Кеншин смирно сидит на кухне, упираясь взглядом в планшетник.
- А завтрак будет?
- Холодильник справа от тебя, - Питер сонно вытряхивает остатки кофе из банки. - Постарайся не отравиться - Адри не очень хорошо готовит.
Лис откладывает игрушку, отправляясь рыться в холодильнике, Питер, все еще раздумывая о прошедшей ночи, варит кофе, переливает в две чашки, ставит одну перед мальчишкой, а вторую перед собой, задумчиво отпивая.
- Значит, жить буду здесь? - Кенни неуверенно тыкает вилкой в контейнер с чем-то… Просто с чем-то.
- Я бы предпочел, чтоб ты свалил нахрен в свой Лос-Анджелес. Но перспектива твоего присутствия рядом со Стайлзом меня тоже особо не радует, насмешник. Поэтому ты останешься здесь. Жить будешь здесь. И если решишь проявить свой независимый характер - я тебя убью и похороню под полом особняка.
- Ты так говоришь об этом… У вас в семье это частая практика? - Лис насмешливо щурится, и Питеру доставляет особенное удовольствие наблюдать, как вытягивается его морда после ответа.
- Достаточно. Меня там хоронили.
Юноша немного ошалело наблюдает за тем, как Питер допивает кофе.
- И… ээ… какие планы на сегодня?
- Тебя закрою в квартире. Двенадцатый этаж, хорошая звукоизоляция, стальная дверь, - Хейл задумчиво перечисляет достоинства квартиры. - А у меня дела, Лисенок, - язвительно улыбается, хмурясь про себя на сорвавшееся с языка неуместное обращение.
- То есть я, фактически, под арестом? Ограничение свободы граждан и все такое? Насильственное лишение свободы? Это все уголовно наказуемо, Хейл.
- Разве кто-то говорит о насилии? - Питер улыбается с издевкой. - Чувствуй себя как дома.
- А пароль от вайфая дашь?
Хейл со вздохом записывает на листке восемнадцатизначный пароль.
- Чувак, да ты просто параноик.
*
- Я смотрю, вы совсем перестали захлопывать свою рябиновую калитку, - Питер проходит в кабинет ветеринара, останавливается, опираясь плечом о косяк.
- Немного утомляет каждый раз бегать открывать ее, учитывая, что вы ко мне теперь ходите чаще, чем когда бы то ни было. - Ветеринар беспокойно смотрит на большущего рычащего пса, сидящего перед ним на полу. - Из полицейского участка привели. Здоровенная заноза в лапе, а не дается. Не поможешь?
Питер удивленно поднимает брови, подходя к псу, который пытается попятиться, прихрамывая на одну лапу, и тихо, проникновенно рычит. Собака беспокойно опускает голову, прижимая уши к голове.
- Обращайтесь, Алан.
Ветеринар благодарно кивает, принимаясь обрабатывать лапу притихшего, косящего глазами на оборотня, пса.
- Питер, мне нечего пока тебе сказать. Никаких новых мыслей мне в голову не пришло.
- Неметон - источник силы только для представителей кельтской культуры или для любого жреца?
- Изначально - для друида, - Дитон беспокойно смотрит на зарычавшего от боли пса и поднимает глаза на подошедшего Хейла, положившего ладонь собаке между ушей. Пес замирает, цепенея, совершенно игнорируя выдернутую занозу и ложащийся на лапу бинт. - Но можно заполучить контроль над ним.
- Как?
- Я пока не знаю. Поищу в своих книгах, поспрашиваю. Узнаю - скажу. Склоняешься к чему-то определенному? - мужчины отходят от легшего на пол пса, настороженно наблюдающего за вервольфом.
Питер показывает Дитону фотографию.
- И это?..
- Знак барона Субботы. Это жертва ему. Мне так кажется.
- Думаешь, кто-то хочет призвать Самди? - Дитон пожимает плечами. - Стая оборотней с Гаити? Как-то маловероятно.
- В этом городе не может быть ничего маловероятного. Алан, вот вам ли не знать?
- Я обдумаю это, Питер. Знаешь, что еще подозрительно? Те две стаи, что бродили по округе - ушли.
- Я знаю, - альфа кивает. - Другой вопрос - почему? Испугались, что сочтут причастными? Или действительно причастны? Но, скорее всего, и то, и другое.
- Что делать будешь?
- Ждать. Пока ты не найдешь чего-то конкретного про Неметон, для начала. Ну, а когда мы найдем мертвого черного петуха - уже будет поздно.
- Знаешь, чего я опасаюсь больше всего, Питер? - альфа заинтересованно качает головой. - Что самым лучшим способом получить доступ к силе Неметона - это принести в жертву…
- Друида? - Хейл старается говорить ровно. - Тебя, твою сестру или Стайлза?
Дитон неловко кивает, отводя взгляд.
- И знаешь, дело-то не в опытности. Не в возрасте. И не в цвете кожи. А в привязанности к этой силе. И… в том, что это - хороший способ ослабить альфу. В данном случае.
Лицо Хейла не выражает никаких эмоций - то есть совершенно. Волк, почуяв опасность, настороженно поднимает голову, открывая алые глаза. Полицейский пес шарахается в угол, хоть альфа и не делает ни единого движения.
- Я буду иметь это в виду, - медленно кивает Питер. - Что думаешь о словах лисиц?
- Они явно в чем-то правы, потому что Стайлзу скорее всего угрожает опасность. Вполне возможно, что девушка действительно хранительница. И ты верно заметил - физически от нее пользы никакой. Но не спеши отказываться от помощи - она почувствует опасность раньше тебя. Вообще, я не специалист по всему этому. Почитай бестиарий - свой и Арджентов. Я займусь своими книгами.
*
- Привет, советник.
- Привет грозному альфе. Как у вас там? - Питер чуть улыбается, вслушиваясь в привычные интонации друида.
- Ничего не изменилось. Пока что.
- Но голос-то у тебя беспокойный. Скажешь, что происходит?
- Как там твоя лисья подружка? - переводит тему Хейл. Стайлз, кажется, надувает губы.
- Признайся, что ревнуешь, животное. Нормально. Никаких прорицаний или чего подобного. Мы не говорим на эту тему, а она больше не трогает меня за волосы.
Питер удовлетворенно хмыкает.
- Она ничего не говорила про своего братца?
- Нет, - тянет Стилински. - А должна?
- Возможно. Учитывая, что он явился в Бэйкон Хиллс почти одновременно со мной.
- Мне спросить? Зачем? И где он? И… - Стайлз недоуменно замолкает, затем ойкает и печально поясняет. - Я макароны в раковину вылил… Кирдык моим макаронам с сыром…
- Печаль, - сочувственно фыркает альфа, улыбаясь. - Не спрашивай, ты все равно не узнаешь, лжет ли она тебе.
- Ну и… а он что говорит? И… - Стайлз неловко замолкает, добавляя. - И вообще.
- Все спокойно, малыш. Я тебе скажу, если случится что-то интересное.
- Не скажешь, - с внезапной обидой произносит Стилински. - Ты скажешь, что я должен сосредотачиваться на учебе и не отвлекаться на всякую мистическую хрень, вот как ты скажешь.
- Стайлз…
- Бу. - Альфа удивленно вздергивает брови в ответ. - Ладно. Просто изнываю от любопытства.
- Как спалось?
- Что? Что-что-что? - Стилински возмущенно повышает голос. - Хейл, признавайся, что за нафиг творится? Ты с каких пор интересуешься, как мне спалось?
- Отвечай, - добавляет жестче, привычно пропуская мимо ушей то, что тараторит мальчишка.
- Нормально спалось. Спал и спал. И еще бы поспал, но прозвенел будильник. Это правильный ответ? Устраивает?
- Вполне.
- Питер… Ты меня нервируешь. Беспокоишь. Удивляешь. Я сейчас найду словарь синонимов и завалю тебя еще кучей слов, но все равно не смогу передать всей глубины своего изумления.
- Я…
- Оп, ладно, волк, мне пора. Срочно-срочно, убегаю, целую, жду звонка и все такое.
- Иди-иди, - фыркает альфа, заворачивая машину к дому.
*
- Знаешь, Лис, мне пришло в голову, что я могу бить тебя до тех пор, пока ты не скажешь мне правду. И мне это будет доставлять удовольствие.
Юноша поднимает темные глаза, широко улыбаясь.
- Неужели ты настолько мне не веришь?
- Я могу делать это от скуки. - Питер равнодушно пожимает плечами. - Или от того, что не верю ни тебе, ни твоей сестренке.
- Мне бы не хотелось, чтоб ты меня бил, - осторожно произносит кицунэ. - Я говорю тебе правду. Я хочу помочь, хочу, чтобы ты помог нам, если это понадобится. Ты же знаешь, что я не лгу, к чему этот разговор, альфа?
- Нет, я не знаю, лжешь ли ты, - Хейл подходит к замершему возле двери в зал подростку. - Я знаю, что твое сердце бьется ровно, когда ты это говоришь, но даже этого недостаточно, чтоб я тебе поверил.
Кенни не отступает, вздыхает немного испуганно, но не двигается назад.
- Тогда что я должен сделать? Если я уеду, Реико мне весь мозг сожрет, по ней не скажешь, но она может. С тобой, на деле, проще договориться, чем с одержимой лисицей.
- В чем будет проявляться эта одержимость?
- Я не знаю, - сбитый ритм сердца: попробуй пойми - от испуга или от лжи?
Альфа чуть щурит наливающиеся алым глаза, с удовлетворением наблюдая, как у омеги подгибаются ноги и он все-таки отступает на шаг, опираясь о дверной косяк.
- Ты мне ответишь, - холодно произносит Питер. - Ты узнаешь у нее. У своих родственников. Переведешь мне все чертовы иероглифы в арджентовском бестиарии. Но ты мне ответишь, в чем это проявится. А если я пойму, что ты знал ответ сейчас, я изыщу лучший из способов, чтобы проверить, сколько боли ты сможешь вытерпеть. Ты меня понял?
- Понял, - пересохшие губы с трудом размыкаются, чтобы вытолкнуть из себя это короткое слово. - И… Питер… Мне совсем нельзя выходить из квартиры?
- А зачем тебе выходить? - Хейл уже отошел от японца, направляясь в сторону кабинета. - Города ты не знаешь, друзей у тебя здесь нет, знакомых тоже. Тебе нечего делать в городе. Юзай халявный вайфай, да думай о том, что можешь мне рассказать.
*
Питер засыпает заполночь, вчитываясь в противоречивую и обрывочную информацию, которую двум семействам - Хейлам и Арджентам - удалось собрать о кицунэ, попутно пролистывая гугл на предмет религии вуду.
Снится ему Стайлз. Горячие руки, расходящиеся по плечам, смыкающиеся на спине, чтобы раз за разом процарапывать кожу. Мягкие губы, восхитительно туго обхватывающие член. Покорно выгнутая поясница и вскинутые бедра - приглашение прямым текстом: “выеби меня жестко, Питер”.
Утром голова гудит как после тяжелого полнолуния. Хейлу кажется, что он сходит с ума - невозможно видеть такие сны, невозможно их так чувствовать. Это и не сон вовсе - нет отдыха ни разуму, ни телу. Питер вливает в себя третью чашку чернейшего кофе, пытаясь собраться с мыслями.
========== Морок ==========
В четвертую ночь тело выходит из-под контроля - альфа обращается, глухо, победно завывая, рвет когтями постельное белье и просыпается.
И это плохо. Это очень плохо, ведь терять контроль во сне - это то же самое, что сходить с ума. А обезумевшего альфу они уже все проходили. Питер, покачиваясь встает с постели, хватаясь руками за мебель и стены, проходит по квартире, заглядывает в зал, сталкиваясь с замотанным в одеяло, перепуганным юнцом, так и не решившимся произнести ни слова, просто шагнувшим вглубь комнаты, в темноту, и затихнувшим там.
Хейл знает, что глаза его сейчас отсвечивают алым, что клыки и когти по прежнему не желают исчезать, знает он и то, что разум его еще не подводит - только тело. Альфа проходится по кухне, тяжело опираясь на стол, отшвыривает неудачно оказавшийся на пути стул, проламывая когтями тонкую плетеную спинку, и уходит в душ.
Холодная вода обтекает тело словно песок - не охлаждая, даже будто не увлажняя. Альфа вдумчиво следит за своими руками, дожидаясь, пока исчезнут удлинившиеся смертоносные когти. Но тело промерзает - Питер совершенно не представляет себе, сколько времени провел под холодной водой, однако пальцы деревенеют и дышать становится все тяжелее с каждым вздохом.
Натянув на мокрое тело домашние штаны и футболку, мужчина проходит обратно на кухню, передергиваясь от стекающих с волос за шиворот капель холодной воды.
Дурную мысль позвонить Стайлзу, услышать родной, сонный, недовольный голос, Питер отбрасывает сразу.
- Ты чего творишь, альфа? - мальчишка, по прежнему завернутый в одеяло, восседает на одном из уцелевших стульев в кухне. - Это не нормально, мне кажется.
Питер раздраженно разглядывает лиса, поводя плечами.
- Мне лучше свалить и не отсвечивать? Питер, я бы свалил, но мне некуда идти. Ты мне сам так сказал.
- Иди. В зал. Спи. Не подходи ко мне. Не разговаривай. Блядь, лучше не дыши даже!
Омега испуганно соскакивает со стула, стараясь по наибольшему радиусу обойти рычащего, полубезумно глядящего перед собой Хейла.
Стук испуганного сердца окончательно будит хищника, и без того стремящегося вырваться на волю, но альфа все еще сдерживает себя, не двигаясь до тех пор, пока кицунэ не затихнет в зале.
*
- Господи, Питер, ты бы еще раньше позвонил… Мне, между прочим, на учебу только к часу дня, а ты меня будишь в такую несусветную рань… Что-то случилось?
- Поговори со мной, - хрипло и неуверенно просит альфа, пугая подростка до полуобморока.
- Просто поговорить? Питер… Да что с тобой, грозный альфа? Ну… хочешь я отпрошусь на учебе, приеду на пару…
- Нет, - строго перебивает Хейл. - Не приезжай.
- Точно что-то происходит, а мне никто ничего не говорит. Почему? Это нечестно, - Стилински вздыхает. - Нечестно, потому что я должен знать, что происходит. Не хочешь меня пугать? Так своим поведением ты меня в могилу загонишь.
- Ничего не происходит, Стайлз. Просто так будет… лучше. Не выезжай из города, ладно? И…Нет, ничего. Просто не выезжай из города.
- Как скажешь, альфа, - Питер нервно хмурится - Стайлз почти никогда не делает так, как ему говорят. - Но я хочу приехать. Ты меня беспокоишь… Не так сильно, как бывало… Но я чувствую, что с тобой не все в порядке. Расскажи?
- Расскажу. Все расскажу, но не сейчас. Отпустить тебя спать?
- Да не обязательно… Я ж не усну теперь - буду думать, что это на тебя нашло. Что-то со снами?
- С чего ты взял?
- Ну, сначала ты спрашиваешь, как мне спалось… Потом звонишь в восемь утра и голос у тебя такой, будто ты не спал… годами. Я не прошу тебя приехать, но может мне…
- Нет.
- Мне небезопасно в родном городе? Даже рядом с тобой? - Питер почти видит страдальческий излом бровей. - Да что за жизнь-то такая…
Стайлз трещит и жалуется еще несколько минут, под довольное, почти спокойное мычание своего волка, а затем Питер отправляет его досыпать.
В голове чуть проясняется, волк чувствует себя спокойнее.
*
- Почему ты его не обратишь? - кицунэ настороженно отходит на пару шагов, сталкиваясь с вервольфом в коридоре.
- Ты думаешь, что это твое дело?
- Нет, не мое. Но это любопытно. Думаешь, он действительно этого не хочет?
- Друиду незачем быть оборотнем. Не уверен, что я смог бы его сейчас обратить.
Лис неуверенно пожимает плечами.
- То есть, ты позволил ему окунуться в эту жизнь, не предоставив реальной возможности защитить себя? Очень интересно.
Питер не замахивается для удара только потому, что все еще понимает - хищник на взводе, а труп в квартире ему ни к чему. Не сейчас.
- Просто интересно, - повторяет юноша. - Он ведь твоя пара? Вы, волки, серьезно относитесь к подобному. Но ты стараешься быть таким ответственным альфой. И терпеливым человеком - ведь ты мог заставить его остаться здесь. Тяжело, наверное?
Питер понимает, что тонет в вязком, душном мареве из слов.
- Не видишь его неделями, не знаешь, что с ним происходит на самом деле. А что происходит с тобой? Ты рычишь ночами и плохо себя контролируешь. Слабеешь, альфа? Сходишь с ума? Уверен, что сможешь его защитить?
Хейл пытается моргнуть и протягивает руку вперед, силясь схватить наглого щенка за горло, но пальцы смыкаются в воздухе и морок рассеивается - альфа нервно вздрагивает, делая несколько шагов назад, зажимает ладонями виски, пытаясь вернуть сознанию ясность.
- Э. Альфа. Тебе… Ты как себя чувствуешь? - мальчишка выходит из душа, мокрый, пахнущий гелем для душа - чертов молочный запах - мятной зубной пастой, молодым телом. Питер закрывает глаза, но становится только хуже - воображение резво подкидывает еще и запах Стайлза, и Питеру приходится не без труда разомкнуть веки - как раз вовремя, чтобы шарахнуться от тянущейся к его щеке тонкой ладони.