- Каком?
- После… Кончи мне в рот.
Чимин потянул за собой Тэхена к небольшому диванчику, на который и встал коленями, прогибаясь в спине. Он был влажным, горячим и так пульсировал, что альфа просто не смог сдерживаться. Да этого и не требовалось.
Когда он направил свой член в жаждущее тело, Чимин восторженно застонал, распахнув глаза, и прижался щекой к жесткой обивке.
- Арргх, Дьявол!
Ким сжал его бедра пальцами, не в силах поверить в то, что происходит. Он с наслаждением смотрел, как его член распирает Чимина, как его вход пульсирует и не закрывается, когда он выходит полностью. Раз за разом толкаясь в омегу, он чувствовал, как тот горит под ним, и эти стоны, всхлипы, сдавленный шепот…они просто сносили Тэхену крышу. Он бы трахал этого мальчишку всю свою жизнь, чтобы это слышать.
Наклонившись, альфа провел языком по шее омеги, а затем чуть прикусил его за ухо, и Чимин выгнулся сильнее, столь жадно сжав в себе член любовника, что он тут же захрипел, потому что это было слишком приятно. Еле сдерживая себя, Ким надавил омеге на поясницу и, чуть изменив угол, стал резко двигаться, постоянно попадая по простате. Пак был вынужден затыкать себе рот, потому что удовольствие просто выжигало все его чувства, все нервы, всё.
И лишь ощутив, как омега, сдавленно выстанывая имя любовника, дрожит от оргазма, Тэхен быстро вышел из его тела, заставляя опуститься перед собой на колени и открыть рот. А уже глядя на то, как Чимин высовывает язык, наслаждаясь горячими каплями семени, Ким Тэхен подумал, что не ошибся, когда выбрал именно этого мальчишку. И когда отдал ему свое сердце. А теперь еще и тело.
Наклонившись к облизывающемуся Паку, он мягко поцеловал его в припухшие губы и протянул:
- Теперь ты мой официально.
- А я и не спорю, - довольно протянул Пак. – Но если ты не поможешь мне прибраться, то с приходом Чондэ наши отношения прервутся по причине моей скоропостижной смерти.
- Намек понят! – рассмеялся альфа.
- Мне точно идет? – с сомнением протянул Исин, ослабляя галстук. Сехун недовольно зашикал на него, вновь затягивая узел и хмурясь.
- И чего ты так переживаешь? Неужели трахать меня на камеру менее волнительно?
- Я впервые на свадьбе, особенно… такой, - альфа проводил взглядом полуодетое существо, которое несло поднос с разнообразными закусками. Зал, в котором они находились, был погружен в полумрак, освещали его лишь многочисленные свечи, для гостей возле импровизированного алтаря были расставлены стулья, возле стен столы ломились от закусок. Однако самым странным был вид некоторых гостей – рога, мантии и глаза совершенно невероятных цветов… - Впрочем, это было в стиле Кенсу.
- Я иного и не ждал, - рассмеялся Сехун, потягиваясь и прижимаясь к своему альфе боком, - но, черт возьми, это больше похоже на приношение жертвы Сатане, чем на свадьбу.
- Тебя что-то не устраивает? – рассмеялся проходящий мимо Бэкхен, прищурившись. – Боюсь, До опечалится, если я передам ему твои слова. Хочешь усиленных тренировок?
- Ты… Ты демон! – воскликнул Сехун, сглатывая. А потом улыбнулся. – Несмотря на то, что все это выглядит скорее как Хэллоуин, мне кажется, что здесь уютно.
- Самое главное, чтобы виновник торжества думал так же, - вздохнул Бен и убежал к стоящему возле алтаря Велиалу. Тот сжал его руку, не сразу прерывая свой разговор с высоким мужчиной, чертовски красивым даже по меркам Бена. Заметив, как его партнер завороженно разглядывает его собеседника, Высший демон слегка ущипнул омегу за бок, и, извинившись, увел его в сторону.
- Люди такие странные, - протянул этот самый собеседник, оказавшийся никем иным, как Вельзевулом.
- И не говорите, - вздохнул красноволосый мальчишка, которого Нисрок поставил ему в помощь. – Мне господина До-то понять трудно, сколько бы мы ни общались, а подобных особей и вовсе!..
- Ты просто еще юн, - чуть насмешливо прищурился демон.
Мельхом фыркнул, не сдержав ухмылки:
- И что с того, дедуля?
- Да как ты…!
- Что? Как я смею? – протянул демон, цокнув языком. – С разрешения Владыки. Так что вместо того, чтобы принимать меня за предмет мебели, лучше помогите мне, вы явно сильнее.
- Чем? – вздохнул Вельзевул, и красноволосый в мгновение ока перетек к нему, слегка улыбаясь.
- Подсадите.
Возмущенный такой просьбой, Высший демон, однако, легко поднял Мельхома над полом, удерживая его в своих руках, пока он поправлял украшения из левкоев над алтарем. После чего осторожно спустил его на пол, но не торопясь при этом отпускать:
- Мне совершенно не нравится то, что ты получил свое место при дворе за дерзость. Надо уметь слушаться старших.
- Хотите научить меня этому? – кончик языка мальчишки скользнул меж приоткрытых губ. – Я не собираюсь подчиняться вам, пока вы не заставите. Господин Вельзевул, - глаза его полыхнули тьмой, и он, тихо посмеиваясь, вырвался из рук Советника, исчезая в одном из альковов. Высший демон последовал за ним.
- Молодежь, - закатил глаза Нисрок, наблюдающий за этой картиной. Однако, почувствовав знакомый аромат, он повернулся, широко улыбаясь прибывшим Сону и Чондэ, который удерживал на руках восторженно оглядывающего всех и вся малыша. Подойдя к этой троице, Администратор Ада крепко, но мягко обнял старого друга, похлопав его по спине, а потом, поприветствовав его молодого супруга рукопожатием, наклонился, целуя тонкое запястье. – Приятно видеть вас, мой дорогой друг. Поздравляю с созданием новой семьи.
- С..Спасибо, - слегка смущенно протянул Ким, с интересом разглядывая нового знакомого и кивая, пока он представлялся. Шин не сдержал ухмылки:
- Только посмей у меня его увести, я вызову тебя на дуэль.
- Ты прекрасно знаешь, что я предпочитаю любоваться произведениями искусства издалека.
Сказать, что Чондэ покраснел - не сказать ничего.
- Господин Шин, вы удостаиваетесь чести в этот торжественный момент нянчить наследника, Кенсу решил, что он обязан присутствовать, - усмехнулся Нисрок, предлагая пока Киму и Джину присесть, после чего уводя Сону за собой.
Гости рассаживались на свои места. Их было не так много, можно сказать, что все друг друга знали, даже при том, что несколько человек, к сожалению, прийти не смогли.
Украшенный цветами и темной тканью зал наполнился музыкой, страстной, торжественной, и тогда через проход к алтарю восшествовал Люцифер. Конечно же, лицо его хранило черты привычного человеческим гостям Пак Чанеля, но голову венчали рога, а пепел волос укрывал его плащом до самого пола. Мантия также почти полностью скрывала его тело, а запах власти и аура силы, исходящие от него, заставляли присутствующих внимательно следить за ним.
Люцифер занял свое место, за его спиной тут же встали Вельзевул и Велиал. Немного погодя Мельхом и Бэкхен также поднялись к алтарю, становясь напротив них.
- Я чертовски волнуюсь, - пробормотал Бен. – Нам же не придется никого убивать?
- Только если Владыка пожелает, - совершенно серьезно ответил Мельхом, а затем, насладившись паникой на лице человека, тихо прыснул, за что заслужил легкий тычок под ребра.
Велиал шикнул на них, а Люцифер даже взглядом не удостоил. Все его внимание было приковано к дверям, через которые вот-вот должен был войти Кенсу.
Ритуальные барабаны зазвучали тревожно, и сердце его забилось так же резко, громко, казалось, будто оно должно было разбить ребра.
Он вошел медленно.
Его спина была пряма так горделиво и властно, что каждый, знающий правду вновь убедился в том, что к алтарю ступает Правитель. Шелк мантии обтекал его тело, а волосы венчал венок из левкоев. Каждый шаг, каждое движение, каждый вздох этого омеги все приближал его к моменту его личной истины. К его окончательному и бесповоротному грехопадению.
Кенсу чувствовал, как все смотрят на него, как его тело обжигает зарождающееся в груди пламя. Его друзья из человеческого мира – Сехун и Исин, что нашли друг друга, благодаря вмешательству Дьявола, Бэкхен, что отдал себя Велиалу, Чжунмен с Ифанем и малышом Минхеком на руках, Чондэ, что был совершенно потерян в своем счастье рядом с Сону и их сыном, Тао, который изо всех сил старался не расплакаться и сжимал в своей руке пальцы довольного этим фактом Джонхана, с родителями и братьями которого бедный альфа недавно познакомился, веселый Хань и Чонин, который согласился присутствовать, только когда ему сказали, что свадьба пройдет не в самом Аду, а на границе миров – все они были здесь. И рядом с ними, словно не было в этом ничего противоестественного, в этом же зале находились нашедшие друг в друге покой Абигор с Андрасом, умудренные опытом Уфир с Марбасом, Цербер, который не желал и на мгновение выпускать своего драгоценного супруга, Леонарда, из своих рук. Нисрок и Смерть улыбались совсем по-отечески, Вельзевул о чем-то тихо перешептывался с Велиалом, Мельхом, с которым, как и предрекал Дьявол, Кенсу сошелся на удивление легко, слегка кусал губы от волнения. Каждый из них вошел в мир Кенсу и перевернул его с ног на голову. Открыл в нем что-то новое. Доверился и научил доверять себе. И пусть с некоторыми он успел даже побыть врагами, теперь До знал, что встанет с каждым, даже с тем монахом, Каем-Чонином, спина к спине, если их нужно будет защитить.
Мир Кенсу стал невероятно большим…и все же центром его был Люцифер. Его Дьявол. Его мужчина.
Тот, что смотрел на него с таким огнем, таким восторгом и желанием, что Кенсу ни на секунду не задумался о том, чтобы передумать и остановиться. Лишь у самого алтаря он чуть повернул голову, удостоверившись, что его сын в надежных руках своего прадедушки и, позволив себе улыбку, потрепал его по светлым кудряшкам.
После чего решительно встал перед Дьяволом, чуть наклонив голову к плечу:
- Заждался?
- Ты не представляешь, как, - прошептал мужчина, осторожно взяв руки Кенсу в свои и переплетая их пальцы. Кенсу знал, что магию не увидят не посвященные, а потому с наслаждением выдохнул, когда татуировки расцвели по его телу, еще ярче, прекраснее, чем прежде.
Он чувствовал присутствие Сатанакии и Феникса, но те хранили молчание, давая Кенсу насытиться каждым мгновением. Он посмотрел в глаза Люцифера, в которых отражались сотни их жизней и медленно, нараспев заговорил:
- В этот день я отдаю тебе сердце свое, душу свою, тело свое, мой Владыка. Доверяю тебе все свои мысли и чувства, принимаю твои, делю с тобой нашу боль и надежду, - оба, не сговариваясь, посмотрели на сына, и тот мгновенно завозился на руках Сону, что-то лепеча. Он был недоволен тем, что приходилось вести себя хорошо, что на нем были тяжелые ритуальные одежды. Благо он почти с самых пеленок привык к печатям на его руках, что блокировали его силы, ведь наследнику Люцифера и Кенсу ничего не стоило случайно спалить все вокруг или превратить гостей в жаб.
Солидарно подчиняясь желанию пошалить, Минхек на руках Ифаня тоже стал возмущаться и кряхтеть, и бедные родители тут же начали стараться его успокоить.
- Дети, - цокнув языком холодно проговорил Кенсу, смотря то на одного, то на второго. – Вы нам мешаете. А ну, тихо!
От силы его голоса ребенок Мена тут же испуганно сжался, утыкаясь отцу в плечо, а сын Люцифера восторженно захлопал в ладошки, широко улыбаясь.
- Даниэль, - серьезно посмотрел на «виновника» Дьявол, и вот это подействовало уже так, как было нужно. Кенсу глубоко вздохнул, чуть усмехнувшись, а затем продолжил:
- Возношу молитвы тебе и благодарю за все, что ты даровал мне. За нашу любовь и наше дитя. За наш дом. Принимаю тебя в супруги и клянусь дарить тебе покой и наслаждение.
- Какая красивая у них клятва, - мечтательно вздохнул Мен, улыбаясь.
Люцифер дождался окончания слов Кенсу, а затем повторил все то же, но на латыни. И его речь лилась, обволакивая и разжигая пламя в людских сердцах. Он сжимал пальцы своего нареченного сильнее, но Су лишь с улыбкой качал головой. Этот мужчина был невероятен.
Нисрок поднес Люциферу и Кенсу ритуальный кинжал, и первым его взял Дьявол, легко рассекая свое запястье так, что по пальцам тут же заструилась темная кровь, а гости испуганно охнули. Кенсу что-то недовольно прошипел, но повторил этот жест, сжав зубы. Несколько капель одни подарили пламени черной свечи, венчавшей их алтарь, а затем, одновременно протянув друг другу руки, они коснулись губами ран, собирая кровь языком.
- По законам семьи нашей, рода нашего этот брак, благословленный огнем и кровью, древнейшими божествами и демонами, заключен, - слова Нисрока прозвучали громко, четко, а за ними послышались немного смущенные вначале, но затем громкие поздравления и аплодисменты. В то же мгновение Су притянул к себе Люцифера, приникая к его губам и жадно его целуя.
«Ты так прекрасен сейчас!..» - простонал Дьявол, прижимая к себе своего супруга, и тот вплел пальцы в пепел волос, не удерживаясь от улыбки в поцелуй.
«Уж кто бы говорил»
«Ммм… Даниэль требует тебя»
«Иду», - Кенсу нехотя оторвался от губ своего Люцифера и они вдвоем повернулись к гостям, улыбаясь.
До подхватил ребенка, которого поднес ему Сону, на руки, и чуть наклонил голову к плечу. Люцифер тут же начал транслировать ему мысли их сына: восхищение тем, какие они красивые, особенно Су, грусть, что они давно с ним не играли, а еще невероятная привязанность и любовь, равные по силе лишь той магии, что пока лишь теплилась в их чаде. В наследнике Адского престола.
- Маленький засранец, - протянул Кенсу, касаясь губами лба ребенка, и тот умиротворенно закрыл глаза. Он чувствовал покой. Защищенность. И счастье.
Так же, как и сам Кенсу.
- Я тоже хочу ребенка, - пробормотал Чонин, наблюдая за ними, и Хань, с тихим смехом обнимая его со спины, ответил:
- Почему нет? Мне осталось не так долго учиться. А потом мы подумаем над этим.
- Правда?.. – прошептал Чонин, а затем резко развернулся, сгребая любовника в охапку и широко улыбаясь.
- Хотя куда мне ребенка, когда у меня ты есть!.. – полузадушено прохрипел Хань, возмущаясь, впрочем, лишь для вида.
- Признаю, что назвать нашего сына «божественным даром» было просто потрясающей идеей. Представляю, в какой ярости братья… - Люцифер вышел на балкон к Кенсу, оглядывающему свои владения, и протянул бокал вина. Тот с удовольствием сделал глоток, чуть прищуриваясь.
- Я знал, что тебе понравится, Владыка, - он слегка присел в реверансе, а затем расслабленно выдохнул, когда Дьявол обнял его со спины, мягко целуя в макушку. – Мне кажется, свадьба прошла чудесно. Гости остались довольны, а я… Крайне удовлетворен нашей «первой» ночью.
- Ночь еще в самом разгаре, господин супруг мой, - горячие губы коснулись нежной кожи за ухом, и До не сдержал тихого стона.
- Безусловно, но зачем торопиться? Впереди нас ждет…
-…целая вечность.
Комментарий к Эпилог, или Принимаю тебя в мужья.
Саундтрек для сцены свадьбы с момента выхода Кенсу: Ruelle - War of Hearts.
Имя “Даниэль” переводится как “божественный дар”, “бог мне судья”, “божественный”. В этом есть своеобразная ирония, не находите? И небольшая отсылка к истинной, первородной природе Люцифера.
Левкои являются одним из цветов, часто имеющих “траурное” значение, связанное со смертью и увяданием. Для Кенсу же это символ его перерождения и уважения к миру его супруга и деда.
Ну… И на этом все. Можете поверить?
И я нет.
Подробнее свои мысли я изложу в паблике, если вам будет интересно, приходите и туда)
Я хочу сказать огромное спасибо всем и каждому - и тем, кто со мной с самого начала, и тем, кто присоединился недавно, и тем, кто читал “безмолвно”, и тем, кто оставлял свои мысли под главами. Огромное, огромное спасибо! Без вас этой истории бы не было.
От себя могу добавить, что есть несколько идей, которые, возможно, найдут свое воплощение в спешлах или драбблах, так что не грустите, что приходится расставаться с героями.
После небольшого отпуска на сессию я начну работу над новой историей. И я надеюсь, что она также найдет своих читателей.
Крепко обнимаю вас.
Ваша, atashi_no_seishun~
========== Спешл, или Так чего ты ждешь? ==========
Комментарий к Спешл, или Так чего ты ждешь?
Мм, неожиданно вышло. Но под вдохновением песни, ставшей саундтреком для главы, захотелось написать нечто подобное.
**Chase Holfelder–Animal**
Тронный зал наполняют стоны боли и предсмертные хрипы, что отражаются от стен громогласно, словно торжественная песнь.
Никто не способен убежать от Люцифера, каждый, кто был избран в качестве его угощения лишь смеет принимать свою смерть со всей покорностью… потому что иного выхода просто не существует. Невидимые путы, что удерживают его жертв на месте, Дьяволу на деле вовсе и не требуются, но отчаяние в глазах – отличная приправа к его угощению.
Он ведет языком по шее какого-то мальчишки почти нежно, то и дело перебирая его волосы… а потом резко вгрызается клыками в плоть, испуская из груди животный рык и наслаждаясь тем, как по подбородку течет горячая кровь, а мягкое тело трепещет, кажется, в уже предсмертных судорогах. Он выгрызает все самое сладкое, раз за разом пробует своих жертв, после чего отбрасывает их, словно обглоданные птичьи кости в сторону, заранее зная, как порадуются его создания объедкам с королевского стола. Нисрок с усмешкой исчезает в одном из темных альковов, довольный тем, что его Владыка принял его дар со всей своей благосклонностью.