Егор точно помнил, что его случайный партнер кашлял и жаловался на боль в горле. Тот и сейчас рассказывал про "ангину", даже не мог заснуть от нестерпимой рези, поэтому всю ночь просидел за яойной игрой "Эндзай". Это Егор выяснил, включив свой айфон. Он посоветовал задроту убиться об стену, чтобы сократить население Говнорашки, и начал собираться на работу - нужно было успеть забежать за антибиотиками.
Летнее солнце уже светило вовсю, в воздухе носилась пыльца, от которой у Егора привычно закладывало нос. Либерал стоял на почти пустой платформе, если не считать рашкована с коричневым от гепатита лицом, который требовал у Егора мелочь. Егор послал его на хуй с дрожью в голосе, так как не был уверен, что быдло не попытается отнять мелочь силой. Рашкован, как побитая шавка, отскочил и облаял Егора в ответ. Адски хотелось ссать, Егор отошел к дальнему концу платформы, прицелился в грязно-синие перила и снова застонал от рези в уретре. Бомж злорадно наблюдал за ним издалека. Через пару минут подбежала пожилая женщина в форменном кителе и заявила, что Егора оштрафуют, поскольку все это снято на камеру, а она знает его, Егора, маму и не намерена спускать такое свинство. Егор хотел послать и ее на хуй, но не мог.
До первого поезда оставалось еще минут тридцать, он от нечего делать достал айфон и написал, что у них в Амстердаме за такую глупость, как хентай, никого не трогают, а он отправляется с БФ в супермаркет за хамоном и красным вином. Тот самый задрот, который у него сосал, вдруг загадочно заявил, что в Амстердаме сейчас пять утра, и поинтересовался, запрещают ли там продавать алкоголь по ночам, "как у нас в Москве". Егор принялся срочно серфить интернет, но однозначного ответа на вопрос не нашел. Это был явно не его день. Оставался один выход - пожаловаться админу, что задрот переходит на личности. Но это было для Егора слишком мелкой местью. Задрот уже спрашивал, действительно ли у оппонента есть БФ. Егор совершил фатальную ошибку - написал задроту ЛС, где грозил ему баном.
Через минуту ночные юзеры уже наслаждались скрином со словами: "Если расскажешь про минет, попрошу хохла тебя забанить". Текст ЛС был составлен крайне неудачно, так что все решили, будто именно задрот навалил на клык Егору. Проститут сжалился и наврал, что для этого специально приехал в Амстердам, так что сейчас они отправятся за хамоном вместе. Отмазка насчет фотожопа не канала, форумные эксперты не нашли следов подстановки. Все сошлись на том, что задрот - это клон Карла, и старина Карл посрался сам с собой, окончательно спятив от одиночества и онанизма. Белорусский фанат "Невероятных приключений ДжоДжо" начал объяснять, о каком конкретно хамоне идет речь. Ведь Карл еврей, ему не нужна ветчина. Значит, либераст уже вообразил себя героем любимой саги в картинках, где под хамоном имеется в виду мистическая сила, крушащая врагов. Таким образом, поход за хамоном Карл осуществит с самим собой в своем воображаемом мире. У бедной няши произошло окончательное онямение моска.
Задрот на сладкое вывесил фото Егора - худого блондинистого еврея, жрущего шаурму на скамейке в заброшенном парке (где позже за кучей мусора в кустах сирени все и случилось). На вопросы, кто этот голодный жиденок, поганец ответил загадочным молчанием. Наконец, отаку разбрелись по кроваткам, жалуясь, что спать осталось два часа. Минетчик объявил, что "еще погамает", он мог дрыхнуть хоть весь день.
Глядя красными глазами в окно электрички, Егор вспоминал вчерашний день. Его сотрудники увидели в новостях запрет на хентай и радостно обсуждают, как теперь начнут сажать педофилов и "заднеприводных". Он вынужден тупо ржать вместе с ними, хотя борется с желанием придушить каждого по отдельности.
Недавно в офис привезли новую кофе-машину, и весь "бомонд" с ланчбоксами собрался в переговорной вокруг нее. Кадровичка Анечка, которая литрами дует кофе и читает спам. Сергей Сергеич, который прячет в запароленной папке порнуху с ледибоями. Бухгалтерша Оксана, старуха сорока пяти лет, которая не вылезает из калтактика, называет себя "Оксаночка" и заигрывает со старыми мужиками. Начальник ПТО Анвер, безграмотный хам, которого наняли месяц назад по непонятным причинам. Жируха Мариночка, которая хамит посетителям на рецепшен и носит колорадскую ленту. Типаархитектор Толик, который величает Егора замкадышем. Типаинженер Эльдар, который стебется над Егором из-за отсутствия тачки, хотя сам ездит на зубиле. Все эти мрази ненавидят "заднеприводных" и рыгочут про "парашу", "зашквар", "либерастов". Маркетолог Наташа более благосклонно относится к "заднеприводным", говорит, что они "тоже люди" и предлагает величать их геями.
- Вечно вы, бабы, защищаете петушню, - злится Анвер, потея от возбуждения и почесывая пузо. - Ну что баба может знать о педерастах? Есть хорошее, точное слово для таких - "педераст".
- Не бабы, а женщины! - негодуют бабы.
В отделе маркетинга разрываются телефоны, но девицы оттуда уже прискакали сюда, в "избу-читальню", как называет это место Егор. Они ходят всем табуном - и попить кофе, и покурить, и пожрать, и "попудрить носик".
Егор вспоминает, что вчера у него был день рожденья. Он спускается в столовую, а столовая, между прочим, соединена с коридором бизнес-центра узкой перемычкой, где находится туалет для посетителей. Он долго выбирает пирожные. Все должно выглядеть естественно и не вызывать подозрений по запаху. Выбор падает на "наполеон". Он покупает целый поднос и удаляется в сортирную дверь. Сидящих за столиками клерков это не удивляет, они сами часто выносят обед через "кишку", за что их ругает судомойка Гюльчехра. Егор толкает дверь с надписью "запрещается выносить посуду за пределы столовой".
Егор ставит поднос на забрызганный столик под мрамор, в который вмонтирована раковина. Он судорожно вспоминает свой любимый роман Паланика, боку-но пико, ролики с горячим хохленком, который штырит себя бутылкой в зад. Теплые капли падают на поднос, Егор заботливо распределяет их зубочисткой и перемешивает с кремом, остро пахнущим ванилином. Присыпает слоеной крошкой.
"Тортик, это же настоящий тортик!" - пищит Анечка пять минут спустя. Егор достает бутылку армянского коньяка, у него в ящике стола лежит еще две таких, купленных по акции в "Ашане". Анвер по-хозяйски наливает пойло в пластиковые стаканчики. На огонек заглядывает замдиректора, в расход идет вторая бутылка. "Наполеона" хватает на всех, сотрудники становятся братьями и сестрами по зашквару.
Егору кажется, что все это не на самом деле. Он как будто смотрит со стороны на офисное быдло, жрущее его сперму.
- Это сколько тебе стукнуло, тридцать пять? - Эльдар хлопает его по плечу. - Бабу тебе надо, ба-бу. И квартиру поближе к центру, раз меня не слушаешь.
- У меня там воздух чище, - бурчит Егор. - И вообще, мне фиолетово, где жить. Зато я лапу не сосу из-за ипотеки, как некоторые.
Почти для всех тут жилье - больной вопрос, и Егор, пожалуй, имеет больше свободных денег, чем любой из офисного быдла. Все ему должны, кто две, кто пять, кто десять штук. Процентов двадцать звонков, идущих в отдел маркетинга, - от банков и коллекторов, потому бабы и не берут трубку по утрам. Егору самому звонит какой-то махмуд и требует, чтобы Эльдар вернул двести тысяч, а не бегал от долгов, как вонючий пес. Кстати, ланчбоксы - один из симптомов бедности, брать столовскую еду для них уже слишком дорого, аванс потрачен, а до зарплаты еще два дня.
- И жениться я не собираюсь, индивидуалки стоят меньше, десу, - добавляет Егор.
- Фу, пошляк, - надувает толстые губы Оксаночка.
- Для меня самое важное - личная свобода, - куражится Егор. - Захотел - поехал в отпуск, захотел - шоссейник себе купил, захотел - сходил в ресторан с друзьями. Вот моя бывшая мне шагу ступить не давала.
Никакой "бывшей" не существует, Егор ненавидит и боится женщин, этих стервозных и непредсказуемых особей человека с двумя мешками жира впереди.
Замдиректора Григорий Никитич, седой грузный дядя, которому впору уже думать о душе и простате, начинает учить Егора обращаться с бабами. Он рассказывает несколько историй, как ходил налево, и ему за это ничего не было от жены, только однажды он перепил, вернулся домой в три часа ночи, решил поблевать, упал и разбил башку об унитаз. И тогда эта бесчувственная женщина сказала: "Так тебе и надо, свинота" и оставила его лежать до утра в коридоре.
Егор смотрит на его блестящий от жира нос и думает, какого хера Григорий вываливает эти подробности. Видимо, стареющим мужикам очень важно, чтобы их считали альфа-самцами.
- Ладно, пойти, что ли, поработать? - потягивается Анвер, скрипя черным офисным стулом, коих миллиарды по всему миру. Когда он встает, стул падает. Остальной "бомонд" тоже разбредается по местам, Егор идет в свой закуток за стеклянной перегородкой, где стоит сервер. Все давно настроено и работает, разве что бухгалтершам требуется помощь эникейщика или у Анвера в очередной раз слетит ключ на ломаном автогаде. Егор здесь и за сисадмина, и за программиста 1С, и за взломщика САПР, и за няньку. Он считает, что занимается хуйней, и хотел бы реализовать свои знания и умения. Он уже трижды забанен на хабре, где быдлокодеры критиковали его ПО. В "нормальную" компанию его пока что не берут, потому что он не признает яву. Егор считает, что жаба - язык неандертальцев по сравнению с "плюсами", но работодатели с ним не согласны и включают это дерьмо мамонта в обязательные требования к соискателям. За десять лет бесполезного сидения у сервера он прочитал тысячи книг - в основном российских, с устаревшими библиотеками, с ошибками в примерах. Егор подозревает, что корректорши еле умеют включать компьютер, и все эти точки с запятой, пробелы, кавычки, скобки, слеши для них - китайская грамота, так что опечатки переползают из книги в книгу, даже если она выдержала, допустим, уже шесть изданий. Он утешает себя мыслью, что благодаря опечаткам научился лучше анализировать код и думать своей башкой, а не копипастить готовые решения. Отечественным книгам он теперь предпочитает американские, купленные на Озоне.
Казалось бы, сотрудники должны фапать и шликать на такого ценного кадра, но ничего подобного. Егора считают замкнутым, заносчивым. Эльдар думает, что у Егора проблемы с гормонами, так как Егор уклоняется от бесед про баб и ни разу не ходил с остальными в сауну, хотя его часто приглашали. Сергеич полагает, что у Егора маленький член, и все проблемы именно в этом. Совершенствуясь в интеллектуальной сфере, Егор, по Адлеру, компенсирует свой физический дефект. Стенки в офисе тонкие, а пиздят они с Эльдаром громко. Кстати, Сергеич и Эльдар вдвоем ходят и в сауну, и в бордель, и в сортир курить траву. То есть они - классическая однополая пара. В виде утешения Егор часто фантазирует, как штырит Сергеича в переговорной на столе своим на самом деле не маленьким, а приличных размеров хуем. Либо как Сергеич с Эльдаром развлекаются в позе "69". Сергеич - "начальник IT-отдела", женственный сладкий блондин, слегка толстоватый, с бархатистой белой кожей и ярко-голубыми глазами. Шерстинки на его руках тоже светлые, а летом, когда носит шорты, он выводит волосы на ногах. Единственное, что умеет Сереженька, - устанавливать говноигры на служебный комп. Он племянник владельца фирмы. Требует, чтобы его звали по отчеству. На день ВДВ Сергеич всегда нажирается в слюни, но служил ли он - большой вопрос. Эльдар врет, что прошел Чечню. Оба при случае всегда хвастаются, как ебали ту бабу, ебали эту бабу, сочиняют случаи из жизни, хотя их никто об этом не просит. Ни один гей так не "выпячивает свою ориентацию", как эти двое мудил. Сам Егор служил ровно месяц, после чего лежал в госпитале полгода. Причиной стала дискуссия с казарменным быдлом.
До Егора доходит, что эта история может повториться.
Электричка медленно подъезжает к вокзалу. На площади копошатся десятки бомжей, которые здесь живут. Егор ищет аптечный ларек, но они еще закрыты. Егор задает айфону важный вопрос: "Сколько живет гонококк в открытой среде?" Он читает Большую медицинскую энциклопедию.
Две пересадки на метро, марш-бросок через перекопанный проспект мимо "Чайхоны ? 1". На ступенях у проходной сидит неопрятный мужик, жрущий макароны из пластикового контейнера. У Егора урчит в животе. Он проходит через вертушку и еще час ждет на скамейке в холле, дожидаясь Мариночку с ключами.
Рабочий день начался как обычно: хомячки собрались вокруг кофе-машины, нехорошо кашляя. Егор вспомнил, что так и не купил антибиотик.
Эльдар сразу пожаловался на боль в горле. Егору позвонил Сергеич и смущенно объявил, что он на больничном, потому что его подкосил ужасный грипп, но Егор, конечно, справится со всеми возложенными на него задачами, то есть сможет вместо Сергеича играть в контру, смотреть японские мультики и пить кофе, делая сложное лицо. У половины сотрудников першило в горле, но, кстати, не у всех, кто ел пирожные. То ли концентрация гонококка на каких-то участках крема была невысокой, то ли справлялся иммунитет.
Через час Анвер взял Егора за локоть и повел в мужской туалет на этаже для "мужского разговора". Егор инстинктивно пытался вырваться, но пухлые пальцы быдлоинженера не разжимались.
- Посмотри, что у меня там, - попросил Анвер, стоя у писсуара. - А то я из-за пуза разглядеть не могу.
- Папиллома, - сразу определил Егор, страдавший ОКР уже много лет.
- А бывает, что из-за них больно ссать? - тревожно спросил Анвер.
- Не, от них рак бывает, - небрежно ответил Егор, как бы не разобравшись в сути вопроса.
- Пиздец, - грустно сказал Анвер. - Слушай, ты с гуглом дружишь больше, чем я, найди мне там какие-нибудь антибиотики, чтобы лечили за один день.
- Резинки, что ли, не было? - Егор намылил руки.
- Если и была, то орбит. Орбит любого сгорбит, - Анвер застегнул штаны.
- Сауна? - спросил Егор.
Мимо них проскользнул Эльдар, он заперся в кабинке, с перерывами зажурчала струя.
- Джигиты не плачут, - прокомментировал Анвер.
- Пошел ты на хуй! - взвыл Эльдар.
Из другой кабинки вылез Толик с багровым лицом.
Загорелый прораб вбежал, кинул на подоконник толстую папку и подвинул Анвера.
Послышались шаркающие шаги босса.
У Егора сейчас было два выхода - уволиться, пока цел, или и дальше делать вид, что здоров. Ссать хотелось ужасно. Анвер не уходил, он набирался духу перед битвой с писсуаром.
Босс растолкал их животом и рявкнул:
- Вышли, блядь, все!
- Будь другом, - понизив голос, просил Анвер в коридоре. - Я послезавтра отдам! Сгоняй в аптеку, а? Прогуляешься заодно. И, главное, у жены ничего нет, зато у тещи цистит.
Толик с Эльдаром совали Егору в карман мятые купюры.
Егор отвечал, что не курьер и не обязан это делать.
Ничего не понимающий прораб просил их заново рассчитать прогиб какой-то дурацкой балки, потому что китайцы, собаки, льют из совсем паршивой стали, и то, что им прислали, не соответствует проекту.
- Вот он посчитает, он у нас на все руки мастер, - Анвер ткнул пальцем в Егора. - Но сейчас он очень занят. У него дело чрезвычайной важности.
- Я все слышал, - рявкнул босс. - Короче, ты, как единственный выживший, дуешь в аптеку. Потом свободен до завтра. И не пиздеть!
Егор с полными карманами денег выскочил на воняющий гудроном проспект. Рабочие копошились в траншее, как опарыши в ране дохлого животного, из-за пыли было нечем дышать, солнце вышибало слезу. Егор очень надеялся, что в глаза гонококки не попали. Пришла СМС от задрота: "Ты сегодня в городе? Тогда на Репе в час". "Хорошо", - ответил Егор. Было очень кстати, что виновник торжества сам явится для набития морды.