Замираю в паре метров от Тома, в нерешительности подойти дальше, хочется почему-то протянуть руку и стереть эту жидкость, осквернившую красоту его лица. О да, он красив, но… всегда будет это «но». Сейчас, когда я стою так близко к этому парню, во мне плещется столько чувств. Но самые главные: страх и недоверие, они не дают сделать то, чего мне хочется. И пока Том не пытается что-то сделать, я даже мыслить здраво могу.
- Это я? – показываю на царапину, которая утонула в море крови.
- Ты, – простой ответ, хотя я и сам знал его.
- Почему кровь не останавливается? – этот вопрос меня интересует больше всего.
- Я же тебе сказал.
- Хм... я думал, это штука.
Знал бы я, что у него гемофилия, стал бы я так поступать? Думаю, что «да», мне вообще в принципе нет дела до этого, но где-то внутри чувство вины грызет все остальные. И поэтому:
- Пошли за мной, и не прикасайся ко мне.
И он слушается. Идет спокойно, ничего его не волнует, зачем он шел по этой дороге?
Зашли в лифт, понял, какую глупость сотворил, если позже я об этом не думал, то теперь: замкнутое пространство с неизвестным мне парнем; весело, однако, аж до слез. Встал в угол и обнял себя руками, главное не предаваться панике, ведь он совсем безобидный, говорю, как о каком-то неизвестном мне зверьке, снаружи милый, а внутри никто не знает, пока не проверю на собственном опыте.
- Билл, тебе так противно? Если да, то я мог бы и дома все сделать, не умер бы, наверное.
Не отвечаю ему, а что бы я ему сказал, интересно: «мне нравятся геи, но я их панически боюсь, хотя понимаю, что бояться-то нечего»? Доехали до нужного этажа, Том больше не пытался заговорить со мной на щекотливые темы, хоть за это ему спасибо. Я надеялся, что Андреа уже дома, но ее не оказалось, так как дверь была закрыта, и мне пришлось самостоятельно ее открывать. Все время думаю, как любимая с такой легкостью ее открывает, мне никогда не удавалось без матов зайти в дом. Вот и сейчас, я, чертыхаясь, пытаюсь открыть замок, но, как и всегда, с первого раза мне это не удается, да и со второго. Вижу, как тянется рука Тома к моей, не понимаю, что он хочет сделать. Я прекращаю свои попытки открыть дверь, просто от страха у меня как будто онемело все тело. Смотрю только на руку, тянущуюся к моей. Том, видя, что со мной происходит, говорит:
- Я просто хотел помочь. Блин, если я тебе так противен, что же ты меня позвал?!
Опять молчу, лишь протягиваю ему ключ. Забирает его, не смотря мне в глаза, и через секунду дверь открыта.
- Спасибо.
Еще бы самому научиться открывать, мы тут уже неделю, а я вообще не приспособлен к жизни. Заходим в квартиру, Том в нерешительности застывает у порога.
- Что встал? Заходи.
Даже не представляю, что делать дальше. Вот я его привел в свою квартиру, чтобы он обработал царапину, значит, нужна аптечка, и если мыслить логически, то она наверняка находится в ванной.
- Иди за мной.
Опять, как дрессированная собачка, покорно идет следом. Может, он ничего не сделает, подумаешь, гей, может, я ему и не нравлюсь, и ничего ему от меня не надо. Мозг вроде бы это понял, еще надо, чтобы до всего остального дошло, иначе обо мне ничего хорошего нельзя будет подумать.
- Сейчас достану аптечку, ты либо обрабатываешь сам, либо ждем Андреа.
- Какая мне Андреа, еще я позволю какой-то сучке касаться меня.
- Ты хочешь ответить за эти слова?
- Билл, спокойствие и только. Я пошутил, лучше сам все сделаю.
Может, и правда, он не такой. Внимательно слежу за дальнейшими его действиями, за его руками: красивые. Подходит к зеркалу и смотрит на свое лицо, выражение которого при этом поменялось несколько раз. Не ожидал такого увидеть. Да, неплохо я его поцарапал, бедняга. Заканчивает рассматривать свое лицо, полез в аптечку в поисках нужного. Сначала берет ватный диск и смачивает его водой, аккуратно пытается стереть кровь с лица, но по нему видно, что аккуратно не получается, и он морщится, видимо, от боли. Справляется с этим, наклоняется к аптечке, чтобы взять перекись, в это время из ранки вновь начинает течь красная жидкость, не соврал, действительно болен. Нашел то, что искал, наливает жидкость на ватный диск и легонько прикасается к кровоточащей царапине, шипит, но терпит.
- Ты прям профессионал, – не могу не восхититься его мужественным терпением.
- Ну, знаешь ли, если ты за девочек дрался, то это не значит, что геи за свою пару не заступаются и не защищают. Вот и приходилось самому, бывает, твой брат помогает, если в хорошем настроении.
- Ясно.
Все остальное время мы стояли молча, я не смел мешать Тому, а он по каким-то другим причинам не открывал рот. Я лишь следил за ним. Как сощурил левый глаз, как губы собрались почти в бантик, мне казалось, что я видел, как оттуда медленно выплывали струи воздуха. Но все его лицо было одновременно серьезным и сосредоточенным.
- Так, вроде все, но, Билл, у меня вся футболка в крови.
Сразу рисуются нелицеприятные картинки, которые я стараюсь засунуть подальше, я ведь уже разобрался, что Том не такой.
- Могу одолжить свою.
- У тебя есть футболки?
Эта фраза меня рассмешила, и я просто бессовестно заржал.
- А что смешного я сказал?
- Том, представь себе, у меня есть футболки.
- Серьезно?
Его слова очень веселят меня, интересно, в чем, он думал, я хожу.
- Том, а как ты думаешь, что я ношу?
- Ну, не знаю.
- Эх, ладно, пошли.
Взял его за руку, черт, что я сделал. Быстро отдернул себя и отпустил такую теплую и большую ладонь. Сразу так странно чувствую себя. Зашли в комнату, я направился в гардероб, Том остался стоять на месте. Сейчас ищу в своей одежде что-нибудь подходящее для него и думаю, почему так легко. Я понял, что все хорошо, вернее мое тело, даже за руку нечаянно схватил, с Томом легко общаться, может, он именно тот парень, которого можно приблизить к себе, ну то есть другом сделать. Смешные у меня мысли – другом сделать.
- Билл, а зачем тебе такая большая кровать?
Да, кроватью я горжусь, большая, сделана из дуба, очень крепкая.
- А сам как думаешь?
- Тогда ясно.
Усмехаюсь, уже с полуслова друг друга понимаем, скоро и с «полублева». Все-таки мы чем-то похожи, не каждый парень, тем более с которым я так познакомился, понимал меня, да, наверно что-то общее есть, только пока я этого не вижу, но чувствую. Хм... вот уже и чувствую, точно, скоро и до «полублева» дойдет.
- Том, я тебе тут кое-что подобрал, тебе придется и джинсы снимать и одевать мои, потому что футболки твоего размера у меня нет, а так некрасиво будет.
- Что?
Полувскрик, полуписк, понять не смог, но было очень похоже на ультразвук.
- Позор мне, ты с ума сошел, как я домой явлюсь, меня Марк потом замучает.
Думаю, брат его точно засмеет, но говорить лучше не буду, расстраивать бедного.
- Ты что, он не такой, да и выбора у тебя нет.
Постояв и подумав, Том решил пока примерить приготовленную мной одежду. Выбирал на совесть, вроде бы.
– Билл.
Нет, это просто нечеловеческий голос, никогда такого не слышал: писк, хрип, всхлип, все вместе. Захожу в комнату, перед примеркой я вышел, дабы не стеснять Тома, да и самому не стесняться.
- Билл, мне все отдавило, я не могу снять твои джинсы.
Стоит, наклонившись и изогнувшись, пытается оттянуть ширинку подальше от своего достоинства. Не могу удержать смех, который рвется наружу. Том начинает обиженно сопеть и пытаться принять гордый вид, что у него, конечно, не получается, и он забавно вскрикивает. Я начинаю смеяться еще сильнее, на что Том строит жалобное личико, и я понимаю, что ему действительно все отдавило. Конечно же, следующий вопрос «и что мне делать с этим?», если он не может, а я... мне придется прикасаться к нему там. Я, конечно, понял, за это время, пока Том является гостем моего дома, что он ничего не помышляет, но, думаю, мне будет неловко все-таки.
- И что мне сделать?
- Помочь, – опять писк, и я не смог удержать смешка в адрес Тома.
- Как?
- Как-нибудь… пожалуйста.
И мне приходится подойти и сесть на корточки у паховой области Тома, выглядит, я думаю, это впечатляюще и двусмысленно, но что поделать. Чувствую, что так мне никак не расстегнуть молнию, предлагаю Тому лечь на кровать, дабы было удобнее. Покорно ложится, ноги спущены вниз, я сажусь между них. Руки мои работают с этой злополучной ширинкой, глаза устремлены прямо туда, чувствую размер. Самому неловко от всей этой ситуации, но, слава богу, мои руки растут из нужного места, и поэтому через минуту ширинка была расстегнута, но мне показалась, что это длилось как минимум полчаса. А вот Том был другого мнения.
- Как быстро.
Я все так же сижу между его ног, а он приподнялся и смотрит на меня.
- Билл!!!
Женский голос явно не принадлежит Тому, да и мне тоже. Оборачиваюсь на источник звука, этот самый источник стоит с открытым ртом и пытается еще что-то сказать.
POV Tom
- Да, любимая?
Лежу с самым довольным видом. Кто бы мог подумать, что все так обернется для меня. Я бы сказал, что я счастлив, но этого мало, чтобы объяснить мое состояние. Была бы возможность, я бы уже прыгал, но это, к сожалению пока нереально. Смотрю на эту крашеную крысу, бедная, видимо, в лаборатории над ней хорошо поиздевались.
- Билл!!!
Это просто музыка для моих ушей. Вопли обманутой женщины, что может быть прекраснее, а, забыл, ей далеко до звуков, которые может издавать мой шкаф. Сейчас в моем мозгу рисуется самая красивая картина, которую мог написать художник: Билл обнимает меня, плачет, говорит, что она не так поняла; я его, утешая, обнимаю, поддерживаю словами, ну а потом как-нибудь все поехало, и мы бы уже целовались. Ммм, мечтать не вредно.
- Андреа, ты же знаешь.
Ничего не понимаю, что это она знает, и почему она еще здесь, а Билл не в моих объятиях?
- Значит...
Бедная, заикаться начала, но то, что происходит сейчас, мне крайне не нравится.
- Ничего не значит, любимая. Познакомьтесь, Том – Андреа, и наоборот.
Что? Я не ослышался, все так легко закончилось? Почему она не убежала, перед этим не дав смачную пощечину Биллу? И что это все значит? Как такой инцидент мог легко закончиться, даже толком не начавшись? И кто теперь ответит на все эти вопросы, включая этот?
- Очень приятно.
Говорю самым жизнерадостным голосом, как будто и правда рад, а так и хочется придушить эту сучку. Пока я пытался испепелить взглядом белое чудовище, Билл поднялся с колен, а жалко, было так хорошо. Его теплые руки на моем паху, это очень возбуждает, а когда он шевелил ими, пытаясь расстегнуть ширинку, я думал, что взвою.
-Том, тогда, наверное, придется постирать твою футболку и ждать, пока она высохнет.
Лучше бы он сразу это предложил, я хоть бы походил перед ним полуголый, а хотя нет, я бы наверно еще тысячу раз надел джинсы Билла, лишь бы опять почувствовать его руки там.
- Так бы сразу.
Кажется, что вот только он боялся даже смотреть на меня, а теперь мы как старые друзья. Значит, другом я смог стать, осталось еще прибавить «лучший».
- Не умничай, видел же, что джинсы маленькие, тогда какого ты их одел?
Знал бы он, почему я их одел, конечно, я видел, что они маленькие, и замок благодаря мне так сложно расстегивался.
- Все, ладно, ты самый умный.
Пошли стирать мою футболку, я думал, что хотя бы тут мы немного сможем побыть наедине, но нет, прибежала ручная белая крыса Билла и давай орать на нас, оказывается, что кровь в горячей воде никто не стирает. А мы-то откуда знали, зато я оказался с Биллом по одну сторону баррикад. Я, конечно, безмерно благодарен пергидрольной дуре, ведь как никак, но мы смогли спасти мою футболку. Сохла она уж очень быстро, а так хотелось продлить время, проведенное с Биллом. Через минут десять, не больше, футболка полностью высохла, ну а потом мне пришлось распрощаться с Ромео и его Джульеттой, а так хочется занять ее место. Думаю, это будет сложно, но должно быть интересно. Обязательно хочу увидеть лицо крысы, когда она узнает, что ее парень встречается с другим…
Я говорил, что мало провел времени с Биллом, оказывается, я не заметил, но уже насупил вечер, очень темный, и не горело ни одного фонаря. Пробыл с ним, наверное, несколько часов, за которые чего только ни произошло, но самое главное, я смог вообще поговорить с ним, а вот знакомство с крысой даже не знаю к чему отнести. Наверное, к маленьким случайностям, до сих пор не могу понять, почему она легко ко всему отнеслась, я бы на ее месте разорвал обоих. Ну где это видано – такое безразличие к своему парню, Билл сказал лишь одно слово и все. Черт... несправедливо, но зато что было... ммм... Билл трогал меня там, буду пока наслаждаться лишь этими воспоминаниями, и моя правая рука поможет мне, придется теперь снимать напряжение старым способом. Интересно, и сколько мне понадобится времени, чтобы добиться Билла, как представлю, что все это время я буду самоудовлетворяться, господи, за что? И почему именно он?
Подхожу к нашему с Марком дому. Все расходы у нас пополам, Марк, кончено работает, ведь все-таки он старше меня, и сейчас я надеюсь, что его нет дома. А вот я еще учусь, ну, как сказать, учусь – изредка показываясь в университете, а что мне скажут? Ладно, мне говорят много и грозятся вытурить оттуда, но самое главное, что все работы они от меня получают, поэтому пока держусь. С деньгами мне помогают родители, они даже не представляют, почему я от них съехал: конечно, узнав, что их сын стопроцентный гей, и каждый день слышать стоны двух парней, думаю, им было бы неприятно, вот поэтому я от них съехал. С Марком проблем нет, я могу привести кого угодно, потому что большее время его нет дома. Но я думаю, мои родители догадываются или даже точно знают, что я не натурал, но закрывают на это глаза, а то, как это, наш сын, да еще и гей, так что думаю, пусть живут в мире иллюзий. А когда придет время, я приведу в родительский дом своего избранника, вот у них шок будет. Все-таки рано или поздно это произойдет, но на мой взгляд, лучше поздно, меньше знаешь – крепче спишь, здоровье родителей беречь все-таки надо, они у меня одни.
Зашел в квартиру, зря я думал, что Марка нет, как раз он есть. И чтобы пройти мимо него незамеченным, придется постараться, иначе не избежать не нужных расспросов.
- Привет.
Незамеченным пройти не удалось, может, хоть не увидит лица, на котором красуется подарок Билла.
- Привет.
– Что с лицом?
- А где? – прикинусь дурачком.
- На щеке?
- Не вижу.
- Дорогой, где ты был? – Марк принял мою игру.
- Бегал.
- А теперь серьезно, где ты был и что у тебя с лицом?
Я знаю, что Марк очень проницательный, и как бы я ему не врал, не сработает. Поэтому, думаю лучше сказать правду.
- У Билла.
Никогда не думал, что друг обладает такой скоростью. Буквально через секунду я был прижат к противоположной стене телом Марка, его локоть был приставлен к моему горлу.
- Марк, ты меня задушишь, – хриплю через силу, все-таки друг не слабак и, кажется, не знает меры, и чего он так разозлился. Смешно, меня душат, а я еще успеваю подумать о всяких глупостях. Говорят, перед смертью, вся жизнь пролетает перед глазами, и интересно, кому нужно было так жестоко лгать?
- Сука, что ты там делал?
Первый раз он меня назвал сукой, надо бы в календаре отметить этот день красным цветом, если выживу, конечно. А вот действительно, странно все это.
- О чем ты? – ну да, перед смертью всегда мечтал пошутить, что поделаешь, кто о чем мечтает.
- Бл*, я же тебя собственноручно вы*бу, не побрезгую, если ты хоть что-то посмел сделать.
Это самое серьезное заявление, которое можно услышать от друга, и это означает, что сейчас не до шуток.
- Расслабься, мы просто говорили.
- Врешь, – я уже говорил о проницательности друга, вот она самая, не соврешь.