Шанса тогда мне не предоставилось, зато попалась пьяненькая Мейсон. Алкоголь развязал ей язык... И руки. Она лезла целоваться, а мне такая перспектива не понравилась. Я пытался выпроводить ее, но она так умоляла... Мы нашли некий компромисс — Джоанна стала единственным исключением из правил: она мне раскрывает тайну, а я ей — ночь. Знаю, что вы подумаете: я повел себя не правильно, но что бы я, и не затащил девушку в кровать на собственной вечеринке... Так что, считайте, что Мейсон и раскрыла тайну, и поддержала мой авторитет.
Девушка рассказала, что Эвердин по уши влюблена в меня. Это радовало меня, внутри затрепетали где-то давно забытые чувства. Но разве я мог себе позволить чувствам взять вверх?! Тем же утром я поднялся на чердак и достал уже забытую картину. Легкая улыбка тронула уголки губ, и, может быть, сейчас она улыбалась мне. Но я предпочел славу.
Я не жалею, а что? С помощью знаменитости я находился на фотосессии с Эвердин, и не просто съемка, а в нижнем белье. О, она обворожительна. Вдобавок был на ее выступлении и на вечеринке после шоу. Думаю, не стоит уточнять, что эта возможность дала мне ночью...
Казалось бы, все прекрасно — ее тело уже было подо мной, уже завоевано, однако этого не достаточно. Может быть, физически она была моей, но не морально. Я хотел, чтобы она была полностью моей! Я знал про долг мистера Эвердина и поэтому уговорил своего отца заключить такой контракт, притворившись безумно влюбленным в Китнисс.
Не знаю, чего я добивался. Вроде существуют фиктивные браки, и не факт, что они любят друг друга, но есть исключения, где люди привязываются. Может, я был частично рад таким обстоятельствам, но если вдруг она мне надоест — а это возможно — то просто отпущу, а контракт аннулирую.
А пока у нас все по-прежнему. Ну, относительно. В школе Китнисс старается особо не подходить ко мне, хотя ситуация обязывает, а вот на публике вечно вместе. Все ее спектакли, шоу, всегда на красных дрожках мы вместе. Даже на записи клипов я с ней. Как же ее это раздражает, ммм. Говорят, от ненависти до любви один шаг — будем надеяться.
POV Китнисс.
Такое ощущение, будто я попала в фильм “День сурка”. Целыми днями одно и тоже. Радует только то, что есть танцы и сцена, где я могу раскрыться. И даже там за мной наблюдал Мелларк. От той влюбленной девчонки ничего не осталось. Три приема в неделю вместе с семьей Пита. Но его сестра и мать просто золотые люди. Даже не верится, что, у таких родителей вырос такой ребенок.
Подготовка к свадьбе идет полным ходом. Мне нравится Мелисса, она, как и Цинна, сопереживает мне. Во время одного из многочисленных обедов у семьи Мелларк я узнала, что гамма нашей с Питом свадьбы будет в бело-голубых тонах. И это не просто так, голубой — цвет Мелларка младшего, он будто насмехается надо мной. Все началось с сапфирового колье, а потом все подаренное им было цвета неба, как его глаза.
Иногда, когда мы играем на публике, проскальзывают мысли: вдруг мы сможем ужиться, даже подружиться, и самая нереальная мысль — стать настоящей семьей: дети и все такое. Но каждое его действие наедине отбрасывает все мечты мысли далеко назад(хотя какая разница, они все равно возвращаются).
— Китнисс, кхм... Дорогая, тебе приглашение, — стучит мама, просовывая под дверь конверт. После всего, если я нахожусь дома, то за запертой дверью. Открываю я только для Цинны и сестры. Она поддерживает меня, как никто. Еще одним ударом для меня стал Гейл. Он все-таки пришел вернуть вещи. Даже зашел в мою комнату!
Зачем он это делал?! Он же наверняка понимал, что мне не легче него!
Я с усилием поднимаюсь с кровати и плетусь к двери. Белый конверт, действительно приглашения, опять какая-нибудь вечеринка в поместье у Пита. Открываю клапан и достаю письмо.
Дорогая Китнисс Эвердин-Мелларк!
Сегодня вечером в 9:30 состоится ежегодный бал известных невест и женихов “Белый лебедь”.
Поздравляем Вас с Питом Мелларком с помолвкой! Удачи, и пусть она всегда будет с вами!
Уже приписали чертову фамилию Мелларк, а зря! Все еще может поменяться...
И откуда эту фразу все знают?! Ах, да, это придумал сам Мистер Мелларк. Как-то на вечеринки, после успешного открытия своего первого филиала, отец Пита сказал эту фразу, и вот она вошла в обиход.
Буквально тут же раздается оповещение из телефона. Я уже догадываюсь, кто это, и, конечно, я как всегда права:
от: Петух
Жду тебя в белом, невеста!
Дааа, я назвала Мелларка “петухом”, ну а что? Это мой телефон, могу записывать номера как и когда захочу. Вообще-то, этот абонент появился чисто формально. Этот золотой мальчик несколько раз отправлял мне оповестительные сообщения “что, где, когда и, главное, в чем”, вот я и решила сохранить его номер.
— В белом, значит... — сама себе говорю я, подбрасывая телефон. Нет, дорогой, без борьбы я не сдамся! Пусть все знают, что я несчастна, пусть напишут в журналах, якобы меня заставили(правда, так это и есть). Не важно, главное, показали, что все это показанное счастье — фарс!
— Цинна, привет! У меня тут опять бал намечается... Нет, теперь это ежегодный бал известных невест... Там ничего не сказано, правда только мой “любимый” напомнил мне, в чем прийти... В этот раз я устрою ему праздник... Да, все должно быть наоборот! Спасибо. Пока, жду, — кладу мобильник и сама иду краситься. На самом деле ничего особенного — я только убрала несовершенства кожи и нанесла на губы блеск. Мелларку пора привыкать видеть меня без макияжа. Может, испугается и сбежит? Во всяком случае, не собираюсь я вставать рано утром, краситься и опять ложится в постель, чтобы, когда он проснется, не упал с кровати от ужаса.
Хотя с чего такие мысли, в одной комнате мы находиться точно не будем!
Михаил подвез меня ко дворцу, именно ко дворцу, по-другому не скажешь. Все выполнено в венецианском стиле. Вокруг стоят белоснежные лимузины, и только мой черный мерседес выделяется на их фоне — под стать его обладательнице. Как меня оповестили, сюда приезжают не только звезды из Америки, но и со всего земного шара.
Не спеша поднимаюсь по лестнице в гордом одиночестве. Видимо, я прибыла последней, но это только мне на руку, мой выход будет гораздо эпичней!
Внутри убранство роскошней некуда, но в холле тоже пусто. Иду прямо к огромной позолоченной двери. Чуть нажимаю, и в глазах тут же начинает рябить обилием белого среди тронного зала. Все девушки явно придерживаются традиций и правил, но разве правила не существуют для того, чтобы их нарушать.
Тут же голоса утихли, и вслед за ними приглушили и музыку. По толпе проносится шепот удивления, насмешек. Тут же, как по команде, глаза ослепляют миллионы вспышек. И я надеялась на это, ведь невеста, пришедшая в черном платье, не может не вызвать таких эмоций. Я самодовольно улыбаюсь. Сейчас на мне черное пышное в пол платье. Оно чуть плиссированное и струится по всему телу, вырисовывая какую-то витиеватую линию. Талию охватывает пояс из той же тюлевой ткани, а низ юбки слегка просвечивается, показывая мои ножки.
Ко всей моей эйфории добавляется еще больше радости, когда слышу раздраженный шепот около уха:
— Ты что творишь?! Сказано было прийти в белом!
— Нужно было думать, прежде делать мне предложение, любимый. Я никого не слушаю, а делаю все по-своему, пора уяснить, — с улыбкой во все тридцать два зуба говорю я и отталкиваю парня. Пусть все видят. Я иду в центр зала, но буквально через минуту меня хватают за руку.
— Не смей уходить, когда я с тобой говорю!
— Я тебе не вещь, придурок! — не сдерживая агрессии, громко восклицаю я. Те, кто стоят рядом — а таких много — оборачиваются и смотрят на нас. Кто-то с пониманием, а вот кто-то с явным удивлением.
— Забыла, мы же пара, дорогая? Твоя показуха с черным траурным платьем не прокатила. Думаешь, журналисты узнают у тебя, почему на тебе не белое платье? Нет, милая, первым спросили у меня, и поверь, я сказал им не то, что ты бы хотела услышать. Не хочешь себя смирно вести, значит, пойдем твоим путем. Напомню, мы счастливы друг с другом, так что без фокусов, а то в следующий раз совсем другая новость будет сиять на страницах журналов!
— Питер, мы же счастливы, да только твой жест с захватом моей руки не очень нежен, — приторно- сладко говорю я и взглядом указываю на сжимающую локоть ладонь. Парень моментально отпустил локоть, а я, как и в прошлый раз, без разрешение своего “дорого мужчины” иду уже не в центр зала, а к барной стойке(откуда она только здесь?). Главное — сегодня не перебрать, чтобы завтра не проснуться под одним одеялом вместе с Мелларком.
POV Пит.
Ожидал чего угодно, но только не платья траурного цвета. Что, решила показать всем, что не рада скорой свадьбе? Я усмехаюсь ее смелости, и ведь не боится. Меня окружают сотни журналистов с одним вполне понятным вопросом “Почему черное?”. Со смехом отвечаю на вопрос и быстрым шагом догоняю девушку. А эта черта явно привлекает меня в Китнисс. Мы с ней изменились. Она больше не та серая девочка, а я не тот ненавидящий деньги мальчик. Посмотрим, что преподнесет этот вечер, а он будет длиться достаточно долго.
Еще не ночь, Китнисс Эвердин!
Комментарий к Глава 16 или Мысли, чувства – прошлое. http://vk.com/fshn_blg?z=photo-38976531_339667569%2Fwall-38976531_45204 – платье Китнисс на бал-вечеринку.
Я решила в этой главе уделить внимание Питу, надеюсь это зажжет искру в ваших сердцах.
Надеюсь на отзывы, мнения, вопросы или просто предположения)
Как и обещала, Китнисс не сдаться без боя!
С Любовью, Аня.
====== Глава 17 или Гнев на милость. ======
POV Китнисс.
Вечер только начался, а я уже хочу сбежать отсюда, да что там, я и не горела желанием сюда идти. Все вокруг нас кружат в танце — действительно счастливые, улыбаются и смеются. А вот посмотрите на нас! Фальшивые улыбки, больше похожие на хищные оскалы, и если у меня в глазах горит ненависть, то у моего женишка — какая-та насмешка.
— Можно пригласить вас на танец? — бархатным голосом интересуется у меня парень.
— А в контракте это прописано?! — хамлю я.
— Не конкретно, косвенно, так что прошу! — я лишь фыркаю и отворачиваю голову в другую сторону.
— Но в контракте указанно, что мы любим друг друга, у тебя нет выхода, дорогая! — он хватает за запястье и тащит в центр зала. Ну что же, Мелларк, береги ноги.
Он прижимает к себе меня за талию, а другой рукой берет мою ладонь. Музыка медленная и спокойная, и мы кружимся в такт ей. Подгадываю подходящий момент, и, когда Пит крутит меня, во время поворота “случайно” прохожусь по его ногам.
— Черт! — шипит блондин. Ах да, я же еще на каблуке, не шпилька, конечно, но все же.
— Упс, не рассчитала.
— Не придуривайся, Эвердин. Не надо было этого делать, — опять говорит загадками. Остается только ждать своего наказания.
Вроде бы ничего не происходит, все как и должно быть, пока музыку не останавливают и не раздается голос ведущего, я так понимаю.
— Дамы и Господа, Женихи и Невесты! Наши ряды недавно пополнила еще одна пара. Совсем молодые, еще дети, но уже готовые связать себя узами брака! Вас всех уже успели поздравить, а этих молодых — нет. Поэтому наш первый им подарок — танец! Китнисс и Пит, просим!
Все расходятся по периметру зала и устремляют свои взгляды на нас. Господи, упаси! Музыку включают еще громче, но больше ничего не меняют. Опять начинаем кружить в танце. На миг я забываюсь, растворяюсь в мелодии и движениях. Иногда просто хочется любить и быть любимой, как это было раньше. И, может, где-то в глубине души я надеюсь, что Пит сможет мне это дать...
Неожиданно через все тело проходит легкий электрический разряд, отдавая теплом. На лице легкая, еле заметная улыбка. Но открытие, от чего это могло произойти, шокирует меня. У меня пышное платье, но даже через несколько слоев наряда, я чувствую ладонь Мелларка на ягодице.
Вот в чем заключалась его месть! Опозорить, когда все видят. Этот жест сугубо личный, интимный.
— Убрал руку! — шиплю я партнеру на ухо.
— Понравился подарок? — наигранно спрашивает Пит.
— Так это ты? Ты приказал сделать такое объявление, — сквозь “радостную” улыбку раздраженно говорю я.
— Попросил. Пора привыкать и быть чуточку раскрепощенней, со мной это тебе пригодится, — намекает, что он лапать меня на публике будет? А нет, я потеряла не только свободу, но и достоинство.
В школе мы учили, что в другой стране... По-моему, в России, есть такая поправка, как право на достоинство. Но мы не в России, и здесь это бездейственно, черт! Хорошо, что музыка подходит к концу. А нет...
Чувствую теплые губы “любимого”, упорно не отвечаю, но мы играем, и его напор... Я подаюсь и, больше того, таю. Может, просто смириться и плыть по течению? Впустить давно забытые чувства и быть реально влюбленной, да только безответно, опять!
Мягкие губы, может быть, и грубо терзают мои, но мне приятно и нравится целоваться с ним. Я сама углублю поцелую, сплетая языки и борясь за лидерство. Поцелуй смягчается, становится нежным, нельзя не верить в его искренность, да и я не хочу оспаривать этот факт.
Неожиданно трепетные касание пропадают, и я в непонимании открываю глаза. Я прикрыла веки от такого блаженства. Мечтала увидеть влюбленного парня, и это не Гейл, это был Пит. Сияющий взгляд, любимые голубые глаза — случилось чудо, я сплю?
Как быстро я меняю гнев на милость. Опять он действует на меня. Опять боюсь обжечься, поэтому нельзя себя обманывать, рано говорить о чем-то сейчас.
Пит притягивает меня к себе за талию и ведет к толпе, шепча несколько слов — больно-колющих слов:
— Хорошо целуешься, мне понравилось. Может, как-нибудь повторим. Ты же не думала, что все это правда?! — усмехается парень, я в растерянности. Нельзя этого показать, поэтому отвечаю в той же манере:
— Я знаю! Но, помнится, я еще хороша и в постели, да жаль, тебе это не светит! — что я говорю?! Влияние этого блондина ужасно сказывается на мне.
— Посмотрим, — улыбается Мелларк, и на нас тут же обрушивается шквал поздравлений, меня целуют в щеку, хочется стереть все эти следы. Питу достаются от кого-то дружеские объятия — видимо, знакомые, — а от кого-то просто рукопожатие.
И это придется выдержать еще и на свадьбе...
Прихожу домой я уже за полночь. Ноги гудят, быстро скинув каблуки, поднимаюсь по лестнице без света, так как все уже спят. Лестница на некоторых ступенях издает неприятные скрипящие звуки.
Завтра меня ждет трудный день, может, я выпила совсем ничего, но три бокала шампанского плюс мало часов сна — равно плохое настроение и головная боль.
Будем надеяться, Мелларк завтра ничего не учудит...
— Ки-и-и-итни-ис! — кто-то тормошит меня за плечи. — Ты проспала! За тобой уже приехали!
— Утенок?
— Вставай! — сестра сильно толкает меня, и я с грохотом приземляюсь на пол. — Ой, извини.
— Прим, а если бы я на втором уровне была?! — ведь кровать у меня сверху.
— Но заснула ты внизу! Тебе пора в школу, а то опадаешь. Хотя... ты и так опаздываешь, — после слов дверь захлопывается, а при спокойным шагом иду в ванную.
Вообще-то, сегодня я хотела пройтись пешком. Знаю, школа неблизко, а значит, пропущу первый урок, но этого я и добивалась. Появиться эффектно! Одеть что-нибудь открытое, опоздать... Как там Пит говорил, быть раскрепощенной. Если мне придется с ним уживаться, то пусть и он голову поломает “как ужиться со мной!”
Выхожу из ванной и плетусь в гардеробную. Сегодня никаких платьев, однако сегодня нужно поразить всех, как и тогда, когда я надела подарок папы. Хоть уже конец ноября, но на улице по-прежнему тепло. Свой выбор останавливаю на джинсовых коротких шортах с завышенной талией и полупрозрачной белой рубашке с чуть подвернутыми рукавами и завязанными концами в узел. На ноги — обычные кеды под цвет шорт.
Когда натягиваю рубашку, видимо, цепляюсь кольцом за нитку. Кольцо, а ведь я его не сняла. Вроде бы только для игры, а то подумают, что-то не то, да только мне плевать на всех, кроме меня самой и моей семьи! Наверно, я все еще та влюбленная дурочка, просто проявляется это не так явно.