- Сможешь продержать их в себе до вечера, детка?
Айзек тихонько угукает, сладко вздрагивая, когда Питер кладет ладонь на низ его живота, надавливая, заставляя острее прочувствовать игрушку внутри.
- Вот и хорошо, сладкая, - Хейл мягко целует уголок подрагивающих губ. - Постарайся для папочки. Жду тебя вечером.
***
Айзек не может сказать, что чувствует себя уверенно, проходя по заполненному клубу, когда в нём по-прежнему находится цепочка шариков, приходящих в движение от каждого шага, стимулирующих простату и ставшие необыкновенно чувствительными стенки мышц. Но он очень старается держаться непринужденно, даже когда садится на барный стул, вздрагивая от прокатившейся по телу волны удовольствия.
На Айзеке многослойная пышная юбка, выгодно прикрывающая крепкую эрекцию, туфли на невысоком каблуке - Лейхи не уверен, что его дрожащие от удовольствия и напряжения ноги справились бы со шпильками, - свободный черный переливчатый топ, приоткрывающий темное кружево лифа. Айзек тихо стонет даже прикасаясь к холодному стеклу бокала - настолько чувствительно сейчас его тело. Вызывающе-яркий макияж, дополняющий образ, должен наглядно объяснить Питеру, что сейчас волчонок готов на всё.
На минет на стоянке.
На секс в туалете.
На публичный трах прямо на барной стойке.
Айзек абсолютно погружается в собственные ощущения, неспешно потягивая ром с колой. Гладкий атлас плотно облегает твердый член, кружевное белье мягко натирает наверняка покрасневшие, чувствительные соски, игрушка внутри замирает, вместе с замершим, почти не дышащим Айзеком, но самый большой шарик давит на припухшую простату, и движения от простого вдоха достаточно для стимуляции, рассыпающей брызги искр под веками.
Айзек испуганно оборачивается к подсевшему к нему парню, чувствуя, как широкая ладонь ложится на талию, поглаживая. Айзек чувствует себя совершенно беззащитным, в нём не хватает сил даже для того, чтобы язвительно отшить наглеца - и барный завсегдатай каким-то звериным чутьем чувствует эту слабину, слегка хмельно вглядываясь в широко распахнутые голубые глаза.
- Ты такая красивая, малышка, - томно вздыхает парень, усмехнувшись. - И такая возбужденная, да? Почему же одна?
Айзек прикрывает глаза, чтобы не пугать наглеца вспыхнувшей золотом радужкой, отклоняется назад, пытаясь уйти от прикосновений, и успокоенно вздыхает, почувствовав неожиданно ставший совершенно родным аромат сандала.
- Ну почему же одна, - Питеру не нужно делать чего-то особенного, чтобы испугать неподготовленного человека. Достаточно улыбнуться, смерить холодным взглядом - и бормочущий торопливые извинения парень уже кидает деньги за выпивку на стойку, убираясь подальше.
- Прости, что задержался, милая, - Питер ласково целует счастливо вздохнувшего Айзека за ухом, осторожно обнимая. Лейхи готов совершенно по-девчоночьи разрыдаться от накатившего облегчения и захлестнувшей нежности. - Всё хорошо, сладкая?
- Да, папочка, - Айзек улыбается, перекатывая на языке ставшую уже привычной фразу.
- Как ты себя чувствуешь? - Питер медленно скользит губами по длинной шее, останавливаясь там, где нежную кожу прикрывает очередное ожерелье.
- Жарко, - честно отвечает Айзек. - Очень жарко… И я очень хочу твоих прикосновений, папочка.
- Хочешь мои руки, девочка?
Айзек кивает, истомлённо вздыхая, когда ладони ложатся на живот, не давя, а едва касаясь.
- Мои губы? - Питер снова целует волчонка за ухом, проводя языком по коже. Айзек кивает, едва слышно всхлипнув. - Что ещё?
Айзек тяжело дышит, смущенно прикусывая губы.
- Ну же, детка. Я люблю, когда ты мне это говоришь.
- Хочу твой член, папочка. Хочу принять твой большой член в рот, хочу сосать его, пока ты не кончишь, - торопливо шепчет, отводя взгляд от снующего мимо бармена и заливаясь краской.
Питер опускает ладонь ниже, на пышную юбку, сквозь слои ткани чувствуя возбужденный твердый член.
- Знаешь, я не планировал сегодня приглашать тебя к себе, - обескураживающе честно полурычит Питер, касаясь губами заалевшего ушка, одновременно поглаживая волчонка по ноге, обтянутой гладким тонким чулком. - Но обстоятельства и настроение меняются. Мне хочется быть нежным с тобой сегодня, милая. Хочешь этого?
Айзек часто, мелко кивает, прижимаясь к груди Питера спиной.
- Тогда пойдем, сладкая, - Хейл тянет Айзека за собой, обнимая его за талию и расплачиваясь за выпивку. - Папочка хочет наиграться со своей девочкой.
***
Айзек не выдерживает и пары минут в машине - отодвигает кресло назад до упора, сползает на пол, аккуратно подгибая под себя ноги, и, расстегнув молнию на джинсах Питера, склоняется над его пахом, вбирая в рот полувозбужденный член, чувствуя, как разгоряченная плоть твердеет под его ласками. Питер не просил его об этом, даже не намекал, но действия волчонка не вызывают в нём удивления - Хейл слегка сбрасывает скорость, одну руку укладывая на макушку Айзека, и зарывается пальцами в мягкие кудри, задавая свой темп, которому волчонок подчиняется безоговорочно, покорно насаживаясь на член глоткой, чувствуя, как головка растягивает гладкие мышцы, проникая всё глубже. Айзек отдаётся ощущению двигающегося, пульсирующего под губами члена, отвлекая себя от становящейся просто невыносимой заполненности, и даже не замечает, как машина останавливается, чувствуя только, что Питер оглаживает его макушку уже двумя руками, откидываясь на спинку сиденья. Питер кончает с негромким стоном, довольно вздыхая, когда Айзек тщательно вылизывает его член, отстраняясь, и тянет юношу к себе, неторопливо, глубоко целуя.
- Хорошая девочка. Папочка тобой очень доволен.
Айзек расслабленно урчит, доверчиво отдаваясь ласке, но выйдя из машины, едва проходит вдоль глянцево блестящего капота, останавливаясь, тяжело вздыхая и опираясь ладонью о гладкую прохладную поверхность. Питер успевает притянуть Айзека к себе как раз тогда, когда у него окончательно подгибаются колени. Лейхи с длинным томным стоном прижимается лбом к плечу Питера, пережидая волну мучительно-сладкой дрожи, изумленно охая, когда Питер подхватывает его под бедра, приподнимая, почти перекидывая через свое плечо.
- Милая, раз я сказал, что секса на парковке сегодня не будет, значит, секса на парковке сегодня не будет, - Хейл бережно одергивает короткую юбчонку Айзека, дожидаясь, пока тот упрется локтями в его плечо. - Ты сегодня капризна, милая.
В голосе мужчины совсем нет раздражения, только веселье, волчонок даже слышит короткий смешок, окончательно расслабляясь от этого звука.
Питер опускает его спиной на постель, щелкая переключателем, позволяя приглушенному свету стоящей у кровати лампы залить помещение. Айзек шумно сглатывает, сгибая ноги в коленях и пошло, умоляюще разводя в стороны, совершенно не чувствуя в себе сил для большего. Питер раздевается быстро, в несколько плавных движений, затем, дождавшись, пока Айзек расстегнет юбку, тянет ее вниз, опускаясь на постель между широко разведенных ног, накрывая ладонью натянувший влажную от смазки ткань тонких трусиков член.
- Хочешь кончить, сладкая? - азартно, жадно шепчет Питер, освобождая волчонка от белья, наклоняясь и прикасаясь губами к гладким, тугим яичкам. - Ох, детка… - внезапно урчит оборотень, влажно проводя языком от основания члена до покрасневшей головки.
Айзек неловко барахтается, освобождаясь от топа, утвердительно скулит, дрожа в сильных, жарких руках Питера, и просяще приподнимает бедра, запоздало заливаясь стыдливым румянцем.
- С ума сводишь, - неожиданно признается Питер, широко и влажно лизнув припухшую пульсирующую дырочку. Айзек вскрикивает в голос, сминая пальцами простынь.
- Можно мне?.. - кое-как выговаривает, снова застонав, почувствовав прикосновения языка.
- Пока еще нет, малышка, - Питер целует внутреннюю сторону бедер. - Я хочу, чтобы ты продержалась столько, сколько можешь. Но еще больше я хочу, чтобы ты кончила, когда я тебе разрешу. Ты постараешься, милая?
- Да, папочка, - Айзек поскуливает, мотая головой, вскрикивая, когда Питер тянет за колечко, приводя игрушку в движение. - Я не смогу долго… Я так хочу кончить, папочка, пожалуйста…
Айзек захлебывается стоном, когда самый большой шарик проходится боком по простате и растягивает анус изнутри.
- Давай, сладкая, - Питер нежно поглаживает волчонка по внутренней стороне бедра, медленно вытаскивая игрушку, оглаживая пульсирующие, влажные от смазки края дырочки. - Потерпи еще немножко, милая…
Последние три шарика выскальзывают легко, почти незаметно, Айзек замирает, всхлипывая, чувствуя, как по вискам стекают капли слёз - от напряжения, от неудовлетворенности, от бурлящего внутри желания.
Питер наклоняется над юношей, нежно сцеловывая соленую влагу с кожи, и одним глубоким толчком входит на всю длину, наслаждаясь жаром плотно обхвативших член мышц.
- Кончай, сладкая, - негромко шепчет на ухо волчонку, подхватывая его под бедра и начиная двигаться, накрывая искусанные, припухшие губы поцелуем. - Давай, милая, кончи для папочки.
Айзек судорожно всхлипывает, сжимаясь на туго, быстро двигающемся члене, обнимает Питера за шею и с долгим, довольным полувоем-полустоном кончает, не прикоснувшись к себе, чувствуя как Питер изливается следом, едва сделав пару движений, доведенный до пика бешеной пульсацией и жаром юного тела.
- Господи, Питер… - ошарашенно шепчет Айзек через несколько минут, все еще не находя в себе сил для того, чтобы пошевелиться.
- Выходишь из образа, - незло хмыкает Хейл, с удовольствием прикусывая тонкую ключицу, оставляя наливающуюся краснотой отметину.
- Я… я не… - Айзек со стоном закатывает глаза, понимая, что Питер все ещё в нем, и что, судя по всему, оборотень намерен продолжить незамедлительно. - Боже, - хрипло стонет, чувствуя, как твердеет внутри член, снова растягивая влажные от спермы мышцы. - Папочка… - сладко всхлипывает, зарываясь пальцами в волосы Питера.
- Ты никуда не спешишь, сладкая? - лукаво тянет Питер, следя за тем, как Айзек мотает головой. Волк довольно урчит, наклоняясь и проводя языком по кружеву лифа, задевая болезненно чувствительный сосок. - Останешься на ночь?
- Да, папочка, - с тихим стоном выдыхает волчонок.
========== Часть 5 ==========
Перед полнолунием Айзек натурально изнывает от возбуждения - все тело плавится в жаркой, предвкушающей истоме, а волк метет хвостом в ожидании то ли полной луны, то ли Питера. Айзек не взялся бы делать ставки. Айзек скучающе рассматривает выученный ассортимент коктейльной карты, потягивая “Роуз”, небрежно отмахивается от подсевшего поближе парня, почти подростка, иногда поправляет прядки в и без того идеальной прическе, совсем немного двигаясь в такт звучащей музыке, одновременно принюхиваясь к мешанине запахов, стараясь как можно раньше почуять тот, которого так ждет.
- От тебя так сильно пахнет возбуждением, милая, - у Питера веселый голос и явно хорошее настроение: приближающееся полнолуние не волнует его ни капли. - Что с тобой, сладкая? Соскучилась по папочке? - зубы не сильно, но вполне чувствительно сжимаются на кромке уха, в то время как рука бесстыдно обласкивает плоскую грудь, массируя напрягшиеся соски сквозь кружево белья и шифон легкого бледно-розового платья. Айзек опирается рукой о барную стойку, почти невольно подаваясь под собственнические ласки, и поднимает голову, чтобы сделать вдох, тут же сталкиваясь взглядом с барменом. Тот спешно отворачивается, слабо передернув плечами, ничего не говорит, но Айзека продирает волной возбуждения, становящейся только ярче и острее от смущения и лёгкого стыда.
- Знаешь, о чем он думает? - шепот Питера обволакивает, разливается по венам ядом.
- Ты умеешь читать мысли? - Айзек слабо ведет бедрами, подаваясь назад, прижимаясь ягодицами к паху мужчины.
- Я умею считывать запахи, - Хейл прижимается губами к шее волчонка, по-прежнему держа ладонь на груди, поглаживая. - Он хочет оказаться на моем месте. Хочет трогать тебя, ощущать под руками твое тело, вдыхать твое возбуждение. Он думает, чем я расплачиваюсь с тобой за то, что ты отсасываешь мне, сжимая своими мягкими пухлыми губками мой член.
Сильные пальцы сжимают острый сосок, массируя, губы касаются кожи за ухом, опаляя дыханием, Питер пошло, грязно вжимается в Айзека, в полной мере давая волю своим желаниям, и Лейхи принимает все это, позволяет, давая мужчине прочувствовать свою власть над ним и ответное вожделение, перерастающее в похоть.
- Самое пикантное, сладкая, что бармены - очень наблюдательные люди, - вторая ладонь ложится на низ живота, плавно соскальзывая еще ниже, когда Айзек приглашающе разводит ноги. - Так что, поверь, он знает, что у тебя под юбкой. И думает о том, как бы оттрахать тебя так, чтобы ты и думать обо мне забыла… Чувствуешь горчинку ревности в его запахе?
- Да, папочка, - Айзек блаженно улыбается, вновь поднимая взгляд на бармена, только сейчас по-настоящему оценивая его. Айзеку такие парни не нравились - жилистый, сухощавый, похож на самого Лейхи. - Но я только твоя девочка, - лукаво урчит, поводя плечом и кокетливо оборачиваясь к Хейлу. - Правда, папочка?
Питер отзывается тихим, довольным рыком, проводя ладонью от груди к шее Айзека, заставляя его еще чуть сильнее откинуть голову назад.
- Только моя малышка, - согласно шепчет Питер в приоткрытые губы, позволяя себе поцеловать волчонка. Айзек трепетно вздыхает, сладко застонав в его губы. - Скажи, милая, - с напускной серьезностью и лукавым веселым блеском в глазах продолжает Питер, - ты ведь слышала о том, что красивым девочкам нельзя садиться в машину к малознакомым мужчинам, потому что красивую девочку могут завезти в лес и там жестко отыметь на капоте тачки?
Айзек коротко, широко улыбается, наощупь дотягиваясь до коктейля и поднося к губам бокал интенсивно розового напитка, отводит взгляд, игриво глядя на Хейла из-под ресниц - Питера окатывает волной жара от такой откровенно-пошлой игры - и, невинно улыбнувшись, спрашивает:
- Обещаешь?
***
Шифоновая юбка мягкими складками собирается на пояснице, когда Айзек, уперевшись ладонями в капот, выпячивает задницу, зазывно покачивая бедрами. Почти полная луна заливает его тело молочно-бледным светом, делая его еще более беззащитным на фоне темноты лесной чащи. Айзек нетерпеливо прогибается, ложась грудью на холодный капот машины, просит прикосновений, ласки, внимания.
Светло-розовое кружево красиво обтягивает крепкую, в меру округлую задницу - Питеру даже не охота нарушать эту гармоничную красоту, поэтому какое-то время он позволяет себе наслаждаться зрелищем, одновременно доводя Айзека до жаждущих надломленных постанываний прикосновениями. Твердый, увлажненный естественной смазкой член медленно и удобно скользит между ягодиц, соприкасаясь с тонким кружевом, и это достаточно приятно для Питера, и достаточно мучительно для Айзека, чтобы Хейл получал еще больше удовольствия.
Лейхи с глухим стоном упирается лбом в капот, заводя руки за спину, сжимая ладонями свои ягодицы и разводя их в стороны, так, что, чуть отодвинув полоску кружевной ткани, Питер видит раскрытую, смазанную и нетерпеливо пульсирующую розовую дырочку, подготовленную и растянутую специально для него.
- Ты хорошая девочка, сладкая, - севшим голосом произносит Хейл, медленно спуская с юношеских бедер розовое кружево. - Ты очень старательная, - подушечка большого пальца надавливает на подрагивающие края, легко проникая внутрь, в горячее и влажное нутро.
- Я так хочу тебя, папочка, - Айзек тихонько всхлипывает, сжимая палец в себе.
Айзеку просто необходимо сейчас быть заполненным, нужным, желанным, и об этом он готов умолять, стоя полуголым посреди ночного леса.
- Я знаю, малышка, - Хейл наклоняется к подрагивающим бедрам, касаясь губами гладкой прохладной кожи, продолжая поглаживать раскрытую дырочку уже двумя пальцами. - Папочка тоже хочет свою девочку, - шепчет с оттенком возбужденного рыка, наклоняясь к уху волчонка.