Когда Драко вернулся в комнату, думая, что зря вот так все это выложил Гермионе и бросил одну, она уже спала.
========== Глава 18 ==========
Гермиона вышла из камина с кипой бумаг, бросила их на журнальный столик и без сил опустилась на диван. Не прошло и месяца со смерти Рона, а она уже в пух и прах разругалась со всеми Уизли, кроме Билла и Джорджа. Те просто не вмешивались, но и не помогали. Тяжелее всего оказалось переносить ссору с Джинни. За эти годы девушки стали почти сестрами, и выслушивать теперь от подруги тонны гадостей, пусть и сказанных сгоряча, было невыносимо. Как и ссориться с Молли и Артуром. Они были ее семьей, и в один миг все развалилось. Но Гермиона никого не винила. Она сама ввязалась в историю с беглыми Пожирателями, вот только жизнь невинного ребенка стоит, чтобы за нее бороться. Даже если это ребенок противного слизеринского хорька, позвавшего ее замуж две недели назад.
Возвращаться мыслями к тому разговору не хотелось, потому что мысли все чаще приводили женщину к необходимости ответить согласием. И причин на согласие оказалось довольно много.
Во-первых, она так и не нашла работу, и это все осложняло. Сегодня состоялось первое слушание по вопросу о том, с кем будут жить мальчики. К счастью, Малфой действительно помог с юристом, и Гермиона добилась того, чтобы до окончательного решения суда мальчики остались с ней. Однако на сегодняшнем слушании ее обязали решить проблему с финансами до следующего заседания, и как это сделать, Грейнджер не представляла.
Во-вторых, Драко удивительно хорошо поладил с детьми. За те три недели, что Малфой провел в ее доме, Фред и Римус к нему привыкли и слушались, зачастую, лучше, чем родную мать. Гермиона даже начала немного ревновать, смотря, как Малфой учит мальчишек сидеть на метле и как им весело. К тому же, сама она привязалась к Скорпиусу. Он был тихим мальчиком, скучал за матерью и тянулся к Гермионе. И та все больше убеждалась в правоте Малфоя — детям нужна полноценная семья, а они вдвоем могли им дать это.
В-третьих, Гермиона стала все чаще ловить себя на мысли, что впервые за последние пару лет чувствует себя уютно в доме по утрам, когда они с Драко завтракают, обсуждая новости из «Еженедельного Пророка», какую-нибудь книгу или дела Министерства, ей спокойно, когда они решают общие проблемы или просто сидят в гостиной, вооружившись книгами, когда укладывают детей спать и расходятся по своим комнатам… Это казалось уже настолько привычным и обыденным, что Гермиона с ужасом подумала, как опустеет дом, когда Малфой заберет сына и уедет, а вместе с ним пропадет чувство уюта и защищенности. Давно пора признать, что того противного мальчишки нет, он повзрослел и стал надежным мужчиной, который, как и Гермиона, заслужил хоть немного счастья.
В ответ на ее мысли Драко спустился из детской, где присматривал за мальчишками, пока Гермиона отлучалась по делам:
— Как прошло?
— Ты был прав. Так просто мне не отделаться, — устало улыбнулась женщина, скидывая с ног туфли и поднимаясь с дивана. — Если не найду работу, то все закончится уже на следующем заседании…
— Или если не выйдешь замуж за состоятельного человека, — усмехнулся в ответ Малфой, но Гермиона никак не отреагировала на подкол. — Мое предложение в силе, если что.
— Я думаю над ним, Драко, — тихо ответила Грейнджер, и тот с удивлением замер. Они не поднимали больше этот разговор, и он был уверен, что Гермиона либо уже заранее решила отказать, либо просто не восприняла предложение всерьез…
— И что же надумала? — осторожно поинтересовался он, стараясь не выдать волнение в голосе.
— Честно? Драко, мне безумно хочется послать всех к черту, забрать детей и свалить из этого города к Моргановой бабушке! — Гермиона устало вздохнула. — Давай поговорим с мальчиками. Они ведь все уже понимают. Если дети захотят, чтобы мы были все вместе, то…
— А чего хочешь ты? — Драко перебил, понимая, что в такой ситуации Гермиона согласится на Трафальгарской площади гимны Волдеморту петь, если ей оставят мальчишек, не то, что замуж.
— Я хочу немного покоя, хочу прийти в себя, хочу хоть раз спокойно выспаться… наверно, это от нервов, но больше всего я хочу, чтобы ты был рядом, — выпалила она на одном дыхании, тут же в мыслях отругав себя за сказанное. Но Малфой и не думал смеяться. Он подошел к ней и крепко обнял, наклоняясь и мягко целуя. Поцелуй вышел совсем невинным, но Гермиона, продрогшая и усталая, ощутила долгожданное тепло и покой…
— А вы теперь поженитесь, да? — Когда Драко и Гермиона оторвались друг от друга, увидели, что Фред, Римус и Скорпиус стоят на лестнице, еле сдерживая смех: ох, уж эти взрослые!
— Ну, думаю, мальчики, как раз, не против, — шепнул Малфой, прежде чем уверенно ответить детям:
— Да!
========== Глава 19 ==========
Гермиона, замерев, смотрела на смеющихся мальчишек. Стало страшно. Для них это все сейчас напоминало игру, но как они отреагируют, если она действительно выйдет за Драко? Сможет ли она заменить мать Скорпиусу? Тысячи вопросов крутились у нее в голове, а Скорпиус, прекратив улыбаться, подозвал отца:
— Папа, я могу у тебя спросить…
Драко выпустил Гермиону из своих объятий и прошел за сыном в спальню. Тот забрался на кровать и посмотрел на отца удивительно взрослым взглядом:
— Мама ведь уже никогда не вернется к нам?
— Нет, малыш… — Малфой присел рядом с сыном и крепко обнял. Они почти не говорили об Астории в последние дни, но боль от потери была еще слишком свежа у ребенка, на глазах которого убили женщину, давшую ему жизнь. Да и сам Драко не мог не думать о той, которую поклялся любить, но не смог защитить.
— Знаешь, тетя Гермиона, она очень хорошая, — тихонько проговорил Скорпиус. — А с Римусом и Фрэдом очень весело. Я не хочу, чтобы у тети Гермионы их забрали, и они не хотят. Мы слышали, не ругайся только.
— Наверное, я сейчас предаю память Астории, — Драко говорил тихо, почти что сам с собой, но Скорпиус услышал:
— Знаешь, я думаю, мама бы не хотела, чтобы я постоянно плакал и чтобы ты грустил. Я очень скучаю по ней, мама мне снится каждую ночь, — мальчик тихонько всхлипнул, и его сжали в объятиях еще сильнее. — Но если ее не будет с нами, пусть тогда будут тетя Гермиона, Римус и Фрэд. Они же не заменят нам маму, да? Просто будут рядом, как сейчас?
Детская непосредственность сына всегда вызывала у Драко улыбку. Как у него все просто. Но, может быть, в этом и есть вся правда — не надо ничего усложнять? Нужно жить дальше, пережить потери, как он пережил смерть матери, смерть жены… Радоваться, что обрел нечто большее, чем даже спасение сына — шанс быть с по-настоящему любимой женщиной, о чем раньше и мечтать не мог…
— Как ты это делаешь, Скорпи? Я так виноват перед тобой, а ты еще умудряешься меня утешать? — Драко утер сыну слезы и ласково поцеловал в макушку, взъерошив ровно лежащие волосы.
— Ты не виноват, папа. Тетя Гермиона говорит, что виновата старая война, которая еще не закончилась.
— Может, тетя Гермиона и права.
***
Тем временем, Гермиона присела на диван в гостиной, собирая в ровную стопку до этого небрежно брошенные бумаги. Фрэд и Римус уселись рядом, и первый, как более смелый и бойкий, спросил:
— Мам, а ты так ничего и не сказала дяде Драко? Вы же поженитесь, и нас не заберут, да?
— Вас в любом случае не заберут, это я вам обещаю, мальчики! — Гермиона, как могла, улыбнулась, пытаясь ободрить детей, но вышло, скорее, устало. Да и не умела она врать.
— Мы слышали, мам, — отозвался Римус. — Бабушка и дедушка хорошие, но мы не хотим быть у них постоянно. Это из-за папы, да? Ты боишься, что дядя Драко тоже окажется козлом?
Гермиона не выдержала и расхохоталась. Ох, уж эти детки. Дважды услышали, как она в запале обозвала так своего бывшего мужа и запомнили.
— Наверное, так и есть, — отсмеявшись, сказала она. Фрэд и Римус куда легче приняли смерть отца, его ведь и так почти не было рядом последние полгода.
— Дядя Драко хороший, — улыбнулся Фрэд.
— Ага, много сказок интересных знает…
— Да, Грейнджер, — Малфои, стоя на лестнице, наблюдали эту занимательную беседу. — Тут, похоже, уже за нас все решили!
***
Времени было мало, да и сама ситуация не располагала к веселью, а потому было решено не делать праздник. Сказали лишь чете Паркинсон и Лонгботтом. Именно Пэнси, Блейз, Полумна и Невилл присутствовали на церемонии произнесения магической клятвы, что было решено провести даже не в фамильном особняке Малфоев. Туда никто не горел желанием возвращаться. Друзья, конечно, были одинаково шокированы, получив сову с приглашением на импровизированную свадьбу, но не стали устраивать сцен. Гермиона и Драко и так показались им измотанными морально и физически. Малфой перевозил вещи из Мэнора во Францию и готовился уничтожить особняк, а Гермиона пыталась найти выход из ситуации, который бы позволил им не оглашать раньше времени новость о браке.
Вечером, когда друзья ушли, а дети заснули, оба разошлись по своим комнатам, но спустя некоторое время Гермиона постучала к Драко:
— Не спишь?
— Нет… — тот так и лежал поверх покрывала, не раздеваясь.
— Можно войти?
— Ты в своем доме, Гермиона. И ты с сегодняшнего дня моя жена. Глупый вопрос, не находишь?
Гермиона покраснела, думая, что выглядит действительно глупо — вломилась в комнату к мужчине посреди ночи…
— Прости, — выдавила она. — Я… я просто не могу там спать. Это не моя кровать. Она была моей и Рона. И сейчас я не могу заставить себя лечь туда, — женщина обхватила себя за плечи, будто ей было холодно в своем любимом махровом халате. Драко встал, взял ее за руку и подтянул к кровати:
— Знаешь, не так я представлял себе нашу первую брачную ночь!
— А ты ее представлял? — теперь уже миссис Малфой удивленно на него посмотрела, снова отчаянно краснея.
— Честно? — усмехнулся тот. — Не раз бывало.
Драко осторожно притянул к себе свою жену и просто крепко обнял, почему-то посчитав, что сейчас им обоим нужно именно это — чужое тепло, близость и поддержка скорее духовная, нежели физическая, и Гермиона почувствовала, что согрелась. Словно во всем доме стоял мороз, а здесь — в объятиях школьного врага — тепло и спокойно. Она не знала, сколько они так простояли, пока Драко не прошептал:
— Давай спать, день сегодня сумасшедший. Хороший, но сумасшедший.
— Суд уже завтра, — ответила Гермиона. — Но магическая клятва еще не завершена, верно?
— Верно, — кивнул Малфой. — Но мы не станем это так называть. У нас первая брачная ночь, — прошептал он, осторожно целуя любимую и мягко распахивая полы ее халата. Он и мечтать не смел, что когда-нибудь прикоснется к Гермионе так, что когда-нибудь она по своей воле будет принадлежать ему. Но все это не было сном или заплутавшей грезой. Гермиона была с ним, позволяя зарываться пальцами в свои длинные густые волосы, уже давно переставшие быть похожими на воронье гнездо, позволяя обнимать себя, целовать… позволяя себя любить. Гермиона же, отпустив себя, отвечая на осторожные ласки, подумала о том, что с Роном было совсем иначе, и тут же поклялась себе никогда не сравнивать этих мужчин. Рон был ее прошлым, а Драко — будущим. И она очень надеялась, что будущим счастливым.
Потом они еще долго не могли заснуть и просто молчали. Оказалось, даже молчание вдвоем было комфортным, пока Гермиона его не нарушила:
— Знаешь, если бы месяц назад кто-то мне сказал, что я стану твоей женой, я бы заавадила этого шута. А сейчас думаю, что сделала самый правильный поступок в своей жизни, хотя, по сути, перечеркнула этим отношения со всеми, кого считала родными и друзьями. Но что дальше, Драко?
— Завтра закончится суд. Это я обещаю. Не могу обещать, что Уизли сразу отойдут, но со временем они успокоятся. Терять детей слишком страшно, чтобы это прошло бесследно для них, они готовы схватиться за что угодно, чтобы преодолеть горе. Не думаю, что ты поссоришься со святым Поттером, он не настолько подкаблучник. А когда все утрясется, уедем из страны. Такое прошлое, как у нас, нужно оставить за порогом.
— Ты все же уничтожишь Мэнор?
— Да, и никогда не пожалею об этом. Эти стены кровью пропитаны, и мои дети не будут там расти.
— Дети? — улыбнулась Гермиона.
— Ну, я не собираюсь отталкивать Фрэда и Римуса… А вообще, ты думаешь, что вот так просто отделаешься? Я еще дочь хочу!
— Почему ты упоминаешь об этом условии нашего брака только сейчас? — нахмурилась Гермиона, но, увидев, что ее серьезный тон стер улыбку с лица мужа, тут же рассмеялась: — Не скажу, что готова прямо сейчас, но мысль мне нравится. Я рехнусь с четырьмя мужчинами в доме.
Они заснули под утро и только чудом не опоздали на заседание. Уизли зашептались, когда Малфой сел рядом с Гермионой. Поттер с подозрением поглядывал, не зная, куда себя деть. С одной стороны — взбесившаяся любимая жена, а с другой — лучшая подруга, не раз прикрывшая ему спину. И кого поддерживать, спрашивается? Поэтому он отсел на самую дальнюю скамейку и принялся наблюдать.
Юрист, защищающий права Гермионы, был хорош и почти убедил судью оставить опеку матери, однако опять был затронут неприятный вопрос: на что Гермиона собиралась содержать детей? Да, у нее сохранились значительные сбережения, которых хватит на долгое время. Тогда встал вопрос о том, кто будет присматривать за детьми, когда женщина решит проблемы с работой. Раньше вопрос решался просто — если Рон и Гермиона оба работали, мальчишек без проблем забирала Молли. И сейчас ее крайне не устраивал тот факт, что теперь детьми будут заниматься чужие люди — няня или домовик. Видимо, ее эмоциональные выпады действовали на судью неоднозначно, поэтому он вспомнил, что в прошлый раз обязал Гермиону решить вопрос с трудоустройством, а так как требование не выполнено…
— Протестую, — тут же отозвался юрист. — Ответчица не имеет никаких материальных проблем и может позволить себе не работать, уделяя все свое время детям.
— Основание для такого заявления? — нахмурился судья.
— Дело в том, что сегодня во всех документах по этому делу произошло интересное изменение. Фамилия мисс Грейнджер изменилась, что говорит о данной ею магической клятве.
— И как же теперь нам обращаться к нашей ответчице, что это должно снять любые вопросы суда?
— Миссис Малфой.
========== Глава 20 ==========
По залу ветерком пронесся приглушенный шепот. Такого от Гермионы Грейнджер не ожидал никто.
Молли Уизли вскочила со своей скамьи, Артур устало тянул ее на место, и тишину в зале вернул судья, ударив молотком и призвав всех к порядку. Гермиона все еще не решалась смотреть в глаза Джинни, и только рука Малфоя, сжавшая ее ладонь, не позволяла женщине запаниковать окончательно. Судья же откашлялся и задал вопрос:
— Мистер Малфой и миссис Гр… Малфой. Ваш брак был заключен с большой спешкой, и я вынужден сделать вывод, что он фиктивен. Можете ли вы доказать, что говорите правду?
— Ваша честь, — Драко, кивнув Гермионе, ободряя ее, встал, — у нас есть свидетели, способные подтвердить тот факт, что наш брак заключен по обоюдному согласию без каких-либо корыстных умыслов с обеих сторон. Кроме того, я готов под зельем Веритасерум подтвердить правоту своих слов. И, наконец, никто из присутствующих не спросил мнение самих детей на сей счет. Да, Римусу и Фреду всего пять лет, но они достаточно смышленые ребята, и могут пусть не решить, но высказать свое желание касательно того, с кем они хотят жить.
— Мистер Малфой, почему вы не пошли в юриспруденцию? — усмехнулся судья. — Говорите вы складно. Итак, кто ваши свидетели?
— Блейз и Панси Паркинсоны, Невилл и Полумна Лонгботтомы, — ответил Драко. По просьбе Драко все вышеназванные пришли в зал суда, чтобы поддержать друзей.
— Хорошо, суд учтет появление новых свидетелей, — и судья пригласил Блейза Забини.
— Мистер Забини, — начал судья, когда все формальности были соблюдены, — итак, что вы можете сказать о столь скоропалительном решении о свадьбе со стороны мистера и миссис Малфой?