Е. Розенблюм
Как звери и птицы детей спасали
1. Патик-Эмпатик
Как-то раз Пáтик-Эмпáтик почувствовал, что ну очень соскучился по своим друзьям дельфинам, и отправился к ним в гости. Путь был неблизким и полным опасностей, но Патик отважно плыл вперёд на плоту, который построил сам.
Он грёб, отдыхал, любовался водной гладью и облаками, снова грёб и снова отдыхал, отдыхал и грёб, пока усталость от долгой дороги не взяла своё. И вот, Патик-Эмпатик заснул на своём маленьком плотике, и пока спал, морские течения занесли его неведомо куда.
Проснувшись, он был неприятно удивлён, так как вокруг него было уже не сверкающее синее море, а какой-то мрачный серовато-белый суп, по которому невозможно ни ходить, ни плыть.
– Странно, я так люблю море, а это место вызывает у меня отвращение, – подумал Патик-Эмпатик и взялся за весло, чтобы поскорее уплыть, но не тут-то было, плот застрял… Патик очень испугался: по телу его побежали мурашки, а сердце заколотилось с невероятной скоростью.
– Без паники, – пытался успокоить он себя. – Не зря же я изучал секретный свист дельфинов. Он ультразвуковой, и друзья услышат его на любом расстоянии.
Однако тело его дрожало, зубы стучали, а горло не могло выдавить ни звука, не то, что сложный свист. К счастью, Патик вспомнил, что во время стресса нужно сосредотачиваться на дыхании и замедлять его. Это помогло: он успокоился, тело его расслабилось, а затем само выдало умопомрачительный свист.
2. Дельфины
– Патик, привет! Что ты делаешь в мусорном острове? – изумились прибывшие на зов дельфины. – Зачем ты вообще к нему приблизился?
– Здравствуйте, дорогие друзья, я так рад вас видеть!
– Мы тоже рады тебя видеть, но совсем не рады видеть этот мусорный остров.
– Так вот что это такое! А как он здесь появился?
– Это наследие ещё со времён пиявищ, что царили на Земле в прошлом, и чуть было не погубили её.
– А из чего он сделан?
– Из пластика, отвратительного материала, который не разлагается ни бактериями, ни грибками.
– Да, я слышал, что в прошлом и море, и суша были полностью им замусорены, но ведь потом эмпатики очистили Землю!
– Это верно, но до некоторых уголков они, к сожалению, не добрались…
Патик-Эмпатик стал внимательно разглядывать мусорный остров и планировать, как бы поскорей очистить от него море:
– Пластик – это вот эти большие куски? – уточнил он.
– Да, но кроме них здесь всё заполнено и малюсенькими частицами, видишь? – показали дельфины. – Это тоже кусочки пластика.
– Правда? Они так похожи на морской планктон!
– Вот именно, перепутать немудрено, а ведь тот, кто по ошибке пообедает таким супом, навсегда забьёт им свой желудок и медленно погибнет от голода. А сколько морских обитателей запуталось в остатках пластиковых пакетов и сетей и задохнулось!
Патик очень расстроился:
– Зачем же пиявища выбрасывали всё это в море?
– Это не так просто объяснить, ведь их психология в корне отличалась от нашей.
– Чем?
– Была среди них особая предприимчивая порода, что обожала производить всякие бесполезные вещи и убеждать остальных в острой необходимости этих товаров. Простодушное большинство им верило и воодушевлённо бежало покупать то, что им навязали. Спустя какое-то время хитрецы придумывали другое барахло и убеждали доверчивых покупателей, что тот хлам, который они купили до этого – уже устарел и вместо него нужно купить другой, такой же ненужный, но новейший.
– А что же они делали с предыдущими покупками?
– Выбрасывали. А так как большинство их изобретений было сделано из вредных для природы материалов, как этот пластик, например, то и немудрено, что в их времена Земля превратилась в огромную свалку.
– Даже не верится.
– Да, деятельность пиявищ отравляла и живую, и неживую природу, но самое невероятное, что она вредила и их собственным детёнышам.
– Как?
– Чтобы купить всё больше и больше ненужного барахла, пиявищам нужно было всё больше и больше денег, поэтому им приходилось всё больше и больше работать. В итоге у них совсем не оставалось ни времени, ни сил, чтобы побыть со своими пиявищатами.
– Совсем?
– Абсолютно.
– Кто же помогал их детям познавать мир?
– Никто, более того, чтобы детёныши их не отвлекали, пиявища подсадили их на деградосочки.
– Что ещё за деградосочки?
– Светящиеся дощечки, с которыми можно играть.
– А что в них плохого?
– Ничего, и поначалу деградосочки просто развлекали пиявищат, когда им было грустно и одиноко от того, что родителям не до них. Но беда в том, что со временем детёныши так к ним пристрастились, что уже не интересовались ничем другим. Они не разговаривали и не играли друг с другом, перестали выходить из дому и целый день лишь тыкались в эти дощечки.
– Целый день? Не может быть!
– К сожалению, такое однообразное времяпровождение причиняло большой вред их нервной системе. Она совсем не развивалась и её клетки-нейроны, перестали отращивать новые отростки.
– Но ведь это тормозит развитие, – испугался Патик.
– Ещё как! Нейроны ребёнка обязаны устанавливать в мозгу многочисленные и разнообразные связи-синапсы, ведь без них тот не сможет ни фантазировать, ни творить, ни изобретать. Детям с небольшим количеством синапсов в мозгу всё время скучно, и они не хотят заниматься ни наукой, ни спортом, ни музыкой, да ничем!
– Неужели их родители не остановили это?
– Не поверишь, но только звери и птицы заметили, что пиявищата вместо того, чтобы развиваться – деградируют. Тогда-то они и прозвали те светящиеся дощечки деградосочками.
– А разве ребята не почувствовали сами, как тормозят их мозг деградосочки? Неужели не убрали их куда подальше?
– Наоборот, пиявищата ни на миг не выпускали их из рук и из-за этого разучились общаться со сверстниками, а к родителям обращались, лишь тогда, когда хотели попросить себе новую модель.
– Как грустно, но что же было дальше? Я уверен, что такие разумные существа, как вы что-нибудь да придумали.
– Придумали, но не мы.
– А кто?
– Это очень длинная история.
– Расскажете?
– Сначала нам нужно вытащить тебя из этого омерзительного мусорного острова. К сожалению, застрявший плот нам не освободить, но ты ныряй и плыви под водой. Как только мусор закончится – мы тебе свистнем, тогда выныривай и садись на нас, а уж мы домчим тебя до берега.
– А по пути расскажете, как спасли пиявищат?
– Расскажем-расскажем, – улыбнулись дельфины, и Патик нырнул под мусорный остров.
3. Вороны
– Первыми перешли к действиям вороны. На одном из своих сборищ они прокаркали: "Нет деградосочек, нет проблем!" и договорились, что ранним утром, когда все ещё спят, залетят в пиявищные дома, похитят все деградосочки и хорошенько спрячут их в лесу. Вороны очень умны, и блестяще выполнили эту часть плана.
– И всё? Неужели это было так просто? – изумился Патик-Эмпатик.
– Похитить дощечки было действительно просто, а вот отучить от них детей – отнюдь нет.
– Что же было дальше?
– Когда детёныши проснулись, они, как обычно, сразу же потянулись к своим деградосочкам. Но увидев, что тех нет на месте, стали вопить, как сумасшедшие, и очень напугали своих родителей, которые привыкли, что их чад не слышно и не видно. В те времена большинство родителей умело только работать и покупать и совсем не знало как разговаривать с детьми и как их успокаивать. Поэтому они не придумали ничего лучше, чем побежать в магазин и накупить в три раза больше деградосочек, которые в три раза сильнее тормозят мозг. Вороны завозмущались и закаркали, но родители не обратили на них никакого внимания, ведь главное, что детёныши замолчали.
4. Гиены
– Услышав о неудачной попытке ворон, устроили своё собрание гиены. Они считали, что нужно похитить и унести в лес пиявищат, а не деградосочки. "По дороге детёныши непременно начнут смотреть по сторонам, – казалось им, – а увидев, как прекрасна природа, сразу же забудут о светящихся дощечках".
– Неужели не залюбовались? – предположил Патик.
– Даже не взглянули. Пиявищата беспрерывно орали и требовали свои деградосочки назад и даже не заметили, что они в лесу, а не у себя дома, как не заметили, что рядом – гиены, а не их родители.
В те времена леса были очень малы, потому что их постоянно вырубали, и пиявища без труда услышали вопли детёнышей. Они прибежали, чтобы их забрать, а по пути постреляли и потравили бедных зверей, чтобы тем было неповадно красть детей. Дома же, чтобы утешить своих чад, они купили им по новым деградосочкам.
5. Остров в океане
Тогда звери и птицы собрались вместе, чтобы обсудить, как помочь деградирующим пиявищатам.
– Может спрячем их на необитаемом острове, а то наши леса что-то уж слишком редки и проходимы в последнее время? – предложили птицы. – А на острове родители не скоро их найдут, и у детёнышей будет достаточно времени, чтобы научиться видеть красоту природы.
– Точно, давайте попросим дельфинов и китов отвезти пиявищат на какой-нибудь далёкий островок и приглядывать там за ними, – согласились лесные звери и отправили посланником буревестника, который и передал нам всё это.
– Неужели вы похитили детей? – не поверил Патик.
– Конечно же, нет. Мы объяснили нашим сухопутным собратьям, что изменить можно лишь того, кто хочет измениться, а помочь – лишь тому, кто хочет, чтобы ему помогли. Невозможно спасти силой, детёныши сами должны захотеть увидеть наш прекрасный мир.
– Как же они захотят? Их с малолетства приучили к деградосочкам, не показывая ничего другого, и они даже не догадываются, что этот мир существует!
Птицы и звери очень расстроились, ведь они искренне хотели помочь пиявищатам, просто уже совсем не могли придумать как. Тогда-то они и решили отправиться странствовать по свету в надежде, что на пути им обязательно встретится тот, кто знает.
6. Кто же нам поможет?
Птицы летели по небу и спрашивали у деревьев, что же делать, но те лишь уныло шелестели ветвями:
– Ох, не спрашивайте нас, ведь от нашей подземной сети знаний уже не осталось практически ничего. Как мы можем что-то придумать, если пиявища непрестанно планируют, как бы ещё нас использовать и чтобы ещё из нас выжать? Мы целый день думаем лишь о том, доживём ли до завтра, да гадаем, пустят ли нас послезавтра на дом, на стол или на бумагу. В наших мыслях остался лишь страх.
Звери трусили по тропинкам и спрашивали реки и озёра, нет ли у тех какой-нибудь идеи, но водоёмы лишь печально журчали:
– Как мы можем что-то изобрести, будучи отравлены пиявищными химикалиями до самого дна! В нас не осталось ни глотка чистой воды и ни капли вдохновения.
Грустно было животным и птицам слышать всё это, да и сами они знали о "подвигах" пиявищ не понаслышке, и всё же продолжали бродить по земле да летать по небу, надеясь на чудо.
Уже закончилось лето, облетели все листья на деревьях, и дело шло к зиме. Звери и птицы расспросили всех, кого можно, но никто ничего не знал. И тогда на горизонте появился северный ветер.
– Здравствуй, северный ветер! – поприветствовали его звери и птицы, ёжась от холода. – Как приятно видеть, что хоть ты не подвластен пиявищам!
– Да, я – сам себе властелин, и никому меня не заневолить!
– А не знаешь ли ты, как нам помочь пиявищатам, что зависли в светящихся дощечках? Ведь они совсем не замечают красоту нашего мира и потому, когда вырастают, заботятся только о себе и губят всех нас.
– Детёныши, которые не удивляются и не восхищаются миром, в котором живут? Как странно. Тут однозначно потребуется очень сильное средство.
– Какое?
– Сам я не знаю, но зато знаю, кто может знать.
– Кто же?
– Мой двоюродный брат, солнечный ветер. Он родился в короне Солнца нашего ясного, а затем вытек из неё и прилетел на Землю.
– Ничего себе, какой длинный путь!
– Да, много всего видел он по пути, и потому стал мудрым и изобретательным.
– А где нам его найти?
– На магнитных полюсах Земли-матушки.
7. Желтозобик
Звери и птицы обрадовались, что скоро найдётся средство помочь пиявищатам, поблагодарили северный ветер и стали совещаться, как бы попасть в Арктику, где и расположен один из полюсов.
– Хоть и теплы наши шубы, – говорили лисицы, – да не для таких холодов, как там.
– Стопроцентно превратимся там в ледышки, – соглашались все.
– Что же делать?
– Можно попросить помощи у моего родственника, белого медведя, – предложил бурый медведь. – Арктика – его родина, хоть и страдает он сейчас там из-за пиявищ.
– Почему? – удивилась цапля. – Их же там почти нет.
– Да, но от их деятельности на Земле накопились вредные газы и нагрели её. Нам-то это нипочём, а вот в Арктике из-за потепления растаяли льдины на море. Без них белым медведям очень трудно охотиться, и они умирают от голода.
– Бедняжки. Смогут ли они пережить зиму? Будут ли у них силы разыскать солнечный ветер? – посочувствовали белки.
– Да и захотят ли они помогать детёнышам тех, кто довёл их род до изнеможения? – провыли волки.
– Надеюсь, – вздохнул бурый медведь. – Сейчас я напишу письмо белому медведю. Птицы, дорогие, кто из вас летит на север в ближайшее время и сможет его передать?
– Я, – вызвался желтозобик, который до этого как раз собирался лететь на юг. – И не просто передам, а буду помогать ему во всём и даже наловлю для него рыбки, чтобы он не голодал.
– Ты – настоящий друг, – похвалили его все, а он зарделся, взял письмо и поскорее улетел.
8. Белый медведь
Желтозобик очень радовался, что будет помогать самому белому медведю, и летел прямо на север, не отклоняясь ни на пёрышко. Он с нетерпением ждал встречи, но увидев измождённого и обессилевшего белого медведя, расстроился и не смог сдержать слёзы.
– Белый медведь, бедненький. Неужели это ты? Как же так?
– Ничего не поделаешь: нет больше льдин на море, нет и охоты, – объяснил белый медведь всхлипывавшему желтозобику. – Да не огорчайся ты так, лучше подумай, какое привольное жильё настало для нерп, моржей и тюленей. Во всем есть что-то хорошее.
– Не вижу ничего хорошего в том, что ты так исхудал, что от тебя остались лишь кожа да кости! Как ты переживёшь такую свирепую, длинную зиму без толстой жировой прослойки?
– Чему быть, того не миновать.
– Очень даже миновать, – не согласился желтозобик. – Никуда не уходи, я наловлю тебе рыбки.
– Спасибо, друг, но, боюсь, ты слишком мал, чтобы наловить столько рыбы, чтобы меня накормить. К тому же я прекрасно знаю, что сам ты ешь только насекомых.
– Я, конечно, не рыбак, но зато у меня есть кое-какая идея, и через час здесь будет много рыбы! – пообещал желтозобик и улетел.
Белый медведь сидел один на берегу и дрожал от холода. На море не было ни льдины, и он понимал, что и сегодня не сможет поохотиться, а потому останется голодным. В голове его бродили печальные мысли о том, что скоро он окончательно ослабеет и тогда погибнет, как многие и многие его собратья.
Но вдруг он увидел такое, что просто не поверил своим глазам, а потому решил, что от голода у него начались видения и галлюцинации. Да-да, прямо из моря выползли четыре огромных тюленя и вывалили на берег целую тонну рыбы. Над ними важно кружился маленький желтозобик и что-то возбужденно чирикал, но, несмотря на это, тюлени поспешно развернулись и поползли назад к морю.
– Невероятно, – вымолвил белый медведь и набросился на еду, а желтозобик радостно прыгал вокруг и приговаривал:
– Наконец-то мишка наестся, наконец-то мишка согреется, наконец-то мишка почувствует себя хорошо!
– Спасибо, желтозобик. Спасибо, тюлени! – зарычал белый медведь, когда наелся, да так, что его было слышно далеко в море. После сытного обеда, он хотел было прилечь отдохнуть, как вдруг опомнился: