- Живот, ниже солнечного сплетения, выше пояса, центр.
Ладони сжали простынь, дыхание ускорилось, и капитан раскрыл глаза обратно и уставился на Фетча, желая знать, когда придет удар.
- Хороший выбор, - рыкнул тот, однако потом стал действовать нарочито медленно. Отодвинуть повязку, изучающе огладить подрагивающий крепкий живот… Дразняще царапнуть кожу кончиком иглы. Нащупать то место, что надиктовал ему Хакс.
- Мне нравится, - шепнул забрак и наконец плавно, но безжалостно надавил.
Хакс сдавленно засипел, когда игла пробила кожу и не торопясь пошла глубже, и постарался максимально расслабься, но мышцы сами по себе то и дело сокращались, вынуждая закусывать губу, чтобы не застонать в голос. Скольжение под нарастающую тянущую боль показалось бесконечным. Когда узкий контролер прошел в рану наполовину, капитан всё же застонал - глухо, еле слышно и измученно.
Дышать всё равно было очень больно, и сейчас казалось, что идея с повторным протыканием бока была бы едва ли не лучше. Но по крайней мере, сейчас игла точно не цепляла крупных нервных окончаний, а значит, завтра Хакс как-нибудь справится.
Однако на достигнутом игла не застыла. Фетч улыбнулся и резко дернул рукой вперед, полностью погружая инструмент в тело, а затем глухо засмеялся и наклонился, почти прижимаясь к Хаксу, но палец не убрал.
Наоборот - он продавил глубже круговым массирующим движением, заставив иглу двигаться в ране, а Хакса жалко заскулить от разлившейся ярче боли, и зашептал, жарко выдыхая совсем близко:
- Дышите, капитан, дышите…
А потом влажно облизнул его ухо, смеясь над ним.
Даже в такой момент капитан привычно последовал приказу, не увидев в нем ничего такого.
Но стоило сделать глубокий вдох, как боль полыхнула резкой судорогой, а игла внутри вошла глубже под автоматически усилившимся нажимом, вынуждая из последних сил сдержать тяжелый стон, который в итоге превратился в новый жалкий всхлип.
Сквозь боль вдруг добралось осознание того, что Фетч упирается ему в живот пальцем. А значит…
- Твою мать! - на волне леденящего страха прохрипел Хакс и судорожно дернул руками, пытаясь высвободиться. Он же не вытащит иглу без операции, а обращаться ему не к кому.
В ответ на ругань Фетч лишь хрипло засмеялся и раздвинул ноги, чтобы схватить капитана за запястья и развести руки в стороны, совсем раскрывая его. Да, он мог бы еще дергаться и извиваться, но это только продвинет иглу вглубь.
- Не надо кричать, капитан… - зашептал полковник, снова нависая над Хаксом, оскалившись и мечтая покусать его до крови. - Хорошие новости для вас: Ликс - хирург, и даже подававший великие надежды. Впрочем, он и сейчас хорош. Плохие новости: он уверен, что мы заодно. А уж как вы заставите его выковырять иглу - только ваши проблемы, капитан.
- Так точно, сэр, - шепнул в ответ Хакс, расширенными блестящими глазами смотря снизу вверх на забрака и стараясь дышать мельче и не обращать внимания на липкую кровь, потекшую из прокола.
- Хорошо, что вы наконец поняли, - удовлетворенно кивнул забрак, видя в глазах капитана однозначно неподдельный страх. Сегодняшнее наказание выбьет из него дурь, и больше рыпаться он не станет.
Фетч отпустил руки Хакса и слез с кровати, чтобы встать рядом и достать что-то небольшое из-за пазухи.
Почувствовав свободу, капитан мгновенно сжался и хватанул ладонью по ране, в смутной надежде все-таки нащупать кончик иглы. Но пальцы окунулись только в кровь, и Хакс судорожно втянул воздух, захлебываясь страхом и уже не обращая на Фетча никакого внимания.
- Вы навредите себе, если будете так необдуманно трогать рану, - с наигранной обеспокоенностью начал полковник, а потом сменил тон и строго приказал, будто собственному рабу:
- Нельзя!
Одновременно игла подчинилась команде контролера в его руке и начала вибрировать, поначалу слабо, но из-за своей глубины - более чем ощутимо.
Хакс содрогнулся, широко распахнул глаза и вместо того, чтобы убрать руку, сильнее сжал её поверх раны. Вибрация пугающе доходила до ладони сквозь плотный слой мышц и кожу, а внутри всё раз за разом вспыхивало, с мучительной точностью обозначая каждую мышцу, в которую проходила отдача.
Капитан еще раз глубоко вдохнул и на выдохе глухо заскулил, скребя пальцами живот и инстинктивно стараясь добраться до источника пытки.
Фетч заулыбался, еще несколько долгих секунд намеренно бездействуя, чтобы посмотреть, как подчиненный теряет голову от боли, пытаясь добраться до иглы глубоко внутри. Он все равно бы не смог, само собой, и оттого зрелище приносило еще больше наслаждения.
- Нельзя, капитан, вы меня слышите? - Фетч подшагнул поближе и навис над ним, едко улыбаясь. Игла завибрировала чуть сильнее, заставив Хакса застонать в голос. - Или убирайте руку… Или попросите меня выключить, - рыжий взгляд вспыхнул предвкушением, впиваясь в глаза капитана удовольствием.
- Выключите, сэр… пожалуйста. Выключите. Пожалуйста, - захлебывающимся шепотом заговорил Хакс.
Он не идиот терпеть такую боль ради какой-то вещи, которую звали гордостью.
Фетч прикрыл глаза, чтобы лучше прочувствовать сладкую дрожь удовольствия, пробегающую по позвоночнику. Выключать вовсе не хотелось, Хаксу слишком шло унижаться и умолять, но капитан выполнил условие.
- Хороший мальчик, - удовлетворенно шепнул забрак и плавно отключил иглу. - А теперь, будьте так любезны, при мне удалите записи с компьютера, очистите резервную память и отдайте диктофон.
Хакс устало повернул голову к Фетчу, а потом попытался сделать лицо максимально покорным. Пусть полковник думает, что выбил из него всё сопротивление, пусть празднует победу - Хакс твердо решил, что либо он выпутается и отправит забрака ко всем чертям, либо умрет сам в процессе.
Садиться в постели просто так он даже не собирался, поэтому повернулся на бок, спустил ноги с кровати и, подставив руку под бок, осторожно сел. Встал он так же опираясь руками о кровать и, выпрямившись, понял, что с местом всё-таки не прогадал. В выключенном состоянии игла мешала разве что очень глубоко вдыхать. Хакс сделал шаг - нормально, лучше, чем с боком, острие не утыкалось сильнее никуда на движении.
Но мысль о том, что Фетч в любой момент волен заставить его рухнуть на пол и выть от боли, даже не прикасаясь, холодила едва ли не больше, чем тянуще-неприятное ощущение инородного предмета в теле.
Хакс медленно прошел мимо Фетча, наполовину ожидая, что его сейчас схватят за пояс и надавят на живот, сдвигая иглу, и тяжело сел, почти упал в кресло.
Он был так близко. Так близко к победе, а этот сученыш опять его переиграл.
Палец замер над окном “удалить”, и Хакс с тихим вздохом коснулся экрана, прежде чем закрыть лицо рукой.
Фетч неспешно встал за его спиной, с удовольствием следя за тем, как он сам уничтожал свою надежду, свою отчаянную попытку вырваться из плена.
- Теперь резервные копии, - жестко приказал полковник, - и временные файлы. Если что-то останется, я узнаю, и вам не поздоровится. Поверьте, эта игла у меня не одна такая.
- Я понимаю, сэр, - кивнул Хакс и полез в базу данных компьютера, чтобы вымести оттуда все остававшиеся сохранки и нарезки.
Надо было сохранить в облаке, черта с два Фетч бы вынул её оттуда, но осторожность на этот раз сгубила.
Резервные копии так же отправились в невозврат и, закончив, капитан уронил руку под стол, прижимая её к животу. Болело вполне приемлимо, к счастью, когда каждый вдох не натыкал мышцу на острие. Было просто крайне неприятно и страшно оттого, что он понятия не имел, как её вытащить даже с помощью Ликса, а обещание впихнуть вторую помнил более чем хорошо.
- Замечательно, - усмехнулся Фетч, - теперь диктофон. И прошу вас не трогать иглу, запачкаетесь, занесете заразу…
Игла снова легко завибрировала, нетонко намекая, что Хакс не может пытаться облегчить себе страдания.
В ответ капитан слабо застонал, напрягаясь всем телом, и некрепко прижался животом к прохладному борту стола, дотягиваясь до диктофона, лежавшего за силовым блоком.
Если бы только полковник не стоял прямо за спиной, он бы попытался вынуть накопитель памяти…
- Сэр, - негромко сказал Хакс и протянул устройство Фетчу.
Забрак кивнул и забрал диктофон, чтобы внимательно его осмотреть, и капитан понял, что его счастье, что он не попытался сейчас опять обмануть полковника.
- Есть еще что-нибудь? - поинтересовался Фетч, не отключая иглу.
- Никак нет, сэр, - Хакс тяжело поднялся на ноги и вытянулся по струнке, как никогда ощущая себя маленьким, будучи почти без одежды и без сапог на подошве. Он намеренно не обращал внимания на кровь, что из-за внутренней стимуляции раны потекла сильнее.
- Больше ничего нет, сэр, - честно повторил капитан.
- Хорошо, - кивнул полковник и выключил иглу, а затем подшагнул и провел пальцами свободной руки под раной, собирая кровь и с удовольствием ощущая дрожь измученного и уставшего тела. - За медицинской помощью обращайтесь к Ликсу, он взял отпускной на сегодня.
Забрак отнял пальцы от кожи и слизнул кровь, прикрыв глаза в наслаждении.
- Доброй ночи, - ласково шепнул он, улыбнулся и покинул помещение, оставляя Хакса одного.
Стоило полковнику выйти из каюты, как Хакс рухнул на край кровати и часто-часто задышал, пытаясь справиться с приступом паники. Из груди вырвалось сдавленное рыдание, но капитан моментально заткнулся, как только иглу сжало сильнее.
Ожидание нового удара не покидало его ни на миг. Вряд ли контролер имеет маленький радиус действия, полковник наверняка дотянется и из своей…
Камеры. Хакс вскинул голову, затравленно оглядывая помещение, которое вмиг перестало быть безопасным. И микрофоны. Наверняка. Ему же нужно смотреть на то, как старадает жертва, и слышать, когда она начнет умолять перестать. Вот как Фетч узнал о записи, это был вовсе не Ликс.
Но в каюте внешне ничего не поменялось. Ни одной сдвинутой панели, ни одного треснутого плинтуса.
И хоть идти до комнаты Фетча было пятнадцать минут, Хакс кожей заранее почувствовал обращенный на него голодный взгляд рыжих глаз. Но выходить из каюты после отбоя без внештатной ситуации было запрещено всем званиям ниже полковника.
Хакс повалился на кровать на живот, не обращая внимания на то, что пачкает простыни, и натянул сбитое одеяло на плечи.
У него было около десяти минут, чтобы понять, что ему делать, прежде чем пытка с наибольшей вероятностью возобновится.
…и она действительно возобновилась, но позже, минут через двадцать. Фетч прекрасно видел, что происходит в каюте, и терпеливо дождался момента, когда Хакс наконец успокоится и начнет засыпать. Когда он затих, виброигла ожила и принялась дрожать, мешая спать и лежать на животе.
***
Хакс вышел из конференц-зала едва ли не шатаясь. Возвращаться в каюту хоть на секунду до извлечения иглы или отбоя он не намеревался. Пока Фетч его не видит - он не страдает.
Уснуть ему так и не дали; всю оставшуюся ночь игла вибрировала внутри то сильнее, то слабее, и под утро мышцы ощущались каменными от постоянной пульсирующей боли, кровь промочила часть простыни насквозь, а капитан потерял возможность нагибаться, потому что разогнуться обратно не было бы сил.
Пришлось убить и эту футболку, чтобы не замазать китель.
На брифинге Хакс взгляда полковника избегал, чтобы не нарваться. Включись игла - он бы выдержал. Умер бы, но никогда не выдал своего позора, своей слабости и глупости.
После брифинга Хакс сходил до медблока, чтобы выяснить, где живет Ликс, и отправился к нему.
Как уговорить врача открыть дверь, он пока что не имел ни малейшего представления и, когда дошел, просто приложил руку к сенсорной панели видеофона и стал ждать. Сначала повисла тишина, потом устройство пискнуло, оповещая, что связь с каютой установлена, но Ликс не заговорил.
Он застыл по ту сторону двери в страхе, что Хакс пришел мучить его, или задавать каверзные вопросы, или еще что-то…
По связи раздался резкий вздох, но заговорить врач опять не решился, невольно оставив это право Хаксу.
- Мне нужно поговорить с вами, - тихо произнес капитан, практически касаясь губами микрофона. - Не в вашей каюте. За вами смотрят наверняка так же, как за мной. Я прошу вас. Любое место, хоть самое шумное, я не намереваюсь вас трогать.
Ликс, пока капитан за дверью разговаривал, сполз по стене и уткнулся носом в колени, обнимая их и пытаясь понять, что ему делать. Говорить с Хаксом? Зачем? Что хорошего этот ледяной человек ему скажет? Чего вообще он хочет добиться?..
Однако в душе все равно билось глупое, последнее упрямство, что нельзя бежать от Хакса без прямого доказательства его связи с Фетчем. Мало ли, в шлеме ведь ничего не было видно…
- Подождите, - погромче ответил Ликс, поднимая голову и вставая. Ему пришлось быстро поверх бытового неофициального костюма накинуть халат и только после этого открыть дверь.
Выглядел он, мягко говоря, плохо. Бледное лицо, растрепанные волосы и мешки под глазами, сутулые плечи.
- Куда пойти? - тихо спросил Ликс, не поднимая взгляда на капитана.
От одного вида врача у Хакса опять начало отвратительно тянуть в районе желудка. Вернулось ощущение мягкого, беспомощного тела под сапогом.
- Туда, где нет камер, - ответил он. - Где нас не услышат, куда угодно. На ваш выбор.
Ликс бездумно посмотрел по сторонам, пытаясь понять, куда можно пойти на этом огромном корабле. В голове мелькнуло только одно подходящее место, и он молча пошел вперед. Хакс двинулся следом за ним, но на расстоянии, чтобы у врача не могло возникнуть чувство опасности прямо за спиной.
Они вышли к небольшому смотровому окну в отдельной узкой нише, где часто останавались офицеры, чтобы поговорить. Всего три метра в длину и два - в ширину, окно легко закрывалось бронепанелью в случае атаки.
Сейчас же через него прекрасно был виден простор космоса и сверкающие звезды далеких систем. Ликс привалился боком к стеклу, спиной вжался в нишу стены, и тихо спросил:
- Что вам нужно?
- Около недели назад я провалил миссию, - сразу заговорил Хакс, занимая место напротив. - Вверенный моим людям прототип СИД-перехватчика нового класса в погоне за контрабандистским судном потерпел крушение в секторе Бормеа. Перед тем, как получить заряд из турели и взорваться, команда успела перехватить и передать мне сигнал бедствия, который посылал звездолет на собственную базу. В результате миссия по местонахождению базы была выполнена, но пилот и стрелок погибли, а прототип был потерян. Полковник Фетч предложил мне выбор: либо мои люди идут в штрафбат на месяц, а я становлюсь лейтенантом, либо я прихожу к нему в каюту. Я выбрал второе и оказался там, где я сейчас.
Он опустил глаза в пол, но потом взглянул на Ликса вновь:
- Вчера, когда меня примагнитили к стене наручниками, я не мог помочь ни себе, ни тем более вам. Об этом я сожалею, - капитан моргнул, пытаясь расправиться с неуходящей тошнотой. - Я должен был показать полковнику, что мне плевать на вас. Иначе он использовал бы вас для давления еще и на меня. Вчера же под мой китель было вшито звукозаписывающее устройство, запись с которого я намеревался обрезать и предоставить адмиралу. Я потратил три часа на то, чтобы вычистить с заднего фона вас, но полковник об этой записи узнал. Как я понял, с помощью камер и микрофонов, установленных в моей каюте. Сейчас записи уже нет.
Хакс пошевелился и тут же слабо дрогнул, когда треклятая игла отчетливее ощутилась внутри.
- Я говорю это всё к следующему. Если бы я не стал затирать вас, полковник Фетч с наибольшей вероятностью был бы уже под арестом, а мы с вами были бы свободны. Но я ни в коем случае не ставлю вам это в вину. Поэтому я хочу спросить вас: если я пронесу к полковнику что-то подобное еще раз, а вы вдруг снова окажетесь там… насколько велика ваша провинность, которой он пользуется? Я не требую рассказа, я спрашиваю, насколько серьезное наказание вам грозит и грозит ли вообще, если придется объясняться перед адмиралом о собственном молчании.