- Нет у нас дома для тебя еды, Саске сегодня сходит, купит… да, Учиха?!
Она грозно посмотрела на меня. И что я мог на такое ответить? Конечно же…
- Да, - тихо сказал, кивнув. Сакура удовлетворённо кивнула, улыбнувшись на этот раз искренне. И это было единственным, чем я её порадовал, кажется… потом мы стали есть. Она разложила по тарелкам рамен, а я молча принялся за еду. Да, чёрт, как же вкусно… да, ещё порадовал её тем, что ел молча. То есть, ничего не говорил, а просто-напросто молчал, тихо и мирно поедая свою порцию. Сакура только изредка поглядывала на меня: видимо, она ждала, пока я что-то ей скажу… и это, знаете ли, поднапрягало. – Эм-м… что?
- Ничего, - прошипела она, - ты ничего не хочешь мне сказать по поводу еды?!
- Э-э-э… - тупо протянул, испуганно посмотрев на Сакуру. Она нахмурила тонкие брови. – Приятного аппетита?
- Спасибо, - язвительно произнесла она. Я только улыбнулся, - придурок!
Тут же улыбка разом погасла, и я опустил голову, продолжив есть. Не пойму её… то ей нужно, чтобы я разговаривал, то ей нужно, чтобы молчал… знаете, тут меня подмывало сказать: «определись уже, твою мать», но как-то побоялся. Не скрою, боюсь её на этой неделе. Она какая-то странная, к тому же у неё постоянные смены настроения, что и бесит больше всего. Ну, неужели из-за этих её гостей из Красноармейска нужно так сильно переживать, расстраиваться да срываться на своего мужа? Видимо, да… интересно, а так делает каждая девушка? Это мне было интересно больше всего… мысленно я представил, как спокойная и тихая Хината бросает в Узумаки сковородку, а он горланит за стенкой, чтобы она остановилась. Это меня порадовало, честно… а Сакура, кажется, не так поняла, а потому лишь шлёпнула мне по голове.
- Да хватит уже! – скомандовал я, схватившись за голову, принявшись тереть ушибленное место.
- Так ты мне ничего не хочешь сказать? – снова спросила она, с возмущением посмотрев прямо в мои чёрные глаза. Я опять замялся, неуверенно бросив на неё взгляд и тут же почесав затылок, ероша чёрные волосы, стараясь хоть что-то сообразить.
- Эм… ну… соли маловато? – предположил я, однако Сакура хлопнула себя ладонью по лбу, тяжело вздохнув. – Ну… а что я должен сказать? Хорошо, хорошо, - тут же спохватился, когда она протянула ко мне руку и схватилась за волосы, стараясь, видимо, выдрать хотя бы клок, - суп вкусный, ты тоже вся такая замечательная, ты хорошо готовишь и вообще, я просто объелся, всё в нужном количестве: соль, перец и всё остальное - всё замечательно и очень вкусно, у тебя отлично получается исполнять роль моей жены, только, блять, отпусти мои волосы!
В общем, как вы уже поняли, действительно предстояла тяжёлая неделька… я вздохнул, когда она отпустила мои волосы:
- Так-то лучше. Сходи в магазин.
- Да, только сейчас доем… - кивнул, опустив глаза в тарелку и продолжив есть, однако, Сакура шлёпнула маленькой ладошкой по столу. В другой день показалось бы это смешным… но только не на этой неделе, когда это выглядело поистине устрашающе.
- Быстро, мать твою, сходил в магазин за кормом коту! – закричала она, однако, я всё же решил ответить:
- Да хватит орать уже, я что, виноват, что ты кровью истекаешь?! Вроде бы нет! Точно, Сакура, я сделаю так, что ты не будешь девять месяцев истекать кровью и за это ты мне точно скажешь спасибо! Не смотри на меня так, я сказал! Можно мне поесть? Да, я хочу есть после вчерашнего, да и, вообще-то, я вчера не ел, потому что меня никто не удосужился накормить! И хватит на меня таращиться! Я поем, приведу себя в порядок и схожу в магазин, если тебе так хочется, принцесса! А если что-то не устраивает, то иди туда сама, потому что у меня нет желания, ничего у меня нет! Всё, я всё сказал!
Чую, это стоит записать в книгу «как не стоит делать»… о боже, да она сейчас меня убьёт… потому, быстро выпив через край бульон и съев остатки лапши, я вскочил из-за стола и пробежал в ванную. Сакура не отставала:
- А ну, стой, скотина! Ты что, думаешь, что так легко отделался?!
Да, я так думал! А потому быстро забежал в ванную, закрыв за собой дверь на щеколду. Она ударила кулачком в дверь, тут же зашипев от боли, а потом куда-то ушла, но меня не особо волновало, куда, главное, что не за ножом и не за бензопилой. А потом я уже стал приводить себя в порядок. Нет, вы как хотите, а было страшно спустя пятнадцать минут выходить из ванной, ибо всякое может быть: а вдруг она меня там действительно с бензопилой или топором подстерегает? Да, было страшно. И я боюсь своей девушки (именно теперь), когда у неё критические дни. Быстро выбежав из ванной и надев на ноги привычные носки, кстати говоря, чистые – кажется, Сакура соизволила обо мне позаботиться, - вместе с кроссовками, выбежал на площадку. Сакура в это время вышла из квартиры следом за мной, держа в руке ремень и глядя на меня с каким-то подозрительным намёком, от которого сердце ухнуло куда-то вниз.
- Эм-м… что? – спросил, чуть улыбнувшись и пытаясь сохранять самообладание, опасливо косясь на ремень. Девушка взяла его в руки, сложив пополам, а затем щёлкнула, да ещё и так, что с этим щелчком сердце провалилось куда-то ещё более низко.
- Ты в магазин? – грубо осведомилась она. Я молча кивнул. – Тогда иди, мать твою, туда быстрее, потому что я хочу уже видеть тебя дома!
- Я же ещё не успел уйти, - справедливо заметил я. Ага, помните тот самый совет, когда девушкам во время месячных нельзя возражать? Значит, помните. Ну, так вот, вспомните его ещё разок, потому что именно сейчас я как-то про него забыл! А Сакура в это время хлестнула-таки меня ремнём прямо по заднице, так что я умчался вниз по лестнице, тяжело дыша. – Мне больно было!
- Мне тоже больно! – возразила она. Вот это, кстати, так и не понял, к чему она сказала… - Учиха, у нас дома полка с книгами обломалась, почини, когда придёшь!
Я кивнул, спускаясь по лестнице. Хорошо, ладно, я всё сделаю, милая жёнушка, если ты, наконец, перестанешь на меня орать! Я что, козёл отпущения? О да, чувствую себя именно им! Осталось только громко сказать «ме-е-е!» на весь подъезд, подобно вышеупомянутому копытному. Я с сарказмом закатил глаза, выйдя на улицу, и тут - как некстати! - на улицу из своего подъезда тоже вышел Узумаки, который оглушительно заржал при виде меня:
- Вот он, наш человек-которому-терпеть-чуть-больше-недели! А что, как дела-то?
Он подошёл, пожав руку. Я тяжело вздохнул:
- Сам, что ли, не видишь?
- Нет, я слышу, - отмахнулся он. – Просто вы вчера вечером так лихо скандалили, что я даже возбудился, а потом мы занимались сексом с Хинатой. Да, Учиха, вот тебе не везёт так не везёт, а я… я вчера… я вчера входил прямо по самое основание, а она… она стонала подо мной, изгибалась, кричала от оргазма, просила ещё и ещё, и я давал ей ещё и ещё…
Знаете, такое обращение Узумаки меня постепенно начинает бесить… вот вы смеётесь, а я нет… были бы на моём месте, то поняли бы, каково мне сейчас. А что, товарищи? Я вам сейчас расскажу, каково мне сейчас: мой лучший друг ржёт из-за того, что у моей девушки месячные и поэтому я не могу целую неделю заниматься с ней сексом. Отлично, просто прекрасно. Точно! Я так и понял: у Сакуры недотрах (простите за выражение). Она хочет секса, но не может, а потому срывается на меня и орёт… точно, как же раньше этого не понял? Отлично, Сакура меня хочет. Лично я в этом просто не сомневаюсь… и хватит уже, в конце концов, надо мной смеяться, Узумаки! Мы вместе пошли в магазин, а Наруто всё втирал про то, как он вчера с Хинатой пытался, простите, ребёнка заделать. Твою мать, вот придурок! Точно придурок, согласитесь? Самое главное, что они ещё не женаты, а он ей, оказывается, вставляет по самый не горюй, так ещё и… не важно. И от того, как там наслаждается Узумаки, начал ныть низ живота. Знаете, ещё так противно, так завистливо ноет, так, прям… невозможно терпеть, короче. Хочу Сакуру. Хочу секса. Но я мужик, а потому буду терпеть целую неделю - у неё ведь болит животик, а значит, не буду её домогаться…
Но ничего, когда настанет тот самый роковой конец недели, я сделаю так, что у неё ещё месяцев девять не будет этих самых гостей из Красноармейска…
- Ты чего затих-то? – спросил Узумаки, а я пожал плечами, сунув руку в карман. – Да ладно тебе, Учиха, не раскисай! А как остальные-то с этим борются? Вот и ты терпи, что я тебе могу сказать…
- Узумаки, - начал я, тяжело вздохнув, - тебе хорошо говорить, тебя не лупят сковородкой и подушкой, на тебя котов не бросают прям в лицо, на тебя не орут и не хлещут ремнём по заднице…
- О-о-о, - многозначительно протянул Наруто, лукаво улыбаясь, - уже и до этого дошло? Не знал, не знал, Учиха, что вы любители БДСМ и садо-мазо…
- Иди к чёрту, - посоветовал я, отмахнувшись, а Узумаки снова захихикал. Ладно, Узумаки сейчас посмеётся, как всегда, поймёт, что кроме него уже никому больше не смешно (ну, ближе к концу недели, естественно, раньше он ну никак не одумается, это уже будет не Узумаки), а потом только перестанет издеваться и шипеть на ухо про то, как он занимается сексом с Хинатой. Здорово, ребят. Просто «замечательная» неделька, да? Вот и я так думаю… короче, я решил вести себя более-менее естественно, к тому же не показывать Узумаки вида, как мне херово. – Ну, что ещё расскажешь?
- Ничего, - пожал плечами Наруто, - лучше ты мне расскажи о том, как тебе херово.
Ну, сейчас, конечно! Не дождёшься, Узумаки, не буду тебе в плечо и в жилетку плакаться, никогда не паду настолько низко, мать твою!
- Я вполне нормально себя чувствую, - соврал я, глядя на дорогу к магазину. Наруто язвительно кивал головой. – Нет, серьёзно… ты знаешь, без секса даже можно обойтись…
- Да ну? – с сарказмом спросил он. Я кивнул. – Учиха, если бы мне это сказал кто-нибудь другой, я бы купился, а это говорит мне человек, который до этой волшебной недельки, которая отмечена в календаре красным цветом, занимался сексом с Сакурой чуть ли не каждый день. Это, знаешь ли, ни в какие рамки не лезет… ты мне врёшь, да?
- Нет, - снова соврал, не глядя на Узумаки, - я просто говорю тебе как есть… честно. Меня ни на что не тянет.
Конечно, Узумаки сразу раскусил враньё, а потому засмеялся на всю улицу:
- Пизди мне тут больше! Говорю же, если бы ты занимался сексом хотя бы чуть-чуть реже, то я бы тебе поверил! А ты тут… стонет, блин, на всю квартиру у себя дома, что все соседи слышат, так ещё и как будто порнуху какую смотришь, особенно с этим «ах, ах, глубже, быстрее!» или «я кончаю, я кончаю!». А, нет, мне понравился ваш последний раз на той неделе: «о боже, какой же он большой…». Она что, только сейчас это почувствовала?
- Пошёл на хер, - прошипел я, покраснев. Да, надо бы, во-первых, потише себя вести… но как тише вести себя с этой девчонкой?! Она просто способна доводить до сумасшествия… то она может быть нежной, то страстной… и это нравится. Нравится до того безумия, до которого мы постоянно доходим в таких «сеансах» на нашей кровати. – И вообще, если завидуешь размеру моего члена, то…
- Ага, нужна мне такая оглобля, как у тебя, - усмехнулся Узумаки, покачав головой, - меня и свой устраивает. А, вообще-то, если Сакуре нравятся такие размеры, то она могла бы с таким же успехом и под коня, например, на ипподроме лечь…
Я покраснел. Да, буквально чувствовал, как краснею… твою мать, Узумаки, если ты действительно завидуешь, то просто заткнись. Ну, подумаешь, природа не обделила да отец постарался, так и чего теперь? О боже, нашёл повод посмеяться, ублюдок… собственно, я сказал ему три последних предложения вслух, на что Узумаки снова засмеялся:
- Я же сказал, что не завидую такому. Учиха, завязывай, понятно? Всё, закрой свой рот, я же говорю, там просто нечему завидовать. Подумаешь, член, почти как у коня, было бы чему завидовать…
- У меня не как у коня!
- Ну, я же сказал, что почти…
- Узумаки…
- Двадцать три сантиметра в возбуждённом состоянии: шутка, что ли, Учиха?!
Погодите-ка, откуда он знает размер моего?.. ну да. Я и сам его не знаю… но навскидку можно так померить. И Узумаки был в какой-то мере прав. Вот у него и спросил, откуда он знает, а Наруто только насмешливо фыркнул:
- А ты чего, разве не помнишь?
Я покачал головой. Знаете, после такого заявления уже становилось страшновато…
- Ну, помнишь? У нас тогда мальчишник был перед твоей свадьбой… вот. Ну мы, естественно, накидались все в хлам, потому что надо отметить столь торжественное событие, как твою свадьбу… ты сначала отправил матери СМС-ку о том, что, мол, мам, всё нормально, у нас всё хорошо, я буду у Узумаки ночевать. Причём ты ещё тогда такое дебильное сообщение написал, за каким-то ты поставил после каждого слова смайлики, «люблю, целую» написал… она ещё тогда удивлялась всё, помнишь? Ну, она говорила, что ты спьяну можешь очень даже грамотно писать… вот. А потом Киба, короче, предложил всем народную забаву под названием «измерь размер полового органа своего друга»… а ты дурак, что ли? Нет. Ну, вот и согласился на такое, а следом за тобой согласились все. Просто ты, Учиха, как всегда, хотел поржать, а получилось так, что все от тебя охуели… точнее, не от тебя, а от размера твоего… ну, ты меня понял. Ещё я помню, что каждый Сакуре выразил свои искренние соболезнования, а ты только поржал над ними, как обычно.
И тут я начал вспоминать свой мальчишник, который тогда старался от всей души забыть… о господи, тогда мы разнесли всю квартиру Узумаки, при этом действительно нажрались как последние свиньи. Насколько я помню, нас было человек десять. Ещё кто-то на люстре висел и блевал, точно не помню, кто это был… и сейчас тем более не вспомню. Но знаю, что после того раза я поклялся Сакуре и матери не пить, вот и держу своё обещание с самого мальчишника. Господи, да я даже на свадьбе не пил! Зато Узумаки накидался… ну, почти. Ещё помню, что на свадьбу тамаду не звали, потому что Узумаки у нас был по жизни тамадой. Зачем тратить деньги, когда есть такой замечательный лучший друг? Вот знаете, после таких позорных моментов иногда хочется затянуть петлю на шее, да только именно я, Узумаки и остальные мои друзья оставили такой позорный момент в памяти, чтобы посмеяться потом, когда будем собираться вместе.
Так вот, гм, чего это мы оторвались на такой бред? Ладно, в общем, мы зашли с Узумаки в магазин, я купил всего необходимого (главное, что корм коту взял), а он, оказывается, вообще забыл, за чем пришёл. Пришлось ждать, пока этот придурок позвонит Хинате… оказывается, она его за кефиром послала. Ну, вот он и стал искать кефир, принявшись рассказывать мне о том, что Хината какая-то подозрительная в последнее время. То есть она что-то всё время хочет чего-то странного. Например, кефир она с детства не любила, как сказал Наруто, а теперь её невзначай на него потянуло. Короче, приблизительно я знал, что думать.
- А, Учиха! – воскликнул Наруто, засмеявшись. – Помнишь, когда Итачи узнал размер твоего члена, то он тебя до свадьбы неделю братом не признавал?!
- Почему? – нахмурился я.
- Ну, он сказал, что у него явно не может быть брата-коня, а потому все над ним поржали, - оповестил Узумаки.
Отлично… не стоило, наверное, вообще такой хернёй на мальчишнике заниматься… да, определённо не стоило. Теперь я действительно об этом жалел. Уже даже мой родной старший брат не хотел признавать меня родственником. Просто прекрасно. Докатились… собственно, чтобы Узумаки ко мне не лез, я решил вообще молчать всю дорогу от магазина. А, в общем-то, и в магазине больше рта не открывал: едва ли я хотел что-то сказать, как Узумаки начинал оглушительно смеяться, так что покупатели неодобрительно смотрели на него, а потому я сделал вид, что вообще не с ним, и так же неодобрительно смотрел на него, направляясь к кассе. Знаете, так хорошо иметь лучшего друга, который тебя всегда поддержит, который всегда посочувствует, который всегда скажет, как нужно сделать правильно… а потому я вам завидую, завидую всем тем, у кого такой друг… потому что у меня, как вы заметили, такого нет: он смеётся надо мной! Нет, он ржёт надо мной! А это, знаете ли, не очень приятно… ещё бы, кому понравится, когда над тобой угорает лучший друг? Придурок он, а себя чувствую клоуном, который неудачно выступил в цирке, и теперь над ним гогочут ещё больше, чем следует смеяться. Ох, нелёгкая мне неделька выдалась, согласитесь?