Звонок в дверь заставил подавиться чаем. Наверное врач пришёл, а я так и не убрал в комнате. Чертыхаясь и громко откашливаясь, я поковылял к входной двери, на ходу сильнее затянув махровый халат, чтобы ветер улиц не «мурашил» тело.
- Здравствуй, - сказал мне «доктор» по имени Билл, которого я никак не ожидал увидеть в дверях. Он стоял в своём привычном наряде состоящим из чёрных джинс и футболки, что никак не вязались с его доброжелательной улыбкой. Мне оставалось только шокировано похлопать ресницами и отойти от двери, впуская незваного гостя.
- А это… То есть… Разве уроки уже закончились? Сейчас полдень.. – я не нашёл что ещё можно сказать в данной ситуации.
- Нет, я ушёл с последних трёх уроков. Решил проведать тебя, заодно сказать, что было на контрольных и какие даты назначили для пересдач. А ещё я по пути купил фруктов, - он прошёл в мой дом так будто жил здесь всю жизнь и, положив сумку на стул у входа на кухню, вынул большой пакет с апельсинами. – Ты не рад, что я пришёл? Ведь в какой-то степени я виноват в том, что ты болеешь. Буду вину искупать.
Интересно, а почему он ходит здоровенький? Он ведь также как и я попал под дождь и наверняка промок даже больше. Может у него более сильный иммунитет?
- Нет, просто я ловил дождь, а ты от него бежал, - никак не привыкну к этому. Сразу пугаюсь и хочется куда-то бежать, чтобы никто не лез в твою голову. – Хватит использовать эту тактику, проблемам нужно поддаваться, решать их, а не бежать неизвестно куда, только чтобы на время стало легче. – Он подошёл ближе ко мне и вложил оранжевый фрукт в руку. Он приятно холодит горячую кожу и такое ощущение, что если я его съем, то он сразу снимет жар, остужая кровь своей прохладой. Жаль, что это всего лишь моя маленькая мечта.
- Ну и какие там даты пересдач? – опустив голову, стараясь больше ни о чём не думать кроме апельсина у меня в руках, я прошёл на кухню, усевшись на ещё тёплое кресло, с которого меня согнал дверной звонок.
- Историю можно пересдать в следующий вторник, а физику - в четверг, так что будь готов. Контрольные несложные, - он сел за стол около меня, вертя в руках брелок на ключах и постукивая ногой. Значит он всё таки волнуется, находясь в моём доме впервые, хоть и пытается вести себя спокойно и уверенно… Так, думаем об апельсине. Апельсин, апельсин, апельсин… - Как ты себя чувствуешь?
- Хреново. Глова болит, кости ломит, а ещё этот насморк, кашель, жар по всему телу, - он прервал мой словесный поток, дотронувшись холодной рукой до лба. Хочется мурлыкать. У него такие холодные руки… Холоднее, чем этот апельсин. Я невольно заулыбался, стараясь не шевелить головой, но блаженство продолжалось всего доли секунды, после чего он убрал руку и тяжело вздохнул.
- Такой горячий, - на выдохе, почти шёпотом. Чёрт, у него такой приятный голос… Так! Апельсин, апельсин, апельсин! – Да у тебя под сорок…
- Да знаю я, теперь вот нужно доктора дождаться и можно идти спать, - я отпил ещё глоток, казалось, уже холодного чая.
- Прости меня… - он виновато опустил голову, отчего несколько прядей чёрных волос упали на лицо, скрывая глаза, накрашенные чёрным карандашом, но он тут же убрал их и снова солнечно мне улыбнулся, - Если хочешь, я буду приходить каждый день, давать переписывать конспекты и приносить фрукты? Я хочу, чтобы тебе стало лучше.
- Ну, если хочешь, приходи, я не против. Одному дома очень скучно и приятно когда кто-то приходит скрасить твоё одиночество, - на душе сразу стало так тепло, пусть всё тело горит, и хочется прохлады, но тепло внутри всё равно греет приятнее, даже чем охлаждают его руки на коже. – Только я не понимаю… Почему ты не общаешься так с остальными? Почему только со мной? У меня какой-то особенный цвет?
- Да, а сейчас он у тебя ещё приятнее, - он стал нервнее крутить в руках пресловутый брелок, после чего быстро положил ключи в карман и поднялся со стула. – Ну ладно, мне пора идти, а ты тут выздоравливай, крепись. Я завтра приду позже сегодняшнего, сразу после занятий. Пей побольше тёплого чая с мёдом и спи. – Он уже тарахтел это в дверях кухни, не оборачиваясь ко мне. Застегнул сумку, повесил на плечо и помахал мне, прежде чем покинуть дом. Я даже не понял, что собственно произошло. Почему он так резко ушёл? Почему так нервничал? И ведь он так и не ответил на мои вопросы. Оставил озадаченным сидеть в кресле и только сжимать в руках апельсин. Горячий апельсин.
*5*
Алкоголь – лучшее лекарство.
Странно, но следующего дня я ждал, как какого-то чуда. Перед которым усердно готовишься, но боишься, как бы не ускользнуло от тебя к другому – более счастливому избранному чудеснику.
День наступил. Я почувствовал его в 6 утра и сразу уселся у окна с чашкой кофе и учебником по истории. Учебник для вида, что я учусь, кофе – чтобы к появлению этого самого чуда быть бодрым и дееспособным. Глупо, что я проснулся так рано, ведь Билл придёт только днём, но больше я спать не мог…
Меньше чем за неделю я успел так привязаться к этому необычному парню. Наверное, у него есть какие-то особенные ниточки, привязанные ко всем людям, находящимся вблизи него. Часть ниточек он обрезает, а некоторые притягивает к себе настолько близко, что сбежать невозможно, но сбегать то и не особо хочется, потому что он греет собой пространство рядом и сразу становится так уютно и просто, что даже не хочешь себя контролировать, просто знаешь, что он в любом случае всё поймёт.
Он быстро ушёл, слишком быстро, чтобы я успел что-то сказать, остановить или вообще что-либо понять. Зачем ему это нужно я не знаю, но держать на него обиды совершенно не хочется. Кажется, что он сделал так, как должно быть. Так, как нужно в этой ситуации. И не важно, что я поступил бы по-другому, у него свои методы.
Рассвет резал лучами оконное стекло, вбиваясь жаром прямо в глаза. Я прикрылся учебником, отпив ещё глоток, как обычно, остывшего кофе. Сестра заворочалась на кровати, что-то тихо бормоча во сне. Город ещё спит, хотя небо уже проснулось. Только я, блин, как дурак решил встать пораньше, чтобы ждать. Вот так всегда, чёрт возьми.
Вчера доктор всё же заявился, послушал меня, полазил во рту ложкой и вынес вердикт. У меня грипп. А то я бы не догадался.. Теперь я на больничном до конца недели. Зато хоть об уроках не нужно думать. Только об отдыхе и загадочном парне.
***
Полдня я мотался по квартире, занимаясь уборкой(!), чего от меня редко дождёшься. Но почему-то сегодня захотелось убраться. Быть может от безделья, а может и из-за прихода долгожданного гостя. Скорее и то и другое. Я пропылесосил все ковры во всех комнатах, вымыл полы, превратив уборку в увлекательную игру. Я сделал так, как обычно делает моя сестра. Включил любимую музыку и перед зеркалами, да и вообще любой отражающейся поверхностью подпевал одними губами, представляя, что швабра – это микрофон. Танцевал с тряпками, и играл на пылесосе. А что? Никто не видит – можно и поизвращаться, тем более, что это только поднимает настроение. Закончив с уборкой и гордо улыбнувшись сам себе, я уселся на диван с которого было прекрасно видно входную дверь.
14:30. Рано наверное… Может что-то ещё сделать? Главное не спать. Трюмпер, не спать. Пойду готовить обед.
15:00. Обед получился, хоть и немного подгорел. Всё же жарить яичницу мне не впервой. Это у меня такой экзотический обед.
15:20. Где он? Я уже съел часть своего блюда, его часть стоит нетронутой на столе, украшенная помидорами и аккуратно смазанными маслом кусочками хлеба. С чего это я стал таким заботливым?
15:40. Нууу! Неужели он сегодня не придёт? Я так старался, а он не придёт? И вообще я очень хочу спать и температура у меня все ещё выше 38, но я сегодня убирался и завтрак готовил. Слышал, Каулитц?! Но он всё равно не слышит, он слишком далеко.
16:00. Идите все в зад. А я пойду спать.
Оставив еду остывшей на кухне, я пошёл в ближайшую комнату с диваном, коей оказалась гостиная, и улёгся, обняв длинной подушкой голову. Неужели это так специально? По закону подлости. Когда готовишься и ждёшь – ничего не выходит и все усилия псу под хвост. А когда всё происходит неожиданно, внепланово, тогда от всего этого хочется сбежать, не веря в случайности. Почему так?
Звонок в дверь разрушил мой плавный поток мыслей, погружающих в сон. Казалось, что все мышцы сократились одновременно, оттого насколько резко я поднялся и буквально рванул открывать дверь. Такая дикая радость, что всё же не зря, и всё же правильно, и всё же он пришёл, и всё же…
Запыхавшись, и стараясь открыть всё ещё сопротивляющиеся глаза, я резко потянул дверь на себя.
- Здравствуй, - такая привычная улыбка. Практически родная. Улыбается ещё шире. - Прости, что я так поздно. Знаешь, купить спиртное несовершеннолетнему в наше время очень сложно.
- Спиртное? Зачем? – у меня нереальный шок. Он меня спаивать пришёл?! Хотя, если честно, чего тут скрывать, после недавних событий выпить я совсем не прочь.
- Ну вот и отлично! А вообще всё что под высоким градусом – всегда помогает при простуде. – Проходит в квартиру и складывает свои вещи на тот же стул, что и в прошлый раз.
- А родители? Они ведь с работы придут, а я тут дома пьяный валяюсь. Что скажут? – интересно, как на этот раз выкрутится…
- Посмотри внимательно на этот многозначительный календарь. – Билл ткнул пальцем в огромный плакат на стене у этого же стула. Я пригляделся и увидел сегодняшнее число, обведённое в кружочек и подписанное мелким почерком.
- Юбилей у тёти? У меня такое ощущение сейчас, будто ты знаешь мою семью всю жизнь, а я вообще в этом доме впервые. – Этот праздник значит у моих родителей только одно. Вернутся они поздно ночью, а сестра с выпивкой не спалит. Усмехнувшись, я пропустил Билла на кухню, забрав лёгкую чёрную куртку, слегка влажную от моросящего дождя на улице, и крикнул об обеде, который я ему приготовил, на что он с удовольствием уселся за стол и начал уплетать уже холодную яичницу, я ведь даже подогреть не успел. Но он так радуется…
- Том, яичница очень вкусная, правда! – кричит через всю кухню, а я аккуратно заглядываю в пакет с которым он пришёл. Так две литровых бутылки, несколько каких-то тетрадей и ещё куча апельсинов вперемешку с яблоками. А что в бутылках? Аккуратно поворачиваю этикеткой к себе, стараясь не сильно громко греметь. Коньяк?! Нехило он собрался меня лечить. – Удивлён? А я его долго искал, ещё чтобы продали…
Чёрт я стою примерно в десяти метрах от него, а он всё равно слышит о чём я думаю. Нет, ну это уже даже невежливо!
- А заглядывать в чужие вещи значит вежливо? – улыбается, поднимая правую бровь с колечком пирсинга, и откусывает ещё кусочек хлеба с маслом. Ладно, ладно, сегодня ты выиграл. Но это ненадолго.
Тащу пакет к столу, извлекаю его содержимое, достаю большие бокалы. Ну раз бухаем ради моего здоровья, то можно и повыпендрёжничать, достав праздничные бокалы. А Билл уже доев заботливо приготовленный мной обед вытер губы салфеткой, собрал всё со стола и помыл посуду(!),такое ощущение, что он действительно здесь живёт. Такой аккуратный.
- Хватит меня хвалить уже, бутылку давай открывай, - смеётся, вытирая руки полотенцем, - я тебе, кстати, принёс конспекты по химии и истории, переписывать будешь.
- Значит ты мне предлагаешь напиться, а потом сесть переписывать конспекты?! Да это же издевательство. – Корчу как можно более жалобную мину.
- Ну ладно, сначала напьёшься, потом проспишься, а потом будешь переписывать. До завтра я их тебе оставлю.
***
Мы передвинулись в гостиную, устроив там небольшой «пикник» на полу. После второго бокала общаться уже было куда легче. Я перестал боятся, что он снова будет читать мои мысли или говорить непонятные вещи. Было такое ощущение, что мы вот так вот сидели каждый день, хотя знаем друг друга относительно недолго. Ему легко что-то рассказывать, он внимательно слушает, не имеет привычки перебивать. Идеальный собеседник, хотя сам мало что рассказывает. Только отвечает иногда какими-то странными предложениями на мои мысли. С ним хорошо.
Уединение наше прервала сестра, тихонечко пробравшаяся в дом после девичника со своими подружками. Она частенько могла прийти вечером, ничего не объясняя родителям. Да и не сильно им было интересно, что она там делает. Слишком хорошо они знают свою дочь, она не натворит глупостей. А даже если это вдруг и произойдёт, то разбирается в этом всегда сама, изредка спрашивая чьего-либо совета.
Заметив нас, скромненько усевшихся на полу, она округлила глаза и так же как я некоторое время назад, глянула на настенный календарь, после чего, расплывшись в блаженной улыбке, направившись к нам.
- Ну что алкаши? Как дела у вас? – нагло уселась рядом с нами. Готов её убить сейчас, она нарушила моё личное пространство. И даже никакого стеснения перед совершенно незнакомым ей человеком. Она всегда такой была. Может поэтому я так её и люблю.
- Всё было хорошо пока ты не пришла… - угрюмо плюнул я в бокал с коньяком, снова осушив его наполовину и заев сию прекрасность кусочком цедры от апельсина. Сами апельсины мы уже с Биллом съели, осталось довольствоваться ошмётками.
- А чем это я вам тут не нравлюсь? – она лукаво улыбнулась, переводя взгляд с меня на Билла. – Помешала вам небось?
Билл подавился коньяком, чуть не выплюнув его на меня и стал тихо кашлять в кулак, после чего поднял чуть ли не испуганный взгляд на мою сестру, наливая себе ещё коньяка. Эллен непонимающе подняла брови, смешно надув нижнюю губу и, пожав плечами, удалилась наверх, в нашу комнату.
- Чего это ты так на неё? Бывают, конечно, моменты, когда моя сестра шокирует, но не до такой же степени. – Засмеялся я, растирая коленкой пятнышко от выпивки на ковре.
- Да ничего, прости. Я тебе как-нибудь потом поясню, – он также звонко засмеялся. Он такой красивый, когда чему-то радуется, будто весь светится изнутри…
Бутылки как-то быстро закончились. Температуры в организме совсем не чувствовалось. Может она и была, но мне настолько хорошо, что не хочется обращать на неё какое-либо внимание. Мы с Биллом съели всё содержимое холодильника какое только могли найти. Мы готовили! Использовали даже какую-то старую томатную пасту, у которой сегодня был юбилей. Сделали из неё довольно вкусный соус для спагетти. Но самое интересное, что сами спагетти мы так и не решились готовить, поэтому, не зная, что ещё делать с этим соусом, мы стали обмазывать друг другу лицо. Невыносимо жгло, но это даже в какой-то степени было приятно. Но главное совсем не в приятности этих действий, главное, что нам было нереально весело вдвоём. Я давно не был так по-настоящему счастлив из-за какой-то пьянки. Да ладно, что там врать. Мне никогда не было так весело. Наверное, всё дело просто в Билле. Он необыкновенный.
После погрома на кухне, уставшие и с красными от пасты лицами мы завалились обратно на пол в гостиной. Он лёг на спину лицом к потолку, а я лишь повторил его позицию только лёжа ногами в другую сторону. Получалось так, что в глаза друг друга мы не видели, а щёки практически невесомо соприкасались.