Шепот морских глубин раздражает его. Неустанные спутники, бывшие с ним и в печали, и в радости, словно невидимая свита сопровождавшие его во время путешествий в различные уголки измерения Водных Звезд. Он с радостью обрушивает шепот на головы бедных, отчаявшихся выбраться фей и с наслаждением наблюдает, как они клянут судьбу, в бессилии хватаясь за голову и постепенно сходя с ума. Фее технологий, например, осталось не очень долго. Шепот проклинали, игнорировали, из-за него плакали и истерически смеялись, но никто не спросил, откуда он взялся. Считается, что это Вода, созданная Драконом, шепчет тайны, не предназначенные для ушей человека, посмевшего нарушить покой глубоководных пещер и скал. Но он знает правду. Утопленники, просто смельчаки, решившие, что Океан им по колено. А Океан взял да изменил их структуру так, что тела лопнули и разлетелись в стороны кожей, ногтями, волосами, перекроенными на лад антимира. И остался от них только голос. Не предсмертный крик ужаса, поглощенный водой, а бесстрастный шепот, обреченный рассказывать свою историю вечно. Шепот морских глубин.
Он давно уже привык к их компании. Они рассказывают одни и те же истории - истории своей жизни, никчемной и не очень, и почему так трагически кончили. Иногда попадаются действительно стоящие вещи. Но большинство из них достойны презрения. От шепота некоторых плеваться хочется, но он просто не обращает на них внимания. Они скрашивают его одиночество, а он слушает их повторяющиеся истории и находит слушателей в лицах своих носительниц. И все-таки сегодня они его раздражают.
В какой-то момент он не сдерживается.
Замолчите.
Немой возглас тотчас поглощается водой. Не выйдет. Они никогда не могут замолкнуть, потому что это не предусмотрено. Бескрайний Океан бережно хранит их истории и развлекает случайных путников, заплывших сюда. Словно девятый вал обрушивает он на них шепот морских глубин, прежде чем несчастные разлетятся на миллионы атомов и молекул. Таковы законы измерения Водных Звезд. Он тоже с большим удовольствием наблюдает над их жалкими попытками вырваться и спастись. Только не сегодня.
Странно звучит, но ему действительно плохо. Он зашел в такие дебри, в которых ничего не понимает. Он вспоминает ее… Янтарные и чистые глаза, светящиеся бесконечным самопожертвованием. Белокурые волосы, развевающиеся под водой. Красивые и нежные руки. Возможно, он идеализирует ее, но всего лишь оттого, что отчаянно хочет владеть ей. Отчаянно желает заполучить в свои сети. Но между ними стоит Энчантикс. Он корчит до того выразительное отвращение на лице, что невольно смеется. По-своему, по-змеиному. Он хорошо знает, что есть слабость, а что есть сила. Над слабыми можно издеваться, их нужно презирать, их можно запутать в неводе и свести с ума. Перед сильными необходимо отступать. Это он умеет, потому без вопросов, высказывая лишь робкий протест, уступил эту фею Энчантиксу. Но он не умеет проигрывать.
Зато он умеет презирать. Презирать со всей жестокостью, отчужденностью и соленым льдом своей змеиной натуры, когда внутри все плавится от боли и обиды. Он спас ее, скрасил одиночество, проведенное в годах бестелесности, а она предала его. Предала, сбежав, испарившись, как соленая гранула в морской воде. Хлопок - и ее больше нет, вернее, она есть, конечно, но уже не здесь и не с ним, обнимается с родной сестрой, трется о теплую, чуть шершавую щеку и не может поверить своему счастью. Потом она выпьет стакан молока, вспомнив давно забытый вкус, и ляжет на мягкую постель, укрытую шелковыми простынями. И похоронит его глубоко в недрах своей гнилой памяти. Он потерял ее слишком неожиданно и мог бы обрести вновь, если бы не старший “брат”. Он был так близко, когда она, Бескрайний Океан ее возьми, сбежала, прикрывшись стыдливо покрывалом честности и искренности. Он не может пробить этот щит.
Сиреникс не умеет проигрывать. Сиреникс умеет злиться и выть белугой.
Чужаков Сиреникс чувствует сразу и ощетинивается. Шепот морских глубин настораживается и прислушивается. Хор голосов осторожно замолкает и втягивает, словно актиния розовыми щупальцами, колебания трех двигающих существ. Сиреникс слушает, как надрываются-вибрируют нестройно атомы тел, наполненных жизнью и темной энергией. Тугоплавкость. Сирениксу знакомо это ощущение, и он стремительно плывет навстречу трем ведьмам, ставшим его носительницами противоестественно. Для этого превращения не существует странных границ и преград между феями, ведьмами, другими волшебными созданиями. Он рад любому носителю, было бы лишь кого пытать. Но эти ведьмы приобрели доступ к нему через Дафну. Сиреникс ненавидит всех тех, кто пытается причинить ей вред. Ненавидит и смеется над самим собой: как смог он до такого докатиться. Сиреникс впервые не находит ответа.
У этих трех определенно есть какая-то цель. Самая главная и старшая из них плывет уверенно, шевеля грязно-искуственными щупальцами-плавниками, напоминая его знакомого осьминога-пожирателя, чья прекрасно-склизкая плоть давно погребена под затхлым песком-перегноем черных водорослей. Две сестры ее покорно плывут за ней, доверяясь ведьме льда, что может замораживать воду. Сирениксу не нравится, когда с его родной стихией так обращаются.
- Айси, куда мы плывем? - хрипит ведьма вихрей и штормов с такими смешными кудряшками, забавно подпрыгивающими при каждом движении тела.
- И зачем? - голос ведьмы тьмы и иллюзий другой. Чарующий, мелодичный, в нем слышится шепот неупокоенных душ и мягкость тьмы.
- Мы позаботимся о Блум и ее коварной сестре Дафне! - смеется типичным злобным смехом Айси, а ее сестры-подруги, как верные подпевалы, подхватывают настрой и больше не задают глупых вопросов. Сиреникс напрягается и бесшумной тенью скользит, сливаясь с прозрачной соленой водой, наполненной миллиардами частиц планктона, что станет едой огромных лиливо-теплых поющих китов, что звенят своими гребнями-плавниками, подобно арфе. Со змеиной грацией скользит он бок о бок с ведьмами, холодными боками касаясь их лиц, шей, рук, нежно лаская их, а они плывут себе, чувствуя лишь прикосновение колючей воды, больше не обжигающей их легкие.
Их путь лежит все дальше вниз - в морские глубины, донные пещеры, где прячутся самые опасные чудовища, созданные Драконом, охраняя полусгнившие сундуки с бело-красным золотом, где, извиваясь, плывут среди скал, изрезая хрупко-нежные полупрозрачные тела осьминоги-кальмары, где десятиметровые морские змеи с белесыми глазами обвиваются вокруг острых пиков и провожают добычу жадно-голодным взглядом. Здесь рождается самый опасный шепот в мире. Шепот морских глубин. Чудовища приветственно склоняют головы перед Сирениксом, который царственно проплывает мимо них, изредка бросая свой полный презрения взгляд. Он - хозяин здесь, наместник самого Океана, принц, любимый сын его. И Сиреникс раздувается от гордости, раздувая воротник у самого горла, которого нет у него.
Наконец Трикс останавливаются, и Сиреникс замирает вместе с ними. Они смотрят на глубокую пещеру, вырезанную в недрах большой скалы. Сиреникс знает, кто там живет, и не особо горит желанием встречаться с этим монстром, но тот сам идет, разъяренно ревя, навстречу непрошеным гостям. Он окрашен в коричневый цвет грязевой жижи и нежный фисташковый, смотрит вокруг, лихорадочно вращая безумными глазами с золотистыми вертикальными зрачками и клацая остро-длинными зубами, походившими на сталактиты, которыми усеяны полы и потолки подводных пещер.
- Вот оно - Чудище Глубин, единственное во всей вселенной существо, которое сильнее, чем огонь Дракона. И если его вызвать, то никто не сможет его остановить, - гордо представляет Айси монстра своим притихшим спутницам. Монстр неуклюже ревет, пытаясь сцапать приготовленную закуску.
Сиреникс закатывает глаза: какая несусветная чушь! Чудище Глубин, конечно, сильно, но не сильнее огня Дракона. Ничего не может быть сильнее пламени Создателя. Правда, кое-что тут все же правда: ничто не может остановить чудовище. Одно из любимых творений Его, которое он оставил на дне морском. Чудище Глубин нельзя победить, убить или причинить ему вред. Все заклинания против него бессильны. Управлять им и контролировать может только тот, против кого послан подводный монстр, тот, чье нежное тело проткнет он своими хорошо заточенными зубами. Но этот человек должен иметь в себе силу Сиреникса, ибо лишь магии водяного змея подвластен монстр, перед ним пресмыкает голову. Еще десятки таких созданий надежно скрывает и хранит в себе Бескрайний Океан, Чудище Глубин не самое сильное из них, так, среднячок. Эти хищники веками спят в своих пещерах и ждут, когда понадобится их сила. Ключом для активации служит Сиреникс. На заре времен они крушили, ломали, ревели и формировали мир, соревнуясь в силе и превосходстве, пока не ушел Дракон на покой и не поместил их в антимир. Страшно будет, если хоть кто-нибудь додумается использовать их для собственной мести. Трикс же додумались.
- Айси, ты уверена, что это хорошая идея?
- Это гениальная идея! Мы пошлем это чудовище охотиться на Дафну, и Блум с Винкс уничтожат сами себя, пытаясь спасти ее, - Айси довольна, и на губах у нее играет дьявольская улыбка.
Сиреникс щелкает языком. Ему нравится план ведьм. Ведь Дафна лишилась его покровительства и поддержки, а, значит, не сможет противостоять Чудищу Глубин. Он ненавидел себя, потому что ничего не мог сделать, а эти ведьмы подарили ему надежду. Дафна будет страдать. Дафна вспомнит его и будет жалеть, что так глупо отказалась от него. Тонкую шею с хрустом прокусят клацающие зубы. Янтарные глаза потухнут навечно и не заставят его больше сомневаться, страдать и забредать в те дебри, в которых он ничего не понимает. Ведьмы знают, что для контроля чудовища нужна сила Сиреникса. Ведьмы знают, что у Дафны его нет. Ведьмы знают, что у них все получится. И Сиреникс это знает, потому поощряет их.
Вчетвером они шепчут, колдуют, под их руками бурлится-пенится, кипит вода, Чудище Глубин ревет и подчиняется. Дафна, Дафна - цель твоя! Иди и найди ее. Подводный монстр послушно поднимается и всплывает на поверхность, идя на зов магической ауры принцессы Домино. Ведьмы немного задерживаются и удовлетворенно смотрят наверх, туда, где солнечный свет бликами играет на светло-зеленой поверхности, где океан цветет и плавают пучки морской капусты, где морские коньки неуклюже глотают воздух. Сиреникс закрывает глаза и тут же сжимается весь.
Дафна. Беззащитна. Энчантикс, старший “брат” его, бессилен здесь, ибо не на тот уровень замахнется. Белокурая дева погибнет. Погибнет та, которой он скрашивал одиночество два десятка лет, которой рассказал так много своих секретов и открыл самого себя больше, чем кому-либо. Многое сокрывал он водной завесой, но многое и поведал бестелесному духу. Ей он вернул тело, чтобы спасла она свою сестру, к ней же пришел, когда она рыдала без слез и ощущала такой близкий могильный холод. Среди занесенного снегом Домино, в покрытых пылью и паутиной пустых комнатах Сиреникс нашел свою носительницу, лихорадочно плывущей в воздухе и в ужас приходящей от того, что произошло с планетой. Он обвился вокруг нее кольцами и перенес в озеро Рокалуччи, что служит одной из дверей между Магиксом и измерением Водных Звезд. Сиреникс брал нимфу с собой на прогулки, открыл тайну шепота морских глубин и просто скрашивал ей одиночество, чтобы не сошла с ума она. По-своему он привязался к ней и потому больно так переживал потерю ее. Теперь Дафна уже никогда не будет его, потому что сомкнутся ее глаза.
Сиреникс смеется над своими мыслями, меняющимися быстро, словно круги на озерной глади. То он хочет убить Дафну, то желает ее спасти. Никогда раньше змей не вел себя так. Что с ним делает эта дева?
- А это еще кто? - вздрагивает Сторми, резко оборачиваясь.
Ведьмы видят позади себя василиска, чьи голубые бока искрятся, переливаются сполохами, а в дивных узорах бурлят подводные течения, а в черно-зеленом угадывается тишина и покой глубоководных пещер. От него исходит странный свет, переполненный гневом и мощью, существо не боится их, а спокойно смотрит змеино-холодными глазами, словно выжидает чего-то.
- Не нравится он мне… И даже пугает, - Дарси насторожена.
- Дарси, сестра, вечно тебе что-то мерещится, - вздыхает, словно бы ведьма иллюзий - неразумное дитя, Айси. - Обычное глупое морское создание, которое с радостью таскается за Винкс и бежит даже от небольшого заклинания черной магии. Видимо, мы привлекли его, вот он и поплыл за нами.
Но Дарси чувствует, что что-то не так. Доступно ей больше порой, чем другим сестрам. Внимательно смотрит она в бесстрастные водяные глаза и словно видит в нем древнее существо. Сиреникс ловит ртом кислород и ждет. Шепот морских глубин стоит наготове.
- Его взгляд… Не такой, как у рыб. Он что-то другое. В этом василиске есть много энергии, много… Магии? Что это за существо? - Дарси встревожена, напугана.
- Мне надоел этот змей, - ворчит Сторми, - сейчас мы его прогоним, - с этими словами ведьма запускат молнию в Сиреникс, но тот легко растворяется в Бескрайнем Океане, трансформируя свои молекулы, а затем снова принимает свое истинное обличие, глубоко дыша, так, что поднимаются лоснящиеся бока. - Что за… - не успевает Сторми и слова сказать, как обрушивает на нее змей весь гнев и шепот морских глубин. Голоса звенят-играют на причудливых инструментах, протяжным скрипом рассказывают заунывные истории. Ведьмы хватаются за головы, пытаются закричать, но связки их скованы древней мелодией неупокоенных душ, горло не может раскрыться. Сиреникс наслаждается спектаклем и удовлетворенно хохочет, глядя на их удивленные лица. Слабы ведьмы, слабы. Сильных противников уважает Сиреникс и преклоняется, а над слабыми издевается и душит-губит их, презирает. Смотрите силу любимого сына Бескрайнего Океана, наслаждайтесь действом. Глина так податлива. Наконец, змею наскучивает, и он отпускат ведьм. Тяжело дыша, те ошарашенно смотрят на василиска, и смутная догадка приходит в умы их.
И это я…
Сирениксу плевать, поймут они или нет. Сейчас важнее другое: достучаться до Дафны и помочь ей. Поверит ли нимфа Домино бесчувственному и холодному змею? Поймет ли, что им движут другие мотивы, что не хочет он затащить ее на дно морское и запутать в сетях своих? Хотя, нет, конечно, с пребольшим удовольствием бы Сиреникс так и сделал, но милосердный Энчантикс крепкой стеной встает у него на пути.
- Стой. Ты больше не имеешь над ней власти. Путь к ней закрыт для тебя.
- Дафне твоей рыбы выедят глаза, если не дашь мне пройти. Ты знаешь, что не нужна она мне.
- Лжешь, змей.
- Может и так, но сейчас мне важно не это. Фея-которая-смогла-спастись может умереть. По твоей вине, между прочим.
- Тебе-то что до этого, змей? Ты вроде как сам хочешь смерти ее.
Сиреникс замирает, не находясь, что ответить. Он и сам не понимает, что хочет. И что движет им. Сиреникс просто делает то, что пожелает. Сиреникс просто открывает свой разум Энчантиксу, чтобы видел презренный, что помыслы его относительно чисты. Милосердный неохотно, но все же опускает свой щит, помогая василиску достучаться до Дафны.
***
Дафна улыбается. Вежливо, по-светски, так, как ее учили это делать двадцать лет назад, как теперь она будет делать всю оставшуюся жизнь. Среди гостей много друзей ее, уже состарившихся, вошедших в средние лета, ставших правителями своих королевств или знатными вельможами да фрейлинами. Каждый из них подходит к юной принцессе и выражает свою радость от того, что видит ее здесь, живой и здоровой. Многие говорят это так же по-светски, как хорошо заученные клише, с натянутыми на припудренные лица улыбками и потухшим взглядом. Сладковатые ароматы бьют в нос, но Дафна терпит, как положено хорошей принцессе: кланяется, слегка обнимает, бросает ничего не значащие комплименты и безумно желает окунуться в соленую воду и ощутить на лице порывы морского ветра. Уже несколько дней как попрощалась она с Сирениксом, вернула милую Политию, которую скрывает пока от Блум (не все еще готова узнать и принять младшая сестра), навсегда изгнала из своей жизни проклятого змея, но… Чувствует странное одиночество внутри. Словно что-то погасло, было утеряно в ней. Да, после того, как проклятие Сиреникса развеялось, Дафна все же ощущала внутри себя что-то такое… Такое леденящее душу и томно ее ласкающее, но теперь оно потеряно. Скучает ли Дафна по Сирениксу? Нет-нет! До сих пор иногда просыпается она от кошмарных снов, в которых снова обречена на бестелесное одиночество в состоянии нимфы, где на мозг без боли давит хор унылых голосов, находящихся в таком же положении, что и она. Темнота да дохлые тельца пауков, океанская тишина - вот чем были эти двадцать лет, выпавших из жизни принцессы Домино. И все же ехидного змея фее порой не хватало.
Порой Дафна все же улыбается искренне, когда видит счастливые лица своих близких друзей. Нет на их лицах чопорности и светской скуки, с душой они бросаются к девушке и сжимают ее в крепких объятиях, насколько позволяет это этикет. Им все равно, что принцесса гораздо младше их и дышит молодостью и красотой, они просто рады, что она здесь, с ними. У некоторых даже есть маленькие дети, которые неуверенно льнут нежно к воздушно-пышным юбкам тяжелого платья, которое сегодня на фею напялили придворные фрейлины. Давно фее не делали массаж из лепестков роз, потому спина ее теперь свежа и чиста. Кажется, день начинает налаживаться, хотя с самого утра не задался.