— А где твоя комната? — спросила Панси.
— Сейчас покажу.
Гермиона привела их в свою комнату. Она была не такая большая, но для Гермионы и этого хватало. Небольшой стол, книжный шкаф, полки, одиночная кровать, некоторые мягкие игрушки, но особенно Панси и остальных привлекли фотографии, которые стояли в рамках.
— Что это?
— Это фотографии, — сказала Гермиона, — хотите, сделаем такое? — Гермиона достала фотоаппарат мгновенной печати, и сфотографировалась вместе с Панси. Увидев мгновенно появившуюся фотографию, Панси забрала её. — Видите, даже в мире маглов есть своё волшебство. — улыбнулась Гермиона.
Долго быть они у подруги не могли. Гермиона быстро показала Гарри и Рону камин. Оттуда они спокойно могли попасть в Нору. Что же касается Панси и остальных, то за ними пришли их родители и трангрессировали.
Комментарий к Глава 8. Флориш и Блотс Вот и второй курс
Прим. Беты: Бечено. Все сегодня больше ничего не осилю...)
====== Глава 9. Второй курс ======
Через 3 дня отправлялся поезд с вокзала Кинг Кросс. Гермиона, вместе с Панси и родителями приближалась к нужной стене, и с разбега побежала к ней, через секунду девочка была уже на нужной платформе. Потом появились родители, Панси, и можно было уже загружаться в поезд. Попрощавшись с родителями, Гермиона с Панси зашла в поезд. Когда поезд двинулся, они помахали родителям, и направились в свободное купе. Оно оказалось в конце третьего вагона. Разместившись, они начали обсуждать последние новости, например, слова Люциуса Малфоя о семействе Уизли.
— Не влезай в это, Гермиона, — предупредила Панси, — Драко с детьми Артура не влезают, и ты не влезай. Отец говорил, что у них эта вражда уже давно. Ведь как ты поняла, семейство Уизли не настолько обеспечено, а семья Малфоев считается одной из богатейших волшебных семей. Мне, конечно, жаль, что чистокровные волшебники так относятся к другим семьям.
— Но ведь ты тоже чистокровная волшебница, — заметила Гермиона, — да и к маглорожденным ты плохо относилась.
— Это было, черт знает когда, — возмутилась Панси, — сейчас все изменилось. Мои родители изначально были против нашей с тобой дружбы, однако когда ты побыла у нас почти два месяца, они изменили своё мнение, даже с твоими родителями любезно познакомились. Так, что, нам с тобой повезло.
— А мы ищем вас по всему поезду! — в дверном проёме показались головы Винсента, Грегори, Блейза и Драко. Они быстро зашли в купе и сели рядом.
— Гермиона, тот случай в Флориш и Блотс, мой отец, он… — Драко, видимо, попытался извиниться.
— Ничего страшного, — улыбнулась Гермиона, — спасибо, что заступился за меня. Большего мне и не нужно.
По поезду пошел слушок, что Гарри и Рона нет в поезде, и эти слухи дошли до слизеринцев. Гермиону это удивило, ведь она точно видела их с семейством Уизли на вокзале, они как раз приближались к волшебному проходу. До конца поездки, это так и осталось загадкой.
Замок
После прибытия, даже в главном зале Гермиона не увидела Рона и Гарри. Она обеспокоено осматривала стол гриффиндорцев, поймав взгляд Симуса, он дал понять, что не менее обеспокоен, чем она. Появилась также сестра Рона — Джинни, её распределили на Гриффиндор. Не удивительно. Праздник начала учебного года был шикарен, как и в прошлом году.
Уже направляясь со старостой в гостиную, у Гермионы не шел из головы маленький эльф, которого она мельком увидела за платформой, когда бежала к волшебному проходу. Он был одет в грязную наволочку для подушек, и был слегка потрёпанным. Она никогда раньше не видела их, но спросила, всё-таки у Панси.
— А что домовой эльф забыл на платформе? — удивилась она, расстилая кровать, готовясь по сну.
— Домовой эльф? — удивилась Гермиона.
— Это что-то вроде прислуги у волшебников дома, — сказала Милисента, — они прислуживают, в основном, чистокровным семьям, таким как Блэк, Малфои…. Но почему этот был на платформе? Разве эльфы не должны быть подле своих хозяев? Дома.
— Из-за этого я и насторожилась, Мили, — сказала Гермиона, давая выдре кусочек корма. Выдра заползла под кровать, пристроившись на своём удобном месте — маленькой подушке.
— Я не знала, что эльфы могут приходить в мир маглов.
— По приказу хозяина они могут быть где угодно, — сказала Панси, — даже у маглов, если понадобится.
Большой зал
Завтрак был не настолько праздничный, как вчера ужин: овсяная каша с тостами и селёдкой. Ну, приходится довольствоваться тем, что есть.
— Какой ужас, дожили, — вздохнул Грегори, закидывая в рот тост, — благо, что селёдка копчёная.
— Радуйся, что цветную капусту не положили, — огрызнулась Панси, откусывая кусочек жареного бекона, — вот это был бы ужас.
Над головой зашумели крылья влетевших сов, их была сотня, не меньше. Они кружили по залу, протяжно кричали, заглушая голоса мальчишек и девчонок, и роняли там и здесь письма и посылки. Один увесистый пакет хлопнулся прямо на голову Невилла, и тут же что-то большое, лохматое упало в кувшин Гарри, забрызгав всех молоком и осыпав перьями. Остальным ученикам тоже пришли посылки. Гермионе и её друзьям в том числе.
— Стрелка! — Гермиона услышала шум и узнала голос Рона, вытащив мокрую, грязную сову из кувшина за лапы. Сова лежала на столе неподвижно, лапы кверху, в клюве мокрый красный конверт. — Какой ужас!
— Все в порядке, она дышит, — сказала Лаванда, поглаживая сову кончиком пальца.
— Я не об этом. Я вот о чем! — Рон указал на красный конверт.
По мнению Гарри, ничего особенного в конверте не было. Но Рон с Невиллом глядели на него так, как будто он вот-вот взорвется.
— В чем дело? — спросил Гарри.
— Она… она прислала мне Громовещатель, — прошептал Рон.
— Скорее открывай, — так же тихо проговорил Невилл. — А то будет хуже. Моя бабуля тоже однажды прислала такое письмо. А я совсем про него забыл. Так что было!
— А что такое Громовещатель? — Гарри перевел взгляд с испуганных лиц друзей на красный конверт.
Рон не отрываясь, смотрел на письмо, которое уже начало с углов дымиться.
— Открывай! — толкнул Рона Невилл. — Сейчас вспыхнет!
Рон протянул к конверту дрожащую руку, вынул его из клюва совы и распечатал. Невилл заткнул пальцами уши. И в тот же миг Гарри понял почему. Сначала ему показалось, что письмо взорвалось: громадный зал наполнился грохотом, от которого с потолка посыпалась пыль. Но скоро он различил в грохоте слова:
«…украсть автомобиль, — гремело письмо. — Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте…»
Миссис Уизли кричала в сто раз громче, чем обычно; ложки и тарелки подпрыгивали на столах от ее голоса, который еще усиливало эхо, отраженное каменными стенами. Слизеринцы встали со стульев, чтобы внимательнее рассмотреть Громовещатель, присланный Рону. Сидевшие за столами вертелись на стульях, ища глазами несчастного, получившего это послание. Рон от стыда почти сполз со стула, так что был виден только его пунцовый лоб. А письмо продолжало:
«…вечером… письмо от Дамблдора. Я думала, отец от огорчения умрет. Мы растили тебя совсем в других правилах. Вы ведь с Гарри могли оба погибнуть!»
Гарри все ждал, когда же прогремит его имя. И делал вид, что не слушает говорящее письмо, звуки которого раздирали барабанные перепонки. Гермиона и Панси всё думали, почему мальчиков не было в поезде, теперь понимали почему.
«…абсолютно чудовищно. Отца на работе ждет разбирательство, и виноват в этом ты. Если ты совершишь еще хоть один подобный проступок, мы немедленно заберем тебя из школы».
На этом письмо кончилось, и в зале воцарилась звенящая тишина. Красный конверт, выпавший из рук Рона, вспыхнул, и от него осталась горстка пепла. Гарри с Роном сидели, вытаращив глаза и отдуваясь, как будто их только что окатило волной прибоя. Многие смеялись, но скоро за столами опять возобновилась непринужденная болтовня. Лаванда захлопнула книгу и вперлась в Рона.
— Не знаю, что ты ожидал, Рон. Но ты…
— Не говори мне, что я это заслужил, — выпалил Рон.
Гарри отодвинул миску с кашей. У него горели уши. Мистеру Уизли грозит служебное расследование! И это после всего, что мистер и миссис Уизли сделали для него этим летом…
Но углубляться в эти печальные мысли не было времени. Вдоль стола шла профессор МакГонагалл и давала каждому в руки расписание. Гарри в своем листке прочитал, что у их класса два первых урока — травология вместе с пуффендуйцами. Северус Снегг также раздал своим подопечным расписание на первый день, осматривая каждого взглядом
— Итак, что тут у нас… — Грегори внимательно начал просматривать занятия, написанные на пергаменте. — Вот блин, ваш любимый Златопуст Локонс у нас третьим стоит! Радуйся, Гермиона.
— Отвали, Грег, — возмутилась Гермиона.
— Почему она должна радоваться? — удивился Блейз. Драко усмехнулся.
— Они с Панси помешаны на этом белобрысом чудике, — они с мальчиками рассмеялись.
— Не забывайте, что этот белобрысый чудик ставит вам оценки, — прозвучал за спиной чей-то невозмутимый голос. Повернувшись, Драко увидел Златопуста Локонса, который всё успел расслышать. Блейз с мальчиками стали пунцовыми, улыбнувшись, Локонс направился к выходу из зала. Теперь была очередь смеяться Гермионы и Панси.
— Второе там что? — спросила Панси.
— Зельеварение, — улыбнулась Гермиона, — с гриффиндорцами, хоть отдохнём.
— Ладно, хватит болтать, и пойдёмте на урок, — возмутился Винсент.
— С каких это пор ты полюбил учёбу? Ты ведь даже читать не умеешь, — рассмеялся Блейз.
— Я не упущу возможности посмеяться с Локонса, и потом, — Винсент кивнул в сторону Гойла, — это он никогда книгу не открывал.
Теплицы
Подойдя к оранжерее, они увидели у дверей гриффиндорцев, дожидавшихся профессора Стебль. Гермиона кивнула Гарри, Рону и Невиллу с Симусом, те кивнули в ответ. Сзади её кто-то пихнул — это был Драко.
— Хватит с ними разговаривать, — шикнул Малфой.
— Я разве разговаривала? — удивилась Гермиона, — просто поздоровалась!
— Тем более, — не унимался Драко.
— Уймись уже, Драко, — возмутилась Панси.
В ту же минуту появилась и сама профессор; вместе с Златопустом Локонсом они шли по газону со стороны Гремучей ивы. В руках у профессора Стебль были бинты и гипсовые повязки. Гермиона перевела взгляд на иву, несколько ее ветвей украшали гипсовые лотки. По глазам Гарри, Гермиона поняла, что если они с Роном летели на автомобиле мистера Уизли, то болезнь Гремучей ивы — их работа.
Профессор Стебль была маленькая, кругленькая ведунья в чиненой-перечиненой шляпе на растрепанных волосах; платье у нее вечно было в земле, а при виде ее ногтей тетя Петунья упала бы в обморок. Златопуст Локонс, напротив, был, как всегда, безупречен, его бирюзовый плащ развевался, золотистые локоны переливались под идеально сидевшей шляпой того же цвета, отделанной золотой каймой.
— Всем привет! — с сияющей улыбкой приветствовал он учеников еще издали. Гермиона и Панси чуть не растаяли от счастья. — Я показывал профессору Стебль, как вылечить Гремучую иву! Но, пожалуйста, не подумайте, что профессор меньше меня разбирается в травологии! Просто мне доводилось иметь дело с экзотическими растениями во время моих странствий…
— Дети, теплица номер три! — распорядилась профессор Стебль, явно расстроенная. В ней сегодня не было и следа обычного, живого и приветливого, расположения духа.
Ребята довольно зашумели. В прошлом году они занимались только в теплице номер один. В теплице номер три растения были куда более интересные, даже опасные. Профессор вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы. Оттуда на Гермиону повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений, тяжелым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свешивающихся с потолка. Гарри шагнул было внутрь вслед за Роном и Гермионой, но его остановила рука Локонса.
— Гарри! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Гарри опоздает минуты на три?
Судя по недовольному лицу, Стебль возражала. Гермиона слегка удивилась этому, да и по лицу Рона было видно удивление, а вот на лицах Блейза и Драко было явное недовольство.
Профессор Стебль стояла у деревянной скамейки в центре теплицы, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока Гарри займет свое место рядом с Роном, профессор начала урок.
— Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры, — сказала она. — Кто хочет рассказать о свойствах этого растения?
Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона.
— Мандрагора, или мандрагорум — сильнодействующее средство для восстановления здоровья, — отчеканила Гермиона, как будто знала учебник наизусть. — Мандрагору используют, чтобы вернуть человеку, подвергшемуся заклятию, его изначальный облик.
— Отлично. Десять баллов Слизерину, — сказала профессор Стебль. — Мандрагора является главной составляющей частью большинства противоядий. Но и сама мандрагора небезопасна. Кто может сказать почему?
Опять взметнулась, рука Гермионы и чуть было не смахнула очки с носа Гарри.
— Плач мандрагоры смертельно опасен для всех, кто его слышит, — без запинки ответила Гермиона.
— Совершенно верно. Припишем еще десять баллов. — Панси пихнула Гермиону в знак благодарности, — Мандрагоры, которые сейчас перед вами — рассада, совсем еще юная. Профессор указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперед, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зеленых листьев — в каждом около ста маленьких мандрагор. Драко не заметил в них ничего особенного, «плач мандрагоры» был для него пустым звуком. — Возьмите наушники, — распорядилась профессор Стебль.
Толкаясь, ребята бросились к скамье, никто не хотел весь урок сидеть в розовых из искусственного меха.
— Когда я скажу: «Наденьте наушники», постарайтесь надеть так, чтобы абсолютно ничего не слышать. Когда можно будет наушники снять, я подниму вверх большой палец. Наденьте наушники!
Гермиона, Панси и Драко с остальными быстро надели пару наушников — тишина воцарилась полнейшая. Профессор Стебль надела розовые, засучила рукава мантии, крепко ухватила одно растеньице и с силой дернула.
Панси, конечно, не удержалась от восклицания, впрочем, как и многие ученики, но их, конечно, никто не услышал.
Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землей, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зеленая, вся испещренная разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орет.
Профессор Стебль взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в темный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники.
— Эти мандрагоры — саженцы, получается, их крик нас не убьет? — спросил Блейз.
— Совершенно верно, мистер Забини, — кивнула Стебль. Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо.
— Но их вопли могут часа на четыре оглушить! — отчеканила Гермиона.
— Поэтому, я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый день занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжется.
Говоря это, профессор довольно сильно шлепнула темно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к ее плечу длинный щуп — щуп мгновенно убрался. Гермиона была в группе с Панси, Драко и Гарри, конечно, последний не очень-то хотел быть там, где был Драко, по его словам, только из-за Гермионы он согласился. Взяв один ящик, они с силой по одному вырвали саженцы, конечно, крик был слышен даже через наушники, но приглушённый, поэтому для слуха опасности не представлял. Быстро взяв горшки, они пересадили их туда, присыпав землей и не забыв добавить компост для удобрения. Драко сбился со счёта, какой они ящик распаковывают, он остановился на восьмом, а потом считать не стал. Он посматривал на Гермиону, которая делала это быстрее своих сокомандников, и завидовал ей белой завистью. В скором времени к ней присоединилась Панси, а затем и Драко с Гарри. Стебль подняла большой палец, который свидетельствовал о том, что урок был закончен. Сняв наушники, они поспешили переодеться в школьную форму.