– Дед, а ты чего прискакал?
– Не, ну интересно же
Далее манёврами с тралом командовал капитан. Орудие лова осторожно приблизили к грунту…тревожность момента нарастала…
– Так, … момент, … на лебёдке, внимание, … потравим ещё метров двадцать.
Трал коснулся грунта…
– Начинаем вдавливать в грунт, …травим ещё двадцать метров, …продолжаем…так, стоп.
Трал вдавили в грунт так, что от первоначального вертикального раскрытия в 70 метров осталось только 40. Риск был неимоверный. Район не исследованный. Полагались только на предварительное приборное обследование района. Эхограмма поискового прибора «Сарган» выписывала плавный ход грунта, без резких перепадов. Что и говорить, волновались все, придёт ли целым трал и что наловит…Поэтому, с учётом всего сказанного плюс отличнейшие показания, решили на первый раз тащить не более получаса. Наш же напарник, систершип «Капитан Телов», также с инспекторами из Чимботе на борту, благоразумно дожидался в стороне на расстоянии 4 кабельтовых, ожидая наших результатов. Начали подъём трала…через некоторое время, метрах в 200-х по корме зазеленела вода, и мешок полный рыбы всплыл. Осторожно начали подтягивать его к слипу траулера. «Колбаса», другого сравнения мешка, полного рыбы, Кондауров в данном случае не мог подобрать, извиваясь, плавно приближалась к корме судна. Когда его отчётливо разглядели, все были просто поражены, …улов за 30 минут траления был не меньше 100 тонн! Такого никому из присутствовавших на мостике в Тихом океане до этого видеть не приходилось. Это, во истину, было поразительно.
Ещё минут 40 брали мешок на борт, наконец, он на борту. Начали выливку рыбы в бункера под промысловой палубой. Капитан с мостика заторопился вниз, посмотреть, что же всё-таки наловили, хотя и так было видно, что это была отличнейшая крупная ставрида. Первый успех. Улов отличный, но чрезмерно большой. Больше трети пойманной рыбы пойдёт на муку, в такую жару улов полностью не сохранить. «Генералов» лёг в дрейф, «пережёвывая» свой успешный подъём. А его напарник «Капитан Телов» заторопился повторить подвиг собрата. Правда, учитывая наш опыт, вполне благоразумно решил пройти с тралом 15 минут и поднял в результате вполне удобоваримый улов в 50 тонн.
Со временем экипажи обоих судов наловчились и делали в сутки не более двух тралений. В промежутках, между которыми валялись в дрейфе, перемалывая (смысле перерабатывая) поднятую рыбу. Погода этих широт баловала. На море полный штиль. Жарит тропическое солнце. В большинстве случаев самого солнца не было видно, его скрывала дымка или, правильнее сказать, марево от испарявшейся воды океана. Но это отнюдь не делало его менее жарким и коварным. Уже через пару дней с начала промысла большая часть команды выстроилась в очередь к судовому врачу с обгорелыми спинами, руками и ногами. Наш лекарь хватался за голову…
– Придурки, ну право слово, придурки…Первый раз, что ли в тропиках? Бл@ть.
А через неделю буквально все уже загорели с ног до головы. Но на этом неприятности не закончились…С начала рейса на судне была включена установка кондиционирования воздуха во внутренних помещениях. Из-за перепада температур наружного и внутри судового воздуха команда начала болеть…простыли, с@ка! А на судне ведь как? Заболел один… и понеслось, как по цепочке… механизм понятен… кондишен всасывает для охлаждения воздух внутренних помещений, в том числе и заражённый бациллами простуженных моряков… фильтры, знамо дело, никто отродясь не чистил… и… пошло-поехало, … заражённый воздух пошёл по всем помещениям. …Чтобы пресечь эту беду, капитан приказал вообще вырубить кондиционеры в жилые помещения на несколько дней, пока судовой лекарь не искоренит заразу. Слава Господу, и её изжили. За это время механики, как могли, почистили фильтры установки, по трансляции была прочитана лекция о правилах грамотного пользования судовым кондиционером, подготовленная совместно врачом и старшим механиком. А прочёл её наш комиссар, первый помощник капитана Дука Владимир Фёдорович.
Дни проходили однообразно и, по мнению Игоря, даже скучно. Вахта, подхвата на рыбе в цеху, сон 4 часа или загорание на верхнем мостике. … Скукота, одним словом. … Уже через неделю все были по горло сыты этими самыми тропиками. Сыты этим влажным, вязким воздухом, насыщенным ядовитыми испарениями болот, тянувшихся с берега. Надо отметить, что спустя неделю «Генералов» и «Телов» мигрируя за рыбой на восток, оказались уже в 12 – 15 милях от перуанского берега, чуть севернее Чимботе, примерно на 7 градусе южной широты. Из-за этой дымки и берег не было видно. Вообще, все эти дни видимость составляла не более 5-6 миль. Полёты летучих рыбок, убегающих не понятно от какого хищника, стаи пеликанов (вот такая экзотика), вперемешку с чайками осаждавших траулеры, помечая их своим гуано, всё это первое время как-то развлекало моряков, но со временем стало рутинным, обыденным. Днём можно было наблюдать, как моряки у борта подкармливают рыбёхой прожорливых птиц, нагло бросающихся на угощение, выдирая его, буквально из глоток друг у друга. Одним из развлечений свободных от вахт моряков одно время была ловля пеликанов «на живца». К тонкому линю привязывали самодельный крюк, на который цеплялась в качестве приманки рыба, и самодельное орудие закидывалось через борт. Варварский способ, несомненно. Никакие увещевания на молодых, здоровых оболтусов не действовали. Положил конец ловли птиц случай с одним из молодых моряков, делавшим первый рейс в море. Сколько не говори придуркам – не наматывайте линь на пальцы, когда ловите рыбу, всё равно делают по-своему.
– Видимо, каждый должен сам пройти свой путь ошибок и наступить на свои собственные грабли – сделал философский вывод Кондауров, мрачно наблюдая с крыла мостика, как этот молодой болван, морщась от боли, зажав остатки вырванного из сустава пальца, нёсся к судовому врачу. Жалости, как ни странно, не было. Игорь испытывал почти садистское чувство удовлетворённой мести и был рад, что бедная птица наказала садиста. Жаль было пеликана, заглотившего наживку и вырвавшего линь у матроса. Бедняга, вероятно, был обречён, если не сумеет исторгнуть проглоченного живца из своего желудка. Этот случай и положил конец безобразной охоте за бедными птицами, виноватыми только лишь в том, что они тоже хотят есть и жить.
Дни текли однообразно. Большую часть времени Игорь, как и остальные специалисты, проводил на рыбофабрике, помогая матросам убирать, а другими словами, обрабатывать богатые уловы.
Выполняя программу научных исследований, по настоянию перуанцев траулеры через неделю покинули этот благословенный Господом район, и пошли поиском вначале на север до широты порта Чиклайо. На пятом градусе южной широты, ничего не встретив, направились параллельно берегу на юг. Миновали широты портов Трухильо, Чимботе, Лимы и добрались до широты порта Писко, где на 13 градусе опять наткнулись на показания ставриды. Но уже на глубинах 100 м. «Клондайк» был аналогичен предыдущему богатому району. Опять понеслось… вахта, подхвата, четырёх часовой отдых и далее всё по новой… по кругу.
В этом районе к лежавшему в дрейфе «Генералову» после очередного большого подъёма повадилось в гости семейство морских львов – отец и мать с детёнышем. Они подплывали ближе к корме судна, высовывали из воды свои головы и призывно глядели на моряков своими, почти человеческими глазами, выпрашивая угощение. В их глазах читался укор совести людям, в них, словно в зеркале отражалась мировая скорбь всех животных мира, когда-либо обиженных людьми. Ходячая, вернее плавающая совесть, бл@ть.
Но скоро, и они покинули район промысла «Генералова». А произошло после одного случая. Надо сказать, что этот район в восьми милях от берега был явно облюбован этими замечательными, умными морскими животными. Львы постоянно кружили вокруг советских судов, составляя им конкуренцию, охотясь за вкусной ставридой. Их головы и элегантные обтекаемые тела мелькали то тут, то там. Они дожидались подъёма трала, и когда мешок с уловом всплывал и подтягивался лебёдками к слипам судов, устремлялись к нему, пристраивались и ловко вытаскивали из объячейки рыбу. Иные, наиболее смелые, даже взбирались на него и плыли на траловом мешке прямо до судна. Лишь у самой кормы соскальзывали в воду, оглашая окрестности недовольным рёвом, чем весьма забавили моряков, внося разнообразие в монотонные будни.
В один из дней, когда мешок с уловом был уже на палубе и куток развязан, …когда поток ставриды хлынул в рыбные бункера траулера…о чудо, вместе с рыбой на промысловую палубу, буквально вывалился огромный морской лев. Он недовольно рычал. Гордо подняв голову, предостерегающе издавал громкие, должные напугать людей звуки. Он сам был явно испуган и обалдевал от того что увидел и от того, где он оказался.
Под хохот, свист и улюлюканье моряков, бедное животное испуганно озиралось по сторонам, не зная, куда бежать от этих непонятных вопящих двуногих существ. Двумя брандспойтами, под сильным напором воды, хищник был оттеснён постепенно к слипу траулера и смыт, к большому разочарованию публики, за борт. А как же… ведь бесплатный цирк. Животное не задохнулось под водой в траловом мешке только лишь потому, что траления были непродолжительными, не более 30 минут. А как много раз впоследствии, в других районах промысла и других морях Кондауров наблюдал бедных животных, попавших по неосторожности в трал и задохнувшихся в нём. Этому льву просто повезло.
Так вот, история имела продолжение, потому что, буквально на следующий день у кормы траулера оказалось то самое семейство морских львов. Майор уверял, что отец семейства был тот самый хищник, которого моряки накануне смыли за борт. Он, якобы заприметил у того зверя отчётливый шрам на голове. И действительно, Игорь, наблюдая за этой семейкой, видел на голове крупного самца большой «боевой» шрам, полученный им, видимо в брачных играх. Вероятно, благодарный людям за спасение хищник понял, что этих странных двуногих бояться не надо. А теперь он привёл с собой самку с детёнышем, словно требуя у людей компенсацию за пережитый стресс. Зверей подкармливали с борта. Моряки и львы до того наловчились, что последние принимали вкусную ставриду прямо из рук. Постепенно семейка наглела и уже не просто призывно вглядывалась в глаза моряков, но и в буквальном смысле требовала дармовое угощение, оглашая окрестности недовольным рычанием, когда люди, замешкавшись, вовремя не подавали им рыбу. Изо дня в день, в одно и то же время, часы можно было по ним сверять, львы приплывали к траулеру за данью. Так продолжалось три – четыре дня. Затем, вероятно решив, что самолюбие отца семейства полностью удовлетворено или по какой-либо другой причине, но они внезапно исчезли, чем весьма огорчили моряков, успевших уже привязаться к этим милым животным. А возможно их спугнули, появившиеся в этом районе акулы, острые плавники которых замелькали неподалеку от промысловых судов. Отдельные моряки уверяли, что рассмотрели даже больших белых акул, самых свирепых морских хищников Мирового океана, в чей рацион как раз и попадают морские львы. Так это или нет, а скорее всего именно так, но морские львы исчезли из района промысла, уступив место кровожадным хищникам.
Вслед за львами из района исчезла и ставрида. Расслабившиеся было штурмана обоих траулеров, вновь озаботились поиском скоплений рыбы. Разведочными курсами суда двинулись на запад, северо-запад. Обшаривая поисковыми приборами различные глубины. «Генералов» наткнулся на более или менее приличные, на взгляд судоводителей, показания в ложбине, глубиной 400 м. Показания на этот раз «сидели» не на самом грунте, а отдельными крупными косяками держались в пелагиале, метрах в 50 от дна. С одной стороны, это внесло некоторое психологическое облегчение, и было очень кстати, так как не нужно было сажать дорогостоящее орудие лова на грунт, не зная, поднимешь ли ты его целым или он придёт, разодранный в клочья. Характер показаний разреза дна тоже изменился. На этой глубине поисковик траулера выписывал резкие перепады дна, порой до 20 и более метров, на бумаге прибора вырисовывались острые пики скал и глубокие впадины между ними. Сажать трал на такой грунт было бы чистым безумием. И рыба, как бы чувствуя это, «оторвалась» от дна, что облегчало задачу предстоявшего траления.
Район обследовали. Определили направление и протяжённость показаний, и в конце концов запустили трал. Поведение ставриды также изменилось. Она начала вести себя нервно, непредсказуемо. Очевидно, её пугали излучающие импульсы поисковых приборов. В этом случае применили другую тактику лова. Определив предварительно основные глубины залегания показаний, и выведя трал в нужный горизонт, выключили поисковый прибор. Таким образом, прошли «вслепую», протащив трал в течение двух часов. Выбранная тактика оказалась успешной и принесла свои плоды. Подняли порядка 80 тонн. Вместе с «полезной» рыбой трал неожиданно принёс диковинную рыбу.
Такого чуда никому и никогда ранее видеть не приходилось. Ихтиолог Анибал Кабрера в недоумении пожимал плечами, твердя, что эта «тварь» ему не известна. По его настоянию провели замеры, сфотографировали её во всех ракурсах и по просьбе перуанского учёного поместили в морозильный трюм судна. Он намеривался сохранить её до берега с целью дальнейших исследований.
По прошествии многих лет, когда появился Интернет, Игорь Кондауров, просматривая старые фото, случайно наткнулся в своём архиве на этот снимок. Заинтересовавшись, он перешерстил в поисковиках все возможные варианты, но так и не нашёл приемлемое изображение, увиденной советскими моряками в далёкие 80-е годы рыбы. Правда, один реконструированный рисунок из Сети отдалённо напоминал то «чудо-юдо»:
Но это было невероятно, чтобы быть правдой, ведь на реконструкции было изображение гигантской планктоноядной рыбы Bonnerichthys, жившей на Земле 89 – 66 млн. лет назад. Хотя, … ведь истории известен случай с пресловутой Латимерией, цилокантом или, по-другому – кистеперой рыбы, тоже считавшейся вымершей миллионы лет назад, но благополучно обнаруженной живой и здоровой в 30-е годы 20 века у берегов Мадагаскара. Судьба выловленного экземпляра Кондаурову была не известна. По окончании совместной работы с перуанцами, их высадили в порту Кальяо. Рыбу они забрали с собой. Дальше тишина. По крайней мере, спустя десятилетия, старый моряк, ковыряясь в Сети, так и не обнаружил никаких упоминаний об этом. Тайна так и осталась тайной.
Но вернёмся к промыслу в тропических водах Перу. Потерянную и вновь обнаруженную на широте Лимы ставриду советские траулеры продолжили успешно добывать на глубинах 250 – 300 метров. Режим работы оставался прежним, два – три трала в сутки, остальное время – лежание в дрейфе для экономии топлива. Напарник наш держался рядом, не более чем в 4 – 5 кабельтовых. В один из обычных дней капитан вызвал Кондаурова с подвахты в рыбцехе. На палубе у расчехлённого рабочего катера копошились боцман с палубными матросами и четвёртый механик, проверяющий его движок. Время от времени механик пытался запустить двигатель плав средства. Катер недовольно фыркал, выпуская клубы чёрного дыма, пыхтел и после нескольких неудачных попыток – таки запустился и был готов к работе.
– Василич, – обратился капитан ко второму штурману, – сгоняешь на «Телов», забросишь инспекторов в гости к их коллегам, …отвезёшь и вернёшься за ними чуть позже, заберёшь их обратно. Чего-то им там надо, говорят, посовещаться. А скорее всего, наскучило им тут, вот и хотят расслабиться.
Инспекторов вполне можно было понять. Ведь, если наши моряки были заняты вполне конкретным делом, этим двоим, в общем-то нечем было заняться. Перуанцы добросовестно присутствовали на мостике при каждом подъёме трала, фиксировали уловы, сверяя свои данные с нашим промысловым журналом. Вдвоём спускались на палубу, выборочно потроша ставриду, рассматривали наполняемость желудков и определяли, чем та питается. В общем, делали свою обычную работу. Занимало это у них не более 2 – 3 часов в сутки. Остальное время было у них свободным, и они слонялись по судну, проводя большую часть времени в своей каюте. Одно время, они, было начали выходить на фабрику на 4-х часовую вахту с тем, чтобы хоть чем-то занять себя. Но эта затея продолжения не получила, и они от неё отказались.
Ну, так вот, второй штурман без всяких приключений доставил инспекторов на борт нашего компаньона, вернулся обратно, а поскольку его подвахта уже закончилась, пока он развозил людей, то Игорь ушёл в каюту отдыхать перед вахтой, стремясь урвать хотя бы три часа сна. Вечер…суда продолжали дрейфовать с заглушенными главными двигателями. Наступила вахта второго помощника капитана Кондаурова с 16 часов судового времени. Тропическое Солнце катилось к закату. Рыба на фабрике заканчивалась, необходимо было готовиться к очередной постановке трала. Капитан по УКВ (ультракоротковолновой) радиостанции поторопил коллег с «Телова», чтобы те не задерживали наших инспекторов и дали тем пинка под зад, чтобы они поживее собирались обратно. Вздохнув, Игорь стал собираться на катер. Всё прошло в штатном режиме. Он принял инспекторов на борт катера, отметив про себя, что координация их движений была несколько нарушена. При посадке в катер Альберто де Васкес, спускаясь по штормтрапу, чуть не сорвался, но вовремя был подхвачен в катере матросом «Генералова». От них явно попахивало спиртным, поводив носом, Игорь спросил: