Для Чонина это Рождество обещало стать самым лучшим.
Обняв своего альфу за талию, Лу мягко улыбнулся, целуя его плечо и глубоко вдыхая родной запах, которого был лишен последние несколько дней из-за напряженной работы Совета. А теперь в глазах Чонина отражались праздничные огни, в комнате царил полумрак, а на столе был накрыт ужин на их двоих. Мог ли Хань за свои двадцать три года чувствовать себя когда-либо счастливее? Определенно, нет.
- Спасибо, что пришел, - улыбнулся омега, погладив младшего по волосам. – Садись за стол.
- Столько всего… Но… Я же нарушу заповедь о чревоугодии… - немного помялся альфа, однако решительный взгляд Ханя заставил его тут же замотать головой. – Но, конечно же, я все съем! Ведь ты так старался ради меня!
- То-то же, - прыснул Лу, наполняя бокалы шампанским, а тарелки – горячим и салатами. – Я, между прочим, очень старался…
- Я вижу, - Чонин кивнул на руки омеги, вернее, на пальцы, перемотанные пластырем, и Лу со смущением скорее спрятал их за спину. Но Чонин взял их в свои и, поднеся к губам, поцеловал. Ладони, пальцы, тонкие запястья. И самого Ханя, невольно задержавшего от такой нежности дыхание. – Спасибо.
Они почти не разговаривали во время ужина – Хань включил один из самых известных рождественских фильмов и наблюдал за тем, как его большой ребенок радуется, смеется и пугается вместе с героями. И для самого омеги такое зрелище было куда интереснее. Он убрал тарелки, заварил чай и принес пирог, даже подсел к Чонину поближе, положив свои ноги к нему на ноги – благо, они перебрались из-за стола прямо на пол, накрывшись пледом.
Хань передразнивал персонажей, веселя Чонина, щекотал его и все покушался на его «честь и достоинство» поцелуями в щеки и шею, прикосновениями к рукам и волосам. Сам Ким много улыбался и смеялся, и даже позволил себе приобнять своего Лу за талию, пока они обсуждали фильм, а затем и какой-то концерт, что шел по телевизору.
Как разговоры переросли в поцелуи, никто из них, кажется, не заметил. Хань опустился спиной на ковер, утягивая за собой Чонина и наслаждаясь тем, что он старался проявить инициативу – слегка оттягивал зубами его губы, ласкал язык – показывал, что он был очень послушным и прилежным учеником. Лу не мог удержать в себе стонов, он тяжело дышал и отвечал на ласку с неменьшей страстью, торопливо расстегивая на Чонине рубашку и развязывая галстук. Кожа Кима пылала от прикосновений сильных пальцев, но очарованный, он поддавался искусителю навстречу, кажется, внутренне готовый быть изгнанным из своего личного Рая.
Кожа Ханя была снегом, и Чонину казалось, что он может испачкать ее, ведь контраст их тел был заметен даже в мерцании огней. Хань осторожно оттолкнул от себя альфу, укладывая его на спину, а затем тихо рассмеялся:
- Прости, но здесь мне придется тебе помочь, чтобы все прошло так, как надо…
Щеки Чонина залила краска, и он закусил губу:
- Ч..Что прошло?
- Сегодня ночью ты станешь мужчиной… И еще ты будешь во мне. Хочешь? – горячий язык скользнул по груди и животу альфы вниз, и того словно ударило током. Он выгнулся:
- Не… Не знаю…
- Правда? – лукаво улыбнулся Хань, медленно расстегивая брюки на Чонине и столь же медленно стягивая их с его бедер. Дальше последовали белье и носки, и лишь когда и сам омега остался обнаженным, он навис над Чонином, глядя ему прямо в глаза: - Неужели, я тебе не нравлюсь?
- Нравишься… Но…
- Но что? – Хань раздвинув ноги альфы, устраиваясь между ними. – Твое тело говорит за тебя, мальчишка. Чувствуешь? – пальцы омеги сжали возбужденный член Кая в кольцо, медленно скользя по всей длине. – Влажный, твердый… Хочешь, чтобы он был во мне, Чонинни?
- Я… Я… Никогда…
- Я знаю… - скользнув вниз, Хань осторожно подул на влажную головку, и Чонин выгнулся, почти в тот же миг от острых эмоций пачкая пальцы Ханя своей спермой. Но при этом член его и не думал терять свою силу. Распаленный такой реакцией до безумия, Лу стал медленно и тягуче слизывать соленые капли, стараясь ни одной не упустить. – Хочу, чтобы ты кончал без остановки… Чтобы ты сошел с ума…
- О, Боги, ты снова хочешь это… Сделать… Ааааааарх..! – Чонин вцепился пальцами в ковер, когда Лу быстро втянул напряженную головку себе за щеку, посасывая ее и упруго лаская ее языком. Его пальцы не останавливались ни на минуту, и Ким уже не понимал – мир ли плывет у него перед глазами или это всего лишь отблеск рождественских огней?.. Хань все глубже вбирал его член в свой рот, будто желая тут же довести Чонина до точки слома вновь.
И ему удалось. И пары минут не прошло, как Чонин сжал волосы Ханя, стараясь отстранить его голову от своих бедер, но тот лишь расслабил горло… и Ким ощутил, как головка легко проскользнула в него. Вскрикнув, он прогнулся в спине, казалось, что даже до хруста, и мир помутнел перед его глазами. Было только довольное лицо Лу, язык, скользящий по припухшим губам, и лихорадочный блеск его глаз.
- Боже… Ты прекрасен, Чонин.
- Опять? – сдавленно простонал Ким, когда Хань слегка поерзал, сменив положение. – Я… Я больше не выдержу…
- Тогда почему он все еще такой твердый, мой гадкий мальчишка? – прошептал Хань, тихо посмеиваясь. – Хорошо, что я успел себя подготовить перед твоим приходом…
- Под… Подготовить?
- Растянуть, - нетерпеливо объяснил Лу. – Потом… Все потом… А пока…
Чонин захрипел, вцепляясь в узкие бедра, когда омега, уже такой горячий и влажный, осторожно направил его член в себя и стал медленно опускаться. Ким не мог сдержать рычания и стонов, нервы словно выжигало огнем… А еще это был его первый раз, и он ужасно боялся оплошать. Впрочем, он видел, что и сам Лу невероятно возбужден. Опустившись на член любовника до самого основания, парень наклонился к нему, выдыхая в самые губы:
- Ну что, до сих пор не уверен?
- Это… Это так приятно… Что я… Кажется… Могу заплакать… - честно прошептал Чонин, а когда омега слегка повел бедрами, и вовсе вскрикнул и заскулил, словно он сам был текущей омежкой, в которой впервые оказался мужчина. – Так горячо и узко… Мой член… В тебе… Хань, Боже… Я… Ах, нет! Нет! Не двигайся!
- Почему же? – протянул Лу, поднимаясь и опускаясь, оставляя в себе лишь головку и тут же насаживаясь на член Чонина до самого основания. Альфа исстонался, он сжимал бедра Лу до синяков, пытаясь остановить сильные, но такие приятные его движения, что с каждым разом все ближе подводили его к точке. Лу целовал и кусал его набухшие соски, оглаживал яички, заведя руку за спину, двигался то медленно, то резко, и полностью управлял ситуацией. Управлял Чонином, который уже не мог удержаться от крика. Ему казалось, что он взорвется. Сойдет с ума.
Раз за разом он нарушал заповеди, которые поклялся блюсти перед лицом Господа.
Не прелюбодействуй.
- Да… Да… Сильнее… - Хань с хриплым стоном прогнулся в спине, когда Чонин невольно стал и сам толкаться в его тело, чувствуя, что он слишком близок к развязке. – Я больше… Больше… Не могу… Аааааах, Чонин!..
Не поминай имя Господа твоего всуе.
- О, Боже… - зарычал Ким, вмиг теряя зрение, слух, возможность дышать и изливая свою страсть в тело своей Истинной Пары.
Не создавай себе кумира.
Хань без сил упал ему на грудь, устало, но счастливо улыбаясь, и, слегка подтянувшись, прикоснулся губами к подбородку Чонина.
- Я так тебя люблю… - выдохнул альфа.
Теперь он точно будет гореть в пламени Ада.
Но пока рядом с ним его омега – это того стоит.
- Ну же, давай скорее, чего ты боишься?! – возмущенно бурчал Хань, пытаясь растолкать замершего на пороге альфу. Тот никак не ожидал, что после их сумасшедшей ночи, парень заставит его вновь надеть тот костюм, привести себя в порядок… И приведет в храм. Перед ним, радуясь снегу, бегали дети, семьи ожидали воскресной службы, а Хань улыбался так ярко, словно зимнее солнце.
- Я… Я слишком много грешил, да и мы… Вчера…
- Мы – будущая семья, - спокойно ответил Хань. – А наш Господь любит всех, вне зависимости от того, кого мы любим и что мы делаем. Я верю в это. Все табу пришли уже позднее, Чонин. Он смотрит на нас, и радуется тому, что мы нашли друг друга. Это главное. А потому хватит уже морозить своего омегу! Мне еще рожать! – фыркнув, Хань как следует толкнул Кима в спину, заставляя его все же перешагнуть порог храма и слегка испуганно замереть. Впрочем, ничего плохого не случилось. – Ну вот, видишь. Не сожгли же тебя, молния в тебя тоже не ударила. Пойдем скорее, служба скоро начнется! – улыбаясь, Лу сжал руку Чонина в своей. – Пойдем попросим у Господа благословение для нашей любви?
Чонин улыбнулся, прикрывая глаза.
Лу Хань делал его счастливее каждый миг.
========== Глава тридцать восьмая, или С Рождеством, Люцифер! ==========
- Мы пришли! – радостно оповестил всех Хань, напрочь проигнорировав табличку «Идет учет» на двери кафе. Взмыленные и заснеженные, они с Чонином ввалились внутрь, улыбаясь так широко, что Тао хотел уж было глаза ладонью прикрыть. – Всем привет!
- Что же такого радостного случилось? – с удивлением поинтересовался Чондэ, доставая кружки для кофе – парням срочно требовалось согреться, а в подсобку в таком… разгоряченном состоянии он бы их ни за что не пустил.
- Чонин наконец стал мужчиной? – лениво поинтересовался было Чимин… Но тут Чонин как вспыхнул! Весь, казалось, с головы до пят, а Хань, посвистывая, отвел глаза в сторону, и на все кафе раздался нестройный хор:
- Да ладно?!
- Ну, есть немного, - в конец засмущался Чонин, прячась за спиной Лу и выглядя при этом совсем как щенок. Ким не удержался и прыснул, не в силах представить, как это чудо, смущающееся даже от невинной подколки, способно заняться сексом. Впрочем, изменившийся запах Ханя и весьма говорящая походка были отличным доказательством, что мальчишки не врали.
- Вы что ж, только что из дома? – прищурился Тао.
- Нет, мы были в храме! – мгновенно «ожил» Чонин, глаза его были столь восторженными, что Хань с улыбкой взял его за руку, посмеиваясь. – Там так спокойно, так хорошо… Я до этого молился только в комнате…
- А еще мы получили благословение! Святой Отец сказал, что мы выглядим как самая настоящая Пара! И что из нас получится отличная семья, да? – счастливо рассмеялся Хань, который в этот момент и сам был как настоящий ребенок.
- Дьявол, сколько же в вас сахара, - раздался ленивый голос, и Лу, повернувшись, радостно помахал вошедшим Кенсу и Чанелю. Су кутался в шарф чуть ли не с головой его обматывающий, Чанель же был в куртке нараспашку, что заставило Чондэ засуетиться и начать его отчитывать. Пак внимательно посмотрел в глаза своего омеги, а потом улыбнулся с благодарностью принял в «помощь» теплый плед, который накинул себе на плечи. – У тебя там ничего не слиплось еще?
- Ты такой злой всегда, - улыбнулся Лу, неожиданно обнимая младшего и встрепывая его волосы, отчего он стал еще больше похожим на пингвина.
«Я могу отрубить ему руки»
«Не стоит, я переживу»
- Пошли, сделаем заказ! – Хань потянул за собой Кенсу к барной стойке, очень необдуманно оставив Чонина и Чанеля наедине. Те сразу сцепились взглядами, а Ким невольно потянулся к распятью на шее, но ухмылка, тронувшая губы Дьявола, заставила парня с досадой зашипеть, вспомнив о своем промахе.
- Что ты забыл здесь, сблевыш Ада?!
- Как видишь, я сопровождаю своего дражайшего будущего супруга, - из уст Люцифера так и сочился яд. Казалось вот-вот – и покажется раздвоенный язык. – Увы, он слишком привязан к этим людишкам, и даже твое здесь присутствие его не остановило.
- Если ты посмеешь навредить кому-то из них…
- Кому-то – это Чондэ, спасшему тебя, или Ханю? – глаза Дьявола недобро вспыхнули. – Может, мне стоит позабавиться с обоими?
- Ты, отродье…
- …твоего Бога! – рыкнул альфа, вмиг чернея глазами. Благо он стоял спиной к стойке, и никто, кроме Чонина не мог видеть этой перемены.
- Если ты тронешь моего омегу, я убью твоего! – прошипел Чонин, взглядом пытаясь найти что-то, что могло бы стать оружием.
- О, неужели? В таком случае ты только укрепишь мою власть в Аду, ведь мы вернемся с Кенсу туда, - Дьявол прекрасно знал, что на его блеф не каждый бы повелся. Но Чонин все же поверил. – И тогда мне хватит сил и времени, чтобы выжечь землю, тебя, твой монастырь… И твоего мальчишку. Хотя, последнее и впрямь маловероятно.
- Это почему еще?! – невольно с вызовом бросил Чонин.
- Потому что в Хане течет та же кровь, что и в моем Кенсу. Они родственники.
- Что ты сказал? – нахмурился подошедший Кенсу. Лу, с удивлением глядя на альф, пытался переварить их последние слова. – Этого не может быть!
«Это то, что ты тогда почувствовал в нем?»
«Да»
- Но… Как такое возможно? – пробормотал Лу. – Мы ведь никогда до этого даже ни были знакомы!
- Это и необязательно. Мой драгоценный, - Люцифер обнял До за талию, улыбаясь так искушающее, что Су невольно облизнулся, проникая рукой под плед Чанеля, под куртку и слегка царапая ногтями кожу у него на пояснице. – Твой дед когда-нибудь был в Китае?
- Да, несколько раз. Последний… Хм, кажется, в шестьдесят восьмом году. За пару лет до встречи с моим дедушкой.
- А тебе, Лу Хань, знаком человек по имени Лу СяоВэй?
- Конечно же! Это мой дедушка! – воскликнул Лу, явно взволнованный тем, что Чанелю подобное имя известно. – При чем тут он?
- Скажи, а никому из твоих родных не показалось странным, что после смерти твоего деда он как-то уж слишком долго вынашивал своего ребенка? Словно…
- Словно у него был другой мужчина?..
- В каком году родился твой отец?
- В шестьдесят девят… Боги!
- Так мой дед и его дедушка… - неверяще повернулся к Чанелю Кенсу. – И мы… Кто-то вроде братьев?
- И откуда ты это все знаешь? - непонимающе протянул Хань.
- Ну, очень далекие, но в вас одна кровь, так или иначе, - мягко улыбнулся Пак, а затем с вызовом посмотрел на Чонина, который казался самым потрясенным из них всех. - Я изучал генеалогию моего будущего супруга. И нашел несколько интересных фактов. Я же историк, чему ты удивляешься? - врал ведь, и не краснел! Чанель перевел взгляд на Кая.
«Ну и каково это теперь? Каково это – знать, что твоя пара скоро породнится с Сатаной?»
«Я не допущу этого!» - Кай вскинул на Чанеля глаза, а потом увидел то, как на него смотрит Кенсу. Открыто, насмешливо, нежно… Без страха. С уважением. Признавая то, что перед ним Дьявол. Признавая то, что даже Зло можно любить. Сжав руки в кулаки, Чонин ощутил, как мечется его сердце. Он не хотел, чтобы его дорогой Хань становился родным Люциферу. Но у него бы не поднялась рука навредить человеку, в котором текла та же кровь, что и в Лу. Пусть даже они были не родными братьями, все же… Все же… Чонин не мог сделать Ханя несчастным. Даже если ради этого бы пришлось отказаться от убийства Сатаны.
«Ну надо же, какие интересные у тебя мысли!»
«А ну, прочь из моей головы!» - едва удержался от крика Ким, а затем прикрыл глаза. – «Именем Господа моего Иисуса Христа я взываю…»
- Черт! – зашипел Чанель, встряхивая головой, и возмущенно уставился на довольного Чонина.
«Он выкинул меня из своего разума!»
- Черт! Не теряй эту тему, мы обязательно ее еще обсудим! – вторил ему Хань, уставившись на экран телефона. – Мне нужно бежать! Минсок говорит, что это срочно!
- Но сегодня же воскресенье! – грустно вздохнул Чонин. – Я надеялся, что мы побудем вместе.
- Ага, размечтался! – огрел его фартуком по спине Чондэ. – А ну, живо за работу!
Поцеловав Лу в щеку, Ким думал было отправиться в подсобку, как Кенсу схватил его за руку:
- Научи меня потом, как скрывать от него мысли, ладно? – на губах омеги играла такая озорная улыбка, что Чонин не смог не поддаться ее очарованию. И ухмыльнулся, кивая.
- Обязательно.
- Эй! Вы, оба!!
Двадцать четвертое декабря пришло столь быстро, что Кенсу казалось, будто бы он внезапно впадал в спячку и очнулся только что. Непристойная мысль о том, что же он тогда сосал вместо лапы, заставила Чанеля со смехом закатить глаза. Из-за того, что Люцифер был вынужден налаживать обстановку в Аду, он проводил с Су не так много времени, как хотелось бы им обоим, но ни альфа, ни омега, не жаловались, дорожа каждой секундой. Тысячи их миров, наполненных любовью и горечью потери были слишком хорошим напоминанием о цене времени.
До середины февраля, когда бы учебный год подошел к концу оставалось не так много времени, да и сессия все близилась, поэтому Су пришлось подналечь на запущенные предметы, а также обговорить с профессором тему будущей курсовой работы. Мужчина был для До крайне неприятным, но подчас научного руководителя не выбираешь, и после почти получасовой лекции о том, что «позже гадкий мальчишка подойти к нему попросту не мог», омега все, чего хотел, от профессора добился и слинял с его кафедры как можно скорее.