- Тебе не интересно, что мне наплёл наш Эрик?
- А Ник не звонил?
Билл отрицательно мотнул головой и, отпив кофе, продолжил:
- Собираются что-то про любовь забахать. Ни слова из сценария он мне не прочитал, о сюжете тоже не сказал ничего толкового. Море, знакомство, разочарование, подмена.
Том задумчиво перевёл взгляд на стену, на лице его застыло какое-то непонятное выражение.
- Тебе не кажется, что нечто подобное уже было?
Конечно, они интересовались мультфильмами, смотрели новинки, их приглашали на премьеры, а потому сюжет сразу показался банальным.
- Было, было. В любом случае, это будет не так здорово, как «Гол».
- Да, нам никто не станет проповедовать простые истины, которые мы должны зазубрить, распечатать, засунуть в рамку и поставить куда-нибудь на видное место, - Том заметил недовольный взгляд брата и поспешил добавить: - Жаль, конечно.
Билл взял в руки жёлтый карандаш и сунул Тому.
- Рисуй давай!
Кажется, желание творить на сегодня поубавилось, хотя он послушно заскрёб по бумаге. Видимо, очнулся от своей сонливости, и поговорить захотелось.
- Надо обязательно ввести туда сцену: она понимает, что он её обманывал, что он на самом деле не тот, за кого себя выдавал, бежит за ним по пляжу и орёт во всё… Ауч!
Том вскочил с места и вылетел из комнаты, спасаясь от не отстававшего от него брата. Билл догнал его, когда он собирался героически спрятаться в туалете, кощунственно просунул ногу между косяком и дверью, а Том просто не смог въехать этой самой дверью близнецу по ноге, это будет минимум – нехорошо, максимум – смертельно для него.
- Ну, не ах мультик, но не надо так издеваться-то. Будешь эту бабу кроить, я посмотрю, как она у тебя по пляжу будет бегать и орать.
Билл говорил громко, воинственно прижимая его к раковине.
- Это, кстати, отличная идея. Может, Ник хотя бы оценит, и мы несколько переделаем сюжет.
Том выгибался в спине, всё больше отклоняясь от не желавшего освобождать его из плена «раковина – брат» Билла, и, наконец, ударился затылком о стену.
- Дошутился? Ну-ка…
Билл обхватил его за затылок и притянул к своему лицу, внимательно вглядываясь в смеющиеся глаза.
- Может, завтра дорисуем?
- Может, - загадочно согласился Билл и накинулся жадно целовать, отрывистыми движениями скользя по плечам и спину. Пожалуй, они, и вправду, слегка заработались.
***
Телефон надрывался, дозываясь своего хозяина, который с неохотой выбирался из-под тёплого одеяла. Билл прошёл босыми ногами по мягкому ковру и взял мобильник. Звонил Кордиан, наверное, Ларс успешно уладил всё в институте, он собирался сегодня.
- Да, - весёлым голосом, чуть потянув гласную, ответил Билл.
- Билл, у нас… - Кордиан замолчал, не зная, как сказать о произошедшем.
Возникло ощущение, что он вдруг онемел, так тихо стало на том конце провода. Его тон напугал не на шутку, слишком упавший, голос хриплый, абсолютно никакой. И это «нас» к тому же…
- Корди, успокойся. Что произошло?
Кордиан прерывисто выдохнул, заставив Билла содрогнуться. Вдруг стало очень, безумно страшно. Ему не звонят и не говорят каждый день таким убитым голосом. А Корди – это априори оптимистичный человек. Возможно, излишне серьёзный, но оптимист до мозга костей.
- Он в больнице.
Билл резко обернулся, взволнованно взглянув на подошедшего брата. Тот, видно, уловил его беспокойство и теперь пытался услышать обрывки разговора.
- Ты… Чёрт, что случилось?
Кордиан преодолел внутренний барьер молчания, говорилось уже легче.
- Ларс сегодня утром поехал в институт, - быстро заговорил парень. – Он опаздывал и взял такси. Его сбила машина.
- Как его могла сбить машина, если он в такси ехал?
- Не знаю, - грубо отозвался Корди. – Меня это не волнует.
- Мы сейчас приедем. Больницу назови.
- *****.
Том смотрел на него, широко распахнув глаза и пытаясь сглотнуть образовавшийся в горле комок. Грудь сдавливало спазмами, хотелось вдохнуть, но было ощущение, будто что-то мешает. Как рыба на берегу.
Билл хотел сказать, открыл рот и тут же поджал губы. Брат всё слышал, а объяснять что-то незачем. Липкий страх, пробравшийся с самой первой фразы Кордиана, сковывал тело, запрещал дышать и свободно думать, словно насильно выводя мысли на тёмную дорожку с кучей сухих веток. Они стояли напротив друг друга всего несколько секунд, а затем обнялись, настойчиво прижимаясь.
Наверное, в голове билось одно и то же, оно не обговаривалось, не изгонялось никакими уговорами.
- Нужно скорее попасть в больницу. Я не представляю, что с Кордианом.
Когда завладевали эмоции, Том быстрее отмирал, выходил из вынужденного обоюдного ступора. Билл мог действовать, что-то предпринимать, но он больше молчал в такие моменты.
Они собрались за пару минут, заминки возникли только на дороге. Том не гнал, хотя не отпускало желание нажать на газ посильнее, но один вид Билла останавливал от этого действия.
Лангбайны для них значили… Многое, всего и не перечислить. Они были по-настоящему закадычными друзьями, живущими в своём раздвоенном мире. У них имелись секреты друг от друга, но те вещи вообще не стоит говорить. Пожалуй, искренность, царившая между ними, стояла на втором месте после той, что хранили сами близнецы.
Они всегда существовали далеко от людей, тяжело сходились, тяжело уживались, им было намного интереснее общаться внутри их близнецовой пары, а все остальные не волновали совершенно. Так повелось с детства и продолжалось долгое время, даже сейчас, если не считать Корди с Ларсом. Работать довольно странно, потому что вроде как принято общаться в коллективе, а они были замкнуты на себе, их часто спрашивали, о чём они шепчутся и почему не хотят влиться в общее обсуждение. Не исправлялась эта черта.
А Лангбайны резко влетели в жизнь и отлично в ней прижились. Теперь уже невозможно представить, что в списке контактов нет двух имён, что нет совместных вечеров… Эти близнецы стали именно теми друзьями, которых любыми путями хотелось оставить при себе, которые знали о них в тысячу раз больше, чем любой другой человек. Не считая родителей, конечно.
Они переживали. Том сосредоточенно вёл машину, стараясь хоть как-то отвлечься от тяжёлых мыслей, чтобы его не занесло ненароком. По телевизору же говорили утром, что гололёд под этим снегом, который продолжал валить с неба, не жалея водителей машин, расчищающих это безобразие, следом за большим ковшом покрывая лёд пушистым одеялом.
- Он не сказал, что именно случилось?
Билл качнул головой и развернулся к Тому, прервав свои наблюдения за дорогой. Что толку смотреть на других? Наверное, если бы перед ним посадили Тома и оставили бы обоих в таком положении, он бы ни слова против не сказал.
- Билл, - напряжённо попросил Том.
- Всё, не буду.
Билл засуетился, заправил прядку волос за ухо, повернулся немного. За версту чувствовалось, насколько невесёлыми были его размышления. И вились они не только вокруг его друзей, животный страх заставлял переводить на них и думать, думать, думать. Нельзя вставать на такую позицию, иначе недолго и с ума сойти.
- Выходим, - бросил Том и первым вышел из салона.
Они почти бегом достигли больницы, у медсестры на входе спросили, в какой палате находится Ларс Лангбайн. Обрадовало то, что это была именно палата, а не реанимация. Значит, всё поправимо, и нужно немедленно поубавить волнение. Кордиану сейчас тяжело, надо как-то поднять дух, хотя бы своим обнадёживающим видом. Иногда человеку не достаёт именно банального «всё будет хорошо». И неважно, как там на самом деле. Но у них-то действительно всё хорошо будет, это даже не обсуждается.
У 402 палаты с закрытыми глазами сидел Кордиан, откинув назад голову. Каулитцы замедлили шаг, подошли тихо и опустились рядом. Том положил руку ему на плечо, заставляя очнуться от непонятного транса.
- Ты как?
Кордиан сделал неопределённый жест, будто говоря, что никак. Просто никак, и это пустое слово в данном случае несло в себе смысл.
- А что с Ларсом? – вкрадчиво спросил Билл.
Он не знал, когда задают такие вопросы. А ждать, пока Кордиан расскажет сам, без толку.
- Ему сделали операцию по удалению правой почки. И сотрясение.
- По удалению? – поражённо переспросил Том.
Все трое замолчали. Информация в голове приживалась с трудом, Билл никак не мог понять, почему почку удалили, а спросить язык не поворачивался. Только не от неудобства, а так… В горле высохло. Но в этот раз Кордиан заговорил сам, заговорил сбивчиво, его буквально прорвало.
- Я не хотел, чтобы он ехал туда сегодня. Он звонил, сказали, чтобы появился в институте до двенадцати, потому что там потом что-то важное намечалось. Нам уезжать завтра, и Ларс хотел, чтобы с концами от института уйти. Уехать и не думать, расслабиться. Он опаздывал, я предложил вызвать такси. А потом мне позвонили и сказали, что он здесь, у него разрыв почки и сотрясение, будут делать операцию. Сбила машина. Какой-то с*ке понадобилось поспешить, и его сбили! Они, видимо в пробку попали, он из такси вышел, пешком хотел. Я так думаю.
- Всё хватит, успокойся, - прервал его Том. – Билл, принеси воды.
- Где она тут?
Кордиан пожал плечами, и Билл, вздохнув, удалился искать воду. Приличная больница, а поблизости не видно обыкновенной воды.
- Корди, с ним всё будет хорошо, ты это вообще понимаешь? Ларсу сделали операцию, и сейчас он лежат не в реанимации, а это уже что-то значит, поверь. Очнись вообще.
Кордиан поспешно кивнул и запустил руку в волосы, превращая хаос на голове в нечто совсем ужасное. Хотелось ему помочь, что-то сказать. Ведь, по идее, переживать так действительно не стоит, всё же обязательно наладится, нужно просто подождать.
- Никто не застрахован, просто случилось так, что не повезло именно Ларсу. Своими нервами ты ему лучше не сделаешь, поверь.
Кордиан посмотрел на Тома измученным взглядом и ничего не ответил. Подумалось, что он всю эту чушь, что говорил Том, прекрасно осознавал и даже пытался вбить себе в голову, но попытки, видимо, оказались тщетны. Наверное, ничего не сделать, когда просто снедает дикое волнение за самого близкого человека. Он не хотел переводить, чтобы оценивать ситуацию, но непрошеные мысли всё равно заглядывали.
Из-за угла вывернул Билл со стаканом воды. Он обеспокоенно вглядывался в лицо Кордиана, который выглядел как никогда пришибленным. Всегда живой, знающий, что делать, уверенный, твёрдо стоящий на своём и, кажется, хоть немного, но умнее брата. Или это не рассудок? Кордиан попал в неприятную историю – это либо очень-очень редко, либо такого ещё не было, доставалось всегда Ларсу. Но здесь действительно он ни при чём, просто почему-то меньше везенья. Или больше активности и непомерного желания залезть куда не следует?
- Я не в ту сторону пошёл. Там, - Билл показал вперёд, - Вода где-то должна стоять, а мне пришлось идти в другое отделение.
- Ладно уж. Держи, - Том передал стакан Кордиану, и тот залпом осушил его.
- К нему сегодня не пустят?
Возникло ощущение, что вместе с Биллом вернулось что-то живое. Он одним своим присутствием разряжал обстановку, и это несказанно радовало. Брат умел не падать духом, а положительный настрой должен заряжать остальных. Должен же?
- Я не знаю, надо дождаться врача.
Билл присел на краешек стула, посидел без движения пару секунд и снова засуетился, устраиваясь удобнее. Он дёргал змейки, постоянно что-то теребил, тёр ладони - не замирал изваянием. Со стороны нельзя было определить, волнуется он так или мучается от гнетущей обстановки. Но Том был уверен, что близнеца одолевают далеко не радужные мысли.
- А ты с врачом уже говорил?
- Конечно, - быстро ответил Кордиан, точно избавился от своего оцепенения. – Он же мне про разрыв почки сказал. Чёрт, как это вообще происходит?
Билл пожал плечами, как будто от него ожидали разъяснений. Всё происходящее казалось настолько чужим, не его, что до дрожи хотелось проснуться, обнять Тома и забыть этот страшный сон. Брат сидел напряжённо, будучи полностью погружённым в себя. Было странно думать, что за этой стеной лежит Ларс, подключённый к каким-то аппаратам. Вообще было странно думать, что там лежит Ларс. Эмоциональный, где-то даже слишком, улыбчивый. Никогда не приходили мысли о том, что с ним может что-то случиться. Влип – это про него, но сейчас он не влип, сейчас гораздо хуже.
- Корди, сколько ты здесь сидишь?
- Не знаю, я не смотрел на часы.
Том видел, что он будто внутренне расправился. Может, присутствие Билла действительно как-то влияет? В любом случае, Кордиан совладал с собой, он больше не заламывал пальцы и внешне выглядел вполне приемлемо.
Не все могут позволить себе в полной мере демонстрировать свою слабость перед другими. Том привык считать Кордиана человеком сильным, поэтому небольшой срыв в качестве сбивчивого рассказа о произошедшем и надо называть срывом. Он был уверен, что дальше этот парень поставит себя в твёрдую позицию и размякать ни себе, ни окружающим не даст. Всё дело в том, что раскисание будет пустым, ведь проблемы проходящие. Конечно, это так, если говорить о них поверхностно, но ломаться из-за случившегося глупо.
Люди прекрасно живут с одной почкой, не страдают и радуются жизни. Когда ты далёк от каких-то проблем, условий, то тебе кажется, что так жить невозможно, что это невыносимо, что жизнь будет испорчена, можно заранее подписать отказ от неё. А иногда выходит так, что приходится в страшившую когда-то ситуацию попадать. Тогда человек приспосабливается, это замечательное свойство, которое помогает выживать в самом центре дерьма. И это правильно.
По коридору к ним шла высокая женщина с короткой стрижкой, отдалённо напоминающей каре. В руке она держала тонкую папку, немного размахивая ей при ходьбе. Кордиан, увидев её, тут же поднялся с места и обеспокоенно спросил:
- К брату ещё нельзя?
- Нет, и думаю, что сегодня к нему никого пускать не стоит.
Кордиан сразу сник. Билл ожидал, что он сейчас начнёт просить и в конце концов эта фрау разрешит зайти не минутку. Нельзя же так категорически, у Ларса не тяжёлое состояние, которое способно ухудшиться в любой момент. Или тяжёлое?
- Всего на пару минут, - решил попробовать вместо Кордиана Билл.
Женщина покачала головой и взяла папку в другую руку.
- Езжайте домой, завтра я разрешу посещение.
- Спасибо, - Кордиан кивнул, вздохнув, и развернулся к Каулитцам. – Я домой не поеду.
Врач пошла дальше по коридору и скрылась в одной из палат за одинаково белыми дверьми.
Том молча поднялся и повёл Кордиана за локоть вон из отделения. Билл шёл с другой стороны, и выходило, будто Лангбайна вели под конвоем. Впрочем, так оно и было, с этими близнецами лучше не спорить всё равно сделают по-своему. Но уехать из больницы сейчас, когда за дверью с номером 402 находился самый близкий человек, совсем недавно прооперированный, казалось кощунством. Кордиан остановился и освободил локоть из несильной хватки друга.
- Я всё же тут останусь, а вы уезжайте.
- Кордиан, мы без тебя никуда не поедем, - заявил Билл и скрестил руки на груди. – Что толку сидеть тут?
- А ты бы на моём месте что делал?
Билл вздрогнул, как от холода, тело проняла лёгкая дрожь. Он бегло взглянул на Тома и снова принялся за своё, стараясь абстрагироваться от этого удара ниже пояса. Ему же почти удалось уйти от подобных мыслей.
- Едем и точка.
На этот раз вели Кордиана, подталкивая в плечи. Том ушёл в себя, и Билл взволнованно на него поглядывал, чувствуя, что неаккуратная фраза не прошла мимо брата незамеченной. Они же не могут теперь от всего шарахаться, не могут постоянно переводить эту проблему на себя. Вот уж что по-настоящему глупо, надо жить своей жизнью.
Говорят, что примерить чью-то шкуру, встать на место другого человека, достаточно тяжело, а у них это сходу получается, причём назойливо и совсем некстати. Как бы хотелось отключить внутренний прожектор, демонстрирующий не самые весёлые картинки, порождающие соответствующие мысли.