Невеста Алдуина - Джина Вольцоген 12 стр.


Лицо эльдара потемнело. Было видно, что он ожидал несколько иного ответа. Его легкий оскал показывал далеко не добрые намерения.

Моё сердце сдавил звериный ужас. Всем нутром я ощущала опасность, исходящую от Тхара. Так загнанный олень чует приближение голодного волка. Ужас сковывает его, он не в состоянии убежать или оказать сопротивление своему убийце.

— А ты это как-то по другому представляла, Лилит? Думала, что мы, полные сил, сытые и до зубов вооруженные без всяких потерь сразимся с драконом? Да?! Смешно. Путь к победе всегда очень сложен. В нем можно потерять даже себя, впрочем это принято считать за поражение. На таком пути ты ни то что безумно устанешь, загонишь своё тело и каждый орган будет ныть от боли. Путь к победе радужным не бывает, Лилит. Всегда приходиться чем-то жертвовать. И чем больше ты пожертвовал, тем больше шансов на победу.

Боль существует только в сопротивлении, радость — только в принятии. Даже события, наполненные болью, становятся радостными, когда мы принимаем их с открытым сердцем. Даже события, наполненные радостью, превращаются в болезненные, если мы не принимаем их. Дороги назад нет, моя дорогая. Мы либо победим, либо умрем. Чего ты стоишь, если сейчас развернешься и уйдешь? Чего стоит вся дорога, которую мы прошли? Ты просто растопчешь в прах то, ради чего мы бились, страдали, изнуряли себя. И что ты будешь делать потом? Найдешь себе новую цель? Так ты снова её бросишь, как и эту. И разве ты просто сможешь жить дальше после всего? Твое сознание наверника изменится. Нам незачем бежать. Всё равно ничего не изменится. Нам не спрятаться от этого неба.

Я внимательно слушала Тхара, отмечая, что он везде прав. Но все же его эта правота не избавляла меня от вопроса: а как мы вообще его победим?

Да, отступать некуда и дорога назад сожжена. Но все же откуда мы будем черпать силы для схватки? Мы ведь оба изнурены!

— Ладно, пошли, — это все, что я смогла сказать и не стала Тхара утруждать вопросами. Мы молча поднялись и перед нами встала картина: каменная стена, что образовывала полукруг и на ней сидел дракон. Он был светлого серо-зеленого цвета, а глаза его были похожи на тот самый туман, что нас окружал. Он не выглядел злым и от него не хотелось бежать. Этот дракон вызывал во мне добрые чувства. Даже расхотелось драться.

— Пунах… Твой сладостный запах распространился повсюду. Я слышу в воздухе рычание моего брата. Неужели Алдуин жив? Не понимаю, что его возвратило к жизни. А ты… Зачем ты пришла, пунах? Хочешь бросить мне вызов? — он повернул голову к Тхару. Его голос был медленным и слова он немного растягивал. Создавалось ощущение, что он старше Алдуина на очень много лет. — А ты… Пришелец из другого лейн. Тебя не должно здесь быть!

— Я давно здесь, сын Акатоша. И меня никто не заметил. Я менял мир своим присутствием. Заставлял среду измениться. Но больше всего всё поменяла Лилит. Даэдры имеют большее влияние даже если это не чистая Даэдра, что в природе не должно, в общем-то, быть. А вы слепые. Слеп ты и твой отец. Вы ничего не заметили. И что ты делаешь на этом камне целую вечность? Сидишь и слушаешь крики драконов?

Дракон пропустил оскорбление мимо ушей и задрал голову вверх. Как такому милому существу причинять вред? Мне лично хотелось постичь у него мудрость.

— Это не моя роль — следить за пришельцами. И что я делаю тут веками не очень важно. Пунах родилась, но из-за многих событий, вероятно, мы не ощутили её появления. Я не намерен вестись на запах и на идею слияния полукровки и дракона. Может быть, мой старший брат рад пойти на такое, но я нет. Мой туум предан делу, а разум принадлежит законам. Но сперва я хочу спросить: что угодно здесь пунах?

Я бы сказала, что не принадлежит законам, а скован ими. Этот дракон просто подчинялся делу его отца. Но что развело их с Алдуином? Почему мой любимый другой?

— Я бы хотела знать твоё имя и… Я пришла сюда, чтобы бросить вызов твоему отцу, Хранителю Времени — Акатошу.

На мгновение время замерло. Дракон изучал меня с таким удивлением, будто думал, что я шучу. Впрочем, если бы вы были истощены, голодны и выглядели очень отвратительно, то заявление о вызове очень могущественному существу мог только рассмешить. Я медленно повернула голову к Тхару. Инкуб молчал, наблюдая за драконом.

Казалось, он выжидал момента, чтобы прыгнуть на шею ящеру и воткнуть в него меч.

— Моё имя Партурнакс, пунах. Твои слова очень смелые. Ты бросаешь вызов Борма и идешь на динок. Разве ты осилишь его в таком состоянии? Ты думаешь одолеть того, кто стоит за этот мир очень долгое время. И оно не исчислимо. А ты, недавно появившееся, хочешь пойти и убить его? В тебе нет силы, пунах. Ты проиграешь.

Тхар посмотрел на меня и, протянув руку, схватил меня за локоть.

— Помни о моих словах, Лилит. Если ты приложишь все усилия и пусть они будут последними, но у тебя будет больше шансов на победу. Только смотри, этот самый отец драконов имеет три сущности. Тебе придется сразиться с каждой из них. Не пугайся, количество ничего не значит. Всё в твоих руках.

Я открыла рот от удивления. Три сущности? Это почему он только сообщает мне об этом?! То есть мне придется сражаться с тремя Акатошами? О, великие Даэдра! Можно мне развернуться и бежать прочь? Мир матери бы спас меня от всей этой борьбы. Спас бы от будущей гибели.

— Подбодрил, — процедила я сквозь зубы. А раньше сказать было нельзя? Надо было отказаться от этой идеи раньше. Становится все хуже и хуже. Что же ждет меня дальше? Сюрпризы на каждом шагу.

— Я открою тебе портал, пунах. Сразишься с моим отцом. Тебя ждет динок и очень вряд ли лаас. Пусть ты из другого мира, пусть ты дочь Даэдра, но его тебе не победить. Жаль, что этот сладостный запах скоро я перестану чувствовать в воздухе. Он развеется… Навсегда.

Ещё один. Я с сожалением склонила голову. Что ж, бежать некуда. Идти на верную смерть тоже смешно и глупо. А есть выход другой?

— Ты прав, Партурнакс. Всецело прав. Но ты не договорил. Ты перестанешь чувствовать её запах, потому что погибнешь сам. Я бросаю тебе вызов, дова. Крылатая ящерица. Я оборву твои крылья и разорву зубами толстую шкуру у тебя на шее. Твоя кровь придаст мне силы. Я стану могущественным инкубом. И заберу твою душу, — инкуб оскалился, демонстрируя острые зубы. Он был готов идти на бой с драконом. И откуда в нем столько силы? Несмотря на свои раны, он был готов драться и драться. Неужели в его мире… Мире моей матери война основное занятие? Неужели они не знают мирной жизни? Что-то мне просто захотелось провалиться и исчезнуть навсегда. Ни мир матери, ни бой с Акатошем меня не радовал. Возможно мир матери ещё хуже предстоящего боя.

========== Часть 20 ==========

Я осталась сражаться с Партом, помогая инкубу. И откуда в нем такая сила? Он сражался, не зная усталости, хотя я вот, к примеру, была изнеможена. Откуда он черпает силу и почему скрывает от меня свой источник?

Кстати говоря, дракон открыл портал и теперь туда оставалось только шагнуть. Одной что-то не хотелось туда соваться. Неизвестное всегда пугало меня. Я не спешила покидать Тхара, хотя и помочь ему тоже особо не могла.

— И чего ты тут пытаешься драться? Не трать силы! Прыгай в портал, Лилит. Дракона я одолею сам, — Тхар кинул на меня требовательный взгляд прежде чем снова пуститься в бой. Странно, но дракон меня будто не замечал. Он яростно шпарил огнем напарника и пытался его укусить.

“Не трать силы”…ага…не трать то, чего у тебя на данный момент нет. И как Тхар представлял мою битву с Акатошем? Ну вот я войду в портал, тот расстроится сразу. И я буду драться сразу не с одним Акатошем, а тремя!

Я подниму меч, раз ударю и упаду на землю. И все. На этом битва окончена. Наблюдая за битвой, я подумала даже о том, что завидую Тхару. Он дрался в полную силу, находил в себе мощь и гнал её по венам. А я? Стояла, пошатываясь, думая о том, как бы хорошо сейчас развернуться и пойти к алтарю отца. Там попасть в Мертвые Земли и зажить жизнью принцессы. Тхар, ранив дракона, резко кинулся ко мне. Он схватил меня и потащил к порталу.

Сопротивляться не было сил. Да и вообще их не было.

— Мне больно! — я попыталась отцепить от себя руку инкуба, но он мертвой хваткой вцепился в меня. Оставалось только скулить от боли.

— Послушай, Лилит! Я сейчас взял на себя эту ящерицу с крыльями. Это мой бой. А твой там, за гранью портала. Ты не находишь в себе силы? Да ты что?! Давай я тебе дам дельный совет: сущность темного эльдара здесь играет большую роль, чем сущность Даэдры. Уяснила? — на секунду глаза инкуба вспыхнули черным, и я заглянула в бескрайние глубины тьмы. Эти глаза точно обсидиан были лишь темным стеклом, за которым пряталась пустота: ни души, ни жизни.

Что он от меня хочет? Чтобы я вызвала свою эльдарскую сущность? Это не так просто. Тем более я такого никогда не делала.

Но Тхару было плевать. Он сунул мне в руку черный камень душ, сжав её.

— Это тебе понадобится. Если станет совсем плохо, то… Брось его в небо. Он принесет тебе победу. Но только не кидай сразу! Сперва эльдарская сущность, Лилит. Ты должна её призвать или победа обернется для тебя поражением. Хорошо? Поняла? Вот и умница, а теперь вперед, — он толкнул меня с такой силой, что все тело заныло от боли. Сжав камень душ, я влетела в какое-то место. Моё тело изнывало от боли, хотя земля ласкала его холодом. Стоп… Я лежу? И действительно я лежала на земле. Но она не была покрыта снегом. Обычная земля. Что-то мне казалось, что бой будет на небе или где-то ещё. Мда. Я медленно поднялась, осматриваясь. Голова гудела от шума крови. Он был настолько сильным, что казалось оглохну. Я закрыла уши, хотя поняла, что это мало чем поможет. Дракон не обманул, я действительно была у самого главного божества. И совсем одна. Спрятав камень душ, я решила осмотреться. Шум крови немного затих и появились другие чувства. Странно, но тут я не могла уловить никакого запаха. Да и место странное. Небо было темным, облака имели формы, напоминающие далекие замки. Небо имело состояние между ночным и дождливым. Я все же не очень понимала, что тут вообще за время суток, ибо свет распределялся неправильно и неестественно. А вокруг этого пустыря образовались горы, которым, похоже, не было конца. Моё зрение адаптировалось легко к данной среде и я узнала перед собой фигуру. Напротив меня стояло существо в длинном сером плаще, наподобие того, что носили те старики. Оно имело две головы: драконью и тут же сразу росла человеческая. Казалось, это существо не могло причинить вреда. Оно так невинно выглядело, будь я обычной смертной, то уже была у ног существа. Но я четко ощущала мощь его энергии. Силы. Он обладал таким могуществом, что мне и не снилось. Его могущество, безграничная сила уже поражали меня на расстоянии. Я смогу его победить? Ха-ха. Смешная шутка.

— Лилит, дитя запретной связи, частица, которая крушит границы мира. А они трещат. Они поддаются! Я чувствую изменения… Очень хорошо, — пробормотал он голосом таким же далеким и таинственным, как северное сияние.

Сейчас он заметил, да. А тогда? Что ему мешало раньше чувствовать?

— И тебе здравствуй, Бог Времени или что ты там. Я знаю, что ты чувствуешь изменения, потому что сейчас они намного виднее, чем тогда, когда я была взаперти в Мертвых Землях. Это место… Почему оно такое странное? Я имею в виду… — я не успела договорить, как горы исчезли и мы оказались в каком-то другом мире, потому что вокруг меня было ночное небо. Да и вообще мы были в небе! То на чем мы находились — лишь небольшой остров. И как можно в сражении не свалиться вниз?

— Это место уникально. Оно имеет связь со всеми мирами. Это место открытое. Тут соприкасаются грани миров. Тебе нравится, Лилит? Это хорошо, что ты пришла сама сюда. Я чувствую в тебе силу, но вряд ли ты понимаешь её суть. Тебя легко убить. Я бы на твоем месте не рисковал так. Если даже я тебе проиграю, то есть многие другие, которые попробуют отстоять мир. И это необязательно Аэдра. Твой отец о многом умолчал. История Нирна велика. А ты её портишь своим существованием. Рушишь давно устоявшийся баланс, — он смотрел, будто ждал, что я тоже начну длинные речи на тему “а мне плевать на границы мира и на тех, кто кинет мне вызов”.

Меня больше привлекло в его словах одно изречение “если даже я тебе проиграю”. Сам Акатош допускал поражение! Это просто невероятно! В нем столько силы, а он говорит о поражении. И он совершенно не высокомерный, как мне казалось. Обычный страж мира.

Я пристально смотрела на Аэдра, пытаясь понять, как бы мне от него сбежать… Или начать драться. Он же разнесет меня одним ударом! О чем я вообще думала?

Я молчала, не зная что и сказать. Мне надо было всё продумать прежде, чем броситься на него с клыками.

— И ты действительно думаешь, что победив меня, выиграешь? Вовсе нет. Мир останется без стража. Без основного стража! Он будет буквально голым! Сюда потянутся другие расы… Чужеродные. А страж, Лилит, рождается вместе с миром. Но мир действительно может жить без стража. А вот страж без мира… Нет.

И чего он добивается своими этими речами? Думает, что я развернусь и уйду? Я бы так и сделала, но ставлю на то, что он ударит в спину. Смертельно.

— Да, но ты страж так себе, знаешь. Моя мать скрыла не только свое присутствие, но и своего отряда! У неё была небольшая армия. И никого ты не учуял! Даже меня! Ты не страж! Ты всего лишь навсего сидишь и смотришь на свой мирок издалека. Твой нюх давно притупился, да и сам ты слишком стар для этого мира, — во мне неоткуда поднялась смелость. Я смотрела на Акатоша, чувствуя себя намного уверенней. Почему? От чего? Я точно не знала, нападет ли он из-за оскорбления, но почему-то не боялась. Что там говорил Тхар? Надо присмотреться к эльдарской сущности? Я попыталась заглянуть в себя, отделить от себя Даэдра, обнажив только сущность, подаренную мне матерью. Это было весьма сложно, потому что эти сущности сплелись и найти начало одной и конец другой давалось нелегко. Я отметала по очереди все чувства, ощущения, которые принадлежали мне как Даэдре. Я видела, что губы Акатоша двигаются, но совершенно не слышала, о чем он там говорит. Сейчас мне не до него. Что привлекает темного эльдара? Кровь! Боль! Насилие! Но впрочем нас тоже это привлекает, но не настолько сильно.

Понемногу я отметала чувства и мысли Даэдра. Я больше не Даэдра, во мне этой сущности нет. Надо подавить её, спрятать глубоко-глубоко, чтобы она случайно не вырвалась. Мои глаза заполнили образы насилия, крови, настоящей кровавой бойни. Я почувствовала как из глубин поднимается жажда. Она была нова для меня, ведь раньше я совершенно не чувствовала тягу к… Боли. Я посмотрела на Аэдра. Сейчас он представлял собой сплетение красных нитей, которых я толковала как кровь. От него шел запах добычи, жертвы. Для моей внутренней сущности он не имел право называться хищником. Хищники — темные эльдары. А все остальное — добыча. Мои мышцы наполнились силой. От усталости не осталось и следа. Только этот слепой голод. Я хотела его не просто убить или съесть, но покалечить. Избивать… Рвать его плоть, заставить упасть на колени и молить о смерти. Я хотела, чтобы он умолял меня его убить… О да… Перед глазами встала картина: повсюду свежая кровь. Она заливала весь этот островок, стекая куда-то вниз и исчезая в пропасти. В центре сидела я, слизывая алую жидкость с пальцев. Передо мной сидел Акатош… Побежденный. Он издавал хриплое рычание. Его могучее тело уродовали раны, неровные укусы. Где-то были места с вырванными кусками мяса. Он умирал. Он умирал как обычный смертный! И сила… Я пила её. Он не мог даже открыть глаза. Я высосала из него всё: силу, власть, жизнь. И ничего не могло ему вернуть это, ведь кровь обратно нет возможности залить. Я смотрела на него, ожидая когда он будет молить о смерти. Но нет. Ничего не происходило. Он только поднял голову и посмотрел куда-то вверх. Ночную тишину прорезал жуткий звук: низкий протяжный стон, который перешел в пронзительный визг, а затем вдруг смолк.

Видение исчезло с моего глаза также резко, как и появилось. Оно было настолько живо, что у меня продолжали раздуваться ноздри, пытаясь уловить сладкий запах крови, неминуемой победы. Теперь я больше не была той Лилит, которая привыкла жалеть и щадить. Во мне не осталось места для жалости, любви, милосердия. Мой разум принадлежал безжалостному монстру, который горы свернет ради своего удовольствия.

Назад Дальше