- Ты говорила, что тебе нужно уйти по семейным обстоятельствам, - начал Учиха, наконец, отведя от неё взгляд. Сакура с облегчением вздохнула, кивнув и повернувшись к нему лицом:
- Ну да, что-то не так?
- Что за обстоятельства?
- Я не намерена вам про это говорить, – фыркнула Сакура, язвительно закатив глаза и снова повернувшись к доске.
Мужчина лишь хмыкнул. Она знала, что он насмехается. Но ничего смешного, как ей казалось, в этом не было. Потому девушка нахмурилась. Швырнуть бы в него этот чёртов мел, которого осталась уже половина, как не меньше…
- По-вашему, это смешно?
- Я не смеялся. – Справедливо заметил Учиха.
- Вы хмыкнули.
- Но я не смеялся.
- Да, но вы хмыкнули, – упорно стояла на своём Сакура, повернувшись к нему лицом и уперев руки в бока.
Чёрт возьми, что она делает?
- Но я не смеялся, – терпеливо повторил Учиха уже сквозь зубы, нахмурив чёрные брови.
- Тогда хватит хмыкать тут уже мне на ухо, меня это бесит! – вскричала она, бросив мел на пол, так что он раскололся на мелкие кусочки.
Она и сама не понимала, почему так взбесилась. И, наверное, со стороны это выглядело дико смешно – восемнадцатилетняя девчонка, которая кричала на своего преподавателя и злилась лишь потому, что отбывала у него наказание, так ещё и стояла вся в мелу, как будто её в муке изваляли. И ему явно было смешно видеть её такой, это точно…
Сакура тяжело вздохнула, откинув со лба прядь нежно-розовых волос, гордо вздёрнув веснушчатый носик и скрестив руки на груди. Чёртов Учиха, как же он бесит… Она даже не заметила, как он резко поднялся с места, направившись к ней быстрым шагом. Ну вот, фантазия Сакуры началась… Девушка попятилась к доске, тараща ярко-изумрудные глаза, даже не зная, что ему сказать. Она только шумно сглотнула, приоткрыв бледно-алые губы. Вся его стройная высокая фигура источала холод, так ещё и не предвещала ничего хорошего – тяжело дышит, хмурит тонкие брови, сжимает длинные пальцы в кулаки… и Сакура сейчас боялась его ещё больше. А вдруг ещё руки распускать начнёт? А он и распустил – едва ли он подошёл к ней, как вдруг схватил её за тонкие запястья, заведя их за спину, а сам наклонился к ней, так ещё и настолько близко, что Сакура раскраснелась ещё гуще от неожиданности и смущения.
- Тебя что, оставить на лишний час наказания, девочка? – грубо осведомился он, уже выворачивая ей запястья. Сакура зажмурилась от боли. На неё пахнуло приятным запахом ментола и ещё чем-то дико сладким… – Я могу, не сомневайся. И могу тебя так заставить отбывать наказание, что ты будешь просить, чтобы я тебя отпустил.
Сакура только приоткрыла глаза, едва ли не плача от такой обиды:
- А вы знаете, что к студентам нельзя применять рукоприкладство?..
- Харуно, ты отдельный случай, не сомневайся, – прошипел он, а Сакура нахмурилась.
Ей хотелось двинуть ему, но руки-то заняты. И вообще, какого хрена он её тут стоит и домогается?! Невозможно! Да что это за преподаватель, который лезет к своим студенткам?! «Студентке», - поправила девушку совесть, закивав, снова вытирая кровь из носа. Сакура смотрела в его глаза. Чёрные, пронизывающие своей глубиной… Девушка сглотнула, снова покраснев. Она ничего больше не могла ему сказать. И неужели его глаза могут настолько сильно гипнотизировать, настолько, что она даже не может вывернуться из его цепких сильных пальцев, ничего не может ему сказать, возразить… выдавить из себя хоть один звук.
- Отпустите меня… - прохрипела девушка, а он только усмехнулся прямо ей в лицо.
Ей казалось, что ещё секунда, и она либо потеряет сознание, либо закричит, если получится. Иначе он точно коснётся её губ своими. Она даже приоткрыла бледно-алые губы… Щёки девушки снова заалели. Он стал рассматривать её личико. Такое смущённое, покрасневшее… Значит, говорить всякие гадости она не смущается, а когда он склоняется к ней или стоит близко, так она сразу же упасть в обморок готова.
Он смотрел в её испуганные ярко-изумрудные глаза… и такого цвета глаз он не видел ни у кого. Она так часто дышит, так… и ему нравится, как от неё пахнет. Маняще, приторно, ванилью или белой лилией. Сладкий запах. Он ему понравился даже тогда, когда она проходила мимо него после первой пары… И ему понравилась она. Такая красивая, невинная, в ней сидит какая-то наивность, которой нет ни у кого, кто есть в этом классе. Девушка хлопнула длинными густыми ресницами, а Учиха не торопился её отпускать. Хотел поцеловать её прямо в приоткрытые бледно-алые губки… она как будто так и просила поцелуя. Глупая девчонка, зачем она их так приоткрывает? Только ещё больше влечёт его к себе, а это не очень хорошо. Просто Саске представлял, какой слух пойдёт по всей Конохе, если он сорвётся и изнасилует восемнадцатилетнюю студентку. Ещё и квалифицированный преподаватель по алгебре, да где это видано?!
- Мне только один вопрос интересен: чем же я тебе так не понравился? – тихо поинтересовался Учиха.
Сакура сглотнула. Он шептал прямо на её нежные губы, опаляя горячим дыханием. Она сама невольно потянулась к его бледным красивым губам, но что-то её вдруг резко остановило, как будто бы потянуло за длинные нежно-розовые волосы. Наверное, это совесть, которая до сих пор не оставила попыток вразумить девушку.
- Тем, что вы… что вы… так… вы… - замялась Сакура, опять сглотнув.
Это её бесило. У неё было какое-то презрение к самой себе, словно это сейчас была не она, а будто за неё кто-то пытался всё это сказать Учихе, кто-то заикался, кто-то внутри неё поддавался этому учихиному взгляду… Сакуре не нравилось это. Несколько минут назад она готова была швырнуть в него мелом, а теперь… а что теперь? Что она сейчас может с ним сделать? А с собой? Ничего… эта безысходность… как тень нависла над беззащитной девчонкой, и теперь, кажется, Сакуру ничего не спасёт.
- Я – что? – переспросил он, вздёрнув чёрную бровь.
Сакура всхлипнула. И как вырваться из этого беспредела? Кажется, Учиха вот-вот готов выпустить когти, а тот демон, который, как казалось Сакуре, сидит внутри него, выйдет на свободу, освободится от темницы бренной плоти… боже, о чём сейчас её мысли? Она вообще не могла привести ни одну из них в порядок, только глядя в глаза Учихе, не отводя своих, пугаясь всего этого…
- Сакура, я тебя сегодня не отпущу рано домой, и ты прекрасно знаешь почему.
Нет, она не знает, даже думать об этом не может… что он себе позволяет?! Нужно обязательно рассказать об Цунаде… Но сделает она? Цунаде-сама тут так же бессильна, как и Сакура. И вдруг он прислонил девушку спиной к исписанной мелом доске, так что она распахнула глаза. Да уж, она точно как будто в муке, а полиция может подумать, что кто-то на неё просыпал кокаин, и загрести её куда подальше, а то и посадить…
Сакура старалась об этом не думать. Она вообще не знала, что ей делать. И он вдруг отпустил её тонкие запястья, а Сакура облегчённо вздохнула. Хотела оттолкнуть его, уже упёрлась маленькими ладошками в предплечья, чуть сжимая мышцы тонкими пальчиками, тихонько выдохнув и, наконец, опустив длинные ресницы от смущения, глядя в пол. Она даже не думала, что он к ней так близко, и она, по сравнению с ним, такая маленькая и беспомощная…
Девушка опять всхлипнула, стараясь не заплакать изо всех сил. А он склонился к ней. Она невольно хотела обнять его за шею, хоть и сама не понимала, что делала… Она уже протянула руки к его шее, но он вдруг опять перехватил её запястья обеими руками, уже не так сильно сжимая их в длинных пальцах, приподняв в улыбке уголок губ. И Сакура сейчас спросила себя, когда он слишком близко наклонится к ней: теперь можно паниковать? И совесть ответила: «да, Сакура, пожалуй, можешь паниковать, если найдёшь для этого в себе силы и смелость». Она вообще не понимала, что он хотел с ней сделать… Он осторожно коснулся мягкими тёплыми губами её нежной покрасневшей щеки.
- Нет… - выдыхает девушка, чуть приоткрыв глаза, – я не понимаю, почему…
Он усмехнулся прямо в её аккуратное ушко, от чего девушке стало щекотно и она отвернула от него голову, приоткрыв бледно-алые губки, закрывая глаза.
- Мне нужно домой, - тихо проговорила она, едва ли не плача.
На ярко-изумрудные глаза навернулись слёзы. Учиха приподнял в улыбке уголок красивых губ, снова поцеловав её в щёку, слыша её тихий выдох, такой, чтобы он не слышал, как она надеялась.
- По… пожалуйста, перестаньте…
- Нет, Сакура, тебе ещё рано домой, ты не отработала у меня наказание, а это не очень хорошо. Ты ведь не хочешь неудовлетворительную оценку по алгебре, правда? – осведомился он, усмехнувшись. Сакура замотала головой, вытаращив глаза. – Ну, вот и отлично…
- Можно я помою доску и пойду? Меня ждёт маленький братик, - наконец созналась она, всхлипнув и зажмурившись, так что из глаз скатилась первая слеза.
Учиха чуть нахмурился. Он даже и ожидать не мог, что у неё есть маленький брат, так ещё и то, что она заботится о нём. Он вдруг отпустил её тонкие запястья, даже неожиданно для себя, а Сакура с облегчением вздохнула – стоя рядом с Учихой, и сорваться недолго, как она уже поняла. И она в те моменты, когда он касался губами её щеки и наклонялся так близко, хотела обнять его за шею, крепко, долго не отпускать от себя… Неважно, что она его студентка и знакома с ним всего лишь учебный день, но, чёрт возьми, как её это раздражало. Он что, пытался свести её с ума? Может быть, девушка не знала.
А он вернулся обратно к письменному столу, как ни в чём не бывало, продолжив заполнять какой-то документ, глядя в журнал. Сакура испуганно таращилась на него – так он отпустил или нет? И что вообще происходило? Какого хрена он только что с ней делал и теперь сидит так, как будто бы это был не он? Хотя, может быть, это был не он, может быть, это тот, кто сидит внутри него. Тот демон, которого унять ему просто невозможно. Она не решалась что-то сказать ему после того, что тут было. И Учиха это видел. Потому, не поворачивая к ней головы, тихо сказал:
- Продолжай писать текст на доске, если хочешь, чтобы я тебя отпустил.
И тут уже Сакура действительно не выдержала, нахмурившись и уперев руки в бока, быстрым шагом направившись к нему. Учиха так и не поднимал головы, как будто бы не слышал её шагов, хотя она знала, что он всё слышит. И доказательством этого была еле заметная, быстро ускользнувшая улыбка на его губах…
- Я же просила отпустить меня! – вскричала Сакура, обойдя стол и встав перед Учихой, уперев маленькие ладошки в поверхность стола, яростно глядя на него, тяжело дыша. Как же хотелось врезать ему так, как она не била никого, даже близнецов за их пошлые шутки, которые порядком надоедают несчастной Сакуре… - Вы что, совсем ничего не понимаете?! Я же сказала, что меня ждёт маленький братик, он…
- Во-первых, - точно так же вскочил с места Саске, хмуря тонкие чёрные брови. Ростом он был значительно выше её, а значит, превосходил во всём, и Сакуре было, наверное, просто нереально бы переспорить его. Даже эта несправедливость… чёрт возьми, теперь эта несправедливость, наверное, всегда будет её спутницей, как и безысходность, - ты мне не назвала причины, просто сказала, что тебя ждёт маленький братик - и только. И мне плевать на этот факт, кстати говоря, я оставил тебя на наказание, которое ты, девочка, к твоему сведению, должна отбыть, и ты прекрасно знаешь, почему я тебя оставил. Я мог бы сейчас спокойно пойти к себе домой и готовиться к завтрашней паре, так как вы у меня не единственная группа, но нет, я тут провожу время с тобой!
- Похоже, вы замечательно проводите время со мной… - язвительно заметила Сакура, с сарказмом закатив глаза и тут же снова яростно посмотрев на него. – Может, объясните, что тут происходило пару минут назад?
- Я не намерен. – Отрезал Учиха.
- Это ещё почему?! – язвительно воскликнула Сакура, всплеснув руками, а он только усмехнулся прямо ей в лицо. Кажется, они бы вот-вот уже коснулись носами друг друга, но этого, к счастью, так и не происходило только потому, что они оба соблюдали дистанцию между друг другом.
- Ты не назвала мне причины вовремя, вот я и не буду объяснять то, что было тут две минуты назад, я не намерен, – повторил он, приподняв в наглой улыбке уголок губ. Сакуре дико хотелось двинуть ему. Плевать, что он преподаватель, вообще наплевать, он сам виноват в том, что у неё такое желание ударить его, и это желание, кстати говоря, слишком сильное… - Всё, Харуно, иди и дописывай то, что я тебе велел, если не хочешь остаться на лишний час.
- У меня маленький братик, – повторила Сакура, хмурясь, всё ещё надеясь хоть на чуть-чуть его разжалобить. Однако Учиха был непреклонен, устало опустившись обратно на место, уставившись в журнал:
- Мне плевать.
- Чурбан бесчувственный… - прошипела девушка, снова направившись к доске, как на эшафот. Учиха же, изловчившись, умудрился схватить её за тонкое запястье, резко развернув к себе лицом, так что Сакура едва ли не упала от такой неожиданности, вытаращив ярко-изумрудные глаза и густо покраснев. – Что?! Что опять не так?! Я не о вас, я просто…
- Ты обо мне.
- Нет, я фильм вспомнила… - соврала Сакура. – А может, это я про соседа своего, который за собакой не следит?
- Меня терзают смутные сомнения…
- Да мне плевать. – Мило улыбнулась девушка ему в лицо, хлопнув длинными густыми ресницами.
И Учиху это уже готово было вывести из себя… Ему нравились девушки с длинными ресницами, но, твою мать, у всех либо накладные, либо наращенные, а вот у неё свои. И такие длинные, что трудно в это верится, но Учиха сразу видел, где подделка, а где нет.
- Может, отпустите меня? Я буду отбывать своё наказание, если вы не против, Учиха-сан. Вы же сами меня оставили на это, так почему вы меня держите за запястье так, словно бы я сейчас убегу? Хотя у меня есть такая мысль…
- Только попробуй, – прошипел Учиха, ещё ближе притянув её к себе, а Сакура только тихо засмеялась над ним, выдернув руку из его цепких длинных пальцев. Сакура тут же подошла к доске, принявшись писать и дальше, а Учиха невольно опустил взгляд на её ягодицы, которые сейчас были все в мелу… - У тебя… ты вся в мелу…
- Какая неожиданность… - съязвила девушка, с сарказмом закатив глаза.
«Я больше не буду грубить Учихе-сану», значит? Ну, это мы ещё посмотрим… во всяком случае, так думала Сакура, то и дело косясь на него как на врага народа. Или нет. Так смотрит ребёнок на новую игрушку. Непоседливый ребёнок. И этот непоседливый ребёнок обязательно оставит поломку на этой новой игрушке, едва ли дотронется рукой и станет играть… Сакура чуть улыбнулась. «Я больше не буду грубить Учихе-сану». Тьфу, как глупо было оставить её писать строчки… так ещё и то, что он сделал тут с ней… что, если бы он её тут изнасиловал, а Сакура бы не смогла подать голоса? И Мамору бы не услышал её… о, так Сакура забыла про близнецов, которые будут завтра смеяться над ней так, что смогут поднять на уши всю школу, а барабанные перепонки учеников лопнут от такого децибела звука.
«Я больше не буду грубить Учихе-сану».
«Ну, это мы ещё просмотрим, кто кого», - думала про себя девушка. Она опять чувствовала его взгляд, но надеялась, что всё не пойдёт по второму кругу. Ей понравились его прикосновения, хотя никогда не нравились прикосновения чужих людей вообще… а он… у него… такие длинные и нежные пальцы, такие холодные и тонкие… господи, наверняка в этих сильных руках мечтала побывать в объятьях не одна девушка… Сакура в этом не сомневалась.
Она, наверное, и сама уже постепенно входила в это число только от одного вида Учихи – прямой нос, низко опущенные длинные ресницы, чёрные глаза, гипнотизирующие и такие красивые, бледная мраморная кожа, наверное, в темноте чуть светящаяся, как у мертвеца, красивое лицо, губы, подбородок, волосы, тело, руки, плечи, спина… господи, да что же с Сакурой сегодня?! Густо покраснев, девушка уже писала почти на конце доски. Она не знала, сколько прошло времени, знала только, что Мамору так и сидит в коридоре и, конечно, так и не ушёл домой, как велела ему сестра.
- Я закончила, – сообщила девушка, отложив мел и повернувшись к нему лицом, принявшись чистить белые от мела руки. Саске кивнул, обратив на неё взгляд и даже не посмотрев на доску: