Девушка неуверенно вытянула правую руку вперед, и Адриан осторожно обхватил ее кисть своими пальцами. Юноша корил себя за то, что вместо уроков фортепиано не ходил на курсы по оказанию медицинской помощи. Как только вернется, обязательно уговорит Натали записать его на них.
Но это будет потом, а сейчас Адриану предстояло вправить подруге сустав, и парень сомуршенно не знал, как это сделать. Акума его побери, он так разволновался, что опять стал мыслить котомбурами! Во время миссий по защите Парижа Кот часто шутил в лицо опасности, тем самым превращая потенциально смертельную битву в относительно веселое приключение. Его напарницу это неимоверно бесило, но Нуару так было легче, он обретал храбрость и уверенность. Сейчас же перед ним стояла одноклассница с вывихнутым пальцем, и Адриан волновался сильнее, чем за всю геройскую деятельность.
Пресвятая Ледибаг, неужели у всех девушек такие хрупкие руки? Или это только у Маринетт так? Адриан сглотнул подступающий к горлу комок: вдруг он сломает ей палец, не справится, навредит. Он точно знал, что его действия причинят ей боль (даже если он умудрится вставить сустав правильно), но насколько сильную? Мари ведь только прекратила плакать, Агрест больше не хотел видеть ее слез!
Заметив замешательство «лекаря», Маринетт глубоко вздохнула, потрясла головой и забрала свою руку из его рук. Девушка резко повернулась спиной к однокласснику и, проделав невидимые Адриану манипуляции с кистью, спустя считанные секунды вновь вскрикнула от боли.
Сустав вернулся на свое место.
Маринетт еще немножко поплачет, сидя на корточках и снова будет в порядке.
Будет ли в порядке после всего этого Адриан, сам парень не знал. В который раз за последний час защитник Парижа почувствовал свою никчемность? Камамбер ему в рот, он сбился со счета!
Как только боль в руке немного утихла, Маринетт вытерла слезы и улыбнулась Агресту такой искренней улыбкой, на какую только была способна, учитывая обстоятельства. Девушка старалась всем своим видом показать, что она в порядке, не стоит беспокоиться, а уж тем более смотреть на нее с чувством вины (которое она отчетливо читала в глазах Адриана).
— Видишь, я даже могу им нормально шевелить, — Мари несколько раз сжала и разжала кулак, демонстрируя подвижность большого пальца и искренне надеясь, что Адриан не заметил, как она поморщилась.
***
Вскоре пленники приступили к составлению плана дальнейших действий. Первый вопрос повестки дня «Что делать с браслетом наручников, оставшимся на левой руке Агреста» был решен прежде, чем кто-либо его озвучил. Переглянувшись, подростки синхронно кивнули, дескать, пусть так и висит. В крайнем случае, болтающимся браслетом можно ударить.
Второй пункт вызвал расхождения во взглядах. Если с тем, что действовать они начнут, когда дверь снова откроется и им принесут еду, были согласны оба, то решить, где они будут находиться, когда все это случится, удалось не сразу. Адриан считал, что они могут ждать у самой двери, а как только она откроется, тут же можно ринуться в атаку и далее действовать по обстоятельствам. Маринетт же утверждала, что лучше ждать у трубы, делая вид, что они все еще к ней прикованы. Так, во-первых, они усыпят бдительность похитителя; во-вторых, у них будет больше времени и пространства для маневра, если вдруг амбал придет не один; а в третьих, если они будут стоять у двери, больше шансов, что громила ее захлопнет прежде, чем они выберутся. Так что, лучше бы дать бандиту пройти в помещение, к тому же в прошлый раз на протяжении всего визита громилы дверь не закрывалась. Агресту пришлось сдаться под натиском аргументов девушки.
Обсуждение третьего пункта было отложено на потом, за неимением соответствующей информации: Маринетт так и не смогла вспомнить, как ее сюда привели, чтобы составить более-менее четкую картину того, что ждет их за дверью. Адриан же вообще в то время все еще был без сознания.
***
Когда засов заскрипел, была уже глубокая ночь.
Подростки плечом к плечу сидели возле трубы, притворяясь спящими, но готовые в любой момент к решительным действиям. Дверь открылась, и пленники сквозь закрытые глаза почувствовали, что по их лицам пробежал свет фонарика. Практически не дыша, товарищи по несчастью вслушивались в шаги посетителя. Он приближался к ним тяжелыми шагами, сопровождаемый ерзаньем содержимого по подносу, который он нес. Отпихнув ногой стоявший рядом с пленными поднос с пустыми тарелками, бандит наклонился, чтобы поставить свой. Громила и не заметил, что подростки открыли глаза.
Первым нанес удар Адриан. Его ступня врезалась в нос амбалу прежде, чем тот успел опустить поднос на пол. Второй удар — локтем по затылку — тотчас же нанесла Маринетт. Третьим снова был парень, и похоже, он сломал ему челюсть. Что ж, не жалко, особенно учитывая, что в этом громиле подростки успели разглядеть того самого, который полтора дня назад вырубил Адриана ударом биты.
И вот, поверженный Гюстав (вроде бы так его звали, если верить словам предыдущего «посетителя») лежал без сознания на полу, лицом в какой-то непонятной каше, которая должна была стать ужином пленников, но взяла на себя роль косметической маски. Быть может, амбал проснется в синяках, но с шелковистой кожей?
Второй пункт плана по освобождению успешно выполнен. Жаль, здесь не было ни Нуара, ни Ледибаг, с которыми можно стукнуться кулачками в дань геройской традиции.
Настало время третьего пункта, состоящего всего лишь из одного слова: «Импровизация». Взяв в руки фонарик и только что принесенную похитителем бутылку воды, Маринетт направилась к выходу, но была остановлена Адрианом.
— Посвети, — попросил он, присев возле бессознательного бандита. Юноша принялся обыскивать карманы похитителя, надеясь найти что-нибудь полезное. Если бы у амбала был с собой телефон, то даже не зная ключ блокировки, подростки могли бы вызвать службу спасения. Увы, нащупать удалось только грязный носовой платок (который Агрест брезгливо отбросил в сторону) да пару мелких купюр.
Маринетт, наблюдавшая за тем, как Адриан прячет деньги в задний карман джинсов, осуждающе покачала головой.
— Во-первых, здесь и тридцати евро не наберется, — произнес в свое оправдание Агрест. — А во-вторых, позавчера именно он меня вырубил. До сих пор голова болит после его биты… Черт возьми, Маринетт, они нас похитили и отобрали все вещи. У меня в тот момент было больше ценного, чем я забрал у него. Неужели ты считаешь, что…
— Я ведь ничего не сказала, — перебила Мари.
— Но подумала, — возразил Адриан. Ему был хорошо знаком этот взгляд. Так Маринетт смотрела на него в день их знакомства, когда решила, что именно он прикрепил жвачку к скамье, на которую она должна была сесть. И точно таким же взглядом Ледибаг смотрела на тех, кто делал что-то абсолютно неправильное. Например, как в тот раз, когда Кот Нуар совсем не случайно истратил заряд «Катаклизма» на громкоговорителе, в который кричал зараженный акумой, а вовсе не на часах, в которых (что оба героя прекрасно знали!) сидела черная бабочка. Оправдания Кота, жаловавшегося на то, что его уши слишком чувствительны для этих кошмяурных криков, увы, не попали в категорию смягчающих обстоятельств.
***
Дверь вела в пустой, длинный и сырой коридор. Маринетт выключила фонарь, чтобы случайно не привлечь к себе вражеское внимание пляшущим светлячком. Стараясь ступать бесшумно, подростки шли вдоль стены, думая о своем. Адриан все еще вспоминал, когда и за что его отчитывала прекрасная Леди (причем, вспоминал он это с любовью, хотя и считал, что зачастую получал выговор зря), а Маринетт не могла поверить в то, что позволила себе осудить Адриана.
Юноша ведь правильно прочел ее взгляд. Ей не понравилось то, с какой легкостью Адриан забрал деньги у похитителя. Но в девушке вдруг активировался режим Ледибаг, ревностно стоящей на страже закона. Это Маринетт могла позволить себе выкрасть телефон одноклассника, чтобы удалить сообщение, или залезть на крышу, чтобы оттуда, используя Альин фотоаппарат с отличным увеличением, тайно сделать несколько фото проходящего мимо возлюбленного. Только Маринетт, практически без зазрений совести могла ночью пробраться к Мадам Менделеевой, чтобы исправить ошибку в еще не проверенном тесте, или соврав родителям, что присмотрит за пекарней и непременно дождется клиента, отправиться гулять с друзьями, обо всем позабыв. И пусть некоторые вещи из этого списка девушка совершала, облачаясь в пятнистый костюм, делала это именно Маринетт. Божья Коровка так поступать не могла. Неужели в расплату за то, что девушка пару-тройку-десяток раз вела себя как Маринетт, будучи Ледибаг, ее альтер эго решило отыграться именно в данный момент? Чтобы Мари корила себя за то, что не только безмолвно осудила идеального Адриана, но и заставила его оправдываться! А ведь на ее-то душе лежал еще более тяжкий грех: пропавшие серьги могли откликнуться гибелью города, если не мира.
Коридор закончился ржавой железной вертикальной лестницей, ведущей наверх к люку под потолком. Снизу можно было разглядеть только темное небо, так что подростки не могли знать, что или кто ждет их наверху. Если Маринетт еще могла спуститься по ней с завязанными глазами, то каким образом похитителям удалось спустить вниз бессознательного Агреста? Девушка не видела и не помнила, парень не представлял.
Надев болтающийся браслет наручников на большой палец, чтобы случайно не шуметь цепью, Адриан первым начал взбираться наверх. Путь был коротким: всего в два человеческих роста, и выходил на открытую площадку перед каким-то старым заводом. Убедившись, что вокруг никого не было, юноша вылез наружу и помог поднимавшейся вслед за ним Маринетт.
— Похоже, это какая-то промзона, — прошептала девушка.
— Что бы ни было, я надеюсь, что это все еще Париж, — ответил парень.
Долго оставаться на хорошо просматриваемой площадке беглецы не рискнули (мало ли, где сейчас товарищи Гюстава, наверняка скоро обеспокоятся, что он до сих пор не вернулся), поэтому поспешили к стене завода. Как можно скорее и бесшумнее нужно было уйти подальше отсюда, выйти к дороге, затем к людям, а после вызвать полицию и вернуться по домам. Искать свои вещи сейчас не имело смысла: Маринетт помнила, что их выкинули где-то на полпути, а значит о возвращении утраченного можно будет задуматься утром на свежую голову. Дюпен-Чен надеялась, что с возвращением серег ей поможет Мастер, Агрест в свою очередь морально настроился на гнев Ледибаг, вместе с которой они непременно отыщут кольцо.
Опьяненные свободой и мыслями о завтрашнем дне подростки забыли, что нужно все-таки сохранять бдительность. Свернув за угол, беглецы чуть не врезались в стоявшего к ним спиной амбала-Клода с сигаретой в одной руке и костылем в другой. Неужели это все последствия пинка Маринетт?
Тот уже хотел было развернуться, услышав, что кто-то приближается сзади, но Адриан оказался быстрее. Накинув врагу на шею цепь от наручников и взяв свободный браслет другой рукой, тем самым превратив оружие несвободы в импровизированную удавку, Агрест отправил недолго брыкавшегося бандита в царство снов.
Обыскивать карманы этого негодяя времени не было: прежде, чем лишиться сознания, Клод успел нашуметь, поэтому подростки со всех ног бросились бежать, чтобы очутиться как можно дальше отсюда.
Вот уже перед ними забор другого завода, запертые ворота проходной, стена третьей фабрики, поворот, закоулок, еще поворот, узкая дыра в очередном заборе, в которую беглецы пролезли легко, а вот амбалы-похитители не смогли бы протиснуться при всем желании. Возможно, сюда бы пролез крысоподобный организатор похищения, но гнался ли он за ними (равно как и кто-либо другой), подростки не знали: погоня в любом случае будет, сейчас главное увеличить отрыв.
Бег продолжался, легкие горели, жаждая воздуха, в ноги будто вставили раскаленные пружины, перед глазами мелькали темные стены, заборы и редкие пятна мигающих фонарей.
Силы закончились, открылось второе, если не третье дыхание, трофейные бутылка с водой и фонарик давно отброшены в стороны, чтобы не мешать бегу. Вскоре им очень захочется пить, но Агрест ведь забрал у похитителя деньги, так что сейчас та бутыль с живительной влагой была лишь ненужным грузом.
Бежать, как можно быстрее, как можно дальше, как можно дольше!..
Первой упала Маринетт.
Лишь пробежав еще несколько метров Агрест остановился, заметив, что подруга выбилась из сил. Тотчас же, словно получив сигнал о долгожданном привале, его ноги подкосились, и Адриан сам опустился на землю.
С улыбками на лицах, радуясь успешному бегству, подростки лежали на асфальте в нескольких метрах друг от друга, смотрели в ночное небо и жадными глотками вдыхали такой нужный воздух.
Они смогли, выбрались, сбежали! Без чьей-либо помощи, без суперсил. Все остальное — потом. А сейчас…
— Итак, оболтусы, — громко выкрикнул недовольный голос, — у кого из вас с собой камамбер?
========== 5. Неопознанный летающий… сыроед ==========
Черноволосый парнишка, откликавшийся на имя Мустафа, которое, впрочем, не было настоящим (так как настоящее его имя французишки выговорить не могли), видел, как черный внедорожник остановился возле давно разорившейся автозаправки, и собирался было сообщить этим зажравшимся мажорам на крутых тачках, что заправка года три как не работает (по крайней мере, когда он переехал сюда, она уже была закрыта), но что-то его остановило. Парень присел за мусорным баком и принялся наблюдать, как из автомобиля вышел огромный бугай, а затем оттуда вытолкали хрупкую девчушку, еле достававшую тому до груди.
— А фигурка-то хороша, — прошептал паренек, облизнув губы. — Жаль, только личико скрыто повязкой, не разглядеть. Интересно, куда такую: на органы или в бордель? — то, что девушку ничего хорошего не ждет, Мустафа не сомневался. Просто так людей в наручники не заковывают, кляп в рот не суют, да и вообще, в такие районы не завозят.
«А вдруг они ее прямо здесь?..» — неожиданно для себя подумал юноша, поудобнее устраиваясь в импровизированном укрытии.
К его сожалению, раздевать девушку никто не стал, громила всего лишь избавлялся от личных вещей своей жертвы. То ли, чтобы ее не могли идентифицировать, то ли, чтобы избавиться от возможных жучков. Мустафа еще у себя на родине слышал, что сейчас могут следящее устройство даже в булавку вмонтировать. Или в пуговицу. Их с девушки срывать не стали, а вот к серьгам громила руку свою потянул.
Стоило мужчине коснуться ее мочки уха, как девица словно взбесилась. Начала вертеть головой во все стороны, да так, что ее хвостики распустились. Пиналась, бодалась, брыкалась, а когда ее схватили за шею, и вовсе начала бить мужчину ногами, не касаясь земли. Весьма болезненно, судя по тому, как подогнулись ноги громилы, когда она в очередной раз попала ему по коленной чашечке.
Но уже вскоре серьги были сняты, а девушку, потерявшую всю волю к сопротивлению (может, она робот какой, а серьги ее батарейки?), затолкали обратно в машину, предварительно выкинув оттуда еще чьи-то вещи. Как только автомобиль скрылся из вида, Мустафа поднялся на ноги и подошел посмотреть, отчего же все-таки избавились похитители.
То, что им не были нужны эти вещи, не означало, что предприимчивый мигрант не найдет им применения. Женская сумочка — продать, смартфон — разобрать и продать на запчасти (так выгоднее и меньше шансов попасться, особенно если девицу будут искать по уголовному делу), второй смартфон — та же судьба, что и первый; деньги — себе, зеркальце — Фатиме… треснутое… тогда Зарифе. А Фатиме уже серьги. Перстень… мужской… продать? Или себе все же оставить? Продать-то всегда успеется.
***
То, насколько удачным выдался вчера день, Мустафа понял, когда следующим утром к найденной наличности приплюсовал выручку от продажи вещей. Он оказался в нужном месте в нужное время — и тысяча евро у него в кармане! Главное, чтобы из соседей никто не узнал, а то быстро отнимут. Поэтому с подарками Фатиме и Зарифе придется повременить. А вот кольцо и сейчас надеть ничто не мешало. Более того, холодный металл будто манил к себе, зачаровывал, звал. Как в фильме, только там кольцо было не серебряным, а золотым*. Да и надписей на этом перстне не было. Не в силах больше терпеть, юноша надел кольцо на палец.
Увидев возникшее прямо в воздухе котоподобное существо, Мустафа зажмурил глаза, сославшись на галлюцинацию.
Когда он, досчитав до десяти, открыл глаза, черное летающее нечто вяло помахало ему крохотной лапкой.
Парень икнул.
— Сыыыыр! — рявкнул неопознанный летающий объект. Стены и потолок поменялись местами, юноша потерял сознание.
***
Что дело плохо, Плагг понял еще тогда, когда потерявшего сознание Адриана запихнули в машину вместе с одноклассницей. Что хуже ситуация быть не может, квами решил, когда возник в незнакомом месте, поскольку какой-то незнакомец надел кольцо на свой палец. Но когда он увидел лежащие на столе до ужаса знакомые серьги…