Жанна легла на кровать, ее трясло, страх и неизвестность сковывали тело. Она уже не представляла, что может ей помочь, она просто хотела жить. Мадам Васнер боялась, время от времени подносила руку к верхней части правой груди, нащупывала небольшое уплотнение, являющееся причиной дискомфорта, и лихорадочно бормотала:
- Неужели ты убьешь меня? За что? Как можешь ты, маленький узелок, погубить меня, молодую красивую женщину, только-только начавшую понимать жизнь? Я не родила ребенка, неужели не успею? Господи, чем я прогневала тебя? - она поднялась с кровати, стала ходила по номеру, причитать, но никак не могла успокоиться, паника начинала разрушать ее.
Минут через двадцать в дверь номера постучали.
- Войдите, - негромко произнесла Жанна.
- Что вас беспокоит, мадам Васнер? - доктор Этьен был предельно внимателен и учтив.
Жанна медленно приходила в себя, перед ней стоял интересный мужчина с приятным бархатным голосом и яркой внешностью. Она рассказала о депрессии, свалившейся на нее, о головной боли, о чем-то еще. Этьен слушал, учтиво кивая, затем улыбнулся и негромко сказал:
- Не беспокойтесь, сейчас все устроим, через полчаса ваш недуг исчезнет. Он быстро открыл свою медицинскую сумку, достал шприц, ампулы.
- Больно не будет, разве только чуть-чуть. Располагающая улыбка была единственным светлым пятном в этой черноте. Кажущееся одиночество, сопереживающие лица, страх смерти настолько испугали Жанну, что спокойная приятная улыбка показалась ей спасительной. Она внутренне сжалась, а потом бросилась навстречу этой очаровательной улыбке,принадлежащей человеку, способному, как она считала, вытащить ее из бездны одиночества и отчаяния, в которую она проваливалась с каждой минутой все глубже и глубже.
Через полчаса препарат начал действовать. Тело стало легким, невесомым. Жанна погрузилась в приятные воспоминания, позабыв о дурных мыслях и страхах. Она лежала на кровати и вертела в руках визитку. "Жан Этьен, хирург". Возникшее в её воображении лицо спасителя принесло облегчение. Жанна крепко уснула.
*****
Кабинет доктора имел весьма аскетичный вид: высокие потолки и светлые стены. Строгость нарушалась лишь наличием дубового стола и кожаного дивана. Этьен гостеприимно встретил клиентов. Искреннее внимание и большое количество успешно проведенных операций уверили супружескую пару в профессиональности хирурга. Карл старался не выдавать своего беспокойства, в то время как волнение и скованность мадам Васнер не могли укрыться от внимательного взгляда врача. Встреча прошла за разговорами и рассказами о любопытных медицинских историях. Дружеская обстановка очаровала Жанну, паника потихоньку отступала, когда рядом был доктор Этьен.
- Мадам Васнер, - обратился Жан к супруге Карла, - не желаете ли осмотреть клинику? - Мы можем подобрать палату на ваш вкус.
- С удовольствием. Хочется понимать, где я проведу несколько дней.
- Уверяю, вам будет комфортно. - Доктор позвал медсестру. Люси вошла в кабинет и жестом пригласила пациентку пройти с ней.
Дверь закрылась, и Карл негромко произнес:
- Если все пройдет безукоризненно, ваше вознаграждение будет удвоено, - он совершенно не сомневался во власти денег. - И еще, у моей супруги должно быть все: и внимание, и забота, и тепло персонала. Поймите, она очень ранимый человек. Я на вас надеюсь, доктор.
Они прошли по белоснежным коридорам второго этажа. Подойдя к одной из палат, доктор сказал:
- Мне кажется, здесь вам понравится, окна выходят в парк, тут всегда царят тишина и уют, - заметила Люси.
Палата состояла их двух комнат и ванной. Одна комната предназначалась для пациента, вторая же - для близких и родственников, пожелавших остаться с больным. Все здесь было продумано и сделано с максимальным комфортом. Жанна подошла к окну.
- Мило, мне здесь нравится, - она выглянула в окно. Осенние желтые листья полностью укрыли дорожки и аллеи парка. Не увидев людей, Жанна удивленно спросила:
- А здесь гулять можно?
- Конечно, - отозвалась Люси, - сейчас все на процедурах.
- Скажите, а это больно? - Жанна повернулась и посмотрела на медсестру с мольбой в глазах, - сколько будет длиться операция?
- Вы ничего не почувствуете, а когда проснетесь, все уже будет позади, - с видом знатока ответила Люси.
- Скажу вам по секрету, доктор Этьен - лучший хирург в Париже. Он оперирует чистенько, клеточка к клеточке. Это не так просто удалить метастазы, ничего не упустив. Столько случаев..., - она запнулась, поняв, что сказала лишнее.
- И что будет дальше, если упустить хоть одну клеточку? - со страхом спросила Жанна.
- Ну, - замялась Люси, - они разносятся кровью по всему организму и оседают в каком-нибудь органе, образуя новые метастазы.
- Выходит, операция вовсе не гарантия моего выздоровления, - тихо произнесла Жанна.
- Что вы, что вы, не волнуйтесь, еще ни один из пациентов не имел рецедива, у доктора золотые руки. Вы обязательно поправитесь.
От излишней искренности, или от небольшого ума, медсестра сказала то, что категорически нельзя сообщать больному. Святая обязанность любого сотрудника клиники - вселить в пациента веру в скорейшее выздоровление, а Жанна, между тем, приготовилась отсчитывать оставшиеся дни.
*****
Большая красная масса рассыпалась на мелкие части, затем они превращались в большие капли и ползли вниз, соединяясь и образуя пурпурные субстанции. Бред. Ужас. Жанна открыла глаза, страх сковал ее тело, жуткий сон накануне операции. Она включила свет, сердце колотилось, словно хотело выскочить из груди. Взгляд блуждал по стенам и потолку. Мысль о том, что сегодня все закончится, что во время операции эти проклятые раковые клетки рассыплются и весь организм наполнится ими, преследовала Жанну. Кровь пульсировала в висках. Жанна никак не могла совладать со своими эмоциями. Внезапно взгляд остановился на черно-белой гравюре, скромно висевшей на боковой стене. На ней была изображена серая в яблоках лошадь, мчавшаяся во весь опор. Жанна смотрела на картину, и вдруг что-то знакомое из далекого прошлого стало всплывать в ее памяти. Она вспомнила время, место и лошадь. Такую же, в яблоках.
Это случилось в конце летних университетских каникул. Как-то вечером раздался телефонный звонок.
- Привет, Жанна, это Катарина. Как твои дела? - не останавливаясь, тараторила она. - Я так соскучилась, приезжай ко мне, покатаемся на лошадях. Катарина знала эту слабость Жанны, предлагая неожиданные конные прогулки по альпийским лугам. Любовь к грациозным животным давно жила в ее сердце. Услышав о лошадях, Жанна не заставила себя долго уговаривать, пообещала завтра быть у нее. Ферма находилась километрах в двадцати от известного горнолыжного курорта.
Извилистая узкая дорога, огибающая горные кряжи, круто забирала вверх. За каждым поворотом дороги открывался пейзаж, поражающий своей красотой. От горной высоты и прохлады захватывало дух. Когда впереди показалась ферма, Жанна "пришпорила" свой старенький Fiat и он, преодолев небольшой перевал, устремился к человеческому жилью. Вдруг Жанна заметила двух лошадей, несущихся галопом. Впереди мчался серый в яблоках Ной, а за ним едва поспевал вороной с незнакомым наездником в седле.
- Неужели мой любимый Данат, - ревниво подумала Жанна. Она была очень привязана к этому ласковому и послушному животному.
Воспользовавшись короткими тропами, наездники оказались на альпийском ранчо быстрее Жанны. Когда она, спустя какое-то время, прибыли на место и вышла из машины, искренняя и простоватая Катарина бросилась на шею Жанне, обнимая и целуя свою лучшую подругу. Она безумно любила ее, подражала во всем и по любому поводу советовалась. Позади Катарины стоял парень. Он, щурясь от солнца, откровенно разглядывал прибывшую. Судя по улыбке, подружка Катарины явно пришлась ему по вкусу.
- Познакомься, Жанна, это мой близкий друг Карл, - радостно сообщила Катарина. - Я много рассказывала тебе о нем. А еще у меня потрясающая новость.
- Не томи уже, Кат, - нетерпеливо бросила Жанна.
- Поздравь нас, мы помолвлены, - не скрывая сияющей улыбки, выпалила Катарина.
- Я искренне рада за вас, ответила Жанна.
Карл при этом чувствовал себя абсолютно комфортно. Судя по тому, как он держался, было понятно, что гостит он тут постоянно. Карл Васнер жил неподалеку, в курортном городке. Он был старше Катарины лет на десять, она была им увлечена и доверяла безгранично. Его родителям принадлежали большой гостиничный комплекс и красивая вилла. Женихом Карл был завидным.
Вечерело. Когда сумерки накрыли темным покрывалом ферму, Карл, наполняя бокалы розовым игристым шильхером, обратился к Катарине:
- А не поехать ли нам завтра в ущелье Каменного быка? Там можно отлично провести время, погулять, устроить пикник. А может, искупаемся в источнике? - задорно подмигнул Карл. Катарина захлопала в ладоши от прекрасной идеи, а Жанна сдержанно кивнула, этот парень явно начинал ей нравиться.
Лошади осторожно поднимались по крутому склону, они уже около двух часов друг за другом шли по узкой горной тропинке. Вскоре взору открылся великолепный пейзаж. У подножия трех вершин разлилось горное озеро, питающееся ледниковой кристально чистой водой. Ледники этих заоблачных шпилей легко наполняли чашу озера и даже расточительно расходовали часть воды на небольшой водопад. Серебристые брызги воды сливались в водяной туман, через который пробивались солнечные лучи, образуя тысячи радужных фрагментов.
Катарина стреножила лошадей, позволив им пастись недалеко от озера. А Жанна с Карлом принялись за приготовление обеда. Австрийский шницель с листьями салата и отличное вино быстро насытили путешественников. Через полчаса они захмелели то ли от чистого горного воздуха, то ли от красного вина.
- Пошли купаться, - предложила Катарина, и друзья бросились в обжигающе холодную воду озера. Минут через пять продрогшая компания выскочила на берег. Пытаясь согреться, они стали носиться друг за другом.
- Карл, я сейчас искупаю Ноя, - крикнула Катарина, подбежав к серому в яблоках жеребцу.
- А я пойду к водопаду, - в свою очередь произнесла Жанна и стала спускаться вниз по скользким камням. Карл растерянно стоял на берегу, лихорадочно что-то обдумывая.
- Я тоже к водопаду, - пробормотал он и, собравшись с мыслями, бросился за Жанной.
Катарина была настолько занята Ноем, что не заметила исчезновения друзей. В струях воды и лучах пробивающегося солнца стояла обнаженная Жанна. Зажмурив глаза, она наслаждалась прохладой, дарованной природой. Упругая белая грудь контрастно выделялась на загорелом теле. Тонкая талия, изящные ноги и бедра привели Карла в неописуемый сексуальный восторг. Он бросился под щедрые струи водопада, обнял Жанну и нежно прижался к ней всем телом. Жанна не вскрикнула от неожиданности, она лишь слегка наклонила голову, словно предлагая касаться шеи, затем повела бедрами. Карл обезумел, осыпая девичью грудь страстными поцелуями. Прозрачная струя водопада низвергалась на целующуюся пару, пытаясь остудить ее неуемное желание. Жанна прогнулась, порывисто подалась навстречу невероятному прикосновению, и безумная неведомая сила ворвалась в нее и понесла.
- Предательница, ненавижу! - дикий крик эхом разнесся в горах. - Ненавижу вас!
Ошеломленная подлостью, Катарина задыхалась от обиды, беспомощно хватая воздух. Ее глаза были наполнены невыносимой болью и страданием. Сердце грохотало в груди, не давая полностью осознать происходящее.
- Как вы могли? - в отчаянии крикнула она, внезапно развернула жеребца и направила его по скользким камням вверх. Карл и Жанна услышали ржание и яростный топот копыт. Катарина изо всех сил гнала Ноя, серого в яблоках жеребца. Ненависть и обида застилали ее глаза, наполняя их слезами отчаяния, состояние хозяйки передалось и животному. Ной, обезумев, рванул навстречу беде. На неровной дороге конь оступился и, падая, увлек за собой наездницу. Это страшное, непоправимое событие навсегда изменило жизнь Катарины.
Через несколько дней Жанна, позвонив Карлу, узнала ужасную новость: у Катарины поврежден позвоночник, и она навсегда будет прикована к инвалидному креслу...
Жанна смотрела на гравюру с лошадью, а прошлая жизнь, словно в кино, продолжала показывать серии, где главной героиней была она. Ее мучила совесть, ей было стыдно за недостойные поступки, которые она совершила в прошлом. Но память упрямо возвращала к ним, заставляя нести эту тяжелую ношу.
*****
- Мартин, а что бы вы делали, если бы узнали, что жить вам осталось совсем недолго? Будучи обречены, чем бы вы занялись? - поинтересовалась Жанна. Она откинулась на спинку сиденья, в купе царил полумрак, по стенам, по лицам Мартина и Жанны пробегали причудливые тени, созданные дорожными фонарями, городским освещением, рекламными огнями. Жанна внимательно смотрела на Мартина и ждала.
- Страшный вопрос, не могу сразу сказать, что я буду делать, зная о дате своей смерти. Видимо, буду спешить жить, - лукаво посмотрел он на спутницу, - и безумно любить...
Жанна закрыла глаза, затем медленно и негромко произнесла:
- Вот и я подумала также. Последние дни должны быть красивыми, а какими еще? Все закружилось, словно в безумном танце, и тогда я поняла, что такое настоящее желание, нежность и любовь. Смерть и любовь, - продолжала она, - эти два чувства приобрели такую остроту, что глаза мои не высыхали, я бесконечно плакала то от боли и страха, то от необыкновенного счастья и желания жить...
*****
Ресницы задрожали, солнечный зайчик бесцеремонно разместился на лице и уходить не собирался. Жанна попыталась открыть глаза, но тут же веселое утреннее солнышко прокралось между ресниц, сначала ослепило, а потом стало дразнить, пока не вызвало одинокую радостную слезу. Затем успокоилось, словно наблюдая за бледным, но очень красивым лицом молодой пациентки белоснежной палаты. Жанна повернула голову и медленно открыла глаза. На прикроватной тумбочке стоял большой красивый букет белых роз, сочные зеленые листья гармонировали с длинными молочными бутонами. Цветы источали нежный аромат и наполняли душу необыкновенным теплом и радостью.
- Ах, Карл, какой ты внимательный, - Жанна улыбнулась. К букету была прислонена симпатичная открытка, которая гласила: "У букета есть друг, который безумно желает, чтобы вы не чувствовали себя одинокой!". Жанна озадаченно подняла брови, пытаясь выстроить логическую цепочку появления букета.
Раздался стук в дверь, через несколько секунд на пороге появилась медсестра, а следом за ней вошел врач.
- Здравствуйте, как вы себя чувствуете? - спросил он, садясь рядом и беря Жанну за руку.
- Хорошо, - автоматически ответила она, глядя в его глубокие карие глаза и чувствуя, что начинает тонуть в них, не желая спасаться. Жан Этьен улыбнулся, затем, повернувшись к медсестре, произнес названия сложных медицинских препаратов, которые необходимо было ввести больной. Медсестра тщательно все записывала, изредка переспрашивая и уточняя, а затем удалилась готовить инъекции.
Жан повернулся к пациентке и вновь залюбовался ее безумно красивым лицом, темными волосами, карими испуганными глазами. Он сжал ее руку.
- Все будет хорошо, не волнуйся. Тебе нравятся? - он повернул голову, показывая глазами на цветы.
- Очень, - Жанна опустила взгляд, улыбнулась, - спасибо, дорогой, - тихо прошептала она, боясь быть услышанной медсестрой через плохо притворенную дверь.
...Капельницы, уколы и другие процедуры - обычное стационарное лечение послеоперационного периода. Оно не утомляет, к нему быстро привыкаешь и даже приобретаешь некую зависимость, но это не так печально, если находишься в квалифицированной частной клинике. Медсестра сказала, что Жан провел операцию безукоризненно. Теперь для выздоровления ей нужно мобилизовать все внутренние резервы и, конечно, уповать на Всевышнего.
На следующий день, после проведенных процедур в палату вошел доктор Этьен. Приветливо поздоровавшись, он спросил: