Пальцы сжимаются.
Когда мейк был готов, Тэхён поржал. Он оглядел свои красные губы и чернющие стрелки. Победа им обеспечена, пусть и показ устраивают совсем не для этого. Последнее, что Чимин добавил — это прикрепил к растрепанным волосам на висках заколку с тремя большими розовыми цветами.
— Если б не Юнги, я б влюбился в тебя, — хохочет Пак и смеётся ещё больше, когда Ким играет своими черными бровями и шутит про убийство. И оба понимают, что смерть не шутки. — Он светится весь, — вздыхает Чим. — Ноги еле передвигает и мало ест, — Тэхён кивает, он знает. Он всё это видит. Пусть Юнги в последнее время редко бывает дома, ночует где-то с Чимином в гостиницах, но Ким все равно наблюдает за состоянием брата. — Я не понимаю, почему он отказался от лечения тогда? Неужели он не хочет быть с тобой или со мной? — Пак кусает губу и часто моргает. — Ох, Тэхён-ни! — макияж коту под хвост. Чимин обнимает ревущего друга, самому еле сдерживаясь. — Юнги-хен запретил плакать по нему.
— Я знаю, — хрипит Ким, — но я не могу. Это эгоистично.
Чонгука совсем не мучает совесть.
Ну вот прям не капельки.
Пфф, какой-то там зачёт.
Подумаешь, Тэхён не спал ночами и не ел, а шил детали для костюма. И это не он так хмурился, намечая мылом, куда и что лучше прицепить. Чонгук с таким лицом татуировки выводит. Потому что ему нравится это делать, и он всю жизнь хочет этим заниматься. А Тэхён…
Ой, ну.
Может и он хочет шить костюмы всю свою жизнь. В полное возможно, что ему это нравится, и он отдаёт всему себя. Он даже волосы перекрашивал несколько раз за 2-3 месяца! Может, он даже свяжет себя с этим.
Ой, Чонгук, мудак ты.
— Я не буду ему звонить, Лин! — пыхтит он, блокируя телефон.
— Да что ж такое?! Что случилось, что он тебе резко противен стал? Вроде дружили, общались…
— Мы не дружили.
— Общались.
— Вынуждены были! — Чонгук хмыкает, девушка ударяет себя по лбу.
— Как дети малые, — выдыхает она, — окей, давай сделаем так: когда у них будет показ, то ты появишься как чёрт и уговоришь Тэхёна одеть тебя.
— Я не буду его уговаривать.
— Окей!!! Уговорю я, — вроде решили, — всё равно я не понимаю, почему ты так резко поменял своё отношение к нему, — и перед глазами Чонгука, красный Тэхён с задратой худи, подтянутым животом и с ногой на его плече.
Просто так не должно быть.
Ну не должны возникать странные чувства при этом всём.
Он к этому странному неравнодушен — это пугает.
Даже с Лисан такого не было.
Только, когда ему было 14 и… Да, очень похоже. Его первый и единственный раз случился с парнем, когда ему было 14. Блять, каким глупым он был. Влюблен он был тогда очень, а тот старше его на года 3 был. И воспользовался детской наивностью. Пригласил домой, напоил и взял. Тогда Чонгук сообщал, что просто так больше никому не дастся. А сейчас, кажется, что возьмёт именно он.
В один прекрасный момент он просто не сдержится.
И ему не хочется, чтобы Тэхён испытывал то же, что и он несколько лет назад.
Чон Чонгук:
Эм, Чимин?
Когда у вас зачёт?
В день зачета Тэхён, кажется, седеет на глазах. Чимин зачем-то попросил его принести готовый костюм. Говорит «всяко бывает». Ну, Тэхёну не сложно, только жалко, что его никто не наденет и не оценит. И от этого до пизды обидно, потому что к ним на зачёт пришёл один из представителей Gucci (чего не ожидал никто), а Тэхён пиздец как любит их шмотки. Правда, позволить себе их не может. Но зато с открытой варежкой смотрит на моделей в интернете.
— Не плачь, — смеётся Чим, смотря в Тэхёнову гримасу боли, — ты ещё так молод, — он аккуратно намечает карандашом, где сделать стрелки.
— Ага, пошути ещё про то, что ты первым родился, — фырчит Тэхён и руки скрещивает. Вокруг них возня и паника, их группа мечется с прическами, с макияжами и прочим. Тэхён даже думает, что ему повезло. И костюм у него очень красивый и… — Чёрт! — Ким распахивает глаза и чуть не получает кисточкой в один. Он вдруг вспомнил, что костюм Чимина не носится на плечах. Японист херов. Ага, у него кимоно. Синее с розовой россыпью роз и ярко зелёных листьев. Пак только ткань нашёл, а остальное сам сшил. Памятник ему при жизни. И вдобавок ко всему у Тэхёна маленькая розовенькая татушечка сзади. Сделанная одним мудаком, который по плану должен был быть здесь, сука. А ведь он о тату никому не говорил. Даже Юнги. Но тот догадался, скорее всего, раз не разговаривает с ним. А пока Тэхён в глубоких раздумьях, Пак мажет красной помадой ему губы и пищит от своей охуенности и талантливости. Не каждый людь может сделать такой прекрасный макияж, ага, ага.
— Ок, иди, одевайся, — схватив костюм, Тэхён дал деру, уже заранее придумывая оправдания своего тату, а Чимин принялся готовить иголку с ниткой на всякий пожарный.
Позади кто-то нервно прочистил горло.
Чонгук оглядывает всю мастерскую и понимает, что Тэ нигде нет. Также он замечает, что вокруг него зашушукались. Чон чуть воздухом не давится, когда видит Чонхву в свадебном платье, что опять не спускает с него глаз. Если Тэхён где-то здесь, то медаль ему за терпение. Чимин наезжает на него, мол, какого хуя ты припёрся, и Чон начинает объясняться и разводить руками, что поступил неправильно и на то были причины.
Сзади раздается смешок.
— Ты родился неправильно — вот твоя главная причина, — слышит он от Тэхёна и разворачивается, роняя челюсть. Вообще-то он уже сбежать хотел, но то, что он увидел – не забудется. Макияж Тэхёна настолько нежный и женственный, что даже Лисан охает и хлопает остолбеневшего Чонгука по плечу несколько раз, тыкая пальцем и попискивая. На Тэхёне футболка и свисающая с пояса кимоно, пока не надетое полностью на локти. Чон мажет по футболке и примечает, что Тэхён мерзнет. По соскам. Да блин, они такие острые, что за километр можно увидеть. Тэхён же засовывает свои штаны в пакет и зубами постукивает. Чонгук этим пользуется и накидывает на него своё пальто. Говорит, что идёт одеваться, беря сшитый Тэхёном костюм из рук Чимина. Тэхён паникует, держит пальто на себе, Чимин, говорит, идти за Чонгуком и там уже надеть кимоно как надо, и забирает Лисан, уводя девушку из мастерской. Они расходятся, а Киму придётся успеть всё за 15 минут до начала, плюс еще минуты до его выступления. Всё-таки хорошо, что Чимин предусмотрительный.
Они с Чонгуком на пару одеваются в туалете, хотя им стесняться нечего. Тэхён бы поспорил. А Чонгук разглядывает свою работу и даже пальцами пробегается по лепесткам, пока не получает тычок в бок.
Тэхён спешит. Делает макияж и еле терпит неотрывное зырканье.
— Хорош зыркать.
— Ты же смотрел на мой пах, пока я выводил тебе тату, — Ким вспыхнул. — Почему я не могу смотреть в твоё лицо и решать политические проблемы?
— Я туда не смотрел!
— А кроме него там больше ничего и не было, — пожимает он плечами. Тэ шипит, но продолжает свою работу. Мастерская пустеет с завидной скоростью. А Чонгук не может оторваться от оголенных ключиц, что перед ним так норовят разорвать кожу. Тэхён выпрямляется и хватается за поясницу. Чон встаёт со стула и подхватывает недояпошку под бедра. Когда тот в кимоно, то это неудобно. Кажется, был звук чего-то рвущегося. Ким дубасит его кулаками по лопаткам, пока Чонгук не приземляется на тот же стул. — Продолжай, — говорит он как ни в чем не бывало, выводя япошку из себя ещё сильнее.
Если там рил чет порвалось, Чимин ему все кишки спустит.
Тэ матерится, но доделывает последние штрихи на шраме и уже готов слезть с бедер, потому что чужие пальцы, даже через ткань больно сжимали. Да вот только не получается. Чонгук ухмыляется, и за спину его ближе притягивает.
— Слуша-ай! — визжит Тэ, роняя кисточку из рук опираясь руками об плечи. — Ты брось свои замашки, ты ж не такой, — шипит он.
— Ты прав, — соглашается Чон, — но мне так нравится смотреть на то, как ты реагируешь на мои руки, — и вдобавок своим словам он кладет свою горячую ладонь на татуировку, надавливая пальцами на затылок. Тэхён прикрывает глаза. Мурашки пробегают по всему телу.
Помните, он говорил, что эрогенные зоны Тэхёна ему не нужны?
Забудьте.
— Чонгук-а, у него затылок эрогенная зона, жуть просто, — раздается с коридора, — но потом продолжишь, мне Тэхён срочняк нужен, — Тэхён же отпрыгивает от садиста и, чуть не порвав кимоно, бежит к Чимину, который заново что-то поправляет и вручает в руки веер.
Чон смотрит на свои вспотевшие ладошки и кладет их на колени, прикрывая глаза. Что ж, Чимин, информация, довольно полезная, пусть и поступила поздно.
Вроде бы и защита проекта обычная, но это всё было в актовом зале, посреди которого лежал красный ковёр, а по бокам от него стояли стулья. Да это же самый настоящий показ мод! Который Тэхён в журналах иногда видит. Наличие камер с фотовспышками этому всему доказательство. Япошку потряхивает малёх, зато Чонгук шагает к нему так, будто он уже любимая модель журнала «Vogue». И тут гордость Тэ берет вверх, он задирает свой носик, расправляет веер и, виляя бедрами (как Чонгук любит), идёт по дорожке, стреляя глазками в камеру, да передергивая плечами, оголяя их ещё больше. Куда уж больше. Студенты, пришедшие по желанию, и его знакомые засвистели и заверещали, хлопая в ладоши и топая ногами от смущения, вызывая тем самым какую-то блядскую улыбку. Чонгук такую еще не видел, но уже придумывает, как ее вызвать в дальнейшем. На экране позади него стоял Чимин и произносил приготовленную речь.
Пока модель шла по ковру в обратную сторону, кто-то из преподавателей потянулся к ткани, но Тэхён свернул веер и треснул препода по менеджменту по грабле, громко хмукнув. Дед сам по себе с юмором, вытянул руки вперед, мол, сдаюсь и извиняюсь, вызывая смех сидящих дамочек. В последний раз стрельнув взглядом в какого-то очкастого дядю, что сидел рядом с директором, Тэхён также покачивая бедрам ушёл с красной дорожки.
Правда, как только спрятался в коридоре, то сразу потерял всю уверенность и навернулся плечом об косяк двери.
«Гуки, у тебя слюни текут», — слышит он от Чимина и оборачивается на Чонгука, у которого выпучены глаза и действительно течёт слюнка.
— Как дитя, — шипит Тэ, и молотит его веером по макушке. — Теперь мне придётся в костюме защищать, — и не успевает он сказать что-то ещё, как веер из его рук выпадает, потому что Чонгук сдергивает кимоно и полуголый Тэхён стоит во всей красе.
— Об этом мы позаботимся, — вставляет Чимин и напяливает на Тэхёна, футболку, да кардиган с кого-то снятый. — Муа, как пэрсик, — смеётся Пак и намачивает ватку средством для снятия макияжа, пока Тэхён прыгает в поданные Лисан штаны. Кто-то Пака позвал и тот исчезает.
Скоро подойдёт Чонгукова очередь.
— Тебе идёт красная помада, всё-таки. Красивый гей, — говорит Чон, пока Тэ не поднес вату к своим губам. Тот хмурится. Он как бы не гей, и тянет его за ворот, присасываясь к нему, и оставляя на белой рубашке смачный след. — К-какого…? Ты хоть знаешь, о чем Лисан подумает? — да знает он. Толкает Чонгука на подиум, вытирает свои губы и выходит произносить свою речь.
Зал ахнул. Ещё никто не видел такого красавчика с напряженным лицом (ладно, группа Тэхёна видела, но они не в счет) и…с следом от красной помады на рубашке? Воу, воу, этот парень не просто горяч, он еще и занят. Повезло же его девушке. Которая сидит в дальнем углу и ничего не понимает. Тэхён так и видит, как разочарованно опускаются плечи девушек с потока. Лисан тоже далеко не ушла, сидит, разинув пасть и глаз не сводит.
По завершению Тэхён нервно смеётся, а Чонгук переодевается в свою одежду.
— Я продолжу тебя игнорировать, — сообщает Чон. лицо Тэхёна принимает испуганное выражение.
— Я знал! — он тычет Гуку пальцем в грудь. — У тебя появился другой, — его губы кривятся, а глаза становятся влажными, — а я ведь тебе девственность отдал, все свои годы, дитя родил. А ты, козёл такой, бросаешь меня! — подошедшая Лисан начинает хохотать. Чонгук сходить с ума. — Ах Чонгук, всрался ты мне, чего хочешь, то и делай, — Ким пожимает плечами и покидает мастерскую с Чимином.
Чонгук хуебесится. Даже Лисан отмахивается от тёмной ауры, что исходит от него.
Какие-то дни Чонгук отдыхает от всего, особенно об упоминание по имени «Тэхён». Правда, в 4 часа ночи:
Ким Тэхён:
Хен, не мог бы ты приехать? Я не могу больше так. Забери меня.
И пришло оно от треклятого Тэхёна.
Которого он вытащил из черного списка.
И тут Чонгука пробрало мурашками. Чего это Тэхёна там так не может? Да ещё и ему написал.
Ким Тэхён:
Чёрт, Чонгук
Это не тебе, прости, пожалуйста.
Прости, пожалуйста.
— Набранный вами номер выключен.
Ёнджэ трет глазки и просыпается, от возни брата. Чонгук обнимает его, но не перестаёт звонить. Всё так же выключено.
«Братик съездит кое-куда», — показывает он и встает с постели.
У него до сих пор остались ключи о квартиры Тэ. Его встретил Бунтя, но так нерадостно. И встретил только он. Вся квартира была перевёрнутая вверх дном: открытые дверца шкафа, разбросанные таблетки и вещи. Чонгук будто в психушку зашёл и сейчас из-за угла выбежит чудище. Но никто не выбегает. Чон включает свет в комнате Тэ и сжимает зубы. На пороге следы крови, на шкафу красный след от ладони. Фотография брата Тэхёна валялась разбитой на полу.
Что же произошло?
Бунтя трётся о его ноги, Гук переступает через капли крови и ложится на Тэхёнову кровать, положив руку под голову. Почти 6 утра, он зевает, и веки его тяжелеют. Телефон всё так же недоступен, а Чимина в сети нет.
Бунтя залаял, когда солнце уже светило ярко-ярко. Кто-то открывал входную дверь и Чонгук резко поднялся, побежал к выходу. Тэхён вернулся в квартиру и выглядит он не очень.
— Ох, — устало произносит он, — Чонгук, — его глаза красные, да и лицо вспухшее. Тэ опускает голову и стоит так, не шевелясь. Чонгук делает шаг, второй третий и вот Тэхён ревет ему в ухо и крепко-крепко жмет к себе, пока тот гладит его по волосам.
Кто бы мог продумать, что такое с ними когда-нибудь случится.
«Тэхён боится одиночества, но его брат — придурок».
Чонгук подхватывает его на руки и несёт в комнату, где стягивает с него обувь и куртку. Да и остается, потому что Тэхён воет, но старательно просит остаться, захлебываясь в слезах и не отпуская его руку. Позже он засыпает, но из глаз продолжает течь. Чимин приходит вечером и, заперев дверь на кухню, они сидели и пили чай.
— Юнги, — говорит Чимин, — у него рак обнаружили. Почти сразу после того как Тэхён с ним справился. Только вот он лечиться совсем не хотел. Говорит, жизнь мне не нужна, бороться не буду, не за что, — Пак смотрел в кружку, — Тэ от этого заводился, потому что у него аутофобия и он готов глотку себе разодрать голыми руками, лишь бы рядом кто-то был. Юнги был ему роднее всех. Но он же считает, что это бред и играется с ним, — Чимин замолчал. Видать, он вспомнил что-то такое и задумался. — Он ждёт своей смерти как праздника. Вчера был приступ и Тэхён отвёз его в больницу. Медсестра говорили, что они так ругались, аж вся больница на ушах стояла. Я и поверю, — он отпил, — когда я прибежал, Тэхён выкрикнул «ну и умирай», да дверью хлопнул.
— Что с Юнги? — Чонгук напрягся.
— Ему выписали лечение, — Чон прикрывает глаза и выдыхает. — Что-то сработало в нем после этой ссоры, и он не разговаривает даже со мной, — Чимин допивает чай. Уже у порога он встаёт на носочки и в самое ухо говорит:
— Тэхён так и так останется один.
И это необратимо.
Когда Чимин ушёл, Чон заглянул в комнату и оторопел.
— Что ты делаешь? — Тэхён метался по комнате, складывая в сумку вещи. — Ты уезжаешь? Куда? — в комнате заметно стало свободнее. Чонгук и подумать не мог, что вещей будет меньше, чем на первый взгляд.
— Домой, за город, — спокойно отвечает Ким, сворачивая куртки и закрывая чемодан. Он делает это так агрессивно, что капли с глаз сами падают вниз.
— Юнги будет жить, Тэхён. Не веди себя как тряпка, — в него летит какая-то коробка.
— Да чёрт с этим Юнги! Пусть прям сейчас же ласты склеивает. Он там ещё неизвестно, сколько лежать будет, а мне деньги для хозяйки квартиры нужны, срок через 4 дня. Где я их возьму? Любимый двоюродный братец оставил без ничего. Вышвырнут как два пальца, — Тэхён взбешён. Он рыпается в руках Чонгука и уже готов вгрызться ему в глотку, но вместо этого тот ударяет его по щеке. Тэхён замирает с выпущенными глазами, а потом они аккуратно садятся на пол перед друг другом.