Айзек запоздало вспоминает, что не подумал о том, что стоило бы предупредить Дерека об отсутствии на тренировке, хоть смс скинуть, и сейчас пытается придумать хоть что-нибудь, что покажется альфе достойным оправданием.
Питер с интересом наблюдает за волной эмоций, отразившейся на лице юноши, и спокойно протягивает ладонь.
- Дай мне. И не отвлекайся, милая. Ученые говорят, что завтрак - самый важный прием пищи.
Айзек неуверенно вкладывает мобильник в руку Питера и отходит на несколько шагов, к плите, будто чего-то опасаясь.
Дерек замолкает на несколько мгновений, услышав голос Питера, но быстро ориентируется, уточняя, всё ли с волчонком в порядке и напоминая, что их обоих сегодня ждет в особняке. Или хотя бы Айзека, потому что полнолуние волчатам лучше проводить со стаей.
- Вот и всё, - спокойно резюмирует Питер, откладывая телефон в сторону и чуть приподнимая брови в ответ на полный тихого восхищения взгляд Айзека, как раз раскладывающего омлет по тарелкам.
- Спасибо, - волчонок ставит тарелку перед Питером и сам садится неподалеку, опустив голову.
От него так сильно пахнет смущением, смешанным с глубоким, всеобъемлющим удовлетворением, что Питер едва удерживает себя, чтобы не усмехнуться. Через несколько секунд Айзек справляется с эмоциями и поднимает голову, лукаво поблескивая небесно-голубыми глазами.
Длинные пальцы ласково оглаживают тонкий фарфоровый бок кружки, перед тем, как поднести её к мягким, все еще немного припухшим после минета губам, дразняще-нежно касаются столовых приборов, а уж губы салфеткой Айзек промакивает совершенно порнографично. Идеально-порнографично, на взгляд Питера.
- Это определенно лучшее утро за последнее время, милая, - негромко произносит Питер, когда Айзек откладывает салфетку и усаживается удобнее, подогнув под себя одну ногу.
- Спасибо, папочка, - Айзек старательно облизывает губы, из-под ресниц глядя на Питера. - Мне нравится доставлять тебе удовольствие…
- Я знаю, малышка. Иди ко мне, - Питер проводит ладонью по бедру, и Айзек с готовностью соскальзывает со стула, устраиваясь на его коленях и даже несмело обнимая мужчину за шею, ласкающе касаясь пальцами загривка. - Тебе нужно быть в особняке к вечеру.
- Да, папочка, - тихо и неуверенно произносит Айзек, следя за двигающейся по его ноге ладонью.
- Ты хочешь что-то мне сказать, милая?
Волчонок мотает головой, не поднимая взгляда на мужчину, растерянно перебирая кончиками пальцев его волосы.
- О чем-то попросить? - с нажимом продолжает Хейл, снова получая в ответ отрицательный жест.
- Ты можешь это сделать в случае необходимости, - Питер смотрит спокойно, вселяя в Айзека некую уверенность в происходящем. Уверенность в том, что между ними действительно что-то происходит.
- Я справлюсь, папочка, - Айзек прикасается губами к подбородку Питера, поглядывая на него лукаво и немного неуверенно. Предстоящего - а Айзек, зная Скотта, ни секунды не сомневался в том, что он предстоит, - разговора с Макколом Айзек, конечно, опасался. Истинный альфа мог быть неприятно настойчив и имел привычку совать нос туда, куда не следовало бы так глубоко, что это становилось откровенно неприличным. Но с ним Айзек хотел поговорить сам, не впутывая в это Питера. Да и Хейл навряд ли оценил бы такую откровенную неспособность волчонка справляться с пустячными, по сути, проблемами.
Питер одобрительно кивает и, не сводя с Айзека взгляда, подцепляет пальцами тонкое кружево белья, плавно стягивая его с длинных, будто из слоновой кости выточенных ног.
Айзек слегка захлебывается вдохом, приподнимаясь на несколько мгновений и опускаясь на его бедра, лицом к лицу, подаваясь под прикосновения сильных рук. Питер расстегивает пуговицы, удерживающие его рубашку на Айзеке, но снимать её не спешит, только распахивает ткань, рассматривая алебастровую гладкость кожи и бледно-розовые пятнышки сосков, опуская взгляд ниже, к подтянутому животу и гладко выбритому паху.
Айзек тихонько стонет, наклоняясь к плечу Питера и обвивая его шею обеими руками, когда Хейл, проведя языком по ладони, оборачивает её вокруг твердого члена, медленно проводя ладонью от основания к головке. Раз, другой, затем поглаживая чуть загрубевшими пальцами нежную, влажную от смазки головку, пока волчонок тяжело, сбито дышит ему в шею, постанывая и подаваясь бедрами вперед.
Питер сильно сжимает вторую ладонь на упругой ягодице, не прекращая мерно ласкать юношу, затем подхватывает под бедра, легко поднимая на руки и прижимая к себе. Айзек что-то шепчет, беспорядочно лаская губами шею и плечи мужчины, скрещивает ноги у него на пояснице, прижимаясь как можно теснее, пока Питер несет его в спальню, где опускает на кровать и легким шлепком по бедру заставляет перевернуться на живот.
Айзек чувствует, как перетянутое, словно струна, тело начинает вибрировать, дрожать от возбуждения, и срывается на долгий, нетерпеливый стон, когда Питер оглаживает его задницу, разводя в стороны ягодицы и любуясь сжатой дырочкой.
Рубашка съезжает по пояснице к плечам, и волчонок, с позволения Питера, стаскивает её с себя, шире разводя ноги, раскрываясь для ласкающего его бёдра Питера.
Еще один шлепок оставляет на белой коже ярко-розовый след и заставляет волчонка вздрогнуть и возбужденно вскрикнуть. От Хейла пряно тянет сильным, ярким возбуждением, когда он снова и снова опускает ладонь на подставленную задницу, наслаждаясь бурной реакцией Айзека, который к двадцатому шлепку едва удерживается на разведенных коленях, норовя потереться членом о простынь, и низко, возбужденно стонет, жадно подаваясь под каждое прикосновение.
Почувствовав, как крупная, тяжелая головка надавливает на вход, раздвигая тугие мышцы, волчонок податливо, умело расслабляется, позволяя мужчине постепенно войти в него на всю длину члена по одной только естественной смазке. Это туго, почти больно и очень горячо, Айзек буквально захлебывается ощущениями, поскуливая и ёрзая под опустившимся на его спину мужчиной.
Питер дает ему несколько мгновений приноровиться, прежде чем двигается назад, и первым глубоким толчком заставляет волчонка восторженно вскрикнуть и туже сжаться на члене. Хейл одобрительно урчит, но все-таки добавляет смазки, теперь двигаясь более гладко и быстро, короткими, жесткими толчками доводя себя и волчонка до оргазма. Айзек длинно стонет, чувствуя горячее дыхание на загривке, крутит бедрами, сам насаживаясь на двигающийся в нем член, и даже скуляще хнычет, заходясь сладкой дрожью, когда Питер вновь накрывает ладонью его член, в такт своим толчкам скользя ладонью по стволу.
Айзеку кажется, что он бесконечно долго ждал этого, поэтому, когда удовольствие захлестывает его обжигающей волной, он не думает уже ни о чем, издавая протяжный, громкий стон и вцепляясь отросшими когтями в скомканную простынь, продолжая быстро двигать бедрами, то подаваясь на растягивающий тугие мышцы член, то толкаясь в ласкающую ладонь.
Но полное удовлетворение накатывает только когда волчонок чувствует, как кончает Питер: замирая на очередном жестком движении, до синяков стискивая ладонью бедро и длинно зарычав, выплескиваясь глубоко в подрагивающем от пережитого оргазма теле.
Когда Питер отпускает его, напоследок мягко погладив по пояснице, Айзек мгновенно переворачивается на спину, затуманенно глядя на мужчину, и протягивает к нему руки - несмело, но как-то даже упрямо, - и в награду получает глубокий поцелуй, когда Хейл наклоняется, позволяя обнять себя за шею.
- Иди в душ и одевайся, - мягко произносит Питер, проводя пальцами по щеке Айзека. - Постарайся обойтись минимумом макияжа. Как сейчас.
- Как скажешь, папочка, - все еще нежась в послеоргазменной истоме мурчит Айзек.
- Нужно тебя приодеть, прежде чем ехать в особняк, малышка. Не думаю, что тебе стоит возвращаться в таком виде.
- Ты не останешься в полнолуние? - осторожно уточняет Айзек, лениво и немного устало поглаживая плечи мужчины.
- Ты должна знать, что я не часто это делаю, - Питер смотрит немного укоризненно, но в большей степени шутливо. - Всё, иди.
- Да, папочка, - волчонок, осмелев, чмокает старшего хищника в кончик носа, обворожительно улыбнувшись, прежде чем подняться с постели.
Питер оценивающе разглядывает ладную подтянутую фигурку, провожая Айзека взглядом до выхода из спальни.
========== Часть 7 ==========
Айзек перебарывает смущение и спокойно, ровно улыбается Питеру под удивленными взглядами девочек-продавщиц. На Айзеке простая черная майка, узкие, красиво обтягивающие крепкую задницу джинсы и высокие кеды с каким-то забавным рисунком. В руке у волчонка покачиваются светлые туфли на высокой шпильке, в которых он пришел, а под джинсами у него кружевное, нежно-розовое белье.
Питер одобрительно кивает, придирчиво оглядывая волчонка.
- Неплохо, - волк оказывается совсем близко, почти неприлично, проводит ладонью от плеча до запястья, рассматривая замершего юношу. - Но в этом поедешь домой.
Айзек кивает, забирая из рук Питера плечики с легким, с открытой спиной топом, идеально подходящим по цвету к туфлям. Пожалуй, Лейхи начинает получать некое, почти извращенное удовольствие от тихого шепотка и удивленных взглядов. Питеру эта игра определенно нравится.
Айзек немного подкрашивает ресницы, проходится блеском по губам, крутится перед зеркалом в примерочной, вставая на любимые шпильки, и снова выходит к Питеру, поворачиваясь вокруг своей оси под его внимательным взглядом.
- Пожалуй, мне стоит заняться твоим гардеробом, малышка. Во всяком случае, одной его половиной, - Питер задумчиво гладит волчонка по гладкой щеке, любуясь игривым, немного лукавым блеском голубых, словно море в летний полдень, глаз.
- Как скажешь, папочка, - Айзек улыбается, чуть покачивая бедрами в такт льющейся из колонок музыке, постукивает каблуком о выстеленный мраморной плиткой пол, и с внезапной, импонирующей Питеру смелостью закидывает руки ему на плечи, подаваясь ближе, целуя в уголок губ.
Айзек не похож сейчас на себя - ни на самоуверенную, раскрепощенную нимфетку, ни на забитого, утонувшего в собственных комплексах щенка, - но Питеру он нравится таким еще больше. Пышущий благодарностью, легким, искристым весельем, хорошим настроением. Принявший правила игры, послушный, но не запуганный.
- Хочешь мороженого, сладкая? - Питер поглаживает нижнюю губу волчонка, внимательно вглядываясь в голубые глаза.
Питер знает, что Айзек с детства любит мороженое. Питер не знает, но, возможно, догадывается, что отец Айзеку его никогда не покупал - и карманных денег во избежание соблазнов не давал, - поэтому, получив относительную свободу, Айзек наверстывал упущенное, поглощая любимое холодное лакомство целыми ведерками.
- Хочу, - медленно произносит волчонок, облизывая розовые, блестящие губы.
Питер следит за движением юркого языка, и мысль отвезти волчонка в ресторан испаряется. В конце концов, дома есть пачка ванильного мороженого. А вывести свою девочку в свет Питер всегда успеет.
Банку с мороженым на тридцать секунд в микроволновку, чтобы подтаяло, Айзека - в спальню, чтобы поизнывал немного от любопытства.
Питер задумчиво цедит виски со льдом на кухне, прислушиваясь к шороху в спальне, задумываясь над долгосрочными перспективами.
Противный писк микроволновки отвлекает Хейла от раздумий, Питер встряхивается, отмахиваясь от почти непривычных мыслей. Если и стоит оставить мальчика у себя, то не так сразу, - Питер принимает окончательное решение, зачерпывая на пальцы холодное, но мягкое мороженое.
Айзек теребит края топа, начиная раздеваться только когда Питер проходит в комнату. Мальчик заметно возбужден, сладкий запах вожделения пропитал всю комнату и сейчас смешивался с запахом ванильного мороженого.
Айзек раздевается неспешно, демонстративно, поднимаясь на ноги и спуская со стройных бедер джинсы. Наклоняется, прогибается в спине, игриво щурится, не сводя взгляда с Питера, и послушно открывает рот, когда тот подносит к его губам пальцы с порцией мороженого. Длинные ресницы взволнованно трепещут, когда волчонок прикрывает глаза, тщательно вылизывая пальцы Питера.
- Малышка, - с нежной властностью мурлычет мужчина, касаясь губами подставленной для ласки шеи.
Айзек тянется к нему, целует в губы, делясь вкусом ванильного лакомства, широко разводит стройные ноги, дыша тяжело и сбивчиво, вздрагивая и напрягаясь, когда Питер мажет мороженым по твердым соскам, следом согревая чуть онемевшую кожу прикосновением горячих губ.
- Да, папочка, - тихо шепчет волчонок, приподнимая бедра, раскрываясь для мужчины, ощущая волну привычного, горячего предвкушения, когда сомкнутых мышц ануса касаются сильные длинные пальцы, надавливая и проникая внутрь насухую - неприятно, но терпимо, и Айзек терпит, посасывая покрытые мороженым пальцы, поглаживающие его язык.
- Я хочу, чтобы в следующий раз ты была предельно растянута, когда придешь ко мне, сладкая, - Питер ласково поглаживает ложбинку между ягодицами, чуть прикусывая челюсть тихонько застонавшего волчонка. - Я позабочусь о том, чтобы тебе не пришлось делать это пальцами, но я хочу взять тебя, не подготавливая.
- Хорошо, папочка… - Айзек медленно насаживается на скользкие от смазки пальцы, жмурясь и пытаясь представить себе то, о чем говорит Питер.
- Хочу, чтобы ты была так растянута, сладкая, что приняла бы мой член легко и едва могла сжать его своей дырочкой.
- Да, папочка, - Айзек протяжно стонет, когда два пальца входят в него по ладонь, поглаживая изнутри, надавливая костяшками на припухшую простату. - Да, я сделаю, как ты хочешь.
- Подготовишься для меня, милая? - с удовольствием шепчет Питер, разводя пальцы в стороны, растягивая волчонка.
- Конечно, папочка… я буду твоей хорошей девочкой… - Айзек задыхается, изнывая от недостаточной ласки. Ему хочется быть заполненным до предела, ему нравится быть желанным и нужным.
- Ты всегда моя хорошая девочка, - ласково выдыхает Хейл, оставляя дорожку поцелуев на раскрасневшейся щеке, одновременно напористо, туго проникая в едва подготовленное тело. - Моя послушная малышка.
- Да, папочка, - коротко всхлипывает волчонок, затаивая дыхание, наслаждаясь чувством растущей заполненности. Питер целует его, продолжая двигаться медленно и глубоко, зачерпнув мороженого на пальцы, размазывает холодную вязкую субстанцию по налитой ярко-розовой головке, отчего Айзек вскрикивает в голос, жмурясь до слез, даже не замечая, как Питер медленно выходит из него, и отвлекаясь от почти болезненного холода, лишь когда его член погружается в горячую и влажную полость чужого рта.
Питер отсасывает медленно, глубоко и умело, выпускает член из плена губ с пошлым, громким чмоканьем, щелкает ногтем по головке, поднимая взгляд на ошалевшего, возбужденного мальчишку, и усмехается, снова накрывая Айзека собой, одним толчком вгоняя член до упора.
***
Айзек возвращается в особняк к вечеру, проскальзывая в свою комнату под немигающим взглядом Дерека, негромко бросившего ему в спину хмурое “Зайди ко мне”, когда волчонок поднимался на второй этаж.
О том, что придется поговорить еще и с Дереком, Айзек не подумал, да и о чем говорить с альфой - не представлял. Дерек старался не лезть в личную жизнь волчат, но сейчас - и Лейхи это прекрасно понимал, - был особенный случай.
Тем не менее, Дерек ограничивается привычно-хмурым “Будь осторожен” и сообщает, что Маккол извелся уже, пытаясь найти Айзека. Лейхи тяжело вздыхает, внезапно замечая толику понимания во взгляде Дерека.
- А он… что-нибудь тебе говорил? - Айзек переминается с ноги на ногу под тяжелым взглядом Дерека.
- Ничего. Просто искал тебя. Но, учитывая, что сегодня утром я имел разговор с моим дядей, мы оба знаем, с чем связано его беспокойство. Знаешь, я придержу его до полнолуния, мне не нужно, чтобы ты слетел с катушек на нервной почве.
- Спасибо, - Айзек ровно кивает, прекрасно понимая, что это Дерек делает не ради него.
- Я так понимаю, Питер нас своим присутствием не почтит?
Айзек отрицательно мотает головой.