- И что здесь такого? Я ни за что на свете не поверю, что у тебя никого нет.
- Есть, но постоянного партнера не имеется.
- Ты все такой же...
- Слушай, а...
- Солнышко, вот ты где, - за спиной Учихи послышался веселый незнакомый мужской голос. Брюнет медленно обернулся и остолбенел.
Незнакомец подошел к Наруто, обнял его за талию, прижимая к своей груди и поцеловал в подставленную шею. Узумаки счастливо улыбался, поднимая голову к парню, а потом оторвал того от своей шеи и сам потянулся к его губам. Парни слились в страстном поцелуе. Саске не мог пошевелиться. Внутри все просто заледенело. «Этого ведь не может быть, правда»? – подумал Саске.
- Солнышко, ты долго, - сказал блондин, отрываясь от поцелуя.
- Извини, так вышло.
- Как тебе здесь?
- Довольно интересно, а тебе?
- Так себе. О, а это кто?
- Это... мой знакомый. Его зовут Учиха Саске.
- Тот самый Учиха, который...
- Да, это он. Может, уйдем отсюда?
- Как хочешь.
- Солнышко? – ещё один мужской голос позвал блондина.
«Почему все зовут Наруто «Солнышко»? Это же была исключительно моя привилегия», - зло думал Саске, смотря на незнакомого мужчину.
Парни, стоявшие в обнимку, обернулись на звуки прозвучавшего голоса.
- Солнышко?
- Брайан? – потрясенно спросил блондин, обнимавший Наруто.
Глава 6
Вот уже полтора года я живу в Нью-Йорке. Здесь все совсем не такое, как дома. Другая страна, другие люди, обычаи. Здесь совершенно другая жизнь. Я оказался тут случайно, сел не на тот самолет. Но я ни на минуту не пожалел об этом.
Я не знал тогда, что мне делать, как жить, как привыкнуть к существованию без Саске. Пока я не остался один, я не догадывался, насколько плотно в мою жизнь вошел он. Всегда был ОН, ЕГО желание или просьба, ЕГО правила и привычки, ЕГО тип жизни. Никогда не было «нас», а как всегда он и я. Но мне нравилось. Я и вправду был доволен такой жизнью. Ведь хотя бы так, но я мог быть с ним, быть частью его жизни. Я понимал, что так долго продолжаться не будет. И был прав.
Несмотря на все мои старания, чувства, действия и слова - Учиха Саске оставался самим собой: эгоистом до мозга костей, себялюбивой сволочью, которая считала, что существует только он, а все остальные созданы лишь для массовки или для угождения его желаниям. Но я любил его. Всегда любил, невзирая ни на что. И я знаю, что я не был частью толпы - я был особенным. Какое к черту особенным? – спросите вы, если он постоянно мне изменял. А я отвечу: да, он не умеет быть верным и моногамные отношения не для него, но... Он всегда возвращался ко мне. Не важно, где и с кем он был, но он всегда, каждый раз, возвращался ко МНЕ, в МОЮ постель, в НАШУ квартиру. Для него это уже было подвигом, ведь никто прежде не получал такого от Учихи. А мне удалось и я ужасно этим гордился. Раньше...
Это было. Это просто было, но уже прошло. И мне пришлось оставить все в прошлом, пришлось идти дальше. Да, было трудно, больно и страшно, ведь я не знал, что ждет меня дальше. Но выбора у меня не было. Саске дал мне понять, что я ему больше не нужен. Очень тонко дал понять.
Тот день... наверное, я никогда его не забуду и буду всегда помнить в мельчайших подробностях. Когда я пришел в институт, мне сообщили просто сногсшибательную новость - я отчислен. На мой вопрос "почему?", ответили: таков приказ свыше. Я пошел к декану, его звали Орочимару. Он долго молчал, потом отпирался, мол за неуспеваемость, за прогулы и ещё что-то в этом роде, но, потом, он, всё таки, раскололся. Его попросили. На вопросы "кто?", он отвечал просто – друг. Ни имени, ничего вытянуть мне не удалось и я ушел от него почти ни с чем. Мне казалось, что я снова перешел кому то дорогу, но понятия не имел кому. И тут, будто что то щёлкнуло у меня в голове и я понял, кто был этим таинственным другом. За несколько недель до этого, весь универ стоял на ушах, когда кто то сказал, что их декан немного не той ориентации и что его спалили на горячем. Его застукали, кажется его же секретарша, в кабинете с молодым мужчиной, довольно привлекательной внешности. Он был высоким, мускулистым, темные волосы, голубоватого оттенка кожа, пирсинг в ушах и татуировка на лице в форме рыбьих жабр. Только один человек в нашем городе имел такую внешность. Это был Кисаме. И почему до меня так туго доходит? Хотя, я и предположить не мог, что Кисаме все ещё хочет отомстить мне. Я думал, что для него Учиха в прошлом, но, видимо, ошибался. И дорого за это поплатился.
От нечего делать, я решил зайти в издательство и узнать на счет новой книги, точнее, срока её издания. Меня ждал здесь очередной сюрприз. Моя книга «Лучший человек» вышла большим тиражом и имела довольно неплохой успех. В целях конфиденциальности, имя главного героя было изменено, я не хотел «портить» репутацию Саске. Но, новый тираж вышел уже с его именем и это грозило мне большими неприятностями. Больше всего на свете Учиха не любил четыре вещи: моногамию в отношениях, ложь, журналистов и когда его имя поливали грязью. А на тот момент я совершил именно эти вещи. Я хотел от него моногамии, хоть и не требовал этого, но Саске знал о моем желании и это злило его. Он знал о моей книге, но понятия не имел, что её главный герой – он. Я соврал ему. А теперь, когда книга выйдет с ЕГО именем, он просто убьет меня. Ведь его имя будет у каждого на языке. Теперь он меня просто четвертует.
Прежде, чем он сделает все это, я решил пойти к нему и честно признать во всем. Ну ладно, почти во всем. Я не собирался признаваться ему ни за что и никогда в том, что использовал его. У меня были враги, гораздо серьезнее, чем десять Кисаме вместе взятых. В этом нет моей вины, как таковой, во всем виноват мой клан, моя семья. В банке, в котором был открыт счет на мое имя родителями, в одном из сейфов, я нашел документы отца, после прочтения которых, все стало на свои места.
Мой отец, Минато Намиказе, был главой организации, которая называлась «Коноха». Эта организация занималась уничтожением террористов, бандитских группировок, мафии и синдикатов. Их обязанности и возможности были намного шире, чем у той же полиции и тайных государственных подразделений. «Коноха» была выше всех - это была элита из элит. Для неё не было ни чего невозможно. Если им ставили цель – они достигали её любым путем, невзирая на средства и цену. И вот, поступило задание: уничтожить клан Учих. Их обвинили в контрабанде оружия, наркотиков, денег, торговле людьми, а так же в том, что они планировали государственный переворот. Но Минато отказался от задания. Учиха Фугаку был единственным его другом и это было выше его сил - убить товарища и всю его семью. Кроме того, организация не исполнила ещё несколько заданий и отказалась от самоуничтожения. Теперь, государству было не выгодно её существование. За отказ от задания и исполнения приказа Минато жестоко поплатился. Его убили, а позже, та же участь постигла Кушину. Меня, видимо, пожалели, или кто-то постарался, но я, тогда ещё младенец, остался жив. Меня отдали в приют. И вот, спустя столько лет, снова нашли. И теперь пришла моя очередь расплачиваться за ошибки родителей. Единственное, что останавливало этих людей – Учиха. С того времени их роль и значимость в мире возросла во много крат и переходить им дорогу было опасно. Пока я буду с Учихой – я в безопасности.
Но, снова все изменилось. Однажды меня нашел человек, представившийся как Учиха Мадара. Я был в шоке. Глава клана Учиха. Он потребовал от меня, чтобы я бросил Саске, что такому как я, не место рядом с ним. За это он пообещал, что меня не тронут и моя жизнь будет в безопасности. Я отказался. Я не мог и не хотел жить без Саске.
Именно после это случая на меня было совершено первое покушение. Но я выжил. Чудом. Это чудо звали Гаара. Он помог мне спастись, а позже стал первым и единственным, на тот момент, другом. Так начались наши отношения. Со временем, Сабаку но влюбился в меня, но я четко дал ему понять, что ему не на что рассчитывать. Для меня существует только Саске. Он смирился, по крайней мере, так казалось.
Сам того не желая, я оказался замешан в делах государственной важности и в делишках преступного мира. Я не хотел этого, но меня никто не спрашивал. Мне надоело все это. Я хотел жить нормально и спокойно, жизнью самого обычного подростка, но не повезло.
В тот роковой день, когда закончилась моя жизнь с Саске, меня сбила машина. Не знаю случайно ли это было (Гаара утверждал, что нет), но факт оставался фактом. Придя в нашу с Учихой квартиру, я позвонил Гааре и попросил приехать его и помочь. Он обрабатывал мои ушибы и порезы, попутно говоря, что я должен сознаться во всем Учихе. А я не мог. Действительно не мог. Потом у меня началась истерика. Я начал царапаться, вырываться и драться с Гаарой. Подавляемые чувства вырвались на свободу. Я достиг своей точки кипения.
И все таки, Гаара справился со мной. Он смог уложить меня на спину и придавив собой, слегка угомонил меня. И вдруг, он поцеловал меня. Я замер, не зная, как на это реагировать. В голове вертелись сотни мыслей, истерика ведь так и не прошла, а тут ещё одно потрясение. И именно этот момент выбрал Учиха, чтобы войти в квартиру. Уже спустя много времени я понял, что он тогда слышал весь наш разговор с Гаарой и сделал с него неверные выводы. Но было поздно что то исправлять. Тем более, Учихи не умеют прощать.
В тот же день у меня появилась новая деталь в моей внешности. Когда я упал на пол, усыпанный осколками, и проехался по нему лицом, то порезался. Раны зажили, а вот шрамы остались. По три полоски на каждой щеке, словно усы. Странно то, что полоски были симметричны, будто под линейку. Также осталось несколько едва заметных шрамов на подбородке и на лбу. Последние было легко срыть за челкой, что я и делаю с тех самых пор.
Тот день, точнее, события того дня помогли принять мне окончательное решение. Я бросил всё, что у меня было и уехал. Мне пришлось, в буквальном смысле слова, «выкупить» свою жизнь. Я отдал все деньги со всех своих счетов и сейфов, оставив лишь совсем немного наличными. Договор был заключен: я не трогаю их и не предъявляю претензий, а они оставляют в покое мою жизнь. Меня такое вполне устраивало.
Я попрощался с Гаарой и попросил его не искать меня, а лучше - забыть. Так нам обоим будет лучше. Я буквально заставил его принять мое решение. Мы попрощались и он ушел, а я купил билеты на самолет и улетел. Ошибся рейсом, до сих пор не знаю "как?" и оказался в Нью-Йорке.
Я начал новую жизнь, спокойную, без политики, разборок и преступных организаций. Я, наконец, смог жить, как нормальный подросток. Мне повезло, я знал английский, так что, шанс выжить в Америке у меня увеличивался. Я снял тогда дешёвую квартиру в не очень благополучном районе, но она была только моей. Первый шаг был сделан.
Я очень изменился после всего пережитого. Куда то пропал тот веселый и задорный паренек, при одном взгляде на которого хотелось улыбаться. Я стал серьезным, замкнутым и нелюдимым. Я не подпускал никого и близко к себе. Но я не переставал писать. Это единственное, что спасало меня, заставляло упрямо двигаться вперед. Я творил и это стало моей отдушиной, моим ориентиром и светом во тьме. Помогло выплыть из всей той грязи, которой раньше была моя жизнь. Я постарался забыть о том, что оставил в прошлом.
Первое время я брался за любую подработку, лишь бы не умереть с голоду. Со временем, накопил денег и купил небольшую однокомнатную квартиру уже в более приличном районе, правда, сбережений не хватило и остальное приходилось выплачивать в рассрочку. Но я знал, для чего это все делаю.
С тех пор моя жизнь стала намного лучше и легче. Я снова поступил в универ и начал учиться. У меня появились друзья: неугомонный собаковед Инузука Киба, ленивый гений Шикамару Нара, фанат спорта, но заводной и отзывчивый парень Рок Ли, добряк и любитель поесть Акимичи Чоуджи, замкнутый и неразговорчивый мастер боевых искусств Хьюга Неджи и самый главный человек в нашей компании, благодаря которому нам никогда не приходилось скучать и сидеть на одном месте – художник, извращенец и пошляк, да и, вообще, зараза редкостная – Акаши Сай. С самого начала я старался держаться от него подальше, уж слишком он был похож на Учиху. Но, со временем, оказалось, что это лишь внешнее сходство, а характеры у них совершенно разные.
Каждый человек из этой компании отличался от других, как небо от земли, но это не мешало им быть настоящими друзьями. Благодаря им, я выбрался из своей скорлупы. За это я буду им вечно благодарен. Я снова научился жить в свое удовольствие и радоваться каждому новому дню. Компания была до ужаса разношерстной и у каждого были свои интересы. Ближе всех мне стал Сай, которому удавалось всегда развеселить и поддержать меня.
Однажды, когда со времени моего появление в Америке прошло уже полтора года, Сай позвал меня пойти с ним на художественную выставку. Он сам был художником, так что не было ничего странного в том, что он регулярно посещал выставки. Я отмазывался от этого всевозможными способами, но на него ничего не действовало. Сай не знает слова «нет». Так что, мне пришлось пойти с ним. Он рассказал, что сегодня выставляется молодой, но очень талантливый художник. Его изюминкой стало соединение разных стилей в своих картинах.
Мы бродили по галерее уже больше часа, когда одна картина заставила меня буквально застыть на месте, словно изваяние. На картине был изображен мужчина. Шатен, примерно 30-35 лет, зелено-карие глаза, широкие скулы, ястребиный профиль, довольно мускулистая фигура, рост неизвестен, так как на картине он сидит. Мужчина расслаблен и открыт, видимо, он доверял художнику, который нарисовал этот холст. Он полуобнажен, на груди видны мускулы и ни грамма лишнего жира на прессе. Его поза довольно странная, никто не рисует картины с таких натурщиков: шатен сидит в кресле, одна нога согнула в колене и на ней лежит рука, другая свободно свисает, он сидит вполоборота к художнику и смотрит в окно. Картина сделана в темных тонах, за окном ночь, а мужчину освещает свет от лампы, изображенной на заднем фоне. Наруто не знал изображенного мужчину, но было в нем что-то такое, что Узумаки узнал, что то до боли знакомое. Внимательно смотря на мужчину, он не мог понять "что?". Лишь переведя взгляд на его лицо, он понял, что именно его так зацепило. Глаза, взгляд. Знакомый, до щемящей боли в сердце. Взгляд Саске.
- Наруто? – позвал меня Сай, но остался не услышанным. Видимо сделав кое-какие выводы для себя, он отошел в сторону, оставляя меня у картины.
Я смотрел на холст, впитывая малейшую черточку изображенного мужчины и перерисовывал его так, что передо мной получился Саске. Я, будто воочию, увидел его. Я перевел взгляд на название картины и вздрогнул. Надпись гласила: Лучший человек.