У Шуги никогда не было долгих отношений, все было одноразовое и фальшивое, без обязательств. И то, какой Чимин был с ним, хоть и представляя Юнги, задело парня. Это было по-другому. Шуга никогда не чувствовал такого. И теперь он хотел еще.
Да, наверное, как в детстве, когда кому-то достается то, чего нет у тебя, ты жаждешь этого сильнее.
Шуга хотел, чтобы он нравился или, может даже, его бы любил кто-то, похожий на Чимина. Кто-то с таким же голосом и улыбкой, от которой глаза, превращаясь в щелочки, скрываются в ресницах, а щек хочется коснуться и легонько сжать. Кто-то, с кем можно смотреть фильмы по вечерам, кормить мороженным, пачкая подбородок, а потом сцеловывать сладость. Кто-то, кого хочется встречать после учебы и отвозить в любимые места. Кто-то, кому хочется посвящать тексты, делиться своей музыкой через наушники, слышать одобрение и восторг в голосе от проделанной работы, кто-то, кто бы смотрел на него так, как, например, Чонгук смотрит на Тэхена: влюбленно, нежно, заботливо.
Наверное, Шуге не хватает этого.
Может быть, этим кем-то мог бы стать и сам Чимин?
— Ты еще не уехал? — Шуга вздрогнул. Голос старшего брата выдернул его из его фантазий. Шуга так резко вернулся в реальность, что его это даже разозлило. — О, здорово. Не против, если мы вместе поедем, Чимин?
— К-конечно, Хен, — Чимин активно кивает, впиваясь взглядом в Юнги.
— Ты уезжаешь? — Шуга хмурится, а брат кивает и обувается. — Я думал, ты останешься.
— Мне надо завтра попасть в библиотеку, из дома будет быстрее, — Юнги сжимает плечо Шуги, но тот хмурится и уходит от прикосновения. — Эй, все в порядке?
— В порядке, — младший сторонится. — Ладно. Завтра все в силе?
— Конечно, — Юнги кивает. — Позвони мне, как проснешься.
У Чимина звонит телефон. Такси приехало.
— Идем? — Юнги слабо улыбается, кладя руку Чимину между лопаток, когда тот открывает дверь. Пак кусает свою губу, и Шуга видит это. Это раздражает.
Его бесит, что Юнги достается такой Чимин, а ему совершенно другой: обиженный, испуганный.
— До встречи, Чимин, — негромко говорит Шуга, и Пак замирает в дверях, а потом смотрит на Шугу. Он кивает, и Мин готов поспорить, он видел, как дрогнули губы у Чимина в осторожной полуулыбке.
— Пока, Шуга-хен.
✘✘✘
Чимин витает в облаках. Он подпирает щеку кулаком, смотрит в окно, пока слушает в душном зале какую-то лекцию про очередную историю искусства.
У Чимина футболка пахнет Юнги. Оказалось, что они живут в одной стороне, хотя довольно далеко друг от друга, но в одной.
Юнги уснул в такси, пока они ехали. Это было как в романтических дорамах. Чимин положил его голову к себе на плечо, и эта тяжесть была так приятна, что Чимин улыбался всю дорогу как идиот.
Они совсем не разговаривали, только «просыпайся, Хен, приехали» и «спасибо, Чимин. До встречи». Чимину было этого так много, чтобы пропадать в своих фантазиях все время пока шли занятия, пропустить звонок Хосока и два его сообщения.
Чимин не знает, что с ним такое. Но он думает, что влюбился. Он так много мечтает о Юнги, и эти мысли наполняют его теплом до краев. Он вот-вот готов расплескаться. И это приятно. Это ужасно приятно. Чимину хочется поделиться с кем-нибудь, но и страшно в то же время.
Чимин ужасно боится, что Юнги посчитает его глупым, он боится, что чувства, которые в нем вызывает Мин совсем тому не нужны. Что он посмеется над ним.
А еще Чимин иногда думает о Шуге. И эти мысли не вызывают тепла. Эти мысли такие запутанные, как наушники, которые достаешь из кармана. Чимин нервничает, пока пытается разобраться. Шуга вызывает в нем какую-то бурю, которая заставляет Чимина беспокоиться.
Шуга другой. Они похожи внешне, но если бы Мин Юнги был Солнцем, то Мин Шуга мог бы стать Луной. Один теплый, второй холодный.
Чимин не хочет, но все еще вспоминает то, что между ними произошло. Шуга был прав, когда спрашивал его, сможет ли он забыть о них. У Чимина не получается. Он старается, но ничего не выходит. Совсем.
Потому что это не было плохо. Это было хорошо. Чимину с ним было хорошо, и поэтому Паку кажется, что он немного, но сходит с ума.
✘✘✘
Их шаги отскакивают эхом от стен. У Шуги на глазах огромные очки на половину лица, а Юнги засунул руки в карманы джинсов. Они молчат, не решаясь сейчас разговаривать.
Юнги и Шуга внешностью похожи больше на маму. Она у них была редкая красавица. Миниатюрная, всегда улыбалась, хоть и казалось, что глаза у нее грустные. У Шуги ее характер. Импульсивный, взрывной. А Юнги больше пошел в отца ответственностью и хладнокровностью. Хотя иногда черты их характеров так сплетаются, что не разберешь, от кого что досталось.
Их фотография стоит за стеклом, и на ней родители улыбаются и держатся за руки. У Юнги в голове «Я скучаю», а у Шуги — «Простите меня».
Им слишком больно и тяжело. А чувство вины давит на Шугу как бетонная плита. Он винит себя. Каждый день винит только себя.
Юнги достает руку из кармана и находит холодные пальцы Шуги. Он берет его ладонь в свою, сжимает крепко-крепко. Отдает свое тепло и прощение. По капле, по чуть-чуть.
Когда спадает злость на брата, Юнги понимает, что они остались одни друг у друга. Им нужно много времени, чтобы притереться после всего, потому что характеры у обоих тяжелые и трудные. Но они могут быть выше этого, они должны.
Шуга молчаливо говорит ему «Спасибо», и Юнги, кажется, чувствует это, потому что только сильнее сжимает его руку в своей, пока они смотрят на родителей по ту сторону стекла.
✘✘✘
— Это очень странно, — Шуга тянет холодный Американо через трубочку, когда они сидят в парке. Звук, который делает Шуга, Юнги раздражает, но он не комментирует.
— То, как ты пьешь этот дурацкий кофе? Еще бы, — фыркает блондин и морщится. Шуга слабо смеется.
— Нет, то, что мы пошли к родителям. Я всегда один ходил, — Шуга водит трубочкой по дну пластикового стакана, а потом снова обхватывает ее губами.
— Знаю, — Юнги кивает, смотрит вперед на гуляющих людей и шмыгает носом. — Я тебя пару раз видел даже.
Шуга смотрит на брата немного изумленно, но этого все равно не видно за очками. Юнги не поворачивается к нему, все равно знает, что тот хочет спросить и сказать.
— Я не подсматривал, просто не хотел с тобой сталкиваться.
— Ясно, — младший выдыхает.
— Хочешь, — помолчав, начинает Юнги, потом вздыхает и трет переносицу указательным пальцем. — Хочешь прийти на площадку как-нибудь?
Младший молчит несколько секунд, а потом улыбка тянет уголки его губ вверх.
— Конечно, Хен, — Шуга довольно хмыкает. — Пора надрать тебе задницу.
Юнги тянет «О, боже, заткнись», и они смеются. Искренне смеются.
========== 7 card. ==========
Когда становится слишком тяжело,
знаешь, порою может быть слишком тяжело,
Только любовь и заставляет нас почувствовать себя живыми.
Чонгук просыпается рано. Так рано, что солнце еще только немного показалось на горизонте, и его лучи как лава начинают расползаться по небосклону. Зрелище красивое и завораживает, но у Чонгука болит голова, чтобы восторгаться.
Дома хорошо. Лучше, чем у Юнги или Хосока. Просто потому, что это дом. Потому, что Тэхен рядом. Дома еда сытнее, кровать уютнее, одеяло теплее и чай с лимоном вкуснее. Все лучше, когда дома и с Тэхеном. А еще лучше, когда Тэхен не слепой.
У Чонгука так много переживаний и мыслей на его девятнадцать, что нормальный человек уже чокнулся бы давно, но не Чонгук. Тэхен ему не дал этого сделать. Тэхен много чего не дал, но в тоже время отдал практически все. Вот такой парадокс.
Тэхен Чонгука забрал к себе год назад. Как только Гук стал совершеннолетним, так и забрал. Из приюта забрал. Чонгук шутит, что он как котенок или щенок, а Тэ обижается на это, часто говорит Чонгуку, что он лучшее, но не уточняет что или в чем. Тэхен очень загадочный.
У Чонгука нет семьи. От него отказались почти сразу же. Чонгук рассказывал, что его мама была слишком молодая, когда он родился. Хотя откуда он это знает — неизвестно. Своего отца Чонгук даже представить не может. От кого ему достались такие глаза или нос, высокий рост и хорошее телосложение, аллергия на укусы пчел и такая черта характера как настойчивость и упорство. Чонгук ничего этого не знает, и раньше переживал ужасно, а теперь и не важно все это. Чонгук всю жизнь провел по детским домам, а Тэхен был волонтером в одном таком.
Он Чонгука с десяти лет знает. Вот это важно.
Тэхен Чонгука от тюрьмы три раза спасал. Вносил залог и говорил, что он его брат и оформляет опеку. Как станет совершеннолетним, так заберет. Гук очень сложный был в пятнадцать. Тэхена мог игнорировать, заставлять его волноваться, пропадать на недели, несколько раз они даже дрались, а потом Чонгук плакал, уткнувшись ему в шею, обещал, что никогда больше так не поступит, а Тэ заботливо гладил по спине.
Чонгук считает Тэхена своей семьей. Считает его важнее отца, матери и всего в мире. Тэхен — его все. А Ким лишь улыбается, говорит, что его Чонгуки самый милый мальчишка в мире. Любит его бесконечно и сильно, и никому в обиду не даст.
Чонгук тоже любит. Любит так, что губы постоянно кусает и закрывается по ночам в душе. Часто смотрит на Тэхена, скучает по нему невыносимо, когда тот к тете уезжает. Любит так, что иногда боится этого.
Однажды, когда Тэхен уехал к ней, Чонгук на стенку готов был лезть. Он не мог ничего сделать сам. Умел, но не мог. По ночам Чонгуку снились кошмары, где он снова один и в детском доме. Парень просыпался и полночи сидел в рубашке Тэхена в его комнате, на его кровати. Тоска по Тэ забирала все силы. Когда Тэхен вернулся и увидел его бледно-зеленого Чонгука, то молча обнял, накормил и уложил спать рядом. А потом Чонгука стал отдавать под присмотр друзьям, которые Чонгука обожали все как один.
Гук никогда не видел, чтобы Тэхен встречался с кем-то. Чонгуку иногда ужасно стыдно, что личной жизни у Тэ нет. Или она есть, но он ее от младшего скрывает, тогда это вдвойне ужасно и обидно.
Чонгук надеется, что однажды, хоть когда-нибудь, он станет личной жизнью Ким Тэхена.
Когда Чонгук просыпается, Тэхена нет рядом, он гремит на кухне кружками. Гук зевает, трет глаза кулаком и плетется на звук, он коряво подтягивает резинку домашних шорт, а про футболку забывает.
— Доброе утро, Хен, — хрипит парень и прижимается виском к дверному косяку. У Тэ застиранная майка-алкоголичка с выцветшей надписью «shark», такое же изображение зубастой пасти и короткие черные спортивные шорты.
— О, я разбудил тебя? — Тэ виновато кусает нижнюю губу и замирает с лопаточкой в руках. В сковородке потрескивает яичница, а на столе две кружки и кофе в кофеварке. — Прости, Чонгуки.
Чонгук тянет носом приятные ароматы завтрака и улыбается, усаживаясь за стол. Он снова зевает и, подперев щеку кулаком, смотрит на спину Тэхена, который отвернулся к плите.
— Классно посидели вчера, правда? — болтает Тэ, а Гук мычит, соглашаясь. — Я так рад, что Шуга и Юнги снова общаются, да еще и с Чимином увиделись. Круто это все. Тебе понравилось?
— Понравилось, — говорит Чонгук, а у самого кончики пальцев зудят, так хочет Тэхена по плечам погладить, по руками голым провести, поцеловать куда-нибудь за ухо. Тэхена обнять хочется, прижавшись сзади плотно-плотно. У Чонгука в глазах все рябит, так остро это желание.
— Все нормально? — спрашивает Тэхен, ставя тарелку перед залипающим Чонгуком, который таращится на Хена как на восьмое чудо света. Хотя для него это так и есть. — Ты какой-то хмурый уже несколько дней. У тебя ничего не случилось? Может, болит что?
Обычные люди температуру рукой или градусником меряют, но не Тэхен. Тот перегибается через стол, прижимается губами ко лбу Чонгука и ладонь свою на затылок ему кладет.
У Тэхена губы сухие и чуть прохладные. Чонгук случайно голову задирает, и губы сползают на переносицу. И это так приятно, что Гук глаза закрывает и вот-вот взорвется.
— Нормально все, правда, — Чон перехватывает парня за руку и отодвигает его от себя. — Не волнуйся ты так.
Ким поджимает губы недовольно, смотрит Чонгуку прямо внутрь, глубоко так, и вроде проницательный он, а явных вещей не замечает. Чонгук вздыхает и говорит «приятного аппетита». Тэхен отвечает «ешь, моя мускулистая свинка», сжимает голые плечи Чонгука своими широкими и горячими ладонями, довольно хмыкает и садится напротив. Чонгук близок к тому, чтобы заорать.
✘✘✘
«Приходи на площадку сегодня в три, если свободен».
Чимин читает сообщение раз четырнадцатый и улыбается как самый счастливый человек на свете. У него пот стекает по шее и спине, футболка неприятно липнет и хочется в душ, но сначала он читает сообщение и пьет из бутылки.
Хосок закидывает полотенце на шею и заглядывает Чимину через плечо.
— О, как мило, — смеется Хоуп и легонько шлепает Чимина по заднице. — Юнги зовет тебя на свидание? И давно вы смсками обмениваетесь?
Пак обиженно фыркает, закрывает сообщение и прячет телефон в боковой карман рюкзака.
— Юнги-хен просто предложил посмотреть, как он играет в баскетбол. И телефонами мы обменялись у Тэхена вчера. Ничего такого.
Чимин вроде как оправдывается. И это неловко и смущает сильнее, чем, если бы Юнги и правда позвал его на свидание. Чон смеется и улюлюкает.
— Чимин, ты отвратительно врешь и ужасно краснеешь, ты же знаешь? — Хоуп улыбается, пьет из своей бутылки и смеется, чуть не забрызгав все водой. Глаза у Чимина огромные и испуганные.
— Ты залипаешь на Юнги-хена, — Хосок специально тянет имя интонацией Чимина, чем заслуживает удар полотенцем по руке от парня, — да так безбожно сильно, что школьницы ведут себя скромнее.
— Не правда, — бурчит Чимин и отворачивается. Хосок улыбается. Улыбается так по-доброму, а потом вздыхает и подходит снова к Чимину, заглядывая тому в глаза.
— Пригласи его куда-нибудь, — говорит Чон, — он не откажет, — говорит и бровями туда-сюда двигает, намекая. — Юнги хорошо о тебе отзывался. Не бойся. Если он тебе нравится…
— Я понял! — Чимин закрывает своей ладонью рот Хосоку, чтобы тот не продолжал. Если все настолько очевидно, Чимин лучше сквозь землю сразу провалится. — Все, остановись.
Хосок смеется ему в руку, хлопает по плечу, а потом предлагает продолжить тренировку, потому что до трех времени остается не так много, а Чимину еще надо подготовиться.
Что-то Чимину подсказывает, что Хосок сегодня побитым уйдет с тренировки.
Чон Хосок, оказывается, ко всем его многочисленным талантам еще и читает рэп. Чимин об этом узнает, когда зовет Хоупа с собой на баскетбол, но тот отказывается и говорит, что они с Намджуном должны встретиться и обсудить новый трек. Его, кстати, Шуга написал, и Хосок берет с Чимина слово, что тот обязательно придет в клуб, чтобы послушать их.