— Ты сведешь его с ума, он еще пожалеет, что сказал такое!
Если Изабель так говорит, значит, так оно и будет, она, как танк, ее не остановить.
***
Ровно в одиннадцать часов ночи, Алек вместе с Изабель пошли в Адское пламя. Саймон с ними не пошел, он, оказывается, пригласил Рафаэля на свидание и тот согласился, хоть и с долгими уговорами.
Полуобнаженные парни сновали туда-сюда, в попытке удовлетворить клиента, лишь бы никто отсюда не ушел недовольным.
В этот раз, Иззи превзошла саму себя, Алек выглядел бесподобно. Черные, очень узкие джинсы, которые низко сидели на бедрах, белая майка, что открывала вид на сильные руки Лайтвуда, прическа более неряшливая, взъерошенная, будто он вышел не из дома, а из публичного дома. Но это ничуть не портило сексуальный вид Алека, особенно сзади, многие парни провожали Алека взглядом, задерживаясь на упругой, аппетитной заднице.
— Изабель, моя дорогая, ты прекрасна, — улыбнулся Себастьян, целуя девушке руку.
— Как и всегда, — безмятежно ответила Иззи, — Алеку нужен самый горячий и красивый мужчина.
— Иззи, — вспыхнул Лайтвуд, толка сестру в плечо.
— Как насчет Магнуса?
— Никакого Магнуса! — заявила девушка, — неужели нет никого другого?
— Сегодня я принял на работу одного парня, он хорош собой, спортивен, — ответил Себастьян, — его зовут Дерек. Он вон там.
— Как тебе?
Изабель смотрела на парня, как и Алек, высокий, подтянутый, со светлыми волосами, он и правда был симпатичный.
— Вроде ничего.
— Отлично, ты к нему, а мы с Себастьяном уходим гулять, — девушка чмокнула брата в щеку, парень уже разговаривал с Дереком, кивая в сторону Алека, затем подхватил Изабель у выхода и они ушли.
— Что ты тут делаешь? — спросил голос позади Алека, этот голос он хотел забыть, никогда больше его не слышать. Магнус обошел Лайтвуда, оказываясь лицом к нему, на нем была лишь набедренная красная повязка, тело блестело от масла. Он был прекрасен, как всегда. — Я ведь все тебе уже сказал, уходи.
— Он пришел не к тебе, а ко мне, — к ним подошел Дерек, его голубые глаза изучали Алека.
— К нему? — Магнус ткнул длинным пальцем в сторону парня.
— Да и, что?
— Он новенький, еще не все умеет.
— А мне это нравится, — ответил Алек, улыбаясь Дереку, тот чуть толкнул Магнуса бедром, взял Лайтвуда за руку и повел в VIP-комнату.
Азиат прожигал парней взглядом, он сам сказал вчера Алеку, что тот не в его вкусе, что ему все равно. Он этого хотел, добивался, чтобы Лайтвуд отстал от него и, видимо добился. Но что-то радости не чувствует, к Алеку будут прикасаться руки этого молоденького парня, он будет целовать его, трогать, где только захочет.
Магнус глубоко вздохнул и разжал кулаки, если он позволит себе слабость, если влюбится в Лайтвуда, то тот будет чувствовать себя также. Бейн будет с другими мужчинами, будет обнажаться перед ними, танцевать, отдаваться им. В Адской пламени «мальчики» сами, выбирали мужчину, с которым они хотели бы провести ночь. Секс с клиентами стоил дорого, поэтому не всем доставалась такая возможность, но Магнусу нужно очень много денег, их можно получить только здесь. Да и уйти отсюда не так легко, как кажется.
Бейн с печалью во взгляде проводил Алека, пока тот не скрылся за дверью, тяжело делить того, с кем хотел бы провести всю жизнь. Но Магнус не влюбился в Алека, нет, он его не любит, так азиат себя убеждал.
Это не любовь, что-то другое, ему совершенно наплевать, что Дерек будет делать, что Алек будет чувствовать. Ему все равно. Магнус покачал головой, прижался к первому попавшемуся парню и они пошли в комнату.
— Ох, Алек, какой большой! — послышался голос Дерека за стеной, Бейн с силой толкнул парня на кровать, срывая с него одежду, сбрасывая свою и седлая его.
Он закрыл глаза, двигаясь, как можно быстрее на члене незнакомца, стонал громко, что саднило горло, он хотел забыться, не хотел слышать звуки, что доносились из другой комнаты. Представлял на месте этого брюнета Алека, как горячие ладони скользили по обнаженному бедру, сжимая их до синяков. Магнус ускорил темп, буквально прыгая на парне, нет, это не ревность, не любовь, это что-то другое.
Хотя, кого он обманывал…
***
— Ты в порядке? Выглядишь неважно, — сказал Рафаэль, Магнус выглядел уставшим, изрядно помятым, а вот Сантьяго наоборот, светился от счастья.
— Много клиентов было, — морщась, ответил Бейн, осторожно садясь в кресло.
— Магнус, зачем ты спишь с ними? Нам ведь разрешается самим выбирать, что мы хотим. Мы можем танцевать стриптиз, делать минет, трахнуть клиентов, если они этого захотят, они могут нас лапать, но секс, ты ведь мог отказаться.
— Я сам им предлагал, я хотел этого! Мне нужны деньги, ты знаешь.
— Дело ведь в Алеке, ты хочешь забыться, — произнес Рафаэль, ему было больно смотреть на друга.
— Он тут не причем! Ты не понимаешь, ты поступаешь, как… я, в отличие от тебя, не кручу романы на работе, не хожу на свидания с клиентами, и не клянусь вечной любви человеку, который закрывает глаза на то, что ты проститут! — крикнул Магнус, в глазах блестели слезы ярости.
— Саймон понимает меня, я все ему рассказал, он сказал, что поможет мне вылечить сестру, но Валентин так просто не отпустит. Он зарабатывает слишком большие деньги на нас. Подумай, Магнус, стоит ли отказываться от человека, который любит тебя, который готов помочь, — сказав это, Рафаэль ушел.
Магнус обхватил колени руками, тихо всхлипывая, он никогда не забудет, как отчим проиграл его в покер Валентину, как Бейна унижали, как тот получал за него деньги. Как отчим приговаривал, что Магнус лишь шлюха, для получения денег, что он до конца своих дней останется в борделе. Что его никто не полюбит, что он никому не нужен.
Он совсем один, кроме Рафаэля никого нет. И ломать жизнь Алеку не хотел, но тот запал в его сердце, хоть он и отрицал это.
***
Алек поздно вернулся из Адского пламени, и теперь спал без задних ног. Вот уже на протяжении целой недели он посещал это место, как сказала Изабель, для того, чтобы забыться.
— Вставай, я хочу знать подробности! — резко произнесла Иззи, буквально запрыгивая на кровать, и начиная трясти брата.
— Что? О чем ты?
— Я о твоих походах в Адское пламя! Давай, ты все это время был с Дереком?
— Нет, — сонно ответил Алек, пытаясь скинуть сестру, но это оказалось не так легко, как он думал.
— Значит, ты развлекался с разными парнями?
— Нет, Из, я делал вид, что спал с Дереком. В ту ночь, я просто не смог, — Лайтвуд сел в кровати, глядя на сестру.
— Не смог?
— Я думал о Магнусе, ну не могу я его забыть!
— Знаешь, не знаю, стоит тебе говорить или нет, но… твой Магнус ходит сам не свой, все время ищет тебя в толпе.
— Откуда ты знаешь? — тут же оживился Алек, теперь сна не было ни в одном глазу.
— Себастьян сказал.
Лицо Алека расплылось в улыбке, он подскочил, как ужаленный и, путаясь в одеяле, ринулся к шкафу. Изабель упала на кровать, раскидывая руки в стороны.
— Что ты делаешь?
— Мне нужна самая лучшая одежда, я поговорю с Магнусом и заставлю его сказать мне правду! — ответил ее брат, копаясь в своей одежде.
Изабель на это лишь закатила глаза, она желала Алеку счастья, даже если этим счастьем являлся мальчик по вызову.
***
Сегодня, Алек ушел из дома раньше обычного, уже в девять вечера он был в публичном доме. Узкие джинсы идеально на нем сидели, открывая тазовые косточки, майка, что показывала все достоинства Лайтвуда, тоже придавала некий шарм.
— Привет, Алек, — к тому подошел Дерек, он улыбнулся, проводя по сильным рукам парня.
— Мне нужен Магнус.
— Он у барной стойки, — немного разочарованно ответил Дерек, оставляя Алека одного и выискивая себе партнера на ночь.
Лайтвуд пробрался сквозь толпу, приближаясь все ближе к Магнусу, тот сидел на стуле, лениво посасывая из трубочки мартини. Одет он был явно не для привлечения клиентов. Простые потертые джинсы, зеленая рубашка, которая необыкновенно подходила к его золотистым глазам.
— Привет, — произнес Алек.
Магнус замирает, буквально на секунду, затем медленно поворачивает голову вправо и смотрит на Лайтвуда, широко открыв глаза.
— Дерек в другой стороне.
— Я к тебе, нам нужно поговорить.
— Я ведь…
— Сейчас же! — отрезал Алек, вкладывая в голос всю силу. У Магнуса побежали мурашки по всему телу, а внизу живота сладко заныло, такой властный Алек сводил с ума.
Поэтому Магнус послушно пошел с Алеком, ощущая тепло его руки, которой он держал парня. Они ушли на балкон, подальше от чужих глаз и ушей тоже.
— Зачем ты меня сюда привел?
— Я задам тебе всего лишь один вопрос, а ты поклянись, что ответишь на него правдой.
— Хорошо, задавай, — безмятежно отозвался Магнус, разглядывая Алека исподтишка. Всю неделю, что он его не видел, изнывал от тоски по нему. По красивым глазам Лайтвуда, по его, чуть хрипловатому голосу, по крепким объятиям.
— Я тебе небезразличен?
— Мы ведь это уже обсудили…
— А, если я скажу, что знаю, что ты скучал все это время и выискивал меня в толпе, что тогда?
— Рафаэль! Это он все рассказал своему Симону, а тот тебе, да? — сжав кулаки, спросил Магнус.
— Это можно считать ответом, — сказал Алек, притягивая Магнуса ближе к себе за талию, дыша ему прямо в губы, — зачем ты столько времени причинял нам боль?
— Пожалуйста, Александр, я не хочу ломать тебе жизнь, не хочу, чтобы ты потом пожалел, — выдохнул Магнус, проводя ладонями по спине и с силой сжимая ткань майки в руках.
— Я никогда не пожалею, что выбрал тебя.
Алек провел кончиком языка по нижней губе Магнуса, а затем поцеловал его, сильнее прижимая к себе, будто хотел раствориться в нем. Этот поцелуй разжигал внутри самый настоящий пожар, барьеры, что Магнус пытался еще удержать — рухнули.
— Ты знаешь, что мне не уйти отсюда, вот так.
— Знаю, и еще знаю, что вы можете сами выбирать себе клиентов, — сказал Алек, — мне это не нравится, но, если по-другому нельзя, то я готов попытаться закрыть глаза на то, что тебя будут разглядывать другие мужчины. Готов сделать это, ради н а с.
— Александр, ты жертвуешь слишком многим, ради меня, а я, я ничего не могу сделать в ответ, — опустив глаза, произнес Магнус. — Я испорчу тебе жизнь…
— Не смей так говорить, ты мне ее испортишь, если бросишь, — твердо ответил Алек, проводя кончиками пальцев по скуле парня, — ты даже не представляешь, как сильно я нуждаюсь в тебе.
— Как и я.
Этот вечер принадлежал только им двоим, в этот вечер, они забыли про все проблемы, они забыли обо всем. Были лишь Алек и Магнус. И, возможно, их счастье не будет долгим, но именно сейчас, они рядом друг с другом, пока, большего не надо.
========== Shumdario ==========
Рейтинг: NC-17
Жанры: Драма
— Я ненавижу тебя, как же я тебя ненавижу! — хрипит Гарри, он неестественно выгибается в спине и комкает в ладонях светлую простынь.
— Ненавидишь меня? — переспрашивает Мэтт, сильнее стискивая пальцы на бедрах Шума и глубже толкаясь в него. Надавливает головкой члена на простату и останавливается, делает круговые движения. Гарри стискивает зубы и зажмуривает глаза так сильно, что появляются разноцветные мушки.
— Прекрати это.
— Что именно? Прекратить трахать, пока любимая жена ждет тебя дома или же прекратить любить тебя? — Даддарио разводит упругие ягодицы в стороны, надавливает на чувствительную точку внутри. Гарри протяжно стонет, прикусывает нижнюю губу почти до крови, подается бедрами назад. — Ты такой лгун, Шум!
Мэтт выходит из тела Гарри, расслабленное и скользкое колечко мышц судорожно сжимается. Проводит членом меж двух половинок, пытаясь заставить Гарри хоть на миг потерять контроль. И у Даддарио это получается. Шум рвет в руках простынь, выгибается в спине, раскрывает всего себя.
Мэтт лишь смеется. Он сошел с ума из-за Гарри. Не может выкинуть его из головы, не может не думать о нем, не может забыть его запах. Он стал зависим от Шума, он — его наркотик.
— Мэттью, пожалуйста… — голос мужчины хриплый, тихий. Он пробирается в самое сердце, заставляет Даддарио прерывисто дышать. Тот приставляет пульсирующую головку к входу и снова толкается, на этот раз резко и на всю длину. Дает ощутить всего себя, Гарри стирает с прикушенной губы кровь, подается бедрами навстречу безумным толчкам Мэтта. Он будто не может остановить себя, будто не хочет, чтобы между ним и Мэттом осталось свободное пространство.
— Т а к ты любишь свою жену? — сквозь зубы шипит Даддарио и жестко входит в Гарри, не сдерживает своих стонов. В то время, как Шум еще пытается держать себя в руках. Но у него плохо получается, все эти всхлипы, рваные вздохи и тихие постанывания говорят совсем об обратном. — Почему ты врешь мне и самому себе? Ты ведь жаждешь моих ласк. Стонешь подо мной, выгибаешься, требуя большего, но не перестаешь твердить, что любишь Шелби! Что это за любовь такая, скажи мне?
Гарри молчит, лишь блаженно закатывает глаза, когда член касается простаты, посылая по всему телу дрожь. Он не знает, что сказать, не знает, что делать. Все нахлынуло словно снежный ком. Шум — женатый человек, у него есть жена, прекрасная, милая Шелби. У Мэтта — Эстер. Но никто из двух мужчин не делает ничего, что помогло бы распутать этот узел отношений.
— Почему ты молчишь? — Мэтт толкается все быстрее, приближая горячую развязку, что все это время сжимала низ живота. — Если ты так любишь Шелби, кто тогда я для тебя?
— Прости меня… — шепчет Гарри, из его горла вырывается отчаянный всхлип, когда оргазм накрывает с головой. Потом еще один всхлип, словно он не мог держать себя в руках. Шум все еще чувствует в себе Мэтта, как его немаленький член раскрывает его снова и снова, подталкивает к краю.
Даддарио входит глубже, отпускает себя и кончает в презерватив. Наваливается сверху на Гарри и кусает того за позвонки. Обводит языком вспотевшую шею, плечо. Везде оставляет свои метки, ему все равно, что скажет Шелби, он нуждался в Гарри, сейчас.
Шум утыкается лицом в подушку, когда Мэтт покидает его тело и выбрасывает презерватив в корзину для мусора.
Даддарио ложится рядом с азиатом на спину, пытается перевести дыхание. Не хватает смелости сейчас посмотреть на Гарри, он не смог остановить себя, он просто не смог.
Шум стал для него смыслом жизни, даже Эстер, с которой тот столько времени встречается, не смогла завладеть всем сердцем. А Гарри смог, так легко украл его сердце, душу, чтобы потом вот т а к все разрушить.
— Прости меня, Мэтт, — Гарри медленно переворачивается на спину, мельком пожирая взглядом обнаженного парня.
— За, что? За то, что привязал к себе, а потом выбросил, как ненужную игрушку? — усмехается Мэтт. Он хочет казаться сильным, но Гарри его слишком хорошо знает. Шум знает, что парню плохо и больно, но ничего не может поделать. Даже если и сильно хочет. — Или за то, что влюбил в себя, а потом разбил мне сердце?
— За все, — на выдохе говорит Гарри. — Я не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать.
— Почему? — Мэтт резко садится в постели, прожигая взглядом мужчину.
— Из-за этого, черт возьми! — кричит Гарри, ударяя левой рукой по кровати. На пальце блестит золотое, обручальное кольцо. — Я не могу бросить Шел, она… она нужна мне, понимаешь?