— Бог? Нет, я так не думаю. — В глазах Фокса загорелся гнев. — Искренне сомневаюсь, что он захочет принять в этом участие.
Этажом ниже полковник Зиглер расхаживал по кабинету перед письменным столом, где лежала стопка глянцевых фотографий.
Впервые за свою карьеру военного он был полностью сбит с толку. За налетом на ферму Фоксов явно стояла какая-то тайна, случившееся не укладывалось в обычные схемы поведения террористов. Слишком все прошло четко и продуманно, АРА так не действовала. Кроме того, Лусана не организовывал подобных акций. Конечно, он мог приказать казнить белых солдат, но никогда бы не простил убийство работавших на ферме банту, в особенности женщин и детей. Стратегия лидера повстанцев была иной.
— Но тогда кто? — задумчиво проговорил полковник.
Очевидно, не отряд сил обороны Южной Африки. Зиглер бы обязательно знал о рейде.
Он остановился и снова просмотрел на фотографии, сделанные следователями после налета. Не осталось ни одного живого свидетеля, никого из налетчиков не удалось захватить. Рейд прошел идеально, без единой ошибки.
У него не было ни малейшего представления о том, кто мог его организовать, но многолетний опыт подсказывал, что этот человек сумел хорошо замаскироваться.
Как хирург, изучающий рентгеновский снимок перед сложной операцией, Зиглер взял увеличительное стекло и в двадцатый раз принялся разглядывать снимки.
ГЛАВА 22
Самолет «Эйр Малави» из Мапуту, столицы Мозамбика, сел на посадочную полосу и подъехал к терминалу аэропорта Претории. Через несколько мгновений после того, как шум двигателей стих, был спущен трап, пассажиры попрощались с хорошенькой африканской стюардессой и зашагали к терминалу.
Майор Томас Мачита последовал за остальными путешественниками и, когда очередь дошла до него, протянул фальшивый мозамбикский паспорт иммиграционному чиновнику.
Белый южноафриканец изучил фотографию и имя — Джордж Ярико — и проницательно улыбнулся.
— За последний месяц вы уже в третий раз посещаете Преторию, мистер Ярико. — Он кивнул в сторону чемоданчика курьера, пристегнутого наручниками к запястью Мачиты. — Похоже, инструкции вашему консулу становятся все более срочными и серьезными.
Мачита пожал плечами.
— Если бы наше министерство иностранных дел не послало меня в Преторию, я бы отправился в какую-нибудь другую страну. Ничего личного, сэр, но я бы предпочел слетать в Париж или Лондон.
Чиновник указал ему в сторону выхода.
— Буду с нетерпением ждать вашего следующего визита, — с преувеличенной учтивостью сказал чиновник. — Надеюсь, ваше пребывание в Претории будет приятным.
Майор улыбнулся, показав все зубы, и неспешно прошествовал через терминал к стоянке такси. Он махнул свободной рукой в сторону первого в длинной очереди автомобиля, водитель кивнул и включил двигатель. Но еще до того, как Мачита успел туда забраться, другая машина выскочила из конца очереди и встала вплотную к нему, под какофонию завывших клаксонов и возмущенных криков других таксистов, терпеливо дожидавшихся своей очереди.
Мужчине все происходящее показалось забавным. Он бросил сумку на заднее сиденье и устроился рядом.
— В консулат Мозамбика, — сказал он предприимчивому водителю.
Таксист в ответ прикоснулся к фуражке, включил счетчик и сразу отъехал от тротуара. Мачита откинулся назад и принялся лениво разглядывать окружающий пейзаж. Он отстегнул наручник и бросил его в чемоданчик. Консул Мозамбика, который поддерживал идеи АРА, позволял майору и его оперативникам появляться в Претории в качестве дипломатических курьеров. После того как они некоторое время проводили в консульстве, у них появлялась возможность поселиться в каком-нибудь незаметном отеле и заняться шпионажем.
Внезапно Мачита почувствовал тревогу, приподнялся и огляделся по сторонам более внимательно. Водитель ехал вовсе не в сторону консульства; вместо этого автомобиль направлялся в деловой центр Претории.
Он прикоснулся к плечу таксиста.
— Я не турист, друг мой, так что не пытайся меня обмануть. И если ты рассчитываешь получить плату за проезд, сворачивай и вези меня кратчайшим путем в консульство.
В ответ водитель лишь неопределенно пожал плечами и, сделав несколько поворотов, направил такси в сторону подземной стоянки большого торгового центра. Мачите не требовалось особого чутья, чтобы понять, что он оказался в ловушке. Он почувствовал, как во рту у него пересохло и громко застучало сердце. Он быстро открыл чемоданчик и достал автоматический «маузер» калибра 0,38.
На самом нижнем уровне парковки таксист заехал в дальний угол и остановился. Потом повернулся и обнаружил дуло «маузера», почти касавшееся кончика его носа.
Только теперь у мужчины появилась возможность разглядеть лицо водителя: гладкую темную кожу и черты лица, характерные для индийцев, более полумиллиона которых проживало в Южно-Африканской Республике. Таксист улыбнулся спокойно и уверенно. Пассажир ожидал совсем другого.
— Полагаю, пора заканчивать театральное представление, Мачита, — сказал таксист. — Вам не грозит опасность.
Майор не стал убирать пистолет. Он не осмеливался оглядеть парковку, ожидая, что там полно вооруженных людей.
— Ты в любом случае умрешь вместе со мной, — сказал он.
— Вы очень эмоциональны, — заметил таксист. — Точнее, глупы. Человека вашего рода занятий не красит реакция мальчишки, попавшегося на ограблении кондитерской.
— Кончай трепаться, — резко ответил Мачита. — Что происходит?
Водитель рассмеялся.
— Сказано истинным черным американцем, коим вы и являетесь. Люк Сэмпсон из Лос-Анджелеса, также известный как Чарли Ли Мэт из Чикаго. Или майор Томас Мачита из АРА. Один только Бог знает, сколько еще у вас имен.
По спине Мачиты пробежал холодок. Его разум мучительно искал ответы — он пытался понять, кто такой этот таксист и откуда столько о нем знает.
— Ты ошибаешься. Меня зовут Ярико, Джордж Ярико.
— Как пожелаете, — ответил таксист. — Однако вам придется меня понять, потому что я предпочел бы разговаривать с майором Мачитой.
— Кто ты такой?
— Для разведчика вам катастрофически не хватает тонкости восприятия. — Голос слегка изменился, теперь это был английский с легким акцентом африкаанс. — Мы уже дважды с вами встречались.
Мачита медленно опустил пистолет.
— Эмма?
— О, туман рассеивается.
Мачита облегченно вздохнул и убрал пистолет в чемоданчик.
— Но как вы узнали, что я прилечу сегодняшним рейсом?
— Хрустальный шар, — сказал Эмма.
Он явно не собирался делиться своими тайнами.
Мачита смотрел на человека, сидящего на месте водителя, стараясь запомнить черты лица и гладкую темную кожу. Он ни в малейшей степени не походил на садовника или официанта из кафе, который утверждал, что является Эммой во время двух предыдущих встреч.
— Я надеялся, что вы войдете со мной в контакт, но не думал, что это случится так скоро.
— У меня появилась информация, которая, как мне кажется, должна заинтересовать Хайрама Лусану.
— Сколько вы хотите на этот раз? — сухо спросил Мачита.
Ответ последовал без колебаний.
— Два миллиона американских долларов.
Мачита скорчил гримасу.
— Нет такой информации, которая столько бы стоила.
— У меня нет времени на споры, — сказал Эмма и передал Мачите маленький конверт. — Здесь краткое описание тщательно засекреченной операции против АРА, носящей название «Дикая роза». Материал, содержащийся в конверте, объясняет концепцию и цель плана. Передайте конверт Лусане. Если после его изучения он согласится на мою цену, я передам план операции.
Конверт отправился в чемоданчик, поверх «маузера» и цепочки с наручниками.
— Он попадет в руки генерала к завтрашнему вечеру, — обещал Мачита.
— Превосходно. Теперь я отвезу вас в консульство.
— И еще одно.
Эмма посмотрел на майора через плечо.
— Я весь внимание.
— Генерал хочет знать, кто атаковал ферму Фоксов в Натале.
Темные глаза Эммы испытующе смотрели на Мачиту.
— У вашего генерала странное чувство юмора. Улики на месте бойни указывают на причастность вашей великодушной АРА.
— АРА не виновна в этом преступлении. Мы должны знать правду.
Эмма кивнул.
— Ладно, попытаюсь выяснить.
Затем развернул такси и выехал с парковки. Через восемь минут он высадил пассажира у консульства Мозамбика.
— И напоследок я дам вам один совет, майор.
Мачита наклонился к окну автомобиля.
— И каков же он?
— Хороший оперативник никогда не садится в первое подъехавшее такси. Всегда выбирайте второе или третье в очереди. Тогда у вас не будет проблем.
Получив справедливый упрек, Мачита постоял на тротуаре, глядя вслед уезжающему такси до тех пор, пока оно не затерялось среди других машин.
ГЛАВА 23
Лучи вечернего солнца осветили перила и томную фигуру, лежащую на полу балкона одного из самых дорогих номеров в отеле «Нью-Стенли», расположенном в кенийском городе Найроби.
На Фелиции Коллинз был разноцветный лифчик и юбка банту, надетая поверх нижней половины бикини. Она повернулась на бок и закурила сигарету, обдумывая свое поведение за последние два дня. Конечно, за долгие годы она переспала со многими мужчинами. Тут она не испытывала даже малейшего беспокойства. Впервые это произошло с ее шестнадцатилетним кузеном, когда ей самой было четырнадцать. Теперь воспоминания стали совсем смутными. До того момента, как ей исполнилось двадцать, она успела сменить не менее десяти любовников. Большую часть имен и лиц она давно забыла.
Любовники, побывавшие в ее постели в течение тех лет, когда она старалась стать известной певицей, представляли собой калейдоскоп руководителей компаний звукозаписи, диджеев, музыкантов и композиторов. Большинство из них помогли ей подняться на вершину. Ну а когда пришел успех в Голливуде, начался новый виток роскошной жизни.
«Лица, — думала Фелиция. — Странно, что не могу вспомнить их черт». Однако спальни и их отделку она прекрасно помнила. Мягкие матрасы, рисунки на обоях, устройство ванных комнат отпечатались в ее памяти вместе с формой потолочных балок.
Как и для многих женщин, секс для Фелиции далеко не всегда отличался от других развлечений. Множество раз ей гораздо больше хотелось остаться в своей постели наедине с хорошим романом. И сейчас лицо Хайрама Лусаны таяло в пустоте, сливалось с множеством других лиц.
Сначала она ненавидела Даггата, ненавидела саму идею, позволившую ему заполучить ее в свое пользование, точно новую игрушку. Оскорбляла его при каждой возможности, однако он сохранял учтивость. Никакие ее слова не могли вывести конгрессмена из себя. «Господи, это сводит меня с ума», — подумала Фелиция. Ей почти хотелось, чтобы он унизил ее, как рабыню, чтобы ее ненависть получила обоснование, но этого не происходило. Фредерик был слишком умен. Он обращался с ней нежно и осторожно, как рыбак, знающий, что ему попалась рыба рекордных размеров.
Дверь открылась, и на балкон вышел Даггат. Фелиция села и сняла солнечные очки, когда его тень упала на ее тело.
— Ты дремала?
Она одарила его быстрой улыбкой.
— Просто мечтала.
— Становится холодно, тебе лучше вернуться в дом.
Конгрессмен взял ее за руку и помог подняться на ноги. Она бросила на него лукавый взгляд, затем расстегнула лифчик и прижалась к мужчине обнаженной грудью.
— Мы еще успеем заняться любовью до обеда.
Она его дразнила, и оба это знали. С тех пор как они вместе покинули лагерь Лусаны, Фелиция отвечала на его сексуальные поползновения с энергией робота. Прежде она никогда не исполняла такую роль.
— Почему? — просто спросил он.
Ее выразительные карие глаза изучающе смотрели на Даггата.
— О чем ты?
— Почему ты бросила Лусану и ушла со мной? Я не из тех мужчин, чья внешность привлекает женщин. В течение сорока лет я каждый день смотрю в зеркало на свое уродливое лицо и теперь не могу поверить, что вызываю интерес суперзвезды. Тебе нет необходимости вести себя, словно тебя обменяли, Фелиция. Лусана не владел тобой; как и я, как не сможет владеть никакой мужчина. Ты могла послать нас обоих к дьяволу, однако добровольно уехала со мной. Причем с большой охотой. Почему?
Она почувствовала, как у нее в животе стало пощипывать, когда ее ноздри уловили его сильный мужской запах, и взяла его лицо в свои ладони.
— Наверное, я прыгнула из постели Хайрама в твою для того, чтобы доказать, что если он не нуждается во мне, то и я прекрасно без него обойдусь.
— Нормальная человеческая реакция.
Она поцеловала любовника в подбородок.
— Прости меня, Фредерик. В некотором смысле я и Хайрам тебя использовали: он — чтобы получить поддержку конгресса, а я стала играть в детскую игру, чтобы заставить его ревновать.
Он улыбнулся.
— Пожалуй, первый случай в моей жизни, когда я честно могу сказать, что меня используют, а я и рад.
Женщина взяла его за руку, отвела в спальню и умело раздела.
— На этот раз, — тихо сказала она, — покажу тебе настоящую Фелицию Коллинз.
Было уже заметно больше восьми, когда они наконец отпустили друг друга. Она оказалась гораздо более пылкой, чем Даггат мог себе представить. Ее страсть не знала предела. Несколько минут он лежал в постели, прислушиваясь к шуму душа. Потом с трудом поднялся на ноги, надел короткое кимоно, сел за письменный стол, заваленный важными документами, и принялся их разбирать.
Фелиция босиком вышла из ванной комнаты, надела платье-халат в красно-белую полоску, посмотрела в большое зеркало и одобрительно кивнула. Ее фигура оставалась стройной и сильной: энергия, наполнявшая сильные мышцы, уже компенсировала усталость, накопившуюся после яростных занятий любовью. Ей исполнилось тридцать два года, но она все еще выглядела соблазнительно. У нее осталось несколько хороших лет, прежде чем она позволит своему агенту соглашаться на роли матрон. Если только продюсер не предложит ей участие в каком-нибудь блокбастере с высоким процентом в случае удачного проката.
— Думаешь, он может одержать победу? — спросил Даггат, прервав ее размышления.
— Прошу прощения?
— Сможет ли Лусана одержать победу над силами обороны Южно-Африканской Республики?
— Едва ли я способна сделать разумное предсказание исхода революции, — сказала Фелиция. — Мое участие в АРА состояло в том, чтобы обеспечить ее финансирование.
Он усмехнулся.
— Не говоря уже о том, чтобы обеспечивать развлечения для солдат, а в особенности генералов.
— Дополнительная выгода, — сказала женщина и рассмеялась.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Она покачала головой.
— Даже с армией в миллион человек у Хайрама нет надежды на победу в войне с белыми в долгом прямом конфликте. Французы и американцы проиграли во Вьетнаме по той же причине, по какой пало правительство большинства в Родезии: партизанская война под покровом густых джунглей имеет преимущества. К несчастью для черного движения, восемьдесят процентов территории Южной Африки — это засушливые открытые пространства, больше подходящие для бронетанковых и военно-воздушных войск.
— Но тогда в чем его преимущество?
— Хайрам рассчитывает на популярность и поддержку всего мира, на экономические санкции, которые заставят правящий класс пойти на уступки и капитуляцию.
Даггат опустил подбородок на огромные ладони.
— Он коммунист?
Фелиция склонила голову набок и рассмеялась.
— Хайрам сколотил состояние как капиталист. Идея богатства ему слишком близка, чтобы он мог принять красных.
— Но как тогда объяснить вьетнамских советников и бесплатные поставки из Китая?
— Обычная схема старины Барнума[5]. Вьетнамцев настолько вдохновляют идеи революции, что они с радостью отправят специалистов по партизанскому движению в болота Флориды, если им кто-то пришлет приглашение. Что же до щедрости китайцев, после того как за последние годы их вышвырнуло вон восемьдесят разных африканских наций, они готовы целовать задницу кому угодно ради того, чтобы получить хоть какую-то опорную точку на континенте.