В груди поселилось волнение. Чимин не контролирует каждый его шаг и шабаш, но переживает, как бы не зашло далеко на фоне резко сменяющихся событий, связанных с домом.
Через десять минут они, словно натёртые маслом, соединяются теснее, завязываются руками и ногами, раздирают две дырки. А пока так, Тэхён целуется с парнем, жадно и мокро. Тело между ними вроде бы лишнее, а вроде бы… Женская утончённость, завышенные восторги и сладости добавляют немного мягкости, и Чимину спокойнее. Но ненадолго.
Внезапно - вскрик. Чимин отслонился от стены и увидел, что после затяжного поцелуя губы его проститута разодраны в кровь. Нижняя натурально прокушена. Он испуганно смотрит на притихшего владельца. Чимин может только послать понимающий кивок. Новенькие всегда в ужасе от этих замашек, жалуются, трепещут. Должно быть, ему очень больно, если поплыли слёзы. Чимин же отчего-то почувствовал облегчение.
Тэхён облизывает кровь, рычит девице на ухо и заправляет быстрее, стягивает ремень так, что в глазах её лопаются капилляры, и багровеет лицо. Излившись со стоном, он отпускает их обоих, леденея мгновенно. Чимин жестом напоминает уходящим про душ и гигиену, а парню успевает нашептать, чем залечить рану. Заканчивалось и похлеще, у Тэхёна попросту не нашлось настроения.
Сосредоточенный и серьёзный, босс смотрит в потолок, и Чимин садится на край, небрежно накинув на причинное место простынь. Им не нужно ничего обсуждать.
Звонит телефон.
— Ответь, — вяло говорит Тэхён.
Покопавшись в сумке, Чимин взял трубку и с каменным лицом выслушал несколько фраз, довёл до сведения.
— Это святой отец. Говорит, нужно встретиться.
— Спроси, где ему удобно.
До Чимина доходит, что это сраное издевательство, и ухмыляющегося Тэхёна действительно забавляет бестолковая неприязнь. Тем не менее, о встрече Чимин договорился и демонстративно отвесил поклон. Награждён же был после принятого боссом душа.
— Я поеду к Юнги один, а ты занимайся тем, о чём мы говорили, — застегнув запонки, говорит Тэхён. — Задействуй Гаспара, он как раз бездельничает.
Очевидно, Чимин не становится невидимым: перед тем как уйти Тэхён обнимает его и благодарит за присутствие, тише добавляя змеиную остроту, как будто Чимину следует её вызубрить:
— Я бы с удовольствием задушил эту сучку.
Все женщины собирательно напоминают ему мать. И виноватых уже не отследить.
— Покайся, засранец, — улыбается Чимин и целует его в щёку.
Подмигнув, Тэхён ущипнул его за зад. Они никогда не могли понять, что такое дистанция.
========== Глава 4. Начинается. ==========
Встреча с Юнги на его территории - явление редкое.
Тэхён бесстрашно всходит на крыльцо старого домика с прохудившейся крышей, жилища, безусловно подходящего сану священника. Плющ, опутывающий входную дверь, пахнет сладостью. Тэхёну же мерещится запах пороха. Никто бы не удосужился проверять погреб на заднем дворе, где прежние хозяева держали вина. И то, что там - неприкосновенный запас и «религия» для человека, якобы поставившего крест на криминале, каким бы каламбуром оно ни звучало.
Не найдя хозяина внутри дома, Тэхён прямой наводкой направляется в подвал и, велев Карлосу оставаться снаружи, спускается вниз по лестнице, погружаясь в облако кисловатой сырости. Ни одной винной бочки, зато в тайниках кое-что покрепче, вроде стали и свинца.
— Опаздываешь, — раздаётся из глубин, как только Тэхён неосторожно наступает на подвернувшийся под ноги мусор.
— Господь простит?
В небольшой комнате, похожей на мастерскую, ярко горят лампы, на стенах аккуратно развешены инструменты.
— Разумеется, я ему передам, — Юнги предстаёт в рабочем комбинезоне: приделывает к табурету отвалившуюся ножку.
— Вижу, ты занят, — хмыкнул Тэхён, усаживаясь на лавку.
— Зрение тебя не обманывает, — Юнги как раз заканчивает работу и, спустив стул, стягивает перчатки. — Не будем ходить вокруг да около. Проблемы насчёт последнего заказа.
— Я вроде наслышан.
— Серьёзные проблемы, — вскидывает голову Юнги и щурится, затем застёгивает рубашку на груди, где виднеется влажная кожа и серебряный крестик.
Прежде некоторых личных симпатий, Тэхёну нравится то, как Юнги относится к делам, не скрупулёзно до тошноты, но с достойной внимания педантичностью. Никаких лишних монологов и вводных предложений, а просьба увидеться - в крайних случаях, поскольку с пустяками он разбирается самостоятельно и в два счёта. У него есть знакомые в верхах Ватикана, и это не только прочный фундамент, но одновременно и некоторые уступки, о слабых и сильных сторонах которых он тоже в курсе. Он заботится о поставщиках, перекупщиках и прочих ведающих не из милосердия, а по уму, зная, что большой корабль рано или поздно способна потопить и маленькая пробоина. Его собранность и самоконтроль в видении Тэхёна - плотная залежь сложнейших соединений, и если терпение этого человека иссякнет, то в ужасе сдвинется с мягкого настила и сам Мессия.
— Ты теряешь клиентов, а я теряю мелких дельцов, — продолжает Юнги. — На нашей паутине возникли лишние охотники. Кто берёт на себя ответственность, в курсе?
Тут, сдвинув несколько досок, Юнги наклоняется к одному из тайников и достаёт недавно пересобранный пистолет, долго прикладывается к рукояти, с некоторым трепетом поглаживает дуло, как недавно бросивший торчок мог бы прикладываться пальцами к священному пакетику с порошком. Несколько минут в день он обязательно тратит на то, чтобы полюбоваться детищами антихриста, и всё его существо замирает в благостном трепете. Когда в последний раз он ощупывал женщину, и то не испытывал подобной тряски, мурашек. Честно говоря, этого не происходит никогда, и нет оргазма сильнее, чем режущий мышцы толчок отдачи от выстрела. Встряхнув головой, Юнги наконец вышел из прострации и прислушался к Тэхёну, рассуждавшему о том, что ему известно. Много злобы, но впервые Юнги распознал нотки усталости.
— Короче, разные слухи ходят, — подытожил босс, — уже не знаю каким верить.
— «Стидда», — говорит Юнги, туманя дыханием хромированный ствол. — Источник проверенный. Один из их представителей на днях засветился в Палермо и кинул пару словечек о причастности к «катанийской буче». — Лицо Тэхёна вытянулось в изумлении. — И не знаешь ты об этом потому, что тамошний папа не воспринял его речь всерьёз. Тебе же решили не докладывать, по всей видимости.
— А я и не удивлён, — у Тэхёна запершило в горле, он откашлялся, сжал кулаки. Кому-то понадобился лишний повод посмеяться за спиной.
В былые годы «Стидда», как банда мошенников и головорезов, периодически вставляла палки в колёса, провоцировала перестрелки и занималась разбоями, но катастрофической угрозы не представляла.
— Они и раньше под нас копали, какое-то время буйно, а потом залегли на дно. Но не поднимай большого кипиша, пока они нам не страшны по сути своей, — с некоторой печалью спрятав оружие, Юнги поднялся и перевёл тему. — Вооружать нашу семью - моя первейшая обязанность. Теперь, как ты догадываешься, у нас закрыт канал с севера. Нужна альтернатива, и я могу тебе её предложить.
— Валяй.
— Однажды я здорово выручил одного человека, и за ним остался немалый должок, — Юнги наклонился, облокотившись о верстак. Тэхён пристально наблюдал за покачивающейся цепочкой, выскользнувшей из-под воротника. Туда-сюда. Гипноз. — Шейх Селим Эльмаз. Сейчас он добился высокого положения в Стамбуле, и всё, что тебе нужно - договориться о встрече и предложить наши выгодные условия.
— Ты уверен, что это надёжно?
Тэхёну требовалось что-то покруче, чем словесные воздушные замки, но Юнги обладал даром убеждения словом и, так или иначе, любые его заверения звучали ласковой проповедью.
— Уверен.
— Будем рисковать оружием из Турции?
— Да. Качество не стопроцентное, но оптовые закупки обойдутся дешевле, в нынешние времена на лучший союз рассчитывать не стоит.
Разглагольствовать они не любители. Не желая тратить время попусту, Тэхён шагнул к выходу, и Юнги последовал за ним. На поверхности они с Карлосом обменялись вежливыми кивками.
— Могу я рассчитывать на твоё участие в переговорах? — на всякий случай интересуется Тэхён и, получив согласие, гладит Юнги по плечу. — Иногда мне жаль, что ты запихнул себя в сутану, дружок.
— Меня всё устраивает. Ты вот иногда теряешь голову от власти.
— Разреши заметить, падре, ты тоже не без слабостей, — поддел Тэ, усмехнувшись.
Знал он или нет о прошлом Юнги, но видел его насквозь, как и многих других. Этот талант провидца достался ему в награду за пережитое. И не сказать, что Тэхён так уж счастлив. Тем паче, в понятии абстрактном. Много раз он думал, как было бы здорово, вышиби шальная пуля натруженный мозг или накрой передоз. Да что угодно. Но чем больше смерть любишь, тем мягче она к тебе относится. В отличие от жизни, которая за ту же ласку сделает всё, лишь бы поджарить на адских углях.
За хиленькими воротцами Тэхёна оббежала толпа детишек: двое мальчиков и две девчушки, вчетвером они неслись к Юнги. Тэхён в изумлении обернулся и застал миг, когда его облепили вкруговую. Ах, да, он говорил, что обучал сироток на дому. Радушная улыбка. Самую младшенькую он берёт на руки, она щупает его за щёки и вынуждает смеяться. Блестящий фарс. Юнги не желал исправляться, он тот, кто есть - голодающий волк, и кормится городской зеленью до тех пор, пока имеет волю держаться.
— Разве он не замечательный? — пробасил Карлос, его эта сцена действительно растрогала.
— Да, пожалуй, — равнодушно пожал плечами Тэхён.
И понадеялся, что детей он научит письму, счёту и божьему слову, а не стрельбе в «яблочко».
***
Раньше, отбирая «товар», Чимин полагался на некоторые важные признаки: внешность, обаяние и силу взгляда. Позже ему заниматься подобными мелочами стало некогда, и под обязанности подписали отдельного человека. Сегодня портье по бизнесу некстати слёг от простуды (или похмелья), а лицо, его заменяющее, умудрилось разъебать на курорте чужую тачку и встрять по статье. Выбора не представилось и смотрины снова пришлось взять на себя, вспоминать, как это было.
Несмотря на укрепившееся среди массы народа мнение, сам Чимин в рядах проституток не стоял и продажей собственного тела не занимался, хотя и предпосылок было предостаточно. Каких-то полгода он пробыл в фаворитах прежней владелицы, что души в нём не чаяла, а потому с лёгкостью отбил бордель в наследство. Схема проста, как день. Жаль, но другим ничего доказать невозможно, да и пытаться Чимин не стремился. Некоторые, например, побаивались его блядской натуры, даже не подозревая, что партнёров у него побывало гораздо меньше, чем у любой шлюшки из штата. Он по сущности необычайно моногамен, а по сучности - рад забыться с кем-нибудь в постели, чтобы заглушить всё, что ещё может раскричаться и надорваться изнутри. Как и Тэхён, он пытался приблизиться к теплоте утерянного материнского чрева, ненавидя всё, что с ним связано.
Безликие кандидаты на тёплые ароматизированные простыни. Стоят они дёшево, в головах у них пусто, но не у всех. Чимин посочувствовал бы, будь намного моложе, ребёнком, тем доверчивым и славным созданием. Теперь его трудно обмануть и практически нереально разжалобить.
— Нет, нет и снова нет, — обречённо чеканит Чимин и проходит мимо.
На него пялятся в упор, нетерпеливо переминаются с ноги на ногу, - карманники, заезженные шкуры, хитрецы и недалёкие - словом, все кто научился выживать и ищет прибежища. Партия на этот раз совсем никудышная, из пятнадцати человек Чимин присмотрел пятерых, остальных спровадил вон.
Полдня он занят мыслями о работе, о том, что за бред несут информаторы. Мелкая шушера решила навести шороху, иначе не назовёшь. Волноваться по-крупному ещё рано, но кое-где Чимин без ведома босса всё-таки подстелил соломки.
Вечером отчётный звонок, ласкающий заниженный голос, повиновение которому настроено автоматически. К восьми Тэхён ожидает в аэропорту, запланировал поздний деловой вылет.
На подходе Чимин замечает: он с кем-то ведёт беседу и изящно жестикулирует. Когда Тэхён оборачивается на зов Чимина, тот видит, что в спутниках сам святой отец, как всегда завёрнутый в служебное чёрное, благодушно смотрит сквозь стёкла овальных очков. Не много ли ему чести в последнее время?
— Иди сюда, — просит Тэхён и тихонько отводит его под локоть в сторонку.
— Что, блять, за фортель ты выкидываешь?! — взрывается Чимин, не припоминая, чтобы о Юнги говорилось по телефону.
— У нас будет хороший компаньон, и Юнги с ним знаком. Нам ебать, как важна эта поездка, понимаешь? — Тэхён притязательно держит руки на его талии. — Так что избавься от недовольной рожи и изобрази лапочку.
— Как скажешь, — успокаивается Чимин, но на Юнги посматривает неприязненно. — Надеюсь, мы ненадолго.
— Мы ненадолго, — подчёркивает Тэхён.
— То есть? — сердце Чимина падает в пятки. — Я типа остаюсь?
— Естественно, — он заглянул за спину Чимина и посмеялся над рюкзаком. — Ты уже на низком старте, да? Багаж не сдавай. Кто-то должен изображать главного. Полетим вместе, и хер знает, чем это закончится. Поэтому будь здесь и держи ситуацию под контролем.
Он позвал Чимина сюда только для того, чтобы сообщить лично, чтобы переговорить в излюбленной манере и доверить кресло на двое суток. Да, это честь, но и что-то ещё, чего Чимин объяснить не в состоянии. Приобняв, как на грани худшего истязания, Тэхён хлопает его по спине и ягодицам, подмигивает и прощается: объявили посадку на рейс.
— Удачи вам, — Чимин не отпускает рук, осмелившись прижаться, и босс покусывает ему ухо за этот акт наглости, покусывает и мурлычет:
— Ты доиграешься, дурачок. Уясни, ты нужен мне целым, нужен больше, чем кто-либо на этой сраной планете.
В груди у Чимина раскаты, он сладостно вдыхает знакомые духи и подозрительно краснеет. Ему нельзя так пользоваться положением, но кому ещё позволено? Нет, это расставание ненадолго, но его совершенно не хочется испытывать. С тех пор, как они вместе, они не разъезжались по заграницам.
— Я быстро, — следует обещание.
И в компании телохранителей и пресвятой задницы, Тэхён отдаляется от него, пока не исчезает из виду. Отпуская ревностные мысли, Чимин едет к Тэхёну домой, садится за его стол и достаёт из ящика стола немножко кокаина, дорожку ровняет пальцами, не считая нужным выпендриваться и выуживать кредитку. Он вдыхает и заселяется в одно из воспоминаний настолько реально, что рука сама тянется под ширинку…
øøø
-flashback-
В иные деньки Тэхён мог расхаживать по городу свободно, и когда это случалось, Чимин, семенивший следом, чувствовал: перед ним герой. Гордо расправивший плечи смуглый мальчишка, что выше на голову и рассуждает, как взрослый. Невероятным образом найденный братишка. Тэхён приловчился к жизни так, как наивный и тихий Чимин никогда бы не сумел. Нарочно не придумаешь, но сошлись лёд и пламя, неспособные причинить друг другу вреда.
Под бременем тягостных будней они сдружились довольно быстро. С ними водилось ещё несколько ребят, но и среди них Тэхён считался негласным лидером, всезнающим о секретах любого рода. Для пущего антуража Тэхён любил прикурить, но в дальнейшем использовал магию табака только для снятия стресса, Чимин же к ритуалу приобщился с трудом и то - ради друга. Компанией они могли раздобыть еды или денег, просто делая то, что он говорит. Общение для Тэхёна не представляло труда, стесняться ему не пристало, а вот обосноваться в шкуре «вожака» - потягивало на нонсенс. Поначалу он постоянно перепрыгивал с корейского на итальянский и обратно (мучаясь тем, что Чимин недоумевает), затем научился владеть языками с виртуозностью, пусть и не с блистательной грамотностью. В один миг он заметил, что среди прочих именно в глазах Чимина отражается иначе, как если бы они и впрямь кормились одной грудью в младенчестве и связаны были силой необъяснимого характера. Чимин от него ни на шаг не отходил, равнялся и поддерживал. Что до остальных - они клялись в верности, ведь только взаимовыручка в их положении могла пойти на пользу и не дать загнуться.