<p>
Траектория знакомства</p>
<p>
Обратный путь, а тем более путь домой - всегда кажется более быстрым. Но лететь из Красноярска в Санкт-Петербург предстояло более пяти часов и эти пять часов нужно было себя чем-то занять. Во время полета Женя намеревалась тщательнее изучить материалы прошедшей конференции и дочитать остросюжетный детектив. Научные материалы были важнее, а книга интереснее. Решив, что времени хватит на все, она остановила выбор на книге - ей не терпелось выяснить, кто же именно устроил козни героям произведения.
Поднявшись на борт самолета, она дошла до своего ряда, сверилась с посадочным талоном и, поставив дорожную сумку на багажную полку, опустилась на свое место. В кресле у окна уже расположилась пожилая женщина. На Женино приветствие она не отреагировала и продолжила неподвижно сидеть с закрытыми глазами и заблаговременно пристегнутым ремнем безопасности. Женя даже хотела поинтересоваться, хорошо ли она себя чувствует, но заметив у пассажирки полукруглую дорожную подушку вокруг шеи решила, что та хочет подремать и не стала беспокоить.
Ей самой досталась место у прохода. Кресло посередине пустовало и Женя очень хотела, чтобы его не занимали. Тогда она сможет усесться удобнее и вытянуть ноги.
Посадка почти закончилась и Женя, обрадовавшись, что соседа у нее не будет, скинула ботинки, расслабленно откинулась в кресле, достала из дамской сумочки электронную книгу и с интересом продолжила чтение детектива, начатое еще в зале ожидания вылета.
- Могу я вас немного побеспокоить, - раздался рядом низкий мужской голос с хрипотцой.
- Ну вот, - разочарованно подумала она, - долетела с комфортом... Теперь придется столько времени жаться в неудобном кресле, контролируя свои локти.
Но вслух произнесла другое: "Да-да, конечно".
Не поднимая глаз от экрана книги, Евгения вышла в носках в проход, пропуская пассажира и затем быстро нырнула за ним на свое место.
- Надо воспользоваться вашим примером, - донеслось до нее, - а то в полете ноги болеть начинают.
- Я всегда так делаю, - ответила она, отключая книгу на время взлета воздушного судна, - когда долго летишь, ноги в обуви затекают, потом мучаешься, не знаешь куда их поставить.
Женя перевела взгляд и впервые посмотрела на пассажира, занявшего место рядом с ней, и глаза у нее округлились.
- Вы?! - удивилась она, - Не может быть!
- Я, - безразлично подтвердил ее сосед.
С языка чуть не сорвалась глупая фраза: "Я ведь слушаю ваши песни с детства". Вовремя прикусив язык, ошарашенная Евгения уставилась перед собой и пробормотала: "Батюшки, мне же никто не поверит".
Песни Евгения Смелова и его рок-группы "Фототени" она слушала конечно не с детства, а с класса эдак десятого, благодаря бывшему приятелю Юрке Молчанову. У Юрки в комнате все стены были завешены плакатами с изображением "Фототеней" и самого Евгения "Мэла" Смелова, ее основателя и бессменного лидера.
Юрка во всю подражал своим кумирам: отрастил волосы, пытался говорить более низким голосом, разучил пару песен на гитаре и играл их в компаниях и от этого казался невероятно "крутым". Женя, чтобы соответствовать своему "парню", тогда лишь делала вид, что группа ей нравится, но чтобы Юрка не сомневался, тоже вырезала из журнала их фотографии и приколола у себя над кроватью.
Они с Молчановым бесконечно много раз слушали на магнитофоне заезженные кассеты, подпевали и подбирали аккорды на гитаре. Уже намного позже, когда в ее жизни не было ни школы, ни Юрки, на одном из вечеров студенческой самодеятельности она услышала хорошо знакомую песню, и она ей... понравилась. Рьяной поклонницей "Фототеней" с тех пор не стала, но даже сейчас в ее личном музыкальном сборнике было с десяток любимых песен с разных альбомов группы Смелова.
- C детства... хороша деточка, - ухмыльнулась она про себя и задумалась, - интересно, сколько ему лет?
Она быстро взглянула на Смелова и начала считать в уме.
- Так, где-то между сорока пятью и пятьюдесятью. Нет, пятьдесят еще нет. Возможно сорок семь, сорок восемь. Ну да, если мне было шестнадцать лет, когда я начала встречаться с Юркой, а ребятам в группе "Фототени" по тридцать плюс-минус, то теперь по прошествии семнадцати лет, так и получается - сорок семь.
- Эм-м-м... хотите я с вами сфотографируюсь, - предложил Смелов.
- Что? - переспросила Женя, отвлекаясь от своих подсчетов.
- Фотографию. Вы можете сделать со мной фото. Ну... чтобы вам кто-нибудь поверил.
- Нет, я не люблю фотографироваться, - машинально ответила она, - И не хочу никого не в чем убеждать. Ой, - внезапно спохватилась она, - я вас этим не обидела?
- Нет, ни сколько, - повел плечом Смелов, - немного удивительно. Сейчас многие при любой возможности делают фотографии "себя любимого" и размещают на страницах всевозможных социальных сетей.
- Я не слишком активный пользователь социальных сетей, - пояснила Женя, - у меня только одна закрытая страница, которую я использую для личного общения с друзьями и родственниками.
- Вы такой закрытый человек?
- Нет, -помотала она головой, - в своей работе я сталкиваюсь с большим количеством людей и потому не хочу, чтобы особо любопытные начали интересоваться моей частной жизнью.
- И кто же вы, если не секрет? - поинтересовался Смелов.
- Я практикующий врач и преподаватель в медицинском ВУЗе.
- Какого профиля? - спросил он и спешно добавил, - Не бойтесь, доктор, я не стану мучить вас своими болячками.
- Кардиолог.
- О! Специалист по сердечным делам.
- Можно и так сказать, - улыбнулась Женя.
Смелов замолчал и отвернулся, разглядывая облака за окном. За разговором она и не заметила, что самолет давно набрал высоту, пассажиры в салоне оживились, а стюардессы предлагают напитки.
Боясь показаться навязчивой, Евгения не стала возобновлять беседу, а вновь включила свою электронную книгу и погрузилась в чтение, уже не казавшееся ей таким увлекательным.
- Удивительно, - снова произнес Смелов.
- Что именно? - подняла недоуменный взгляд на него Женя.
- Вы не болтаете без умолку, не рассматриваете меня как неведомую зверушку, не пытаетесь взять автограф, а просто сидите рядом и спокойно читаете книгу. А вон тот парень, - коротко кивнул Смелов, - через два ряда от нас через проход, аж выпрыгивает из кресла.
- Если вам будет приятно, а могу сделать так, - сообщила ему Женя и наиграно округлив глаза восхищенно произнесла, - Я сейчас умру от счастья! Мэл, вы потрясный, я тащусь от ваших песен! Можно я до вас дотронусь! - при этих словах она легко коснулась плеча Смелова.
Тот хохотнул:
-- Не делайте так больше.
-- Хорошо, не буду, - пообещала Женя и смущенно добавила, - А, мне и правда очень нравятся ваши песни. Особенно с последнего альбома.
-- Так не говорят: "с последнего".
-- Ох, извините, с недавно вышедшего. У вас очень проникновенные тексты.
- В основном, я пишу их сам.
- Я знаю, читала.
Женя видела, что Смелов с интересом ее рассматривает и это ее смущало.
Внезапно для себя самой, нервно подхихикивая, рассказала, что много лет назад вдохновленная песней "Герой солнечной орбиты" на одном дыхании написала свое первое и единственное стихотворение, а больше у нее ничего хорошего со стихами не выходило.
-- Прочитаете? - попросил Смелов
-- Ой, нет, - потупив глаза, помотала Женя головой, - я занервничаю и запутаюсь.
-- Жаль.
-- Но я могу вам его сейчас написать, а вы сами прочитаете, - воодушевленно заявила она и, подняв с пола свою сумочку, яростно начала в ней рыться, ища ручку и какой-нибудь чистый листок бумаги.
-- У меня только ручка, - расстроенно сообщила Женя, опуская сумочку обратно на пол.
Смелов похлопал себя по карманам, заглянул в кармашек впередистоящего кресла, достал из него сложенный гигиенический пакет, протянул Жене со словами:
-- К сожалению, есть только это.
Женя взяла белый бумажный прямоугольник и быстро начала что-то на нем писать. Через некоторое время вернула его Смелову:
-- Только не смейтесь. Когда я их написала мне было двадцать лет.
Смелов бросил взгляд на текст:
-- Для врача у вас вполне разборчивый подчерк, - заметил он.
-- Я старалась, - пояснила Женя.
Смелов внимательно прочитал стихи несколько раз и спросил:
-- Могу я оставить их себе?
-- Конечно! Я их вам дарю! - радостно сообщила Женя.
-- А как же авторские права? - усмехнулся он.
-- Дайте на секунду обратно, - попросила она.
Забрала бумажный пакет и шутя написала под стихотворением "Стихотворение передается Евгению Смелову безвозмездно, то есть даром, в пользование на веки вечные". Поставила дату, свою замысловатую подпись и протянула стихи обратно.
Тот прочитал, сложил бумажный пакет несколько раз, убрал в карман и, улыбаясь, сказал:
-- Обычно автографы раздаю я, а сейчас только что принял его.
Внезапно он наклонился к Жене и очень тихо сказал:
-- Вы такая удивительная...
Женя почувствовала, как от этой фразы, от интонации с которой она была сказана, у нее вспыхнули щеки, а руки покрылись мурашками.
- Разрешите, я выйду, - внезапно разрушила очарование момента пассажирка у окна.
Они со Смеловым встали из кресел, пропуская пожилую женщину в проход.
Тот посмотрел по сторонам и сказав Жене: "Я тоже прогуляюсь", прошествовал вслед за соседкой в хвост самолета.
Женя вернулась на свое место и мысленно произнесла: "Неужели это происходит со мной?! Это же какая удачная случайность! А я еще ехать не хотела".
В Красноярск она лететь действительно не планировала. На конференции, посвященным вопросам ранней диагностики заболеваний сердечно-сосудистой системы, должна была выступать ее коллега. Но у той незадолго до вылета возникли какие-то семейные проблемы и в последний момент решили, что вместо нее полетит Евгения.
- Неприятно, конечно, - думала она, - что удача пришла через чужие сложности. Надеюсь, что в конечном итоге все разрешится хорошо.
Через некоторое время вернулась пожилая женщина и ее пришлось пропускать обратно к окну. Смелова пока не было видно и Женя решила подождать его в проходе, чтобы не прыгать взад-вперед.
- А, он ничего, этот Евгений Смелов, - продолжала размышлять Женя, - приятный. Не хамит, не грубит и даже не "звездит". Вот интересно, почему он летит вместе со всеми, а не в бизнес-классе? Насколько приличным будет его об этом спросить?
- Я пройду, хорошо? - внезапно почувствовала Женя руки на своей талии. Смелов протиснулся на свое место, чуть отодвинув Евгению в сторону.
Она еще немного потопталась в проходе и увидев, что две стюардессы толкают по проходу тележку с обедом, уселась в кресло.
- Сейчас кормить будут, - сообщила она.
- Давно пора, - ответил Смелов, - я уже проголодался.
- Никогда не ем самолетскую еду, - заявила пассажирка у окна, - у меня от нее изжога начинается. Интересно, а что предлагают бизнес-классу? Не эту же безвкусную курицу.
- Никогда не летал бизнес-классом, поэтому, к сожалению, не знаю, - отозвался Смелов.
- Неужели? - недоверчиво протянула Женя и тихо произнесла, - а, я считала, что все "звезды" летают исключительно бизнес-классом.
Смелов многозначительно на нее посмотрел, но ничего не ответил.
Они получили из рук подошедшей стюардессы по судочку с обедом и приступили к еде. Их соседка снова закрыла глаза и притворилась спящей.
После обеда потянуло в сон. Проспать остаток полета было бы обидно. Чтобы немного взбодриться Женя дошла до уборной и поплескала холодной водой себе на лицо. Возвращаясь обратно она заметила, что большинство пассажиров дремлют. На ум пришел услышанный еще в школе стишок: "После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать".
- Никогда не понимала, причем тут Архимед, - мысленно удивилась она.
Вернувшись на свое место она с разочарованием обнаружила, что та же участь постигла и Смелова. Его голова склонилась набок и было понятно, что сидеть ему в таком положении совсем неудобно. Видимо это действительно было так, потому, что время от времени он выпрямлялся, но через несколько минут его голова снова склонялась. А потом и вовсе опустилась Жене на плечо.