Однако шлюшка не собиралась так скоро отпускать меня из своих коготков, и уже через неделю раздался телефонный звонок от Беллы. Эта стерва всегда знала, когда звонить.
Я привел в тот вечер свою однокурсницу и яростно входил в нее вновь и вновь, мечтая, чтобы на ее месте оказалась Свон. Морального удовольствия от происходящего я не получал, а сдерживать удовлетворение физиологическое ради визгливо-противных стонов Виктории становилось все сложнее. Именно поэтому я несказанно обрадовался, когда на столике в гостиной ожил мой старый друг, сотовый телефон.
- Привет, сладкий! Я не помешала? - томным голосом прошептала Белла, прекрасно зная, как это меня заводит.
- Нет. Мы просто пытались заняться сексом, - нарочито равнодушным голосом проговорил я, едва сдерживая гнев за то, что она ведет себя так, словно ничего не произошло.
- Да? И кто она? Как она выглядит? - сразу оживилась девушка.
- Слушай, может, ты хочешь сама с ней поговорить? - предложил я ей раздраженно.
- А что? Давай!
- Ты все-таки ненормальная, - проинформировал я девушку, кидая трубку ошалевшей девице в своей постели. - Это тебя.
Я ушел в душ, надеясь, что мое наваждение, связанное с девушкой с каштановыми волосами и «шоколадными» глазами, все же исчезнет. Я дважды удовлетворил сам себя, вспоминая секс с нею в душевой кабине...
Каково было мое удивление, когда, выйдя из ванной комнаты, я увидел по-прежнему обнаженную Викторию, роющуюся в верхнем ящике тумбы:
- Проблемы?
- У тебя есть наушники к телефону?
- Что?
- Белла, он делает вид, что не понимает, - надула губки Виктория. За одну эту выходку я бы выставил рыжеволосую девицу за дверь! Но вместо этого выдернул из ее рук свой телефон.
- Какого хрена ты хочешь, Свон? - прорычал я в трубку.
- Мой сладкий злится? - удивленно проговорила девушка. - Ну же, я лишь хочу помочь тебе расслабиться. Давай попробуем сделать это руками Виктории...
Я должен был послать ее тогда! Должен! Но вместо этого я послушно лег на лопатки, глядя, как Виктория надевает оба наушника и медленно опускается рядом со мной. Я закрыл глаза, пытаясь представить на ее месте Беллу...
Виктория послушно повторяла те ласки, о которых шептала ей на ухо Свон. Я был на грани. Реальность и мой воображаемый мир тесно переплелись. Если бы не промашки сокурсницы, то я бы поверил, что именно Изабелла ласкает меня...
Когда девица оседлала меня и втолкнула наушники в мои уши, я был готов взорваться от переполнивших чувств. Собеседница стонала в унисон со мной, шептала те же слова, что и во время секса. Она представляла себя рядом со мной, она хотела быть на месте Виктории! Я растворился в том, что слышал, мысленно отталкивая расстояние меж нами и осознание того, что не она двигается на мне.
Рыжеволосая девица совершила лишь одну серьезную ошибку: она слишком сильно укусила мочку моего уха, возвращая в жестокую действительность, где Изабелла далеко. Я резко открыл глаза, готовый скинуть с себя Викторию, но в этот момент Свон протяжно застонала, сообщая о том, что оргазм наконец настиг ее. Не выдержав сексуального напряжения, я достиг пика наслаждения вслед за нею...
Викторию с тех самых пор я не видел. Девушка после столь странного секса просто встала и ушла, чуть пошатываясь от усталости и удовлетворения. Я думал, что в колледже будет множество слухов о моей телефонной подружке и мне, ведь произошедшее было, мягко говоря, странным. Но отсутствие сокурсницы в студенческом городке и на лекциях говорило, что тот вечер останется нашей тайной. Позже Белла созналась, что заплатила девушке, и та с радостью уехала куда-то в неизвестном направлении.
С тех пор я даже не пытался затащить кого-то в постель, кроме нимфоманки — это было бесполезно. А еще я стал считать ее своей девушкой, и она, кажется, была не против...
Мы вместе проводили все праздники: Рождество, Новый год, День благодарения, наши Дни Рождения. Как влюбленная парочка, мы оба присутствовали на свадьбах Эммета и Джаса. Причем на последней свадьбе нам достались роли шафера и подружки невесты, ведь, кроме Беллы, у Элис больше не было подруг. Каникулы мы проводили вместе и на все лето уезжали в тот самый городок, но уже вдвоем.
Я ненавидел наши расставания. Белла никогда не признавалась мне в любви, никогда не обещала хранить мне верность. Слова здесь были не к чему. Я знал, что Изабелла спит с другими, когда оставалась в одиночестве в своем доме на Манхеттене, ведь больше некому было удерживать ее от потакания своим слабостям.
Порой она слала мне видео на электронный ящик, а я, как самый последний мазохист, смотрел, как мою любимую имел какой-нибудь мужик, которого она сняла на ночь, иногда это были девушки... Бальзамом на мою вконец истерзанную к тому времени душу были вечера, которые она проводила наедине со мной, хотя бы по телефону.
Я был по уши влюблен в нее. И дело даже не в том, что, кроме Беллы, в постели меня никто не мог удовлетворить на все сто! Проблема заключалась в том, что я был просто счастлив, когда она позволяла обнимать себя всю ночь, а по телу разливалось тепло лишь от одной ее улыбки. Я был несчастен, но расстаться с ней у меня не хватало сил.
Белла очень боялась быть слабой. Хотя со временем я стал все чаще замечать, что она становится со мною откровенна. Зачастую это были ночи, проведенные вместе, когда сил на секс больше не оставалось ни у одного из нас и мы просто лежали в объятиях друг друга. В эти моменты моя Изабелла становилась такой нежной, хрупкой и ранимой. Я лишь усилием воли сдерживался, чтобы не начать утешать ее, зная, что ей это не понравится.
Все грустные истории были связаны с ее отцом, приемным отцом. Белла рассказала мне, как в возрасте десяти лет она осталась без родителей, которые погибли в авиакатастрофе, а друг семьи усыновил несчастную девочку. Еще через три года она стала его любовницей.
Тогда Аро Вольтури так увлек малолетку, что сам испугался ее гиперактивности в сексе. Едва Свон исполнилось шестнадцать лет, отчим получил повышение и стал разъезжать по миру, оставляя Беллу на попечение своих слуг. Тогда-то и начались проблемы.
Изабелла долго не могла понять, почему ее любимый папочка не хочет больше быть с ней, и вскоре пустилась во все тяжкие. Со временем Вольтури привел в их дом девушку возраста Изабеллы, чтобы той не было скучно. Элис — единственная, кто стал настоящим другом Беллы, резким и едким в высказываниях, но другом. Она никогда не переходила грань дозволенного, именно это и нравилось Изабелле в подруге.
С возрастом моя возлюбленная стала понимать, что Аро сделал с нею. Белла начала осознавать, кем стала. Правда, когда я предложил ей обратиться к врачу, девушка столь яро стала отказываться, что мне пришлось замолчать.
Еще она рассказала, как, достигнув совершеннолетия, перестала пускать отца в свою постель, как ревела, запирая на ключ свою комнату.
Она любила его. Очень своеобразно и очень болезненно для самой себя, но любила. Я хотел защитить девушку от этого монстра, хотел растоптать и уничтожить его. Но тоска по нему в глазах столь любимой мною стервы, так тихо лежавшей на моей груди, вынуждала бездействовать.
Я наконец окончил колледж, а Белла прекрасно сыграла роль исправившейся дочери перед своим отцом, впервые за несколько лет посетившего ее дом. Она говорила, что впервые не так болезненно перенесла визит Вольтури домой. Правда, мы все три дня не переставая общались по телефону, а ночью я вслух читал ей свой проект по экономике, пока она не засыпала. Я хотел приехать, но Изабелла была категорически против. Это были самые тяжелые три дня в моей жизни...
Моя мать и отчим Беллы, так ни разу и не увидевшие нас вместе, каким-то странным образом сдружились! Во время телефонных переговоров они решили (именно это слово подобрала Эсми, но почему-то я был уверен, что решила все она), что нам пора заключать брак. Моя неугомонная мать умудрилась найти окно в своем графике, совпавшее со свободным временем Аро, впрочем, он все равно опоздал...
Белла в тот день больше не походила ни на ту серую мышку, с которой я познакомился, ни на вульгарную девицу, с которой проводил время.
Наряд Свон скорее всего подбирала Эсми, которая, видимо, хотела подчеркнуть свою моложавость и разрядилась подобно моей невесте. Изабелла не возражала, да и мне, по большому счету, было плевать на выходки матери.
Одетая в скромное голубое платье по колено и с завитыми локонами, моя маленькая шлюшка походила на ту, к которой я бы никогда в жизни не подошел. Такую хочется оберегать и любить с самого начала, таких я избегал всегда, боясь обязательств. Та Изабелла, которую я знал, могла поочередно довести меня до белого коленья, потом до взрывного оргазма, а завершить все это действие спором на тему: «Стоит ли делать инвестиции в экономику стран Восточной Европы».
Но, черт возьми! Как же я хотел, чтобы тот ангел, которого я увидел в день нашей помолвки, действительно был моей невестой вместо шлюшки, которой я даже побоялся признаться в любви!
Эта незнакомка всем обворожительно улыбалась, даже краснела, когда ей делали комплименты. Моя же дьяволица могла рассмеяться в лицо, если бы я позвал ее замуж...
Я обнимал ее и чувствовал себя мужчиной, способным отстоять свою любовь перед каждым, кто посягнет на нее. Белла смотрела на меня такими счастливыми глазами, что я почти поверил, что она разделяет мои чувства.
Вечер подходил уже к концу, и гости разъезжались по домам, а Аро Вольтури так и не объявился. Изабелла кусала губы, словно сдерживала готовые сорваться в любой момент рыдания. Я же тихо бесился от того, что любимой так важно было присутствие этого чудовища на нашей с ней помолвке.
- Ну что, друг? - ухмыльнулся Эммет, подходя к нам с Изабеллой. - Нам пора. Надеюсь, что хоть на свадьбу ты нас пригласишь?
- Не говори глупостей, Эм, - нахмурилась Изабелла, смотря в сторону входной двери.
- Что-то не так? - удивился друг, глядя, как моя невеста побледнела.
На пороге дома стоял ее отчим. Он не был так высок, как я предлагал, и он не был похож на растлителя малолетних... на первый взгляд. Глаза мужчины скользили по гостям, пока не встретились с моими. Злость, удивление и искорка надежды проблеснули в них, когда он увидел Изабеллу рядом со мной.
- Проводи их, - коротко приказала мне девушка, кивая в сторону моего друга. - Я пойду узнаю, в каком настроении отец.
- Хорошо, - все, что смог я выдавить, глядя вслед убегающей от меня невесте.
- Неужели мы наконец-то увидели отца твоей девушки, Эдвард? - Розали усмехнулась, глядя на мужчину, обнимающего мою Беллу.
Челюсть свело от ревности и раздражения. Как я не старался, у меня не получалось отвести взгляд от его рук, поглаживающих спину любимой. Он что-то шептал ей на ухо, и девушка весело смеялась в ответ.
- Пойдемте, - подтолкнул я друзей к выходу во двор, где располагался гараж.
На пороге я оглянулся и увидел, как уже две моих любимых женщины оказались в лапах этого старого извращенца, Эсми стояла с Аро и его падчерицей, улыбаясь.
Меня не было ровно пять минут! А Белла уже пропала из гостиной, которую мама так пафосно обозвала «банкетной залой». Этого с лихвой хватило Аро, чтобы утащить мою невесту в кабинет матери. Именно там ее нашел я спустя десять минут поисков. Точнее даже - не ее, а голубое платье, валявшееся у приоткрытой двери, и стоны наслаждения, доносившиеся из кабинета...
Изабелла никогда мне ничего не обещала. Она никогда не говорила о своих чувствах. Она даже никогда не соглашалась стать моей женой. И на нашей помолвке эта мразь попросту занялась сексом со своим отчимом...
Эта сука знала, как уничтожить во мне все человеческое! Белла никогда не занималась сексом с кем-нибудь, кроме меня, если я находился рядом, но не в тот день! Не тогда, когда я поверил в то, что смогу сделать ее счастливой, что сам смогу сам стать счастливым рядом с ней!
Мне хотелось ворваться в комнату и убить их, порвать на миллион кусочков и топтать их, пока не онемеют ноги! Но вместо этого я сбежал подальше от стонов наслаждения своей возлюбленной, не оглядываясь, не задумываясь. Кто-то окликнул меня, но я не хотел ничего слышать. Мне нужно было побыть одному.
Я даже не заметил, как оказался в каком-то второсортном баре. Наличных у меня было не так много с собой, но мне хватило на две бутылки самого дорого имеющегося у них бренди. Уже в невменяемом состоянии я снял какую-то немытую шлюху и отодрал ее прямо на заднем дворе... Очнулся я в каком-то клоповнике, причем, как попал туда, не помнил совершенно. Последним воспоминанием было... Блять! Последнее, что я помнил, это как блевал у мусорных баков, а проститутка тянула меня куда-то.
В общем-то, это и есть история, которая привела меня сюда, в тюрьму Санта-Каталины. Я расстался с Изабеллой, отказываясь обсуждать произошедшее на нашей помолвке. Она пообещала мне отомстить за то, что я бросил ее, а Белла всегда сдерживала свои обещания.
Я уперся локтями в колени и уставился в пол, склонившись чуть вперед. Это было так глупо с моей стороны - влюбиться в эту мразь...
С грохотом дверь открылась, и на пороге появилась та, от которой я уже уходил, от которой уже сбегал.
- Белла, - вырвалось у меня помимо воли.
Она выглядела довольно странно. На девушке была прямая бежевая юбка до колен и строгая блузка. Еще один образ, который не вязался у меня с той сучкой, которую я помнил. А помнил я многое...
- А ты все не меняешься, Эдвард, - пропела девушка, входя в камеру.
Коротким кивком она приказала закрыть входную дверь, а может, сказала, что ей ничего не грозит.
- Зато ты поменялась. Неужели Аро стал брать тебя в свои деловые поездки? - насмешливо спросил я, откидываясь на спинку стула и закидывая ногу на ногу.