
Не бойся, они не будут мучить тебя своими расспросами. Никто не станет лезть тебе в душу. Вижу ты и так на грани. Можешь пойти в душ, пока никого нет.
Увидимся завтра.
Алана быстро сходила в душ и легла на койку. Она отвернулась лицом к стене и сделала вид, что спит. На самом деле она уснула только в два часа ночи.
Каким было её удивление, когда сестры пожелали её доброго утра в 3,30 утра.
Через полчаса все монахини включаю, Алану уже были в храме на утреннем богослужении, которое продлилось три часа. Больше всего Алану удивило, что и после богослужения сестры разбрелись, кто куда, но многие занялись собственной молитвой.
В 9.30 все с песнопением пошли в трапезную завтракать. Хотя учитывая время подъема, его можно было назвать обедом.
После обеда сестра Мария дала указание Алане перемыть посуду и начистить мешок картошки на обед. Алана трудилась в поте лица. Все или работали, или молились. И так целыми днями.
Удивительно, но за пару дней Алана выучила четыре молитвы. Хотя, чему удивляться, ведь они молились днями напролёт.
Весь день в труде и молитве.
Так прошло полгода. Вернее пролетело. Алана настолько влилась в эту жизнь и этот мир, что моментами ей казалось, что всё, что было раньше, было в прошлой жизни. А может совсем не с ней. На душе Аланы стало легко и светло. Она чувствовала одухотворение и спокойствие. Ощущение Святого духа, объясняли ей сёстры. Это большое счастье! Казалось, что Алана обрела настоящую себя. Но больше всего её порадовал сон.
В пятницу приходил отец. Он в первый раз был счастлив. Во сне Алана сидела на кровати, когда он подошел к ней. Учитывая, что она спала на втором ярусе, его голова оказалось как раз вровень в её ладонями. Он принялся целовать их и благодарить дочь за молитвы о спасении его души.
-Дочка, я ухожу! Твои молитвы услышаны! Мою душу приняли!
Молись за бабушку! Хотя её душу, наверно, не отмолить даже целому монастырю. Я благодарен Богу за такую дочь! Не забывай Бога! Он всегда рядом! Он может забыть о тех, кто забывает о нём. И тогда те невольно вспоминают о нём!