- Ничуть! – фыркнул Кенсу, прекрасно зная, что мысли выдают его с головой. Плевать на гордость, плевать на все! Он просто хотел ощутить себя нужным кому-то, признанным кем-то. Отказ Исина, слова Сехуна о том, что он любит Чжана сильнее, и оттого именно он имеет на него право, история Ханя… Все это не добавляло радости в существование Кенсу. И, желая ощутить принадлежность кому-то, он ловко выскользнул из-под руки Люцифера, а потом осторожно сжал его пальцы своими, от смущения натягивая капюшон еще ниже. Глаза Чанеля удивленно расширились, но затем он улыбнулся так, как мог лишь он, и переплел их с Кенсу пальцы в замок.
- Ты настолько очарователен, что я просто не могу сдержаться… - прошептал он, наклоняясь к губам омеги. Су вздохнул судорожно и рвано, невольно облизываясь. Он чувствовал, как горят щеки, уши, все тело, и невероятно жжет в груди.
- Чанель… - прошептал он, подаваясь вперед, но тут внезапно раздался резкий крик:
- Остановись! Не поддавайся его чарам, он сгубит тебя!
Чанель резко зарычал, толкая Кенсу себе за спину, стоило ему только услышать голос незнакомца. Су стянул капюшон, пытаясь из-под руки Пака разглядеть того, кто стоял напротив них и кто столь грубо посмел их прервать.
- Ха. Ты еще жив, мальчишка? – растянул губы в ухмылке Чанель, но Су чувствовал, как тот разъярен. Казалось, его кожа горела пламенем Ада.
- Не дождешься, Нечистый! – голос был хрипловатым, но достаточно приятным. Как и сам незнакомец. Он казался и впрямь мальчишкой, но «взрослая» красота уже тронула его черты, избавляя от подростковой угловатости. Пусть фигура его была скрыта под черными одеждами, Кенсу мог ее представить, а еще ему отчетливо запомнилась своей смуглостью кожа незнакомца, и губы, что были созданы лишь для самых приятных вещей.
- Ты знаешь его? – заинтересованно спросил Кенсу.
- А что, понравился? – вышло более грубо, чем До надеялся, но пронять омегу было не так просто, а потому Чанель прорычал. – Это брат Кай. Его монастырь издревле борется с моими чадами. Чем могу быть полезен?
- Нам не нравится, что ты вылез из своего гнилостного царства! – воскликнул монах, с яростью глядя на Чанеля. – Ты должен немедленно убраться обратно под землю!
- Иначе что? Изгонишь меня парой молитв? – передразнил парня Пак, заставив того задохнуться от возмущения. Но тут вмешался Кенсу.
- Так, погоди! Ты мне про гниль не говорил! У меня очень плохие отношения со всякими гадами и плесенью! – Су ткнул Чанеля локтем.
- Нет, нет, что ты! Я бы не стал лгать своему нареченному, - взволнованно выпалил Люцифер. – От твоих страхов мы всегда можем избавиться. Но ты же должен понимать, какое людишки имеют представление о нашем доме.
- Ну, тоже верно, - не мог не согласиться Су.
- Достаточно! Я избавлю наш мир от тебя, Дьявол! – мальчишка сжал в ладони большой тяжелый крест, который выглядел очень старым. И от Су не укрылось то, как Чанель изменился в лице. Он выставил вперед ладонь.
- Стой! Откуда…
- Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, - бормотал монах, сжимая в руках крест, висящий у него на шее, и Кенсу ощутил волну силы, что прошлась от него, ударяя по Чанелю и заставляя того с ревом согнуться, - in nomine et virtute Domini Nostri Jesu Christi, eradicare et effugare a Dei Ecclesia, ab animabus ad imaginem Dei conditis ac pretioso divini Agni sanguine redemptis! – Чанель рычал, его кожа вспыхивала изнутри горящим пергаментом, покрывалась рубцами, вспарывающими плоть. - Non ultra audeas, serpens callidissime, decipere humanum genus, Dei Ecclesiam persequi, ac Dei electos excutere et cribrare sicut triticum!..*
- Что мне делать?! – вскричал Кенсу, пытаясь понять, как ему остановить пытку, проводимую над Чанелем. Он думал, что в его душе зародится мысль оставить все так, как и шло, позволить экзорцисту избавить его и мир от Дьявола, ведь это наверняка было правильным решением. Но нет. Кенсу не допустил для себя и возможности лишиться Чанеля, он не мог позволить, чтобы у него забрали единственного, кто так самоотверженно желал его, того, кому он должен был принадлежать.
- Крест… - прохрипел Пак, падая на колени, а Кенсу стал взволнованно оглядываться. А затем, схватив тяжелый камень, валявшийся неподалеку, он размахнулся и со всей силы бросил его в монаха, попадая ему прямо в плечо. Тот взвыл от боли, прекращая свою молитву, и Су воспользовался моментом, чтобы броситься на него. Он сам не понимал, что толкнуло его на этот поступок, ведь Кай был явно сильнее его, он был тренированным бойцом. Но сейчас было не до раздумий – Чанелю было больно. Он кричал даже в голове Су, и это разрывало мальчишку, это пробуждало в нем такую ярость, которой он никогда ранее не испытывал.
- А ну, отвали от него! – прорычал он это прямо в лицо монаху, со всей силы хватаясь за цепь с крестом и разрывая ее. А стоило лишь только ему коснуться тяжелого, витого распятия, что оказалось в его ладони, как оно вмиг рассыпалось пеплом, обжигая его кожу.
- Что… Что ты наделал?! – вскричал монах, ползая по земле и пытаясь собрать то, что осталось от артефакта - он был не в силах поверить, что какой-то человеческий мальчишка посмел уничтожить его. Су же подбежал к Чанелю, быстро вытирая горящие ладони о толстовку.
Он упал перед ним на колени, касаясь пальцами его обожженной кожи и чувствуя, как тот дрожит под его прикосновениями, как рубцы сглаживаются, как затухают пожары в его теле. Поддавшись непонятной силе, волне жгучего страха, что он потеряет Чанеля, Су оглаживал его руки, его шею и плечи, лицо. Касался едва ощутимо губами, и с восторгом видел, что Дьяволу становилось лучше, что боль отступала. Он черпал в Кенсу свою силу, а каждая ласка, каждое прикосновение излечивали его.
С волнением Су наклонился к обожженным губам Чанеля, на миг задерживая дыхание.
- Нет! Стой! – Кай вскочил, бросаясь к ним, чтобы остановить Кенсу, но было слишком поздно. Су прижался губами к губам Дьявола, прильнул к его телу, наслаждаясь тем, как тот жаждал его, как сжимал в своих руках и будто пил дыхание своего нареченного.
Вмиг Кенсу ощутил волну пепельных волос, упавших Чанелю на плечи, и с безумием оторвался от его губ, чтобы увидеть, как тот выпрямляется, подняв Кенсу с колен, и расправляет свои крылья.
- Ты посмел пойти против меня, мальчишка! – его голос был неузнаваем, глаза заволокла тьма, а во рту тут же показались клыки. Кай взволнованно отшатнулся, пытаясь вновь начать читать иную молитву, но все без толку. Легкого движения пальцев Люциферу хватило, чтобы отбросить человека в сторону, как сухой лист. Врезавшись спиной в стену, он захрипел от боли, тут же падая на колени и хрипло дыша. Изо рта его текла кровь, и он царапал пальцами землю, не в силах подняться. Вероятно, виной было то, что Чанель неотрывно смотрел на него, придавливая одним лишь взглядом к земле.
- Помоги мне!.. – прохрипел монах, возводя на Кенсу, спокойно наблюдавшего за происходящим, умоляющие глаза.
- С чего вдруг? – хмыкнул он.
- Ты… Ты же человек! Ты просто очарован Дьяволом! Помоги мне, а я избавлю тебя от него!..
- Серьезно? То есть то, что сейчас было, не показало тебе, что я этого не хочу? – ухмыльнулся омега, наслаждаясь тем, как меняется взгляд Кая. Су вздернул подбородок и отчеканил. – Если ты посмеешь причинить ему боль, то я лично уничтожу тебя и всех тех, кто тебя послал.
- Но он же… Он же сам Дьявол!
- Я в курсе, представляешь? – безумно рассмеялся Су, а потом наклонился к монаху, тут же резко придавливая его к земле подошвой ботинка, как раздражающее насекомое. – Потому что он – мой альфа. И мой будущий муж.
Комментарий к Глава девятая, или Экзорцист.
В главе использован текст молитвы для экзорцизма Папы Льва XIII, с которым легко можно ознакомиться в сети. Зачастую он используется для изгонения демонов из человеческого тела. В данных обстоятельствах большую роль сыграла даже не сама молитва, а крест, который был артефактом, усиливающим действие слов, произнесенных монахом.
Хотя артефакты обычно принадлежат ведьминскому роду.
Вот такая вот ирония.
И перевод, собственно, использованного фрагмента: “Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская, именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа, искоренись и беги от Церкви Божией, от душ по образу Божию сотворенных и драгоценною кровию Агнца искупленных. Не смеешь боле, змий хитрейший, обманывать род человеческий, Церковь Божию преследовать и избранных Божиих отторгать и развеивать, как пшеницу”.
========== Глава десятая, или Наша прошлая жизнь. ==========
- Должен признаться, что этот способ перемещения мне понравился, вот только ты чуть не сшиб своими крыльями цветы с соседского балкона, - хохотнул Кенсу, пытаясь прийти в себя после неожиданного полета. Он особенно ничего не смог осознать, потому что все, чем он занимался во время полета – это крыл Дьявола по-черному, обещая ему «веселую жизнь», если тот его уронит.
Они наверняка привлекли чье-то внимание, но Кенсу не беспокоился – он знал, что, во-первых, в летающего человека с рогами никто бы не поверил, а во-вторых, Люцифер наверняка умел «подчищать хвосты», как бы иронично это ни звучало.
Пак уже принял былую человеческую форму и лишь наблюдал за Кенсу, переводящим дыхание. Его взгляд был нечитаемым, но омега буквально спиной ощущал, что тот обжигает его кожу.
- Тебе… Тебе разве не пора по своим дьявольским делам? – неловко спросил он, непроизвольно скользя языком по губам. От воспоминаний об их поцелуе в животе сладко заныло.
- Если ты о своих любимых козлах, то они проживут и без наших сношений, - прошипел Люцифер, медленно опускаясь в кресло и широко разводя ноги. Су сел рядом с ним на полу, изо всех сил стараясь не смотреть в различные очень привлекательные места, опираясь спиной на кровать и устало потирая руки, которые, казалось, до сих пор горели. – Больно?
- Что это за хрень была? Почему жжется? – недовольно поморщился Су, поднимая на Чанеля глаза. Тот задумчиво протянул:
- Артефакт. Это распятие усиливает любую молитву… Усиливало.
- Я читал про обряды экзорцизма, когда был помладше, но разве амулеты, артефакты и прочее… Это не из области магии? Тогда почему подобная вещь оказалась в обиходе монахов? - омега осторожно подул на свои руки. Чанелю, кажется, надоело на это смотреть, а потому он попросту бухнулся рядом с Кенсу на пол, взял его ладони в свои и что-то быстро зашептал, тут же чернея глазами. Кенсу ощутил жар, куда более сильный, чем раньше, а затем боль стихла, уносимая ласковыми прикосновениями острых когтей к смугловатой коже. Су, словно завороженный смотрел, как Дьявол вычерчивает в перекрестье линий незнакомые руны. – Почему крест так среагировал на меня?
- Потому что ты – грешник. И, более того, человек, чья душа связана со мной так тесно, как только возможно, - дьявольская ухмылка тронула его губы. – Подумать только, мой нареченный одним лишь прикосновением изничтожил артефакт, которому более тысячи лет! Я представляю, как перекосится лицо главы Ордена!
Су невольно не удержался от смешка:
- Вижу, ты не особенно любишь их братию.
- Что неудивительно, ведь они пытаются бороться со мной и моими прислужниками. А еще они лишили меня самого дорогого, что у меня когда-либо было.
- Чего же? – прошептал Су, чувствуя, как горло неприятно сжимается.
- Тебя. И нашего ребенка, - альфа провел когтями по щеке Кенсу, улыбаясь с такой горечью, что было страшно. – Ты был всего лишь монахом, совсем еще мальчишкой. Нецелованным, не знающим, что такое любовь и наслаждение. Тебя воспитывали лишь для молитвы, для того, чтобы ты смог приносить себя в жертву раз за разом, как только станешь старше. Но однажды на пороге монастыря появился молодой мужчина, рыцарь, раненый в бою. Главы Ордена пустили его внутрь, дабы он закончил свою жизнь в святом месте. Но ты был слишком добрым, ты не мог дать человеку попросту умереть, даже если так повелел ваш Бог. Ты знал, какие травы и отвары нужно использовать, чтобы излечить его раны, а потому и решил рискнуть всем ради незнакомца, которого ты видел впервые в жизни. И благодаря тебе, твоим ласковым рукам он смог прийти в себя, смог отодвинуть смерть, - Кенсу судорожно вздохнул, когда длинные, узловатые пальцы мягко легли ему на шею. – И в ответ ты увидел благоговение в чужих глазах, благодарность и что-то, что было неизвестно тебе. Тот рыцарь полюбил своего спасителя, даже согласился ради него остаться в монастыре, провести там весь остаток своей жизни. Ты был таким юным, ты познавал мир через маленькое окошко под самым потолком кельи, через множество книг, хранящихся в библиотеке монастыря… Через долгие и столь греховные для тебя рассказы того рыцаря о том, каков же мир на самом деле. У тебя появился новый друг, друг, с которым однажды ты стал еще ближе, - омега закусил губу, чувствуя, как мурашки бегут по позвоночнику. – Ты раскрылся перед ним, принял его, в свою душу и в свое тело. Ты задыхался от восторга первых поцелуев, чувствовал дрожь во время мимолетных касаний самыми кончиками пальцев, ты познавал, что значит любить кого-то всем сердцем. И не знал, что тот, кто стал тебе столь дорогим, является Дьяволом во плоти человека, пришедшим за душами глав Ордена.
- А дальше?.. – прохрипел Кенсу, тяжело дыша от столь сильного и кружащего голову аромата, что исходил от Чанеля.
- А дальше оказалось, что ты носишь в своем чреве наше дитя, - Люцифер был готов завыть, его голос стал глухим от боли. Он резко подался к Кенсу, проводя носом по его щеке и притягивая его все ближе к себе, отчего омега был вынужден забраться к Чанелю на колени. – Носишь моего наследника, представляешь?
Кенсу заворожено опустил руку на свой живот, чувствуя, как глаза начинает щипать от едкой боли.
- Что с нами случилось, Чанель?
- В монастыре, где ты воспитывался, подобное приравнивалось к греху прелюбодеяния, ведь вы все клялись хранить свою невинность. А когда монахи прознали, что это не их Господь поставил меня на ноги, а твои знания трав, то все было решено для тебя и для нашего чада. И я попросту не успел на пару мгновений!
- Почему? Ты же Люцифер, ты можешь все! – воскликнул Кенсу, чувствуя, как горло сводит судорогами.
- Твое слово для меня – закон. Ты – мой нареченный, лишь ты повелеваешь мной. И в чертову ночь, когда за тобой пришли члены Ордена, дабы насильно отвести на обряд Очищения, а затем представить Суду, ты запретил мне даже подходить к себе. Ты не мог позволить, чтобы наше дитя вырвали из твоего чрева, ведь ты любил его так сильно… Ты предпочел уйти вместе с ним. Я слышал лишь твои крики, то, как ты проклинал свой Орден, тех, кто тебя воспитал, скрывая истинную правду о том, что творится снаружи храма. Когда я ворвался в твою келью, ты лишь прошептал, что прощаешь меня за все… А потом просто перерезал свое горло, тут же падая к моим ногам. Я пытался тебя спасти! Но, уже теряя свою жизнь, ты запретил мне делать это - даже тогда ты не хотел, чтобы я пострадал. Глупый мальчишка, что мне сделалось бы? Я же сам Люцифер!.. – никогда Кенсу еще не слышал столько боли в ранее пропитанных гордыней словах. – Ты просил лишь, чтобы я покарал тех, кто сотворил такое с нами…
- Ты ведь убил их, правда? – яростно вскинул голову Кенсу, прижимаясь лбом ко лбу Пака и дрожа плечами. – Скажи, что они страдали! Скажи мне! Они этого заслужили!..
- Твое тело не успело еще даже остыть, как я уничтожил всех тех, кто был причастен к твоей смерти! Всех! До единого… - хрипло рассмеялся Чанель, сжимая Кенсу в своих руках так крепко, что ему было больно. Но он не вырывался, жадно поглощая каждое слово Дьявола. - Я спалил тот монастырь, отдав монахов на растерзание своим чадам, доказал, что никакая молитва их не спасет! И они рвали, грызли их тела, ломали кости, истязали, насиловали… Их крики и мольбы о помощи были самым сладким звуком, что я слышал в своей жизни!