- … да и сам Локи был тот еще тип, - гордо заканчивает Стилински, доброжелательно глядя на преподавателя.
- Впечатляет, - хмыкает мистер Джонс. - В основном, конечно, поражает количество слов, произносимых в минуту, но тот факт, что вы прочитали хоть что-то из исландского эпоса, не может меня не радовать. А, судя по улыбке мистера Маккола, вы и ему что-то рассказали, - Стайлз смаргивает. - О “Старшей Эдде”. Вы, я так понимаю, не читали, мистер Маккол?
Скотт давится собственной ухмылкой, не слишком удачно пытаясь пойти путями Стайлза:
- Частично.
- И я даже догадываюсь, какими частями, - качает головой мистер Джонс, отворачиваясь, продолжая опрос других учеников.
Скотт подпихивает к Стайлзу записку: “Чувак, да у тебя теперь блат на английском и литературе”.
- Иди ты, - шипит Стайлз.
*
- Мистер Стилински, мистер Маккол, я бы попросил вас задержаться на пару минут.
Скотт хватает за руку Стайлза, а Стилински жалобно смотрит на друга, пожимая плечами. Они оба заходят обратно в кабинет, прикрывая за собой дверь.
- Не думаю, что должен говорить об этом с вами двумя, ребята, но меня не может не беспокоить тот факт, что некоторые мои ученики из старших классов оборотни. И оборотни без альфы.
- Зондеркоманду набираете? - неприязненно отзывается Скотт.
Стайлз мученически закрывает глаза, садясь на парту.
- Просто Питер с тобой разговаривать не будет, а через меня передавать не захочет… я прав? - Стайлз смотрит на рыжего оборотня, разводя руками, когда тот неопределенно кивает. - Ну и в чем ваше предложение?
- Я не могу ничего предлагать, - бета улыбается, чуть оскаливая клыки. - Я хочу выяснить, на какие условия согласны вы, Маккол. Омеги опасны. И быстро умирают. Я не считаю, что обращение подростков вообще законно, но, возможно, это из-за моей профессии, из-за того, что прекрасно вижу, какие же мои ученики еще дети. Насколько мне известно, двое уже погибли?
- Они не были омегами, - хмурится Скотт.
- Ну, вообще - были, - Стайлз вымученно вздыхает. - Они же ушли от Дерека.
- Все равно - причина их смерти не в этом, - Скотт легко хлопает ладонью по столу. - В чем подвох-то? Получается, у нас только один омега - Лейхи…
- И Кора, - тихо напоминает Стайлз.
- Но она же Хейл, - альфа качает головой, - Питер ее не оставит.
- Уиттмор.
- Джексон в Англии, - Скотт непонимающе смотрит на друга. - Хотя, говорят, скоро вернется. Ты еще Итана и Эйдана вспомни, к чему ты-то клонишь? Совсем уж свихнулся со своим… - Скотт резко замолкает, прикусывая губу.
- Близнецы с Девкалионом, - Стайлз задумчиво качает головой, будто не замечая последних слов Скотта. - А Айзек один.
- Он не один, а со мной, ты это знаешь прекрасно. И Уиттмор если вернется…
- Не смеши меня, - Стилински тыкает пальцем в молодого оборотня. - Если Уиттмор вернется, голова будет болеть у всех.
Оба подростка фыркают, глядя друг на друга.
- Хейлу нужен Айзек? - строго спрашивает Скотт, поворачиваясь к мужчине.
- В том-то и дело, что нет. Это, скорее, моя инициатива. Желание защитить своих учеников.
- Вы какой-то странный оборотень, - Стайлз покачивает головой, не сводя взгляда с преподавателя. - Хотя, может и нет. Может, вы и нормальный. А Хейлы странные - это более вероятно.
- Лучше бы вам с самим Айзеком и говорить, - Скотт качает головой.
- Но ты же позиционируешь себя его альфой, - бета удивленно изгибает бровь.
- Нет… я не… - Маккол замолкает. - Я не его альфа. Просто…
- Вот поэтому нельзя обращать подростков. Безответственно.
- А что с Дереком? - неожиданно спрашивает Стайлз.
- Об этом тебе лучше спросить у Питера, - улыбается оборотень. - Собственно, для чего разговор - вам обоим - тебе, Скотт, и Айзеку - нужны силовые тренировки, иначе первый же пришедший в город альфа просто раздерет вам глотки.
- Думаю, первый уже пришедший в город альфа раздерет нам - и вам, кстати - глотки, услышав такое предложение. И я и сам смогу его защитить.
- Как? - в один голос спрашивают Стайлз и оборотень.
Скотт возмущенно поворачивается к другу.
- Ты-то на чьей стороне?
- Да при чем тут чьи-то стороны, если он прав? Думаешь, Дерек будет тебя по-прежнему тренировать? А давно ты его видел? А если он уйдет в стаю Питера, тебе все равно придется иметь этот разговор. В общем - в чем разница?
- Я подумаю над всем этим. И поговорю с Айзеком. - Скотт мрачно кивает.
- А меня вы попросили остаться, чтобы я в вольной форме пересказал этот разговор вашему альфе, потому что мне он голову точно не оторвет? - Стайлз укоризненно смотрит на пожимающего плечами учителя. - Ай-ай, как подло. Ладно. Интриганы чертовы. Извините, мистер Джонс, - сарказм так и льет из последнего предложения.
- В неучебное время можешь называть меня по имени, Стайлз.
- Окей, - Стилински кивает. - Скотти, не зависай, тебе на работу. А мне домой надо. Только Питер все равно не согласится тренировать Скотта…
*
- Пап, я дома! И, раз уж я дома не ночевал, я не буду тебя спрашивать, что в нашем доме делает коробка из-под пиццы!
Шериф укоризненно смотрит на сына, откладывая бумаги.
- Раз уж никто не пришел готовить мне витаминный салат, мне пришлось спасать себя от голодной смерти известными мне способами. Стайлз, где ты был?
- В клубе, пап. А утром - в школе. Все в норме.
- Стайлз, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
Стилински сбрасывает рюкзак на пол, придвигая табуретку к отцовскому столу.
- Ты у меня, несомненно, мальчик взрослый. И занимаешься этими своими странными штуками, после которых в разных частях дома появляются какие-то иероглифы…
- Руны.
- …руны. И это даже работает, что меня несомненно восхищает, хоть и немного пугает. Но ты все еще мой сын, Стайлз, и мне чертовски бы хотелось наконец узнать, куда ты пропадаешь по ночам?
- Я же говорю - я был в клубе.
Шериф кивает.
- Ладно, я неверно выразился. Ты сейчас снова будешь пропадать ночами, так же, как примерно полгода назад?
- Ну, пап. Я не уверен.
- Мне нужно знать, где ты, чтобы не волноваться.
- Пап, ты можешь мне позвонить, чтобы не волноваться, - Стайлз делает несчастную мордашку. - А со мной все в порядке. Настолько, насколько может быть в городе, доверху напичканном оборотнями.
- То есть, ты не хочешь мне рассказать, кто у тебя есть? - мистер Стилински тяжело вздыхает.
- Как-нибудь потом, пап. Как-нибудь потом - я расскажу. Ладно?
- Ладно, сын. - Шериф кивает. - Иди, учись.
- Есть, сэр! - Стайлз вскакивет со стула, подхватывает с пола рюкзак и быстро взбегает по лестнице на второй этаж.
*
- О мой бог, и давно ты тут сидишь?
Хейл удивленно отрывается от электронной книги.
- А если бы мой отец в комнату зашел, Питер?
- А ты мог бы стереть свои, весьма действенные, надо признать, руны не с одной, а хотя бы со всех четырех сторон оконной рамы? Знаешь, остается легкое ощущение, что тебя протащили сквозь промышленную печь.
- Скажи спасибо, что хоть с одной стороны стер. И скажи спасибо, что снизу, а не где-нибудь сбоку.
Питер закатывает глаза.
- Иди сюда, - Стайлз послушно подходит, останавливаясь рядом, насмешливо глядя на оборотня сверху вниз. - Что расскажешь?
Стилински, задумавшись на мгновение, садится оборотню на колени.
- Хочешь послушать, что я расскажу? - Питер кивает, настороженно глядя на подростка.
- Ты будешь тренировать Айзека, ну и, наверное, Скотта.
- Очень интересно, - оборотень наклоняет голову к плечу и лицо его при этом не выражает никаких эмоций, кроме холодной заинтересованности.
- Ну им же надо как-то выживать в условиях этой вашей волчьей жизни…
- Любопытно. А почему я должен об этом думать?
- Потому что тебе не нужны на твоей территории не могущие себя защитить омеги, - неуверенно произносит Стайлз, сам видя огромную брешь в этом доводе.
- Стайлз, мне кажется, ты не до конца улавливаешь тот факт, что я не склонен к альтруизму в принципе. Мне вообще не нужны омеги на территории. И еще меньше мне нужны могущие себя защитить молодые альфы. Ты же умный мальчик, Стайлз, сделай вывод сам - почему твой друг еще жив.
- Ты не посмеешь его тронуть, - сердито произносит Стилински.
- Я его и не трогаю, - ядовито-сладко продолжает Хейл. - И, предпочитаю придерживаться этой же политики в дальнейшем.
- Но Айзек-то ни в чем не виноват. И тебе в стаю он, я так понимаю, не нужен. С ним как быть?
- Ты у Скотта что ли заразился острой необходимостью помогать всем и каждому за чужой счет? Айзеком пускай Дерек занимается. Захочет - пускай и вашего недоальфу на себе тянет, я с этим ничего общего иметь не хочу. И защищать их как свою стаю, в случае чего, не стану.
- Дерек? Можно?
Альфа недовольно кивает.
- Я тогда с ним поговорю?
- Нет, - Питер неожиданно рычит, почти оскаливая клыки.
- Ты ревнуешь что ли? Бэдвульф, не глупи.
Хейл кривит губы.
- Ладно. Поговори, если хочешь. Но передай своему другу, явно страдающему паталогическим альтруизмом, что если он вздумает на моей территории начать собирать свою стаю - я их уничтожу еще до первого полнолуния. Всех, кроме него, - Хейл улыбается так, что у Стайлза кровь стынет в жилах. - Я же не хочу тебя расстраивать.
- Ты чудовище, - оторопело произносит подросток.
- А чего ты ждал? - Питер откидывается на спинку кресла. - Оборотни это совсем не то же самое, что радужные пони.
========== Депрессия ==========
Стайлз дулся почти неделю.
Из-за вполне логичного, нормального желания волка оградить себя и свою стаю от посягательств со стороны. Из-за того, что Питер просто честно предупредил его, что стаю Скотта - уничтожит, равно как и любую другую, появившуюся на его территории.
Девкалиона Питер в расчет не берет, испытывая к нему какое-то подобие уважения.
И ведь он пообещал Скотта не трогать! Что еще нужно было Стайлзу, снова пропадающему у Дитона, за рябиновой оградкой, Хейл не понимал совершенно.
И сделать не мог ничего - ни с собой, ни с упрямым подростком. А с собой что-то делать нужно было, потому что для грозного альфы как минимум странно по нескольку раз в день сдерживать себя, чтобы не пойти, не найти этого дурного мальчишку и не смотреть на него щенячьими, влюбленными глазами, выпрашивая прощения. Нет, альфы так не делают, даже если им этого очень хочется.
А Стайлз просто не приходит - после возможно чересчур ехидного замечания про оборотней и пони, он устроил тихую, шипящую истерику, чтобы не услышал отец на первом этаже. Успокаивать строптивого щенка в присутствии его родителя было бы по меньшей мере неудобно, поэтому Хейл решил отложить это мероприятие до лучших времен. А Стилински вздумал играть в оскорбленную невинность или что-то в этом роде.
Питер извинялся как умел, впрочем: поговорил с племянником, с готовностью взявшим шефство над молодыми волчатами, даже со Скоттом поговорил, сказав ему практически то же самое, что и своему Стайлзу, но только Скотт, почему-то, отнесся даже с каким-то пониманием - кивнул, пожал плечами и сказал, что принимает такие условия.
И все-таки спросил - может ли он рассчитывать на помощь альфы в случае чего.
Питер покачал головой, думая о том, что если Стайлз просто глянет своими невозможными глазами и попросит - то Скотт сможет рассчитывать на что угодно.
“Все равно спасибо” - закончил разговор молодой альфа.
“Все равно”? Питеру хотелось приложить мальчишку головой об стол, дать понять, что он в любом случае получил больше, чем мог рассчитывать, больше, чем заслужил, больше, чем сам Питер, даже в самом благодушном расположении духа, захотел бы ему предложить.
- Спасибо, - вполне искренне сказал Тайлер, присутствовавший при разговоре, после того как выпроводил Скотта.
Бет тоже надо поощрять, давать им почувствовать, что они альфе не безразличны - а эти трое Питеру не безразличны. Неожиданно совместимые друг с другом люди, понимающие друг друга и своего альфу практически с полуслова. Так что, желание Тайлера защитить своих подопечных, тоже сыграло немалую роль в принятом альфой решении.
Но Стилински продолжал дуться, испытывая далеко не безграничное терпение своего волка.
“Я приду к тебе домой”
“Фигушки. Я обратно окно зарисовал”
“Я приду к тебе домой и скажу твоему отцу, что имею честь трахать его сына”
“Только попробуй. У него ж инфаркт будет! А потом, чувак, он в тебя выстрелит”
“Не вижу других способов тебя изловить. Я не буду носиться за тобой по городу”
За этой смс-кой следует долгое, трехчасовое молчание.
Питер, со скуки забредший в торговый центр, не слишком заинтересованно рассматривает набор плетеной мебели, рядом с ним вьется девочка консультантка, расписывая достоинства экологичной мебели.
- Если ты надумал покупать это долбанное кресло, то в придачу к нему возьми большущий плед. И коробку какао, потому что у меня плохое настроение и я хочу депрессовать, - Стилински встает рядом, задумчиво рассматривая кресло.
- Нравится?
Стайлз задумчиво кивает:
- У меня слабость к креслам-качалкам. Оно клевое.
- Доставка в день покупки? - девушка быстро кивает, с благодарностью глядя на юношу. - Оформляйте.
- Спасибо, - почти безразлично кивает Стайлз. - Я буду в нем сидеть завернувшись в плед и пить какао. Буду ванильным типом.
Девушка, пробивая чек, лучезарно улыбается и советует пройти на третий этаж, если уж господа хотят плед.
- Что случилось с моим человеком? - Питер остро чувствует депрессивную тоску, исходящую от Стайлза.
- Авитаминоз, зимне-весенняя депрессия.. Еще я перебрал с аддералом со скуки… Не знаю, Питер… Кстати, спасибо. Я оценил твой подвиг - разговор со Скотти. Нет, правда… Мне нравится с шотландской клеткой, - длинный указательный палец постукивает по свернутому клетчатому пледу.
Питер задумчиво проводит ладонью по мягкой шерсти и кивает.
- Подойдет.
- Мои критерии оценки - цвет, а твои?
- Чтоб ты не жаловался, что он колючий.
Стайлз смешливо фыркает, подхватывая пакет.
- Молоко есть? - Хейл кивает. - Значит, надо какао купить по дороге. Я сказал отцу, что ночую у Скотта. Он волнуется.
- Тут я ничем не могу помочь, - Питер крутит в руке ключи от машины.
*
Стайлз правда заворачивается в плед с порога, названивает в службу доставки, уточняя, когда, черт возьми, привезут его кресло, потом долго и шумно раздирает упаковочный полиэтилен, и со скрежетом таскает кресло по комнатам (включая кухню), выбирая оптимальное место.
Стилински выбирает зал - где Питер предлагал ему остановиться с самого начала - оставляет мебель в покое и, завернувшись в шотландскую клетку идет на кухню, наблюдать за тем, как его волк варит какао. Стайлз улыбается, нежно и немного растерянно, прижимаясь щекой к плечу Питера, а потом тихо и как-то слишком уж грустно спрашивает:
- Для племянников варил?
- И для сестры, - Питер кивает, делая огонь совсем маленьким. - Талия обожала сладкое.
Стайлз кивает, не зная, что еще сказать, затем поворачивается, прижимаясь губами к обтянутому тонкой тканью футболки плечу. Хейл выключает плиту, застывая, не смея пошевелиться, побеспокоить своего человека. Через пару минут полнейшей тишины Стилински поднимает голову, улыбаясь Питеру, тянется к столу за большой кружкой, забавно морщит нос, наблюдая за льющимся в нее напитком и, неловко придерживая одной рукой плед, удаляется в свое кресло, забираясь в него с ногами.
Питер, подойдя через пару минут, задумчиво оглядывает Стайлза, представляющего собой какое-то воплощение тоскливой грусти, безысходности. Волк не совсем уверен, с каких слов нужно начать разговор, да и не совсем уверен, что его мальчишка вообще хочет разговаривать - уж больно, обычно болтливый, особенно под аддералом, подросток молчалив. Хейл садится на пол возле кресла, укладывая руки и голову на колени Стайлза. Тонкие пальцы почти мгновенно вплетаются в волосы, слегка сжимая, оттягивая, поглаживая. Волк довольно щурится, подставляясь под ласку, а Питер, позволяя ему это, продолжает обеспокоенно смотреть на подростка.