— Сириус, твой мрачный вид только испортит Гарри настроение, — говорит Молли, ставя перед ним тарелку с ужином. — Гарри должен уехать в Хогвартс. Здесь ему не место…
Дальше Сириус уже не слушает. Ему хочется рассмеяться. Неужели Молли считает, что он расстроен тем, что его крестника оправдали? Как такой бред только мог прийти ей в голову? Ему плохо, но Гарри к этому не имеет никакого отношения. Но раз этой женщине так хочется, чтобы проблема была связанная с Гарри, он может и подыграть.
— Я просто ему завидую. Это белая зависть, — перебивает Сириус. — Мне уже никогда не услышать этого слова. Я все упустил, и очень надеюсь, что Гарри не упустит.
Женщина резко умолкает и сочувственно вздыхает. А ее глаза наполняются слезами. Кажется, она нашла и другой смысл в его словах. А он сам толком не знает, какой. В следующую секунду она вдруг кидается ему на шею и крепко обнимает. Сириус невольно поднимается на ноги, но позволяет ей себя обнимать, совершенно ничего не понимая. Кажется, он немного перестарался. А все уже смотрят на них.
— Ну, Молли, все хорошо! — несколько растерянно говорит Сириус, поглаживая женщину по плечам. — И нашла из-за кого рыдать. Ну и подумаешь, не выспался, вот и сижу недовольный.
— Да, конечно, Сириус, — бормочет Молли и медленно отстраняется. — Прости! Тебе, наверное, и так плохо, а мы тут…
— Все хорошо, Молли! Не надо меня жалеть, — последнее слово Сириус буквально рычит. Он ненавидит это слово. — Не буду портить никому настроение. Веселитесь! — прибавляет он, направляясь к двери.
— Сириус, а правда, что ты поешь? — Останавливает его вопрос Лайона.
— Пел, — оборачивается Сириус. — А откуда ты это знаешь?
— У тебя голос подходящий, — пожимает плечами Лайон, а глаза хитро блестят. — Играл на чем-нибудь?
— На гитаре, на клавишных и ударных инструментах, — отвечает Сириус, внимательно вглядываясь в синеву глаз мальчишки. — Знаешь, Слизерин потерял хорошего студента, — улыбается он, когда до него доходит смысл происходящего.
— Увы, кому-то приходится нести потери, — усмехается Лайон. — Но я не верю в то, что ты сказал правду, — возвращается к теме он.
— Ничем не могу помочь, — разводит руками Сириус. — Гарри, есть стоит с закрытым ртом, чтобы ничего изо рта не выпадало. Ты хуже Джеймса, серьезно, — вновь поворачиваясь к двери, прибавляет он.
За его спиной раздается смех, кто-то его просит остаться, но он лишь усмехается, поднимаясь по лестнице. А настроение этот хитрец ему все-таки сумел поднять. Точно так же, как это умел делать он. Странно, что Римус еще не заговорил с ним о бастардах.
***
— Только не вздумай винить в этом себя! — Услышал Сириус голос Гермионы, когда проходил мимо комнаты, в которой четверо подростков оттирали заплесневелый буфет. — Твое место — в Хогвартсе, и Сириус прекрасно это знает. Я лично считаю, что он ведет себя как эгоист.
Сириус резко замер, пытаясь понять, о чем именно идет речь. Он, конечно, эгоист, но причем здесь Гарри и Хогвартс.
— Ты слишком к нему строга, — заметил Рон. — Представь, что тебе самой пришлось бы торчать тут в одиночестве.
— Не в одиночестве! — возразила Гермиона. — Здесь как-никак штаб-квартира Ордена Феникса! Он просто тешил себя надеждой, что Гарри станет жить здесь с ним.
«Почему все уверены, что я хочу, чтобы Гарри остался в этом проклятом доме?» — в который раз подумал Сириус.
— Вряд ли это так, — сказал Гарри. — Он ушел от ответа, когда я спросил, можно ли будет у него поселиться.
— Просто он не хотел слишком уж сильно себя тешить, — мудро рассудила Гермиона. — И он, вероятно, сам чувствовал себя немного виноватым, потому что отчасти действительно хотел, чтобы тебя исключили. Тогда вы оба стали бы отверженными.
— Перестань! — в один голос воскликнули Рон и Гарри.
— Как вам угодно. Но иногда я думаю, что мама Рона права: Сириус путает тебя с твоим отцом, Гарри, — сказала Гермиона.
— По-твоему, он что, чокнутый? — с негодованием спросил Гарри.
— Нет, по-моему, он просто очень много времени провел в одиночестве, — бесхитростно ответила Гермиона.
— Солнышко, ты знаешь, я редко с тобой спорю, — вступил в разговор Лайон. — Но ты очень сильно ошибаешься.
— Так, может ты знаешь, что с ним? Ты ведь так много времени проводишь с моим крестным, — даже не пытается скрыть раздражения Гарри.
— Во-первых, Гарри, я не виноват в том, что ты не можешь просто взять и поговорить с ним, — спокойно произнес Лайон. — Он никогда не заговорит первым, просто будет ждать. Такой он человек, Гарри, а потому первый шаг делать надо самому.
— Лайон, прости, я погорячился, — вдруг стушевался Гарри.
— Во-вторых, почему-то никто не замечает, что он просто развлекается, — словно не услышав слов Гарри, продолжает Лайон.
— О чем ты? — хором спросили Гарри, Рон и Гермиона.
— По-твоему, он развлекается тем, что всех избегает? — скептически хмыкнула Гермиона.
— Он же шутник, — фыркнул Лайон. — Это гениальный розыгрыш, притворяться таким, каким тебя хотят видеть. И никто не в состоянии узнать, что именно с ним происходит.
— Я не понимаю, — нахмурился Рон. — Разве он просто играет?
— Конечно! — кивнул Лайон. — Миссис Уизли считает, что он видит в Гарри его отца, и Сириус ей подыгрывает. Его считают замкнутым, и он старается ни с кем не общаться, если нет необходимости…
— Блэки лучше всех носят маски, — не выдержав, сказал Сириус, заставив всех четверых резко обернуться. — А быть эгоистом очень выгодно. Тебя все недооценивают! — улыбнулся он. — Не буду мешать, — прибавил он, покидая комнату.
Из комнаты доносятся голоса, в которые он уже не вслушивается. Но, кажется, Гермиона обнаружила то, что буфет чист. Да, эгоистом определенно быть выгодно!
***
Иногда Сириусу казалось, что Молли слишком сильно о нем беспокоится. Ему так и хочется встряхнуть ее. Сколько раз он должен ей сказать, что не нуждается в жалости? Что ненавидит одно это слово? Римус в последнее время тоже странно себя ведет. Придет, сядет рядом и молчит. А Сириус ведь не слепой, видит, что другу плохо, что тот о чем-то хочет поговорить. Но и сам молчит. Он не любит первым говорить о проблемах. Иногда, конечно, он способен отказаться от своих принципов, но точно не сейчас.
— Привет, котяра! Решил проведать меня? — Заметив рядом со своим креслом рыжего кота Гермионы, произнес Сириус.
Кот мяукнул и запрыгнул к нему на колени. Сириус погладил его между ушами, невольно зарычав, когда животное принялось устраиваться у него на коленях, при этом щекоча ему нос своим хвостом. Бродяга такой наглости точно не выдержал бы и не больно, но укусил бы за хвост. Знает этот рыжий, что сейчас ему такое нахальство ничем не грозит.
— Что, надоело сидеть в комнате хозяйки? — усмехнулся Сириус, продолжая медленно поглаживать кота. — Или она снова уснула в библиотеке, а тебе стало холодно?
Ответа он, конечно, не получил. Кот просто мурлыкал, свернувшись у него на коленях.
Сириус перевел взгляд на огонь в камине. Хоть кто-то в этом доме его не боится и готов сидеть рядом, даже на коленях. Еще есть Клювокрыл, который тоже очень тоскует по свободе. И почему его не удивляет то, что ему проще общаться с животными, нежели с людьми? Наверное, все дело в том, что он за двенадцать лет слишком сильно сросся со своим внутренним зверем. Звериная сущность у анимагов так сильно никогда не проявляется. Он снова сломал всю систему. Чего еще можно было ожидать?
— Живоглот! Кис-кис-кис… — Послышался из коридора голос Гермионы.
Кот у него на ногах громко мяукнул, но с места так и не сдвинулся. Сириус только тихо фыркнул. Кажется, кот нашел очень удобное место для сна. А ему потом придется избавляться от кошачьей шерсти. Но кому это интересно?
— Живоглот, ты здесь? — В комнату осторожно вошла Гермиона. — Ой, простите… — пробормотала она, заметив Сириуса.
— Гермиона, твой кот здесь, — сказал Сириус, заметив, что девушка собралась уйти. — И уходить он явно не собирается, — со смешком прибавил он.
— Простите, я сейчас его заберу, — промямлила девушка, думая, как лучше всего забрать своего питомца.
— Только не трогай его, — слишком поспешно запротестовал Сириус, прежде, чем девушка смогла решиться. — Если ты его сейчас поднимешь, он своими когтями вопьется мне в ноги. У меня совсем нет желания вспоминать исцеляющие чары.
— Но…
— Пусть лежит, — махнул рукой Сириус. — Почему-то меня очень любят коты, — хмыкнул он, жестом предлагая Гермионе присесть.
— С многими котами общались? — спросила Гермиона, чтобы не возникало неловкой паузы.
— С твоим котом, — пожал плечами Сириус. — У моей подруги жил кот. Тощий, белый, с рваным ухом, а еще ему какой-то пес когда-то перекусил хвост. Воинственный очень кот. Я думал, что он либо нападет на меня, либо будет обходить за милю.
— А он не оправдал ожиданий? — усмехнулась Гермиона, нерешительно опустившись в кресло напротив.
— Да, он постоянно терся об мои ноги и громко мурлыкал. И постоянно выпрашивал у меня еду, если я оставался на обед или ужин, — отозвался Сириус. — У Поттеров тоже была кошка. Я не помню, как ее звали, но она всегда ходила за мной, спала вместе со мной. И Джеймс частенько шутил, что я теперь еще и кошек в себя влюбляю.
— Какой-то вы неправильный пес, — заметила Гермиона.
Сириус только усмехнулся, быстро скользнув по девушке взглядом и вновь уставившись в огонь. Он всю свою жизнь делал все наоборот, а потому его это не особо удивляет. Его вообще уже ничто не удивляет. Вот только он не может понять, почему Грейнджер сейчас так внимательно его рассматривает. Он вроде нормально себя ведет, разговаривает, улыбается, никакой маски. Что опять не так?
— Почему вы себя так странно ведете? — спросила Гермиона, когда он вопросительно посмотрел на нее.
— А как я себя веду? — нахмурился Сириус. — Я вроде вполне дружелюбен, никого не кусаю, команды выполняю, из дома не сбегаю. Пытаюсь поддержать Гарри, но он, почему-то, меня избегает. Присматриваю за Клювокрылом, за всеми вами, чтобы вы не наткнулись на какое-нибудь проклятие. Что не так?
— Вы ведь лишь притворяетесь… дружелюбным, — тихо сказала Гермиона. — Я не могу понять, с кем вы настоящий. потому что рядом с каждым вы меняете маску.
— Ты же считаешь, что я эгоист, — хмыкнул Сириус. — Уже передумала?
— Лайон просто оказался наблюдательнее меня, — пожала плечами Гермиона. — Иногда мне кажется, что он намного дольше знаком с вами, раз так легко вас понимает.
— Знаешь, Гермиона, лишь один человек знал меня настоящим, — улыбнулся Сириус. — И это был не Джеймс и не Лили. И я не вижу в Гарри его отца. Гарри, это Гарри, совершенно другой человек, со своими мыслями и заморочками. А маски я ношу потому, что не умею жить по другому. Я Блэк, просто у меня нет мании чистокровности. Нет всех этих глупых предрассудков, стереотипов.
— А сейчас вы настоящий? — немного неуверенно спросила Гермиона.
— Да, сейчас настоящий, — кивнул Сириус. — Я просто не выспался, — прибавил он, поднимаясь на ноги и подхватывая кота на руки. — Никогда не доверяй аристократам, будь они магами или маглами. — Посоветовал он, усаживая кота на колени девушки. — Не скучайте, мисс Грейнджер! — подмигнул он, повернувшись к двери.
— И все же вы эгоист. — Услышал он голос девушки.
— Разумеется, эгоист. Я ведь Сириус Блэк, — улыбнулся Сириус. — Но это никогда не мешало мне заботиться о близких.
***
Сириус отстукивал пальцами какой-то знакомый мотив, в памяти всплывали какие-то отдельные слова, но в полноценную песню они никак не складывались. И это его сильно раздражало. Еще его раздражал внимательный взгляд Гермионы, который в последнее время его всюду преследует. И чего она к нему прицепилась, лучше бы за Гарри присматривала. Ему явно стало лучше, после того, как Сириус отдал ему кольцо. А значит, он не ошибся, и кто-то упорно пытался проникнуть в голову его крестнику. А еще точнее, проникал.
«Почему заботиться обо всем должен я? Дамблдор ведь точно все знает», — раздраженно думал Сириус, наблюдая за тем, как Гарри и Лайон что-то обсуждают.
Гарри так к нему и не подошел, после того разговора в гостиной с тем буфетом. Неужели боится? Сириус раздраженно хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. Как он должен помогать и заботиться, если Гарри его избегает? Что не так с этим ребенком? Он вроде его ничем не пугал, старается искренне улыбаться, всегда с ним здоровается утром и желает спокойной ночи перед сном. Помогает с уборкой, часто рассказывает о Джеймсе и Лили, потому что в эти моменты Гарри ловит каждое его слово. Но почему он упорно продолжает его избегать? Боится остаться с ним наедине? Он же не собирается его насиловать, в конце-то концов.
Но сейчас уже поздно пытаться с ним поговорить. Сейчас Гарри уже в Хогвартсе. Уже две недели, как в Хогвартсе вместе с остальными детьми. А ему стало немного скучно из-за отсутствия подростков, которым надо помогать. Что с ним творится? И когда в нем проснулись родительские инстинкты? Как бы сейчас над ним потешался Джеймс, а Лили только твердила бы, что давно пора повзрослеть.
— Отрекись от любви, отрекись, — пробормотал Сириус, снова принимаясь отстукивать ритм. — Что за бред вертится у меня в голове? — раздраженно пробормотал он.
— Понятия не имею, Блэк, — фыркнул знакомый голос откуда-то со стороны двери.
— Снейп? — Сириус повернул голову в сторону двери. — Ты чего здесь забыл?
— А тебе уже не нужна моя помощь? — выгнул бровь Снейп, медленно двигаясь к нему. — Зелье я сварил. Надеюсь, ты знаешь, как оно работает? — кинув ему пузырек с густым, прозрачным зельем, спросил он
— Я его пью, а затем ты снова лезешь в мою голову и помогаешь зелью выполнить свою работу, — поймав пузырек, ответил Сириус. — Только сейчас это будет немного сложно. У меня в голове настоящий беспорядок.
— Он у тебя там всегда, — отмахнулся Снейп, кинув свою мантию на кресло. — Пей давай, у меня не так много времени.
— Пью, пью, — вытаскивая пробку, буркнул Сириус.
***
Сириус старался выглядеть как можно испуганней, пока Беллатриса ходила вокруг него. На губах женщины играла кровожадно-безумная улыбка, а серые глаза недобро блестели. Сириус невольно поежился и прерывист выдохнул, чем вызвал смешок женщины.
— Уверена, ты слышала о такой игре, как кошки-мышки, — замерев, произнесла Беллатриса.
— Видимо, кошка — это ты, — тихо пробормотал Сириус, стараясь не смотреть кузине в глаза.
Если остальным Пожирателям и не удалось понять, кто перед ними, то вряд ли Беллатриса будет настолько слепа. Эта женщина сразу поймет, кто перед ней, стоит ему взглянуть ей в глаза. Весь план висит на тонкой-тонкой ниточке. Еще и горло болит от этого крика.
— Умная девочка, — рассмеялась Беллатриса, медленно приближаясь к ней. — А я очень игривая кошка. Надеюсь, моя мышка любит поиграть.
— Не надо… пожалуйста… — испуганно прошептал Сириус, медленно отступая назад.
На самом деле он понятия не имеет, как бы вела себя Мелоди. Да и не хочет он этого знать, и не позволит ей попасть в такую ситуацию. Но приходится душить собственную гордость, сжимать покрепче зубы, и вести себя, как первокурсница на распределении. Хотя, нужно напустить на себя побольше страха, но делать вид, что он ее не боится. Все слишком сложно. Нужно поскорее отсюда убраться.
— Что, мышка, страшно? — еще шире улыбнулась Беллатриса. — Но здесь командую я! И мне решать, что делать с такими мышками.
— Прошу… — прошептал Сириус, вжимаясь спиной в стену. — Не надо… — надеясь, что его взгляд полон ужаса, сказал он, смаргивая слезы. Хоть что-то ему удается.
— Не бойся, мышка. — Беллатриса уже вплотную подошла к нему и наклонилась. — Ты доставишь мне огромное удовольствие, — промурлыкала она, царапая ногтями его щеку.
— Знаешь, мышки обычно не так просты, — сглотнув, хмыкнул Сириус. — Обычно, мышки водят дружбу с собаками. А кошки очень боятся собак!
— Что ты…
Сириус весело улыбнулся, чем заставил женщину замереть и всмотреться ему в глаза. Но прежде, чем Беллатриса осознала, кто перед ней, он со всей силы ударил своим лбом в лоб свою кузину. Перед глазами на мгновение потемнело, но до слуха донесся звук упавшего на пол тела. Открыв глаза, Сириус увидел, как Беллатриса держится рукой за голову, пытаясь подняться. Удар, конечно, хороший, но не настолько, чтобы отключить эту гадюку. Тряхнув головой, Сириус вытаскивает свою волшебную палочку и уже заклинанием оглушает кузину. Что ж, ему удалось не пострадать от встречи с ней, осталось придумать способ сбежать отсюда.