— Иди ко мне, мой сладкий, – хрипло сказал я, подтягивая его к себе. И в тот момент когда я, дрожа от нетерпения, почти раздел его, дверь медленно открылась.
— Учитель, вы как всегда не вовремя, – прошипел я, замирая. Торнадо громко рассмеялся и прикрылся одеялом, спихивая меня на пол.
— Заканчивайте свои светло-синие делишки. Я только что выпроводил Лули и ее отца. Вы хоть понимаете, что я нарушил закон воли и разума?
— Что за закон? – спросил я, поднимаясь с пола и натягивая футболку.
— Закон, связывающий семьи, — ответил за учителя Торнадо. – Когда Лули и я родились, хранители кланов заключили негласный договор, в котором записан закон воли и разума. Мы должны были объединить семьи.
— И что теперь будет? – я сел на стул.
— Они будут решать эту проблему всей семьей. Конечно, я не сказал им, что вы… э-м-м-м... Любите друг друга, но довольно твердо дал понять, что Джанджи я не отдам.
Минут пять мы молчали. Первым ожил Торнадо.
— Мне бы в ванную… — сказал он.
— Тебе еще нельзя вставать, – отреагировал учитель.
— А меня Том отнесет.
Мастер что-то пробурчал, но все же вышел из комнаты. Я подошел к кровати и нагнулся. Билл обнял меня за шею. Я поднял его и потащил в ванную.
Когда мы зашли в ванную, нас там ждал неприятный сюрприз в виде Нордона, уютно устроившегося в ванне и сладко спавшего. Я гаркнул на него. Испуганный пес мигом вылетел из ванны и с громким лаем кинулся по коридору. Я закрыл дверь на шпингалет (естественно, от учителя) и стал помогать ему раздеваться. Затем аккуратно положил Торнадо в ванну.
— Холодная, – передернулся он. Я заткнул ванну пробкой, открыл воду и сел на бортик ванны. Ванна медленно наполнялась теплой водой. Я опустил руку в воду и погладил Билла по животу. Он блаженно закрыл глаза и улыбнулся.
— Ты выполнил свою миссию, значит можешь обрезать волосы? – спросил я, перебивая шум воды.
— Да, теперь могу.
— А мне они очень нравятся, – я вытащил из-под воды потяжелевшие волосы.
— Значит оставлю.
Я достал с полки мочалку.
— Ну что, грязнуля, будем отмываться, – весело сказал я, намыливая мочалку. Затем аккуратно начал водить мочалкой по его коже, стараясь не задевать ран. Самая большая оказалась на спине. Я провел рядом с раной пальцем и вопросительно посмотрел на Торнадо.
— Да, кто-то напал со спины, – ответил на мой немой вопрос он.
— Козлы, – вынес я вердикт. Хотя о мертвых либо хорошо, либо ничего.
После ванны я завернул Билла с полотенце и понес на кровать. Затем, напевая себе под нос какую-то песню, побрел на кухню. Как всегда, ничего, кроме риса. Похоже, все схавали гости. Ну ладно, от риса никто не умирал. Навалив в чашу зерна, я принес еду в комнату. Торнадо сморщился.
— Опять рис?
— Там больше ничего не наблюдалось, ешь, – я отдал ему чашу, палочки, пожелал приятного аппетита и ретировался из дома. Мне хотелось прогуляться и подышать свежим воздухом. Но только я вышел за калитку, как услышал голос мастера:
— Далеко собрался?
Я обернулся.
— Учитель, как вы так тихо ходите? – спросил я. Учитель поднял глаза к небу.
— Очень легко и просто. Это ты, когда ходишь, сопишь как буйвол.
— Я счастлив, – пробормотал я. Учитель проводил меня взглядом до самого пастбища. Нет, все-таки я ему не нравлюсь. Определенно не нравлюсь. Оно и понятно: приехал какой-то фраер и забрал последнего члена клана Фа.
Пока я добирался до пастбища, я мечтал. Вот приезжаю с Биллом в Гамбург, все рассказываю Марте. Лу и Майклу говорить ничего нельзя, засмеют и будут дарить мне на каждый праздник голубые бантики и платочки.
Дуглас, конечно, навешает за статью. Ну и ладно, попрошу его взять Билла на работу. Особенно если у последнего будут чистые новые документы. Кто же будет знать о его прошлом, кроме меня?
Когда я добрался до пастбища, я сел на мягкую траву. Уже вечерело, поэтому живности на поле было не так много. Пара лошадей и маленькое стадо коз. Я засунул в рот травинку и лег на землю. Небо медленно меняло цвета. Из бледно-голубого становилось бледно-оранжевым. В душе прояснялось. Я пожевывал травинку и улыбался. До чего же все хорошо складывалось. Главное не сглазить.
Рядом со мной обозначилось какое-то шевеление. Я резко сел, выплевывая травинку. Под моим боком лежал маленький козлик, очевидно, принявший меня за козу. Просто обалдеть, я так похож на животное?
Я осторожно отодвинул козлика от себя. Он вскочил на ножки и обижено замекал.
— Малыш, ты ошибся мамой, – я хотел было дотронуться до его шерстки, но козлик вдруг резво отскочил и бросился наутек.
Я снова лег. Облака строились в причудливые фигуры. Пахло свежестью. Да, здесь не так, как в Гамбурге. Здесь даже дышалось легче. Я представлял себе Шанхай огромным запыленным мегаполисом. По сути, он им и являлся, просто сейчас я находился в старинной части города, где сохранились кланы и их культурное наследие.
Налюбовавшись закатом, я встал и пошел по направлению к дому.
Когда я зашел на кухню, я увидел Торнадо, стоявшего у раковины.
— Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил я.
— Мне уже намного лучше. К тому же, в доме никого не было, а я пить захотел. Это ты можешь бегать без воды и еды, а я так не умею, – он повернулся ко мне. Одет он был явно не по-домашнему. Черные джинсы, черная рубашка, на ногах что-то вроде черных чешек. Волосы распущены. Все это придавало ему какой-то особо пикантный вид.
— Куда ушел Цзиан?
— Не знаю. Сказал, вернется утром. Может быть, пошел собирать полевые цветы. Он любит делать всякие настои и чаи из трав.
— Скучно – пожаловался я и пошел в гостиную. Сев на диван, я взял с журнального столика пульт и включил телевизор. Торнадо сел рядом, согнув ноги и закинув их на диван. Я щелкал каналами. Время было не очень позднее, однако смотреть было совершенно нечего. К тому же я благополучно забыл, что нахожусь в Шанхае, следовательно, телевизор мог разговаривать только на китайском языке. Внезапно меня привлекла интересная картинка. Ого, даже до Китая дошли старые добрые… порнофильмы.
— Что это? – Торнадо отобрал у меня пульт.
— Ты что, порнуху никогда не видел? – рассмеялся я.
— Нет.
Я с открытым ртом посмотрел на него. В 21 год ни разу не видеть эротических фильмов?
Я повернулся к экрану. Там имелся здоровенный брутальный негр, перед ним на коленях стояла коротко стриженая брюнетка и сладко посасывала его член. У меня отвалилась челюсть.
— Фу, а еще культурная страна. Стыд и срам, шанхайцы, – громко сказал я, не отрываясь от экрана. Торнадо внимательно наблюдал за тем, что происходило на экране. Негр громко стонал, девчонка работала ртом так, как будто всю жизнь только этим и занималась.
— Что она делает? – спросил Торнадо, тыча пальцем в телевизор.
— Минет, – ответил я, чувствуя подозрительное напряжение внизу живота.
— А разве так можно?
— Конечно, почему нет?
— А это очень приятно?
— Не знаю, у меня не было такого.
Торнадо снова посмотрел в телевизор. Негр что-то крикнул и кончил девушке в рот. По ее щекам полилась сперма.
— Что-то он как-то наиграно стонет – разочаровано сказал Торнадо. – Интересно, каково это на самом деле? Что за ощущения он испытывает?
— Тебя так заинтересовал этот вопрос?
— Да.
И вот это его короткое «да» все решило. Я сполз с дивана и сел у его ног.
— Что ты задумал? – каким-то испуганным голосом спросил Торнадо. Я начал пальцами ласкать его член через ткань джинсов.
— Ну ты же хотел узнать, насколько это приятно… Потом мне расскажешь, – с этими словами я расстегнул тугую ширинку и снял с него штаны.
— Ты свихнулся?! – не своим голосом спросил Торнадо. Я обреченно кивнул. Почему-то мне дико захотелось почувствовать себя именно на месте той брюнетки. Наверное, это свежий воздух замкнул мой мозг. Ладно, потом обдумаю эту ситуацию. Сейчас же мне просто хотелось сделать приятное своему сладкому мальчику.
Я медленно стянул с него боксеры и отложил их в сторону.
— Ты не перестаешь меня удивлять, – тихо сказал Торнадо. Я молча взял в руку мошонку и стал нежно поглаживать, сдавил его член у основания и облизал губы. Затем медленно провел кончиком языка по стволу и поцеловал бордовую от напряжения головку, чем вызвал довольные вздохи. Я обвел языком основание головки и стал лизать уздечку. Его член был невыносимо горячим.
Я взял в рот всю головку и стал шумно посасывать, поглядывая на Торнадо. Он громко застонал и закрыл глаза, нажимая ладонями на мой затылок. Я водил у основания члена рукой, сильно сжимая всеми пальцами. Выпустив изо рта головку, я стал обводить языком член против часовой стрелки, одновременно скользя языком вверх-вниз. Затем обнял головку губами и втянул член в рот до половины, усердно работая языком и чуть прикусывая тонкую кожу. Торнадо с силой дернул меня за волосы и... Рот заполнялся вязкой и соленой спермой. Я вытащил член изо рта и упал на пол. Сперма струйками текла по щекам.
— Что-то ты быстро, – сказал я, вытирая губы рукой. Торнадо глубоко дышал. Я поднялся на ноги и сел на диван. Торнадо повернулся ко мне и начал заботливо вытирать мне щеки.
— Прости, я не хотел, – выдал он совершенно неожиданную фразу.
— Ну, что ты чувствовал? – улыбнулся я. Во рту ощущался горько-соленый привкус.
— Это невозможно передать словами, – Торнадо закатывал глаза и томно вздыхал, гладя свой член. Я встал и медленно пошел в ванную. Мне необходимо было снять напряжение. Но я был доволен собой. Что бы сказал Майкл, если я рассказал бы ему о том, что сосал у парня? Да ничего бы не сказал, сразу в обморок свалился бы. Лу… Ну Лу еще поняла бы. Хотя нет, она тоже не поймет.
Когда я, шатаясь, вышел из ванной, в гостиной уже никого не было. На кухне сидел учитель и курил сигару. По его спокойному лицу невозможно было ничего прочитать.
— Где Джанджи? – спросил я, внимательно осматривая учителя, пытаясь понять: он уже знает или пребывает в счастливом неведении?
— У себя в комнате, – ответил он. Я развернулся и собрался уходить, но мастер остановил меня. – Я сделал для него документы. Уже завтра вы можете вернуться в Гамбург. Поговори с ним об этом.
— Может быть, вы поедете с нами?
— Нет, мое место здесь. Езжайте – с этими словами учитель махнул рукой, показывая, что я могу идти.
Я пришел в комнату. Торнадо лежал на кровати с закрытыми глазами. Я бесцеремонно подвинул его и лег рядом.
— Цзиан сделал документы. Скоро мы будем дома – улыбался я. Торнадо открыл глаза.
— Завтра мы пойдем покупать билеты. Я всегда хотел жить на родине мамы – мечтательно сказал он, обнимая меня. – Сегодня был замечательный день.
— Да, и я вынес для себя одну великую китайскую мудрость.
— Какую? – Торнадо удивленно посмотрел на меня.
— С тобой опасно смотреть порнуху, – я поцеловал его в нос. Он рассмеялся.
— И правда – великая мудрость, – согласился он. Я накрыл нас одеялом и закрыл глаза. Завтра, уже завтра закончатся мои приключения в Шанхае. Признаться, это было изумительное время. С кем еще я получал столько адреналина, как не с Торнадо? Он зарядил меня жизнью на ближайшие сто лет, это точно. А послезавтра я смогу обнять Марту и все-все ей рассказать. Ну, или почти все.
Часть
Разбудил меня поцелуй Торнадо. Я сонно заморгал, пытаясь сообразить, что происходит.
— Вставай, соня, – он пошлепал меня ладонью по щеке. Я зевнул во весь рот и потянулся.
— Который час?
— Утро. Цзиан поехал за билетами. Просыпайся же ты, – он потряс меня за плечи. Я окончательно проснулся и сел на кровати.
— Что? Уже? Это же прекрасно! – взвопил я, обнимая Торнадо. Он грустно посмотрел на меня. Он выглядел поникшим.
— Учителя не хочу оставлять, – сказал он. Я прижал его к себе и стал покачивать.
— Ничего с ним не случится. Ты же уезжал в Германию. Ну вот и опять уедешь. Ничего страшного, – успокоил я его, поглаживая по спине.
Мы очень долго сидели на кровати и просто гладили друг друга. Мне нравилось чувствовать под пальцами его бледную горячую кожу. Я заметил, что он почти всегда отдавал невыразимое тепло, которое просто обжигало мои пальцы. Я сразу вспоминал понятие «горячая кровь».
— Почему ты всегда такой горячий? – я прижал губы к его уху и прикусил мочку.
— Я не знаю, – последовал тихий ответ.
Скрипнула входная дверь. Билл слез с кровати и вышел из комнаты. Через пять минут он вернулся, держа в руках два билета. Я довольно улыбался.
— Что ты улыбаешься? Собирайся, вылетаем сегодня вечером, – выпалил он, сталкивая меня с кровати. Я выругался и пошел одеваться.
Собирая вещи, я волновался. Как встретит нас Марта? Я здорово разозлил экономку тем, что заставил ее переживать. Но с другой стороны у меня не было альтернативы. Решив все выбросить из головы, я кидал в пакет одежду. Эх, да, пора завязывать с приключениями и отправляться на залуженный отдых. Приходить в себя я точно буду долго.