Яркий свет озарил все помещение как раз в тот момент, когда Лили хотелось закричать в голос от всего случившегося. Она моргнула и увидела знакомую шальную улыбку и такие пустые глаза. Эванс замерла, а сердце как-то предательски сжалось. Возможно, девушка простояла бы в немом удивление еще очень долгое время, но тут же свист слишком сильно порезал слух.
— Скорее! — Джеймс толкнул ее на себя и что-то накинул на них. Что-то странное на ощупь и такое несущественное.Они медленным шагом стали огибать толпу, которая в свою очередь кричала, что-то шипела, метаясь из стороны в сторону. Лили было необычно находиться в такой близости с Джеймсом, слушать его неровное дыхание и ощущать мелкую дрожь в руках.
Им пришлось остановиться прямо возле входа, потому что около десятка полицейских перекрыли выход. Да, будь она одна ей бы вряд ли удалось сбежать, но сейчас с ней Джеймс и может…может он спасет ее? Вдруг, Эванс заметила знакомые черный волосы и взгляд азартных синих глаз. Позади охраны, в вальяжной позе расположился никто иной, как Сириус Блэк на чьем лице расплывалась такая самодовольная улыбка.
— Но как?! — прошипела девушка в растерянности. Однако Джеймс ей ничего не сказала, потому что именно в этот самый момент Блэк грациозным движением взмахнул палочкой, оглушая всех патрульных и они быстрым шагом выбежали из помещения, а затем все вместе стали убегать к закрывающейся калитке. Оставалось секунд пять, а может и даже и меньше, прежде чем ее створки должны были захлопнуться, но им удалось протиснуться в самый последний момент, а затем повалиться на землю.
Сириус отчего-то засмеялся, а Лили с ужасом обнаружила, что лежит на Джеймсе. Быстро поднявшись, она осмотрела своих друзей грозным взглядом и стальным тоном спросила:
— Ну и что это было?
— Эх, Эванс. Сколько тебе добра не сделай, все равно будешь ругаться и отчитывать, — Блэк достал сигарету, сделал затяжку и выдохнул дым в лицо девушки. — Мы тебе вообще-то жизнь спасаем.
— Как вы узнали? — не могла успокоиться Лилс.
— Неужели ты думала, что мы не будем приглядывать за тобой? — подмигнул ей Бродяга.
Эванс перевела взгляд на Поттера, который как всегда молчал, о чем-то думая. Их глаза встретились и девушка отвернулась, тяжело выдыхая скопившийся воздух. Она присела на бордюр и немного улыбнулась.
— И что мы будем делать? — поинтересовалась гриффиндорка, понимая, что до сих пор одета в элегантное темно-синие платье, которое точно не могло спасти от холода. — И разве тебе не должно прийти письмо с воплями о том, что ты нарушил статью об использование магии?
— К твоему сведению, Эванс, мне уже больше, чем месяц, как восемнадцать. — Наиграно обиженно проговорил Сириус. — А сейчас мы пойдем к Марлин, которая нас уже заждалась.
Сириус уверенно развернулся и направился в известное только ему направление. Поттер слабо улыбнулся Лили и стянул со своих плеч куртку, предлагая ее девушке. Эванс подняла бровь и скрестила руки.
— Серьезно?
— Надень. На улице холодно, а твое платье вряд ли согреет тебя. — Серьезно проговорил Сохатый, внимательно изучая глаза гриффиндорки. Ища в них что-то свое, что-то такое, что могло дать ответы на многие вопросы, которые так сильно резали душу.
— А как же ты?
— У меня еще осталась толстовка и шарф, как-нибудь переживу, — Джеймс накинул на плечи Эванс куртку и мотнул головой, предлагая догнать Бродягу, который все это время стоял в нескольких метрах от парочки и усмехался. Потому что уже очень давно понял одну вещь. Его план удался.
***
Северус Снейп давно уже перестал что-либо чувствовать. В его сердце уже остыла боль, лишь иногда крича ему в лицо о прошлом. Холод не мог сковать и без того ледяную душу, да и вообще, все чувства ушли на второй план, ведь Темный Лорд сканировал их слишком быстро и слишком метко, чтобы успеть закрыть свое сознание.
Северус Снейп смотрит на застывшую гладь Черного Озера и понимает, что мечтает так же заснуть навсегда. Чтобы больше не думать о Лили, которая всегда будет жить в его мыслях, в его сердце. Чтобы, не дай бог, Темный Лорд не узнал про нее, не причинил ей боль.
Северус Снейп, кажется, потерялся. Метаясь между двух сторон медали, не зная какую принять, какую выбрать. Он чувствует, что постепенно ломается из-за пренебрежительного взгляда зеленых глаз. Потому что хочется вернуть их тепло, хочется заставить ее все забыть. Вернуть все обратно. А хочется на самом деле многое. Например сломать шею Джеймсу Поттеру и его компании за то, что они забрали его Лили. Изменили и наверняка настроили против него.
Руки непроизвольно сжимаются, сминая пергамент под силой рук, представляя, что это красивое и слишком смазливое личико Поттера. Такого ненавистного Поттера, что от презрения к этому человеку хочется кричать.
— Северус, — тихий голос пронзает тишину. Он разворачивается и встречается взглядом с Магнией, у которой на лице слишком много грусти. Слишком много печали и следов от борьбы самой с собой. — Они пошли за Лили. Они узнали про рейд.
Ноготки вонзаются в ладонь, а от чувств хочется кричать. Он говорил, что ничего не чувствует, потому что хотел чтобы это было так. Хотел уже навсегда забыть рыжие волосы и никогда не вспоминать. Северус Снейп уже просто устал. Устал от этой жизни и такой пугающей реальности…
***
— Марлин, — Эванс с радостным воплем обняла МакКиннон, которая ей улыбалась.
— Ну как ты, солнышко? Все в порядке? — Марлин оглядела всех присутствующих и наткнулась на хмурое лицо Бродяги. — Сириус?
— На самом деле…- Блэк опустил глаза под слишком пристальным взглядом своей девушки и немного качнул плечом. — Совсем недавно мы с Джеймсом узнали о новом нападении Волан-де-Морта. Точнее, его соратников. А посколько сегодня канун Рождества, то ничего не подозревающие маглы разгуливают по улицам, где их успешно убивают.
— Но разве их основная цель не заключается в том, чтобы избавить мир от грязнокровок и сквибов? — спросила Лили, у которой внутри все заледенело.
— Волан-де-Морту неважно кого убивать. Он просто убивает, потому что ему это нравится. Он убивает всех, — на лице Джеймса появилась какая-та слишком безумная улыбка.
— Даже своих чистокровных. Только смысл заключается в том, что люди не могут защитить себя. Они даже не понимают, за что их убивают. Для этого и существуем мы. Защищать тех, кто нуждается в нашей помощи. И ты, Лили, как никто другой должна это понимать.
Поттер многозначительно взглянул на Лили. Эванс представила, как уничтожаются целые города, как бегут дети, пытаясь скрыться от непрошеных гостей. Как люди кричат, плачут, стоят на коленях с мольбами оставить в живых их детей. Она представила и какое-то отчаянье и безнадежность парализовали ее мысли.
— Где сегодня будет происходить рейд? — Лили вопросительно глянула на Блэка.
— По нашим данным, через два города отсюда. Мы сможем добраться туда. Трансгрессировать, надеюсь, все умеют? — все кивнули. Но взгляд Сириуса прошелся по Лили, и она заметила, как скривились его губы. — Эванс, а ты не очень удачно одета. — Он покачал головой.
— А палочка тебе на что, Блэк? — усмехнулась гриффиндорка, с неким превосходством взирая на Бродягу.
— А ты не умничай, солнышко, — передразнивая интонацию Марлин, ответил Сириус.
Эванс закатила глаза, понимая, что похоже им никогда не сладить. Временами девушка очень жалела, что они не могут вот так вот просто, без всяких стычек поговорить, как…как друзья. Пока Лили думала об этом, Сириус не дожидаясь ее согласия, взмахнул палочкой.
— Блэк! — злобно прошипела Лили, разглядывая свой наряд, а именно высокие лаковые сапоги, облегающие лосины и черную, довольно теплую, кофту, поверх которой была куртка Джеймса.
— Вот никак не угодить тебе, Эванс, — немного сердито откликнулся Сириус, доставая пачку сигарет, но под строгим взглядом Марлин тут же спрятал ее обратно в куртку. — Ну что? Все готовы?
Эванс неуверенно качнула головой и мысленно стала готовиться к трагсгрессии, которую она успешно прогуливала на шестом курсе. Она почувствовала, что кто-то дотронулся до ее руки. Это была ладонь Джеймса, который ей улыбался. Наверное, ее волнение отразилась на лице, но в принципе, Лили точно была не против такого вмешательства в ее личное пространство.
— Раз…два…три…
Все оказалась намного быстрее, нежели она представляла. Когда Эванс распахнула свои зеленые глаза, то поняла, что они оказались в какой-то деревушке, где уже отовсюду слышались крики, везде сверкали спышки, а воздух был настолько напряжен, что становилось трудно дышать. Она достала палочку и приготовилась к первому самостоятельному бою.
Для нее все сейчас казалось каким-то странным, несущественным и вообще сном. Ее руки дрожали, а губы уверенно выкрикивали давно заученные заклинания.
— Остолбенеть! — Эванс в последний момент успела спасти маленькую девочку лет восьми, которая уже сжалась в комок, готовясь к своей участи. — Скорее беги, — отчаянно прошептала Эванс, закрывая ее спиной.
Красные, зеленые, желтые вспышки делали этот бой по-особенному безумным. Это все ей чем-то неумолимо напоминало бал-маскарад. В глазах непривычно двоилось, ей казалось, что все вдруг замерло и происходит в замедленной съемке и только ее рука, которая с непривычной быстротой взмахивала волшебной палочкой, напоминала ей, что это все действительно реально и что это происходит в действительности. Красная спышка попала в руку и девушка почувствовал невыносимую боль. Она упала не в состоянии поднять свою палочку и последнее, что она увидела, прежде, чем отключиться были до боли знакомые черные глаза.
========== Лишь бы он никогда не уходил ==========
Комментарий к Лишь бы он никогда не уходил
Прошу прощения за задержку. Все эти дни я редактировала этот фанфик, поэтому, если у Вас есть время и желание, то рекомендую перечитать данное произведение, ибо некоторые главы был кардинально изменены, так же, изменены некоторые персонажи и исправлены многочисленные опечатки и ошибки. Правда, за последнее не ручаюсь, ибо рассеянная.
Очень надеюсь, что Вам понравятся изменения, как и сама новая глава. Буду рада любой критики. Приятного прочтения!
Ей снилось, что она опять в заброшенном доме своей матери. Комнаты были разрушены, потолок прогнулся и грозил совсем осесть, а мебель нещадно поломана. Все это вызывало в ней только отвращение и лютый страх, однако, девушка по-прежнему ступала по скрипящему полу, а везде, куда бы она не глянула ее преследовали эти черные глаза. Тело Гриффиндорки задрожало, а затем она поняла, что лежит на чем-то мягком. Перевернувшись, Лили почувствовала острую боль в правой руке, а голова протяжно ныла. Открыть глаза у нее никак не получалось, отчего на душе стало совсем грустно.
— Лили, — голос Марлин доходил до нее словно из вакуума. — Она так ни разу не очнулась?
— Нет, — голос Джеймса парализовал ее. — Иначе, ты бы непременно об этом узнала.
То, что Эванс находится не в больничном крыле, она поняла сразу. Не было тошнотворного запаха многочисленных зелей. Не было постоянного мельтешения мадам Порфми и ее возгласов по поводу того, что пациенту нужен отдых. Этот факт обрадовал девушку, но затем, на смену радости пришел вопрос: «Где же я?». Когда она, наконец, открыла свои изумрудные глаза, то поняла, что Джеймса и Марлин уже не было, а рядом с ней на стуле сидел Римус Люпин, внимательно читая книгу.
— Рем…
— О, Лили, ты очнулась, — Лунатик отбросил книгу на тумбочку и придвинул стул плотнее к кровати. — Пить хочешь? Или может есть?
Девушка тепло улыбнулась другу и отрицательно покачала головой. Сейчас ее внимание приковала сама комната, которую Эванс стала внимательно разглядывать. Высокий потолок, необыкновенной красоты люстра, которая своим размером могла посоревноваться с Хогвартской. Мебель по большей части была сборная, заметно старая и покрыта кожей. На дубовом комоде стояли многочисленные бронзовые изделия, а напротив Лили расположился величественный рояль, лакированный и сверкающий из-за лучей солнца. А когда она подняла свои глаза, то увидела портрет, на котором была изображена очень красивая женщина. У нее были черные локоны, которые элегантно свисали с плеч, черные, но такие теплые глаза и ослепительная улыбка. Вглядываясь в ее черты лица, Лили вдруг подумала, что эта женщина кого-то ей напоминает.
— Чье это поместье? — выдохнув, проговорила Эванс, все еще внимательно оглядываясь по сторонам.
— Впечатлило? — усмехнулся Люпин.
— У меня слов нет! — воскликнула Лили и посмотрела на Лунатика. — Это поместье Блэка?
— Нет, это фамильный особняк Поттеров, — передразнивая тон Сохатого, ответил Римус.
С уст Эванс сорвался вздох. Вновь посмотрев на женщину, Лили горько усмехнулась, понимая, что это никто иная, как его мать, на которую Джеймс был так похож.
— А где все? И почему я не нахожусь в больничном крыле?
— Джеймс и Сириус ушли в город, Питер находится дома, а Марлин приходила, но потом вернулась в свое поместье, — медленно проговорил Люпин. — А в больничное крыло мы решили не отводить тебя, дабы избежать ненужных вопросов.
— Я совсем ничего не помню, — грустно проговорила Эванс. — Только…ослепительная красная вспышка и…- тут девушка осеклась, вспоминая черные, словно воронки, глаза. Она вздрогнула, попыталась встать, но тут же уселась обратно из-за сильного головокружения. — Мне срочно нужно в Хогвартс. Срочно, Римус.
— Лили, успокойся. Какой Хогвартс, ты даже на ногах не стоишь…
— Пожалуйста, Рем! — жалобно проговорила девушка.
— Прости, но я ничем не могу тебе помочь. Ты пролежала без сознания четыре дня, твои силы еще не восстановились, и я не могу ничем помочь тебе, пока не поговорю с Джеймсом и Сириусом, — грустно ответил Люпин и, с извинениями посмотрев на нее.
Эванс зарыло лицо руками и почувствовала, как внутри все съедает боль. Северус, ее друг, товарищ и одно из самых счастливых воспоминаний детства выбрал путь Пожирателя смерти. Он стал тем, кто истребляет таких, как она. Он стал убийцей. Мерлин, как же Лили ненавидела его сейчас. Как же хотелось подойти к нему и наорать, сказать, какой он все-таки дурак и заодно посмотреть на то, как Снейп будет вести себя при ней. Девушка встала, заверив Люпина, что не сбежит, и вышла на улицу. Слезы градом хлынули из глаз, но она даже не пыталась их остановить.
Лили Эванс разочаровалась в нем, уже давно разочаровалась в жизни и сейчас, она понимала, что смысл ее существования как некогда затерян. От этой мысли она громко всхлипнула и скривила губы. Все чего Гриффиндорка хотела — была любовь. Ей панически не хватает этого чувства, потому что только оно могло дать ей толчок и могло дать будущее. Но ее как назло ненавидели. Ненавидели все: начиная от ее сестры и заканчивая одноклассниками. Ее ненавидели только за то, что девушка была другой. Просто не такой, выделяющейся что ли.
Новый всхлип не заставил себя ждать. Лили с отчаяньем посмотрела на небо, но оно было затянуто серой дымкой. Эванс закрыла глаза и подумала о том, что ей не хватает матери. Не хватает той поддержки, которая исходила от нее до того, как отец ушел из их жизни. Ей не хватает ее теплых и когда-то уложенных рук, которые могли успокоить, как ничто другое. Мерлин, как же Лили мечтала о семье. О нормальной и любящей семье, которой у нее никогда не было и наверное, уже никогда не будет. Кому нужна побитая и сломанная жизнью девушка? Разве кому-то нравятся грустные, когда есть целые толпы легкомысленных дур, которые всегда будут улыбаться, смеяться и наслаждаться жизнью? Конечно же нет, ей не стоит даже мечтать.
Эванс развернулась и увидела Джеймса, который неотрывно смотрел на нее. Лили запоздало подумала, что стоит перед ним вся красная от слез, с опухшим лицом и растрепанными волосами.
— Джеймс, — ее голос показался ей слишком хриплым и каким-то не своим.
— Пошли в дом, на улице холодно, — сказал Поттер, беря за руку дрожащую девушку.
— Я…
— Тшш.
Сохатый провел ее через множество изящных коридоров, украшенные позолоченной резьбой. Он держал ее за руку, чтобы Гриффидорка не упала, а про себя подумал, что за эти минуты Лили будто уменьшилась и стала совсем беззащитной и маленькой. Странная нежность защемила сердце, пока Поттер наблюдал, как Эванс умывается холодной водой, а затем неотрывно смотрит в зеркало, невидящим взглядом смотря в одну точку.