Впоследствии Стив и сам не смог бы сказать, зачем привёл этого парня домой. Зачем взвалил на себя ответственность за ещё одну душу, хотя ему вполне хватало всего мира, и Америки в частности. Было столько вариантов, столько возможностей, столько мест, в конце концов, где о парне смогли бы позаботиться, но в итоге… Может, дело в том, что оставлять его в первой попавшейся больнице или каком-нибудь приюте было опасно, как для самого парня, так и для окружающих? Ведь он, казалось, вообще не понимал, что вокруг происходило, и двигался словно робот. Нет, скорее, как зверёк, ведомый лишь инстинктами. Это стало понятно с первого же взгляда: хотел есть – шёл напролом к еде; почувствовал опасность от нескольких громил, которые почему-то решили, что могут чем-то поживиться за счёт подростка… вот тут Стив даже на помощь не успел, хотя сразу же рванул с места. Парень вырубил их с такой поразительной лёгкостью, что дух захватывало. Прыгал, словно парил в воздухе – ещё секунда, и можно было бы крылья увидеть. Бил с точностью, танцуя, уворачивался, в общем, нечто подобное Стив видел только несколько раз, например, у Наташи. Кто, если не Капитан Америка, смог бы остановить бойца такого уровня, не навредив? Парень же не виноват – не понимал ничего, а спровоцировать зверя, по незнанию, очень легко. Потом он мгновенно забыл о врагах, которых только что отправил в отключку, и вцепился зубами в булку, украденную прямо с разбитой витрины.
Хотя, может, дело было и в другом. Стив не хотел этого признавать, но он – одинок. Даже о собаке подумывал. Парень собакой не был, но ведь ему тоже нужен кто-то, кто о нём позаботится, верно? И… ну, когда-то Баки так же нашёл его в подворотне и стал защищать от всего мира. Паренёк этот в защите, как таковой, явно не нуждался и задохликом, как когда-то сам Стив, не выглядел, но всё равно помощь была ему нужна.
И Стив не знал, почему этот парень безропотно позволил себя увести с улицы, не пытался напасть, вырубить, как с теми громилами. Они ведь даже не успели коснуться его, а механизм самозащиты активировался – просто сокращения дистанции оказалось достаточно. Но, возможно, в таком состоянии инстинкты сильно обострены, раз разум им не мешал, и подсознательно парень чувствовал, кто хотел навредить, а кто – помочь от чистого сердца.
Парень точно так же безропотно позволил себя раздеть и вымыть в небольшой душевой. Стив бы в любом другом случае не стал так сильно нарушать чужое личное пространство, но парню явно было всё равно, да и этот запах… И не то чтобы он пялился, но не заметить, сколько шрамов на теле еще вполне молодого человека, было сложно. Страшные шрамы, мастистые, некоторые совсем старые, а некоторые – только-только заживающие раны. Словно парня всю жизнь использовали как мальчика для битья или боксёрскую грушу. И это не считая синяков, в общем, небольших и нестрашных – на фоне всего остального – порезов, ссадин. Решение увести этого парня с улицы казалось всё более правильным. Под грязью обнаружилась крепкая, но не слишком объёмная мускулатура. Достаточно молодое лицо, покрытое тем самым пушком, который появляется у юношей с самого начала, и пока его не сбреешь, нормальная борода не вырастет. Тёмные волосы отросли так, что закрывали глаза, хотя их Стив обрезать не стал, только тщательно вымыл и выстриг пару колтунов.
Как можно оперативнее закончив мытьё с условием, что нельзя совершать резких движений, чтобы не спровоцировать агрессию, Стив выдал своему неожиданному гостю футболку и спортивные штаны, которые еле держались на парне, и, завернув его в одеяло, уложил в гостевой комнате, впервые пригодившейся. Парень ещё несколько секунд смотрел на него, почти не мигая, а потом, видимо, взвесив ситуацию где-то у себя внутри, решил, что он в безопасности и непробудно уснул. Только кончик носа слегка подрагивал в такт дыханию. А Стив принялся обдумывать, что ему делать с этой свалившейся на его голову задачей. И ведь сам взвалил её на себя, сам же привёл, сам же решил нести ответственность. Парню явно нужен врач. И даже если не из-за физических травм, то из-за проблем с головой точно. Такое состояние не нормально.
Джон продолжал у него жить или, скорее, как бы Стив ни отгонял эту мысль, – существовать. Он и имени-то своего не назвал, а Джон… ну, неизвестных называли «Джон Доу», и имя это было ничем не хуже других. Джона достаточно быстро удалось научить хотя бы минимальной заботе о себе и базовым навыкам взаимодействия с обстановкой: он больше не пытался пробить дверцы шкафчика, а открывал его, как и холодильник; научился пользоваться туалетом, хотя бритву ему в руки Стив опасался давать, сам брил, странно, но это Джон позволял, не шарахался от лезвия в руке, не оборонялся; сам находил постель, но на этом всё. Это и улучшениями, как бы ни хотелось, назвать было нельзя – больше похоже на остаточные рефлексы, как и в случае с боевыми движениями. Джон не проявлял каких-либо эмоций или желаний, просто инстинкт самосохранения и стремление к минимальному комфорту. Да ладно, даже котят можно к лотку приучить, но те хотя бы воротят нос от нелюбимой еды, а Джон поглощал всё съедобное с одинаковой нулевой реакцией – просто насыщался. И не говорил, не проявлял никаких признаков осмысленности.
И как бы Стив ни откладывал, он принял мысль, что надо идти к Старку. Он хоть и сволочь, но умный. Да и Брюса в свои лаборатории переманил – может, вдвоём что-нибудь придумают. И лучше уж к Старку, чем в Щ.И.Т. Пусть они и были формально «хорошими парнями», но это всё таки военизированная организация. Кто знает, что они могут сделать с тем, кто не «национальный символ», а просто парень, которого не хватятся? А Старк, при всех своих явных недостатках, не тот человек, который будет использовать незнакомого и, по сути, беззащитного парня, просто потому что может. Не факт, что и Щ.И.Т. бы попытался, но у них уже есть опыт создания оружия из всего подряд. А Старку можно было и морду набить в случае чего.
– Мы идём к моему другу, Джон, слышишь? Он может тебе помочь, – говорил Стив, вполне осознавая, что это может быть бесполезно – ответа не будет. Хотя надежда, что там внутри ещё кто-то есть, все еще была жива, просто надо немного терпения и упорства. Но Джон никак не реагировал, покорно позволяя надевать на себя плотную куртку.
Точно так же покорно он залез позади Стива на мотоцикл и обнял его. Если раньше Стив и сомневался, то сейчас был уверен, что Джон уже ездил на мотоцикле, а значит и это тоже в его мышечной памяти – не упадёт, не соскользнёт.
– Это и есть тот безголовый чудо-мальчик? – беззаботно спросил Старк, наливая себе в стакан что-то янтарное из хрустальной квадратной бутыли.
– Надеюсь, ты не собираешься пить, прежде чем копаться в мозгах у мальчика? – задал встречный вопрос Стив.
– Кэп, ты же знаешь, я инженер. Моё дело – компьютеры и предоставление техники. Доктор у нас он, – Старк кивнул в сторону до этого незаметного Брюса.
– Доктор Беннер, вы же сможете помочь?
– Сначала надо посмотреть на результаты тестов, – серьёзно ответил Брюс. И Стив ему был за это благодарен – за правду. За то, что не стал дарить пустые обещания. – Пойдёмте в лабораторию, начнём с МРТ.
Стив кивнул, пусть и не совсем понял аббревиатуру. Он, конечно, знал, что это какой-то сканер, используемый в больницах, но на этом познания заканчивались. В сороковых на фронте хорошо если обезболивающее было…
Стив сам укладывал Джона в каждый агрегат, боясь, что чужие прикосновения могут быть восприняты как угроза, и это спровоцирует ответную реакцию. Остановить парня Стив, наверное, сумел бы быстро, но кто знает, что произойдет, достигни хоть один удар того же Брюса.
После тестов Стив увёл своего подопечного обратно в жилую зону, оставляя Старка и доктора Беннера разбираться с их цифрами и сканами. И надо бы покормить Джона, пока он сам не начал добывать еду любым доступным способом. В холодильнике у Старка обнаружилось достаточно большое разнообразие готовой еды, скорее всего заказанной Джарвисом или мисс Потс. Стив засунул в микроволновку тушёное мясо. Этого Джон ещё не пробовал. Глупо, конечно, тот любую пищу жевал с одинаковой готовностью, но вдруг у него всё-таки остались какие-то предпочтения? Вдруг Стив сумеет их заметить? Но Джон просто задвигал вилкой, отправляя в рот еду – топливо для существования.
– Хэй, Кэп, давно не виделись, – дружелюбно бросил Бартон. А Стиву казалось, что он где-то в Африке по заданию Щ.И.Т.а. Вернулся, значит? – А это кто? – Клинт придвинулся к Джону.
– Клинт, не надо… – начал было Стив, но…
Клинт оказался слишком близко. Слишком близко к самому Джону, к его еде. Как пружина лопнула. Джон взвился с места, атакуя сразу быстро и жёстко. Обошёл неловко поставленный от неожиданности блок, ударил, уклонился и вновь ударил, схватил нож со стола… Стив успел перехватил его руку.
– Нет! Успокойся! Всё хорошо! – Стив крепко прижал к себе парня, пресекая брыкания. – Всё хорошо, успокойся.
– Какого хрена?! – наконец отошёл от шока Бартон. – Кто это, мать его, такой?
– Опусти оружие, Клинт, – попросил Стив, продолжая прижимать к себе Джона, который ещё дёргался, в том числе, возможно, из-за наставленного на него пистолета. Опознавал оружие, понимал, что это такое – хорошо же?
– Побитый щеночек, подобранный нашим бравым Капитаном – защитником всех обездоленных, – отрапортовал Старк, подключаясь к «разговору». – А тебя, кстати, неплохо отделали, Птенчик. Отделал мальчишка с только частично работающим мозгом.
– Я просто не привык, что в доме моих друзей мне надо защищаться от психов со столовыми приборами, – буркнул Бартон, но пистолет убрал. Джон сразу же обмяк, повернув голову к оставшейся на столе тарелке. Стив его отпустил, и он тут же сел обратно на стул, продолжая обед.
– Он защищал себя. Он… не понимает, вообще почти ничего не понимает, – попытался оправдать его Стив, хотя произносить это было сложно. Как признавать поражение. – Что с ним? – это уже Старку и Беннеру.
– Парня кто-то усердно бил по голове некоторое время назад. Со всеми вытекающими, – Старк вновь направился к бару. Это он так признавал серьёзность положения? Продолжая пить?
– И ничего нельзя сделать?
– Есть шанс, – Брюс поправил очки. – Новая, ещё не опробованная на людях техника лечения черепно-мозговых травм. Она восстанавливает повреждённые синапсы, создаёт новые. Никаких гарантий, но она может помочь ему. Может восстановить память, может дать возможность создавать новые воспоминания, а может и не сделать ничего.
– И сколько ждать результата?
– Тоже неизвестно. Мозг – самая неизученная часть человеческого организма, если не всей Вселенной. Даже у зверей процессы проходят индивидуально. Прогресс может наступить уже через пару сеансов, может через неделю, через месяц или вообще никогда не наступит. Но мы попробуем, Стив, сделаем всё, что в наших силах.
– Спасибо, – искренне ответил Стив. Он и сам не знал, почему ему так важно помочь этому парню, именно этому. Но… это, наверное, было как найти какую-то цель в новом и безумном мире. Якорь. Хотелось после всех этих разрушений, войны, которая для Стива закончилась совсем недавно, сделать что-то безусловно хорошее, что-то, пусть и не такое значительное, как спасение мира, но хорошее. Важное. С видимым результатом.
– Ага, Кэп, мы добрые доктора для твоего подобранного щеночка.
Стив даже не стал осаживать Старка. Пусть ёрничает, главное чтоб помогал.
– И… – продолжил Стив, вспомнив о ещё кое-чём. – Вы не нашли ничего, что рассказало бы, кто он?
– Нет, увы, – Старк пожал плечами. – Ни по отпечаткам, ни по зубной карте нет совпадений. Так же ничего по базе пропавших без вести, а я как раз новую систему биометрического поиска настроил, конфетка, а не программа, – Старк, видимо, был готов ещё час рассказывать о своей «конфетке», но осёкся под взглядом Стива. – Чтобы получить результат ДНК нужно ещё сорок восемь часов, но вряд ли он поможет – почти нигде ДНК не помещают без отпечатков. Ну и эти шрамы его… Их описание тоже ничего не дало, хотя обязано было. Парня чуть ли не всю жизнь резали, били, да и стреляли в него. Костяшки почти плоские, как у профессиональных бойцов – и всё это при том, что ему на вид не больше двадцати. Слишком специфично, но, к сожалению, никаких результатов.
– Ясно, – лишь выдохнул Стив.
Стив умел ждать, умел быть терпеливым. Он помнил слова доктора Беннера о том, что ждать мгновенного результата не стоит, но с какой-то детской наивностью полагал, что ему выпадет тот счастливый билет, что Джону станет лучше уже через пару дней, через три дня, четыре, неделю… Но шла уже третья неделя, а ничего не изменилось. Привычная рутина: Стив вставал, как всегда, рано, выходил на пробежку, возвращался через час, и примерно тогда Джон просыпался. Стив делал завтрак на двоих, иногда притаскивал что-то из кафешек, стараясь вызвать какую-то реакцию. Стив читал, рисовал, составлял отчёты, жужжали телевизор и радио, Джон же… ну, он безучастно смотрел на менявшиеся картинки на экране, покорно жевал предложенные завтрак, обед и ужин, так же покорно отправлялся спать. Раз в три дня Стив возил его на очередной курс лечения и обследования в Башню.
Ничего не менялось. Пока в одну из ночей Стив не проснулся от крика. Его как подкинуло на кровати. Нападение? Кто-то проник в квартиру? Напал на Джона? Стив рванул в гостевую комнату, но там не было никого, кроме Джона. Который спал. И кричал, мечась по кровати. В первые секунды Стив опешил: это было необычно, это выбивалось из привычного распорядка.
– Эй, Джон, парень, ты чего? – следующим порывом было растолкать, растормошить, прижать к себе, успокоить. Сделать хоть что-нибудь. Джон обмяк лишь минут через пятнадцать, открыл глаза. Всё тот же пустой ничего не выражавший взгляд. Только теперь добавились кошмары.
– Что вы с ним сделали?! – Стив еле сдерживал порыв что-нибудь сломать. – Ему стало только хуже!
– Что значит хуже, Кэп? Перестал накидываться на всю еду подряд? – Старк иронично выгнул бровь, словно он плевать хотел. И на парня, и на злого Стива.
– Кошмары, Старк! Мало того, что вы ему не помогаете, так теперь он мучается от кошмаров.
– Так это же хорошо.
– Что в этом хорошего?!
– Успокойся, Стив, – надо же, он назвал его по имени, а не одним из прозвищ. – Кошмары не снятся машинам, кошмары не снятся животным, а его мозг работал ещё хуже, чем у животного. Для кошмаров нужна память, нужно воображение. Если ему снятся кошмары, то внутри осталось ещё что-то от человека. Возможно его сознание ещё не восстановилось, но подсознание уже за что-то цепляется. Кошмары – это хороший знак.
Кошмары продолжались. Они случались не каждую ночь, но через две-три точно. Джон кричал, что-то неразборчиво бормотал – даже если прислушаться, это была какая-то тарабарщина, а не слова. Он метался и дрожал. И Стив каждый раз приходил и пытался успокоить, разбудить. Но через две недели Джон вдруг вместо того, чтобы завернуть по привычному маршруту в свою кровать, свернулся под боком у Стива на его постели. И уже вот это Стив мог посчитать прогрессом. Джон осознавал, что ему снились кошмары, осознавал, что ему это не нравилось, осознавал, что именно Стив помогал ему из них вырваться. Хоть одна небольшая победа после череды провалов. Одно небольшое приобретение среди череды потерь.
Ещё через пару недель лечение прекратилось. Брюс тогда на вопрос «почему?» подвёл Стива к двум снимкам мозга – до и после. Чёрные неактивные пятна исчезли. Брюс сказал, что физически парень здоров, что восстанавливать больше нечего, а личность и память… Они вернутся сами. Если вернутся. Сказал, они сделали всё, что в их силах, а остальное за Джоном. Стив мог лишь продолжать ждать и прижимать его к себе по ночам, даже когда кошмаров не было. Хотя бы для того, чтобы Джон знал – он не один, ему хотят помочь, пусть лишь вернётся.
Это была очередная ночь, просто очередная ночь. Стив снова проснулся от крупной дрожи. Только сейчас Джон распахнул глаза после первого прикосновения к своему плечу. Распахнул их, а потом буквально подпрыгнул на месте и свалился с постели, отползая. Спихнул случайно ногой лампу с тумбочки, подхватил её рукой и выставил прямо перед собой, направляя на Стива.
– Хэй, успокойся, всё хорошо, – Стив знал, что слова ничего не значат для того, кто их не понимает, но ведь для самого Стива значили. И тон должен быть успокаивающим… – Джон, всё хорошо…