Комментарий к Глава 5
Стиллы:
http://pixs.ru/showimage/noviykolla_4436779_21575868.jpg
========== Глава 6 ==========
Он отстраняется и лукаво ухмыляется, серые глаза сияют ярче солнца. Моё сердце пропускает удар, пока я заворожённо наблюдаю за ним и понимаю, что улыбаюсь в ответ. То, что я так долго и упорно сдерживала внутри, пытаясь закрыть, вырвалось наружу. Это чувство к нему, похожее… на любовь?
— Кого ты пытаешься обмануть? — весело спрашивает он.
Я хмурюсь.
— Ана, — он привлекает меня к себе и обнимает, шумно вдыхая воздух. Мои руки беспризорно болтаются.
А ведь это неправильно. Как так получилось, что пять минут назад я хотела бежать, куда глаза глядят, а сейчас нежусь в его объятьях? Это же Кристиан, он не сможет просто забыть. Для него это ещё одно только доказательство, что я что-то чувствую. Ещё одна причина не отступать. И теперь он точно не откажется. Что я наделала? Хотела оттолкнуть его, а сейчас своими руками разрушила эту иллюзию. Он знает, что дорог мне. Теперь знает.
— Нет, — выдыхаю я, и он отходит на шаг.
— Что такое? — беспокойный взгляд скользит по моему лицу. Как только я опускаю голову, дабы не видеть Кристиана, потому что так легче, он нежно приподнимает подбородок, заставляя посмотреть в глаза.
— Отпусти, — тихо бормочу я, но не предпринимаю попыток сбросить его руку.
— Почему? Всё же хорошо. Я люблю тебя. И ты меня любишь.
— Нет, — я мотаю головой, — это не так.
— Ты любишь меня, я же вижу.
Я ещё больше трясу головой.
— Я чувствую, как ты рвёшься ко мне, но сдерживаешь себя. Ты целовала меня, как раньше. Ана, можно всё вернуть, понимаешь?
— Я не люблю тебя, — выдавливаю я из себя. — Ты сам себе это внушил. Это поцелуй был лишь доказательством. Я хотела убедиться, что чувств не осталось. И только.
Я не решаюсь отвести взгляд, хоть и безумно хочется. Но это будет подтверждением моей лжи. Лучше бы я умерла сейчас, чем видеть его таким. Видеть, как медленно гаснет счастье в его глазах, как умирает надежда и пропадает нежная улыбка.
— Это ложь… — упрямиться он, и на лбу проступает морщинка.
— Нет, это правда! Хватит себя убеждать, что всё можно вернуть. Ты всё испортил ещё тогда, — я чувствую, как эти слова вонзаются в него подобно самым острым ножам.
— Я не верю тебе, — в глазах появляется ещё больше отчаяния, и меня начинает трясти.
— Всё, говорить больше не о чем, — я ухожу, и тишина лишь служит доказательством, что он поверил. Хотя бы на минуту, но поверил. А потом меня уже не будет.
— Ана, — надломленный голос приводит меня в ужас.
Я резко оборачиваюсь. Грей стоит в той же позе, лишь какое-то безумие и невыносимая боль отражаются на его лице. Нет, Кристиан!
Меня разрывает два желания: бежать изо всех сил, бежать сию же секунду, ибо потом я уже не смогу, и желание обнять его, успокоить, забрать всю боль себе. Глаза предательски щиплет, а губы как будто заледенели. Ана, ты должна уйти!
Моё подсознание в глубоком обмороке. Мы просто стоим и смотрим друг на друга, глаза в глаза и, кажется, ничего уже не важно в этом мире. Пронзительные серые и яркие голубые.
— Кристиан, ты не должен… — я облизываю губы и пытаюсь подобрать слова. Его взгляд, проходящий сквозь меня, наконец, сосредотачивается. Но от этого не легче.
— Ты мне не безразличен, но я не могу. Пойми же ты, что не всё в этом мире так просто. Не всё решается по щелчку пальцев. Есть вещи, которые, как бы мы не хотели, не подвластны нам.
Он не отвечает, лишь смотрит, и, надеюсь, слушает.
— Знаешь, — я решаю использовать последнее, что хотела бы, — бывает то, что мы считаем мёртвым, долго ещё не хочет умирать.
Он внезапно хмуриться. Подействовало. И не дожидаясь его реакции на эти слова, я ухожу. Теперь уже не оглядываясь.
***
— Привет, — я плетусь на кухню и застаю Фиону за столом.
— А где папа? — удивляюсь, что она одна.
Дочь улыбается своей беззаботной детской улыбкой, и собирается ответить, но тут я слышу голос за спиной.
— Почему так долго? — повернувшись к источнику звука, я вскидываю брови.
— Ты чего?
Кэш всем своим видом показывает напряжение, словно я — нежданный гость.
— Ничего, — отмахивается он и продолжает буравить меня взглядом.
— На работе, — просто говорю я.
— Да ну? — он наклоняет голову. Совсем как Кристиан.
— Да что такое-то? — я всё ещё не понимаю. — Какая муха тебя укусила?
Впервые вижу Кэша таким. Не злым и не усталым, а хладнокровным и чужим.
— Вы ругаетесь? — внезапно подбежавшая дочь разряжает обстановку. При виде её грустного личика, я зло кошусь на Кэша и сажусь на корточки.
— Нет, ну что ты! Мы разговариваем, — я целую её в лоб, метнув ещё один разгневанный взгляд на мужа. — А тебе спать не пора, принцесса?
— Я уже не маленькая и понимаю, что вы ссоритесь! — хмуриться она, и это заставляет меня улыбнуться.
Всё-таки она и правда уже не маленькая. Моя Фиона. Самое дорогое, что у меня есть. Лучик надежды и счастья в этом тёмном мире.
— Пойдём? — и, не дожидаясь ответа, я подхватываю её на руки, щекоча лицо своим носом. Она смеётся и на душе становиться легче. Любимый звук. Не хватало мне ещё дочь перепугать.
Твёрдо решаю уложить её спать и вернуться договорить с мужем.
— И? — я скрещиваю руки на груди.
Кэш уже расположился на диване и, как ни в чём не бывало, смотрит на меня. Такое чувство, что это я начала нападать на него, только переступив порог.
— Извини, погорячился. Трудный день выдался, — он ожидает моей реакции. От злости не осталось и следа.
— Погорячился? — я фыркаю. — Что-то не похоже. Ты же знаешь, что я всегда задерживаюсь на работе. Так в чём же дело?
— Ни в чём, — и, заметив мой недоверчивый взгляд, добавляет. — Ни в чём, правда, я просто не сдержался. Прости меня.
Я молчу, всё ещё не веря. Кэш подходит, привлекает к себе и медленно целует в лоб. Потом, заглядывает мне в глаза и с какой-то едва скрываемой печалью произносит:
— Я просто так люблю тебя…
К чему это он? Я открываю рот, чтобы спросить, но Кэш уходит в спальню, ссутулив плечи. На душе становится гадко и мерзко. И впервые за весь день совесть даёт о себе знать.
Сегодня ты целовала другого. И не просто целовала, а наслаждалась… Ты изменила ему, Ана.
Ты изменила.
========== Глава 7 ==========
В обеденный перерыв я решаю заскочить в кафе. Сегодня на удивление лёгкий и свободный ото всякой корреспонденции день. Номер вышел вчера и Крауч ждёт результатов.
Мне осталось отправить документы в главный офис и всё. Возможно, даже удастся вырваться домой пораньше. Чего на работе зря сидеть?
В кафе людей много, как и всегда в такой час. Я вижу свободный столик и иду туда, по дороге высматривая Клэр. Люблю это кафе из-за ненавязчивости и уютной обстановки. Здесь вообще редко можно встретить кого-нибудь из издательства или работников из соседних вышек. Скорее всего, потому, что кафе само по себе маленькое и неприметное, но это только снаружи. За третьим столиком я вижу смутно знакомую широкую спину. Майка с коротким рукавом и лежащая рядом на сидении куртка напоминают мне одного человека…
— Элиот, — я удивляюсь собственному голосу — хриплому и испуганному. Как будто боюсь, что это действительно он.
Мужчина слегка поворачивает голову, чтобы увидеть моё лицо. Он молчит несколько секунд, но мне хватает, чтобы удостовериться окончательно в своей догадке. Это и правда он! Только вот совсем не такой, каким я его помню.
— Ана… — так же ошарашено выдыхает он, округлив глаза.
— Привет, — зачем-то произношу я, растягивая улыбку «так надо».
— Привет, — вторит он, потом спохватившись, встаёт и быстро обнимает меня. — А, садись! Я просто не ожидал тебя здесь увидеть. Хотя, я вообще не ожидал тебя увидеть! О, Боже, ты так изменилась, нет слов. Я, наверное, сейчас выгляжу, как полный кретин, но я серьёзно безумно рад тебе.
Я хмурюсь, и он поясняет.
— Столько лет прошло, от тебя никаких новостей. Хотя с чего бы тебе со мной связываться… — Элиот улыбается и вокруг глаз появляется множество морщинок.
Я смотрю на него и не понимаю: этот человек, кажется, ещё вчера был молодым и беззаботным красавцем, душой любой компании, не ведавший печали и боли. А сейчас Элиот выглядит постаревшим на лет десять, вместо прошедших четырёх. Да и вообще лицо его стало намного взрослее: уголки губ теперь смотрят вниз, а глубокая морщинка залегла меж бровями. Что же с ним случилось? Я очень хочу узнать как у него дела, ведь Элиот — как машина времени в прошлое.
— Ты очень изменился, — подмечаю я, заказывая жаркое и апельсиновый сок подошедшей официантке.
— А как же кофе? — изумляется он.
— Я не пью кофе, — заправляю прядь волос за ухо. — Никогда его не любила.
Не изменяю этой привычке уже столько лет. Хотя бы что-то остаётся прежним.
— Ну как, забралась на вершину карьерной лестницы? Или, — он заговорщицки понижает голос до шёпота, — вышла замуж? — карие глаза искрятся.
— И то, и другое, — я неопределённо пожимаю плечами.
— Да ладно? — Элиот действительно удивляется и облизывает губы.
— Так как у тебя дела? — в свою очередь интересуюсь я. — Чем занимаешься?
— То там, то тут, шатаюсь по миру, тебе и не рассказать, — уклончиво отвечает он. — Недавно приехал, хочу повидаться с семьёй. У отца какой-то новый благотворительный проект, так я ему с Детройта привёз несколько картин. Такие деньги отвалил за простые треугольники! Современное искусство, что поделать. Да и Кристиан попросил заехать… — он замолкает и с опаской поглядывает на меня. — Вы ведь с ним тогда так внезапно расстались… Родители его чуть до инфаркта не довели расспросами, что да как.
— Ты же знаешь, почему это произошло… — я опускаю взгляд на стол, стараясь сохранять улыбку, хотя получается это у меня плохо.
— Извини, Ана, я и сам с ним на эту тему никогда не заговариваю. Слишком больно до сих пор, чтобы принять… — я поднимаю голову, Элиот смотрит в упор.
Этот взгляд… взгляд человека, который ужасно устал и в этом взгляде так много плохо скрываемой боли. Есть что-то общее между его глазами и глазами Кристиана. Я пытаюсь отогнать печальные мысли.
— Ничего, я уже забыла об этом, — вру я, хотя знаю, что Элиот не поверит.
С характером Кристиана и Элиота мне трудно представить, как они общаются после всего, что произошла. Два вулкана. И я себя чувствую очень виноватой, ведь если бы я промолчала, то, возможно, Кейт и сама ушла, но это было бы не так больно — услышать всё от неё, чем понимать, что тебя предал любимый человек. Мне это знакомо. Но спасибо Грею, что хотя бы рассказал мне всё сам.
— Ладно, но всё-таки я больше хочу узнать о тебе, — Элиот мгновенно меняется в лице, принимая беззаботный вид. Точнее, старается принять…
Обеденное время пролетает незаметно, и я пытаюсь уговорить Элиота отпустить меня. Я хоть и правая рука, но за опоздание почти на час меня никто по головке не погладит.
— А сколько дочери-то? Я так и не понял. Ана, подожди! — он хватает меня за предплечье, когда я уже огибаю стол.
— Элиот, мне правда прилетит. Давай в следующий раз обо всём поговорим, идёт? Напиши мне, — я улыбаюсь.
— Ей четыре, — вслед бросаю я, и его лицо принимает ошарашенный вид, как будто кто-то хорошенько приложил сковородкой.
К моему удивлению, Клэр сама ещё не вернулась с обеденного перерыва, поэтому я быстро оказываюсь у себя в кабинете.
— Лиза, — я нажимаю кнопку вызова.
— Да, миссис Эдвардс? — мгновенно отвечает она.
— Крауч у себя? — небрежно интересуюсь я.
— Нет, его сегодня не будет. Мистер Крауч уехал час назад.
— Хорошо, — я облегчённо выдыхаю, — спасибо.
Всё, значит решено. Заканчиваю все дела и еду домой. Пораньше заберу Фиону и даже успею с ней погулять. Звоню Кэшу, чтобы спросить, во сколько он сегодня освободиться. Трубку никто не берёт, и я решаю, что он занят, и, скорее всего, будет поздно. Надеюсь, не за полночь.
***
В воскресенье я всегда встаю поздно. Ну, насколько это позволяет неугомонная дочь. Обычно в выходные она просыпается раньше нас и устраивается посередине. Пару минут полежав и заскучавши, Фиона начинает всех будить.
Но сегодня я встала значительно раньше, чем домашние и пошла готовить завтрак. К десяти часам встали Кэш и Фи, и все вместе мы начали трапезу.
Жаль, что таких моментов очень мало. Я даже подумывала вернуться к должности редактора, чтобы иметь больше времени на семью. Я знаю, что дочери не хватает внимания, хотя Фиона для своих лет уж слишком самостоятельная и бойкая. Если она чего-то не хочет, её никак не заставишь. Упрямая до ужаса и очень вспыльчивая. Что же будет, когда она подрастёт? Боюсь представить.
Внезапный звонок в дверь застаёт меня врасплох.
— Кого это в такую рань принесло? — ворчит Кэш и собирается подняться.
— Сиди, — я вскакиваю, и ласково целую его в лоб по привычке, — я сама.
И правда, кто в такую рань? Открываю дверь и секунды три пребываю в странном состоянии. Кажется, что моё воображение слишком разыгралось и теперь показывает противоестественные, невозможные картины. С высоты своего роста, он напряжённо вглядывается в моё лицо.
— Кристиан?.. — я заставляю себя закрыть рот, отвисший почти что до земли.
— Привет, — уголки его губ дёргаются, но глаза остаются серьёзными. — Мне надо с тобой поговорить.
Он собирается войти, но я не двигаюсь.
— Думаю, это плохая мысль, — я хмурюсь и думаю, как отреагирует на это Кэш.
О чём он хочет поговорить? Неужели опять о нас? Зачем было приезжать ко мне домой, если Грей прекрасно знает, что я замужем? Вот только очередного скандала мне не хватало. Он хмыкает, видимо, понимая, из-за чего я не хочу его впускать.
— Давай поговорим у меня в машине.
Я недоверчиво кошусь на него. Это ещё зачем?
— У твоего мужа ничего не вызовет подозрений, если он вообще меня не увидит, — поясняет Грей.
Я недолго думаю, затем соглашаюсь. Это меньшее из зол. Да и что он мне сделает?
— Ладно.
Быстро надеваю куртку и выхожу. Кристиан ждёт меня у машины и придерживает дверь. В метрах десяти на другой стороне дороги я вижу человека, подозрительно похожего на его охранника, гуляющего по тротуару. Сажусь на заднее сидение, и Грей садиться следом. Кроме нас, в машине никого нет, и я ещё раз убеждаюсь, что тот прохожий — действительно охранник Кристиана.
Долго не думая, он берёт меня за руку. От неожиданности, я даже сразу не понимаю, что нужно отдёрнуть её.
Мне до боли в груди всё это напоминает наше прошлое. Начиная от запаха салона машины, заканчивая теплотой его широкой руки. Прошлое, в котором мы были вместе, были счастливы, и ничто не способно было нас разлучить. Как мы тогда думали…
— Ты не говорила, что у тебя есть дочь, — серьёзно смотри на меня Кристиан.
Я чувствую, как бледнею. Он узнал? Но как?
— А это имеет значение?
— И вообще, как ты узнал? Опять следил за мной? — я щурю глаза.
— Элиот сказал, — не теряет самообладания Грей.
Вот оно что. Элиот. Я виделась с ним два дня назад. Неужели он сказал Кристиану, что мы встречались? Но зачем? Он же говорил, что ему до сих пор больно вспоминать эту историю…
— Ясно. И о чём ты хотел поговорить? — он находиться так близко, что я задыхаюсь, но вида не подаю.
Чувствую острую необходимость сейчас же вернуться домой и закрыть дверь на все засовы.
— Ты ещё не поняла? — глаза как никогда серьёзны.
— Если честно, то нет, — рассеяно отвечаю. Я и правда не понимаю, к чему он клонит.
— Ей четыре года… — он смотрит на меня, как будто это всё объясняет.
Я хмурюсь, и он продолжает.
— Мы расстались четыре года назад, — и, после недолгой паузы, продолжает, — Анастейша, скажи мне, чей это ребёнок? — глаза Кристиана что-то отчаянно ищут в моих.
Я сглатываю. Он думает, что это его ребёнок? Что? Неужели Грей настолько наивен, что полагет, что я ничего не проверила? Я ведь тоже когда-то думала, что Фиона — ребёнок Кристиана, но такого не могло быть. Всё просчитала, всё до мелочей. Это ребёнок Кэша все сто процентов. А то, что порой я вижу в ней Грея, его привычки, его глаза, губы, даже фразы — это всё моё воображение. По крайней мере, так мне сказал мой врач. Это не может быть ребёнок Грея.