Все в гостиной посмотрели на меня как на идиота, такого нерационального поступка они от внука Дамблдора не ожидали.
— Скажи, Дамблдор, как ты относишься к Тёмному Лорду, — видимо этот вопрос, она планировала задать с самого начала, но только сейчас поняла, как он звучит.
— Хм…, это очень интересный вопрос. — Действительно, как?
Ретроспектива.
Натаниэль вернулся в Хогвардс, после покупок с Лили всего необходимого. Он даже приобрел новую волшебную палочку, хотя она ему не нужна, обработанный анчар и цельный клык василиска внутри, 30 сантиметров в длину и сантиметр в диаметре, очень тонкая и длинная. Я в Тайной комнате и в моих руках свиток с проверкой крови. В прошлый раз я не просмотрел всех родственников и даты их жизни и пожалел об этом. Раскрываю пергамент и сразу смотрю на генеалогическое древо. От меня идут 3 линии к Джеймсу, Сириусу и Дженнифер. От Джеймса линия к моему брату, Гарри Поттеру, у всех кроме Дженнифер дата смерти отсутствует, у мамы стоит ночь хеллуина. От неё идут 2 линии, одна из которых в конце размывается и уходит в пустоту, что означает, что в моей бабушке не было ни капли магии. А вот имя моего дедушки подтверждает мои самые худшие опасения. Нет, я, конечно, понимал, что кроме него потомков у Слизерина нет, но думал мало ли какой-нибудь затерявшийся сквиб или очень слабый волшебник…, эх… подойдя к зеркалу, я откинул чёлку с лица и пригляделся к своему отражению. Конечно, на Сириуса я похож больше, но если встречусь с дедулей в хорошо освещённом коридоре нос к носу то он будет крайне удивлен. Да и Дамблдору своё личико лучше не показывать, …во избежание так сказать. На месте отца моей матери, стояло имя Томас Морволо Реддл.
Конец ретроспективы.
Действительно как можно относится к своему дедушке, который 4 раза пытался тебя убить? Ну ладно, ладно, допустим, первый раз ему нужен был только камень, он даже предложил мне сделку, допустим во второй раз меня вообще пыталась убить лишь часть души, хорошо, но на кладбище и в министерстве меня пытались именно убить. Хотя ладно, я преувеличиваю, это скорее напоминало игру, а не реальную попытку убийства, реально меня пытался убить только крестраж, но ему только 16 и он 50 лет провёл в дневнике. В общем, я не знаю, как ответить на вопрос Паркинсон, поэтому я только пожимаю плечами и продолжаю читать книгу. Все смотрят на меня непонимающе, так как видят, что моя реакция не поддельная. Чувствую, всем будет весело в этом году.
Комментарий к Первый день
Простите что так долго, вдохновения не было.
========== Первое воспоминание. ==========
Комментарий к Первое воспоминание.
Это просто день субботы с точки зрения Ната. Кто хорошо знает канон, можете не вчитываться в текст, там почти нет новых моментов, просто другая точка зрения и несколько коментариев. Они просматривают полные воспоминания, но я здесь написала только отрывки.
POV Натаниэль.
После разговора в гостиной, слизеринцы стали менее подозрительно ко мне относится. Возможно, они поняли, что я не собираюсь за ними шпионить и мне плевать и на Дамблдора, и на Воландеморта. У меня даже сложились дружеские отношения с Теодором Ноттом, Блейзом Забини, Дафной и Асторией Гринграсс. А ещё я очень сблизился с Драко. Нас частенько можно увидеть сидящими у камина вместе. Но вот наступила суббота. Я выхожу из гостиной и иду в кабинет Дамблдора. В кабинете я вежливо поздоровался с Дамблдором, Гарри еще не было. Через 5 минут раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказал Дамблдор.
— Добрый вечер, сэр. Привет Нат, — сказал Гарри, входя в кабинет директора школы.
— Привет, — поздоровался я.
— А, добрый вечер, Гарри. Садись, — сказал с улыбкой Дамблдор. — Надеюсь, ты приятно провёл первую неделю учебного года?
— Да, спасибо, сэр.
— Я смотрю, ты времени даром не терял — уже успел добиться, чтобы тебя оставили после уроков!
— Э-э… — смутился Гарри, но Дамблдор смотрел не слишком сурово.
— Я договорился с профессором МакГонагалл, что ты будешь отбывать наказание в следующую субботу.
— Понятно, — сказал Гарри.
Да, на последнем уроке трансфигурации, Гарри, превратил стул в очень агрессивного ежа, который громко каркал и норовил укусить профессора МакГонагал за причинное место, тем самым сорвав урок.
— Итак, мальчики, — деловито заговорил Дамблдор, — вам, конечно, любопытно узнать, чем я намерен заниматься с вами во время этих… скажем, уроков, за отсутствием более подходящего слова?
— Да, сэр. — Произнесли мы хором.
— Видите ли, я решил: раз уж вы оба теперь знаете, почему лорд Воланде-Морт пытался убить Гарри пятнадцать лет назад, пришло время поделиться с вами кое-какой информацией. Да, да тебе Нат, тоже полезно это узнать.
— В прошлом году вы говорили, что расскажете мне всё, — нет, я, конечно, понимал, что после Джеймса и Лили ожидать, что тебе выложили все карты глупо, но вот про Воланде-Морта, я надеялся, что мне рассказали всё.
— И я всё рассказал, — благодушно ответствовал Дамблдор. — Я рассказал тебе всё, что знаю я и Гарри. С этой минуты мы покидаем твёрдую почву фактов и отправляемся в путешествие по мглистым болотам памяти в чащобу дичайших догадок. Отныне, я могу так же сокрушительно ошибаться, как ошибался Хамфри Белчер, полагавший, что пришла пора для сырного котла.
— Но вы думаете, что вы правы? — спросил я
— Естественно, я думаю, что прав, но, как тебе уже пришлось убедиться, у меня, как и у всех людей, случаются ошибки. Собственно говоря, поскольку я — ты уж меня прости — умнее большинства людей, то и ошибки мои соответственно оказываются намного более серьёзными.
— Сэр, — осторожно влез Гарри, —, а то, что вы хотите нам рассказать, как-то связано с тем пророчеством? Это поможет мне… остаться в живых?
— Это очень тесно связано с пророчеством, — сказал Дамблдор будничным тоном, словно речь шла о погоде на завтра, — и я, безусловно, надеюсь, что это поможет тебе остаться в живых.
Я скептически посмотрел на Дамблдора. Судя по всему, Дамблдор, понимает, что Гарри должен умереть и ему вряд ли что-то поможет, остаться в живых. Вряд ли он знает о том, что живые крестражи работают в обе стороны и мы можем умирать хоть каждый день, главное не повредить тело, а то как Том, бесплотным духом будем летать, пока кто-нибудь не воскресит. А вот сам Том, вполне способен уничтожить крестраж в нас, но мы все равно выживем.
— Тебя что-то беспокоит? — видимо мой скептический взгляд очень бросается в глаза. Я замотал головой, но Дамблдор понял это по своему.
— На этот раз ты погрузишься в Омут памяти вместе со мной… И, что ещё более необычно, с моего разрешения.
Скорее всего Дамблдор вспомнил о случае на уроке по оклюменции с профессором Снейпом.
— Куда мы отправимся, сэр? — полюбопытствовал Гарри.
— На прогулку по аллее воспоминаний Боба Огдена, — ответил Дамблдор, вынимая из кармана хрустальный флакон, в котором кружилось, завиваясь, серебристо-белое вещество.
— Кто это — Боб Огден?
— Он был сотрудником Группы обеспечения магического правопорядка, — сказал Дамблдор. — Он умер некоторое время назад, но не раньше, чем я разыскал его и убедил доверить мне эти воспоминания.
Сейчас мы будем сопровождать его при исполнении им служебных обязанностей. Так, встаньте, пожалуйста, сюда…
Но Дамблдору никак не удавалось выдернуть пробку из хрустального флакона: раненая рука не слушалась его и, видимо, причиняла боль.
— Давайте, … давайте я, сэр.
— Всё в порядке, Гарри.
Дамблдор направил на флакон волшебную палочку, и пробка вылетела.
— Сэр… как вы повредили руку? — спросил Гарри, глядя на почерневшие пальцы со смесью отвращения и жалости. Мне тоже было интересно, но не думаю, что он ответит сегодня.
— Сейчас не время для этой истории, Гарри. Пока ещё нет. Нас ждёт Боб Огден.
Как я и думал. Дамблдор вытряхнул из флакона серебристо-белое вещество, и оно закружилось, мерцая, в Омуте памяти — не то жидкость, не то газ.
— После вас, — сказал Дамблдор с приглашающим жестом.
Я погрузился в воспоминания следом за Гарри, за мной уже нырнул Дамблдор.
«Огден двинулся вперёд бесшумно и настороженно. Вступив в густую тень деревьев, он снова остановился, не сводя глаз с двери домика, к которой была прибита мёртвая змея.
Послышался шорох, треск, с ближайшего дерева спрыгнул человек, одетый в лохмотья, и приземлился прямо перед Огденом. Тот отскочил назад так быстро, что наступил на фалду сюртука и чуть было не потерял равновесие.
— Вас сюда никто не звал.
— Э-э… доброе утро. Я из Министерства магии…
— Вас сюда никто не звал.
— Э-э… прошу прощения… я вас не понимаю, — нервно проговорил Огден…
…Меропа отчаянно затрясла головой, вжимаясь в стену. Говорить она, похоже, не могла.
— Ну да я его достал, отец! — хрипло засмеялся Морфин. — Подловил, когда он проезжал мимо. Не такой-то он был красавчик, как покрылся сыпью с ног до головы, а, Меропа?
— Ах ты, гнусная бездарь, сквиб несчастная, вонючая осквернительница крови! — заревел Мракс, окончательно потеряв контроль над собой, и схватил дочь за горло…
…Огден как угорелый промчался по тропинке, прикрывая руками голову, и, выскочив на большую дорогу, врезался прямо в бок лоснящемуся гнедому коню, на котором ехал верхом очень красивый темноволосый молодой человек. И молодой человек, и девушка, ехавшая рядом с ним на серой кобыле, весело рассмеялись при виде Огдена, который отлетел от лошадиного бока и рысью побежал дальше, весь в пыли, с развевающимися фалдами сюртука.
— Достаточно, — сказал Дамблдор и вытянул нас из воспоминаний».
— Что стало с той девушкой из лачуги? — спросил Гарри, как только Дамблдор зажёг ещё несколько светильников при помощи волшебной палочки. — Меропа, или как там её звали?
— О, она выжила, — ответил Дамблдор, усаживаясь за свой стол и жестом предлагая Гарри и Нату сесть напротив. — Огден трансгресировал в Министерство и через пятнадцать минут вернулся с подкреплением. Морфин с отцом пытались оказать сопротивление, но их одолели, забрали из дома, и в конце концов они были осуждены Визенгамотом. За Морфином уже числилось несколько нападений на маглов, его присудили к трём годам в Азкабане. Марволо, который ранил Огдена и ещё других сотрудников Министерства, получил шесть месяцев.
— Марволо? — озадачено переспросил я. Гарри же выглядел ошеломлённо.
— Правильно, — одобрительно улыбнулся Дамблдор. — Я рад видеть, что голова у вас работает.
— Так этот старик… — начал Гарри
— Дедушка Воланде-Морта, да, — сказал Дамблдор. — Марволо, его сын Морфин и дочь Меропа были последними из старинной волшебной семьи Мраксов, известной своей неуравновешенностью и жестокостью, которые проявлялись из поколения в поколение благодаря большому количеству родственных браков. Недостаток здравого смысла в сочетании с привычкой к роскоши привели к тому, что золото семьи было растрачено за несколько поколений до рождения Марволо. Сам он, как ты видел, жил в нищете и в грязи, обладая чрезвычайно скверным характером, фантастической гордыней и парой фамильных драгоценностей, к которым был привязан так же сильно, как к сыну, и значительно сильнее, чем к дочери.
Вообще-то все Слизерины были взрыво-опасные: Салазар, мог натравить на любого василиска, особенно если сильно допекут, Воланде-Морт любит побаловаться непростительными, даже я в прошлом году разгромил кабинет директора, а летом перед 3 курсом раздул Мардж, я уже молчу про развалившегося заживо Квирелла и заколотого мечём василиска.
— Выходит, Меропа… — Гарри подался вперёд, не сводя глаз с Дамблдора. — Меропа… сэр, это значит, что она… мать Воланде-Морта?
— Совершенно верно, — ответил Дамблдор. — А заодно мы мельком увидали и его отца. Не знаю, обратили ли вы внимание…
— Тот магл, на которого напал Морфин? Который был верхом на лошади? — А я-то думаю, кого же он мне напоминал.
— Очень хорошо, молодец, — радостно улыбнулся Дамблдор. — Да, это был Том Реддл Старший, красивый магл, который часто ездил верхом мимо домика Мраксов и к которому Меропа Мракс воспылала тайной страстью.
— Так они всё-таки поженились? — недоверчиво спросил я. Что-то я не заметил у Меропы неземной красоты.
— Я думаю, ты забываешь, — сказал Дамблдор, — что Меропа всё-таки была чародейкой. Скорее всего, пока её тиранил и запугивал отец, магические способности Меропы не могли проявиться в полную силу. Но как только Марволо и Морфина упрятали в Азкабан, она впервые в жизни осталась одна, на свободе. Несомненно, тут-то её способности и развернулись на просторе, и она начала строить планы, как вырваться из той беспросветной жизни, которую вела восемнадцать лет. Подумайте, какие способы могла найти Меропа, чтобы заставить Тома Реддла позабыть свою магловскую спутницу и влюбиться в колдунью?
— Заклятие Империус? — предположил Гарри. — Или приворотное зелье?
— Очень хорошо! Я лично склоняюсь к мысли, что она использовала приворотное зелье. Это должно было показаться ей более романтичным. Не так уж сложно было как-нибудь в жаркий день, когда Реддл в одиночестве проезжал мимо, предложить ему стакан воды. Как бы то ни было, через несколько месяцев после той сцены, которую мы сейчас наблюдали, жители деревни Литтл-Хэнглтон имели удовольствие стать свидетелями небывалого скандала. Можете себе представить, сколько было разговоров, когда сын местного сквайра сбежал из дому с Меропой, дочерью бродяги. Конечно, потрясение жителей не идет ни в какое сравнение с потрясением её отца когда он вернулся в пустой дом, уверенный, что его ждёт дочь и сытный обед. Он умер, через пару лет, не дождавшись своего сына из Азкабана. Думаю, он просто так и не научился готовить.
— А Меропа? Она… она ведь умерла, да? Вроде Воланде-Морт вырос в сиротском приюте? — спросил Гарри
— Да, верно, — ответил Дамблдор. — Здесь нам снова приходится гадать, но я думаю, нетрудно вычислить, что случилось дальше. Дело в том, что через несколько месяцев после их бегства и тайного брака, Том Реддл объявился в родительском доме в Литтл-Хэнглтоне — один, без жены. В округе сплетничали, что он говорил, будто бы его «обманули» и «завлекли». На самом деле, я уверен, он имел в виду, что находился под действием чар, а теперь эти чары с него сняты, хотя, конечно, он не решился сказать об этом прямо — боялся, как бы его не приняли за сумасшедшего. Жители деревни сделали вывод, что Меропа обманула Тома Реддла, сказав, будто ждёт от него ребёнка, и тем заставила его жениться на ней.
— Но у неё действительно был от него ребёнок! — возмутился я.
— Да, но только через год после их свадьбы. Том Реддл бросил её, когда ребёнок ещё не родился.
— Что же у них случилось? — спросил Гарри. — Почему приворотное зелье перестало действовать?
— Это опять-таки сплошные догадки, — сказал Дамблдор, —, но я думаю, Меропа, без памяти влюбенная в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. Может быть, потеряв голову от страсти, она убедила себя, что теперь он по-настоящему полюбил её. Может быть, надеялась, что он останется с ней ради ребёнка. В обоих случаях она ошибалась. Он покинул её, никогда больше с ней не виделся и не потрудился узнать, что стало с его сыном.
Вот дура. Небо за окном было чёрное, как чернила, светильники в кабинете Дамблдора вспыхнули ярче прежнего.
— Я думаю, хватит с нас на сегодня, — сказал Дамблдор, помолчав минуту-другую.
— Да, сэр, — сказал Гарри. Он встал, но не ушёл, я тоже остался. — Сэр, …, а это было важно, чтобы я узнал о прошлом Воланде-Морта?
— Я думаю, очень важно, — ответил Дамблдор.
— А это… как-то связано с пророчеством?
— Связь самая прямая.
— Ясно, — сказал Гарри, хотя ему было ничего не ясно. Гарри ушел, я тоже уже уходил, когда вдруг увидел, что на одном из столиков с точёными ножками, среди хрупких серебряных приборов лежит золотое кольцо с большим треснувшим чёрным камнем. Кольцо Певерелов.