– Я говорил с кухаркой. Тебе надо будет пойти завтра в дом де Бовилей и начинать работать вместо матери, – покосился на Софию Жак. – В господском доме суматоха. У графини скоро день рождения. Ожидается много гостей, в том числе и зять герцог де Омаль из Парижа.
– Да. Я пойду. А ты будешь присматривать за мамой.
– Я работаю с утра до вечера на конюшне, Софи, если ты помнишь, конечно?
– Я помню, но кто будет рядом с ней? – она уничтожающе посмотрела на, как ей показалось, бесчувственного человека. – Она будет умирать здесь одна?
– Я лишусь работы и тогда нам нечего будет есть.
– Ладно, что-нибудь придумаем. Помоги мне еще раз дать ей лекарство, и ляжем спать. София растолкла еще одну таблетку амоксиклава. Жак придержал жену, а Софи влила ей микстуру. Они уложили Орлет. Жак постелил себе на полу тюфяк и положил под голову топор.
«Боже мой, как бы проснуться утром живой, а то этот неандерталец меня еще зарубит», – София одела шапку, дубленку и, накрывшись, чем-то вроде одеяла сразу заснула.
******************************************
Утром Софию и Жака разбудил сильный кашель Орлет.
– Жак, – слабо сказала она. – Дай воды.
– Пришла в себя! – Жак подскочил к больной.
– Подождите, – София зачерпнула еще теплой воды, что поставила у печки и сама дала немного попить.
– Софи? – Орлет закрыла глаза.
– Да, это я! Я жива! – обрадовалась София, что женщина хотя бы вышла из забытья.
– Орлет! Это Софи! Ее спасли какие-то люди. Она осталась жива и вот вернулась к нам.
– Софи, – Орлет улыбалась и плакала, пытаясь обнять дочь. – Моя Софи!
– Мама, тебе надо отдыхать. Нельзя так нервничать. Сейчас мы тебе еще дадим порошочек, – она быстро растолкла таблетку и влила в рот поморщившейся матери. – Вот, хорошо. Еще остался бульон. Я тебя покормлю.
– Софи, моя девочка! – Орлет окинулась на подушку, любуясь дочерью. – Ты немного изменилась.
– Да, – на ходу придумывала София, – возможно. Меня спасли и приютили хорошие добрые люди.
– Но кто они? Их надо отблагодарить! – Орлет нехотя съела пару ложек бульона.
– Они достаточно богаты. Думаю, они не особо нуждаются в нашей благодарности. Когда я почувствовала, что окрепла, я собралась и, не говоря ни слова, ушла.
– Тогда я помолюсь за этих людей, Софи, – отстранила тарелку с бульоном Орлет.
– Орлет, нам с Софи надо идти в дом графини. До них слухи дошли раньше, чем я хотел, что наша дочь жива, поэтому мадам Мирсо желает ее видеть на твоем месте, пока ты не поправишься и не вернешься в дом, – поторопил женщин глава семейства.
– Я сейчас, отец, – Софи накинула дубленку, подошла к матери и протянула спрэй для горла. – Мама, этим средством надо брызгать горло. Открой рот, – Софи набрызгала послушной Орлет миристимом горло. – Вот так. Все понятно?
– Что это?
– Это я, скажем, украла из того дома, когда уходила. Эти средства спасли меня.
– Софи, – покачала головой мать.
– Не удержалась, – опустила глаза девушка. – Но они оказались, как нельзя кстати.
– А одежда? – Орлет осмотрела дочь с головы до ног.
– Это мне дали те люди. Мама они достаточно богаты, – пыталась изобразить раскаяние девушка.
– Эти богатые считают все деньги, которые тратят на нас, – вздохнула Орлет. Возвращайтесь быстрее.
– Хорошо, – Софи подкинула еще дров и выскочила на улицу, – где ее ожидал надутый Жак.
– Отец, ты как обиженный индюк! Что я сделала?
– Ты решила сжечь наш хлев, ты кормишь Орлет какими-то порошками. Это пахнет колдовством.
– Отец, я понимаю, что ты думаешь. Я не ведьма и не оборотень, и не колдунья! И бог знает еще кто! – возмутилась Софи, семеня по узкой тропинке к лесу. – Я призналась матери, что украла эти лекарство, когда уходила из дома приютивших меня людей.
– Воровка? А если эти люди тебя найдут, тебе светит гильотина! И мы тоже пострадаем с твоей матерью!
– Отец, успокойся. Они уже, наверное, и забыли про меня. У меня была потеря памяти, а потом я не стала открывать кто я и откуда.
– Наказание ты божье, Софи!
– Отец!
– Ладно, авось обойдется все! – Жак широко шагал, прихрамывая на одну ногу.
Они прошли через небольшой пролесок и вышли на поляну.
– О-о-о! – воскликнула София, увидев открывшийся взору пейзаж.
Большой двухэтажный каменный дом с тремя башенками, украшенными неподвижными шпилями, на которых издалека были заметны флюгеры в виде лошадей, несущих рыцарей, покоился на правом берегу Луары в долине между Туром и Буржем. Ухоженный дом и многочисленные постройки на заднем дворе, говорили о зажиточности хозяев.
– Софи! Как будто первый раз видишь! Идем быстрее! – Жак недоверчиво посмотрел на дочь. Если бы не улучшение здоровья Орлет, то он точно счел бы ее за ведьму.
Софи едва поспевала за хромоногим отцом, удивляясь, как он так быстро ходит в своих деревянных башмаках. Они миновали главный вход, поздоровались с двумя лакеями и прошли к главному входу в дом. Двери открыл напыщенный с блестящей лысиной пожилой дворецкий в красно-коричневой ливрее, цвет, которой присутствовал у всех слуг дома графини де Бовиль. Он презрительно окатил взглядом семейство Моро и молча, указав пальцев на двери, вышел из огромной прихожей. Тут же из господской части вышла мадам Мирсо – экономка Бовилей. Ей было около шестидесяти, но выглядела она прекрасно. Бланш Мирсо служила в графском доме с юности. Слуги перешептывались про ее связь со старым Бовилем, который оставил этот мир шесть лет назад, но открыто говорить об этом боялись, зная ее нрав. Коричневый чепец скрывал темные волосы, которые сражались с явно наступавшей сединой. Темно-коричневое шерстяное платье, как литое сидело на ее сухопарой фигуре.
– Софи Моро? – она несколько раз недовольным взглядом прошлась по девушке.
– Да, мадам, – Софи слегка склонила голову.
– Оставляй ее, Жак! А ты следуй за мной, – приказала старая Бланш.
София оглянулась на отца и, немного испуганно помахав рукой, пошла за экономкой. Они прошли в дверь налево и попали немного в другой мир. Эта часть дома служила пристанищем для прислуги. Все было намного скромнее, чем то, что София увидела ранее в прихожей, из которой наверх шла огромная белокаменная лестница, украшенная позолотом, ведущая на второй этаж. Мадам Мирсо открыла одну из комнат и пропустила Софию вперед. Около окна и вдоль одной стенки стояло восемь кроватей. В другой части комнаты стоял стеллаж, в ячейках которого лежали вещи.
– Иди сюда! – Мирсо командным тоном подозвала Софию к стеллажу. – Вот место для твоей одежды. – Здесь раздеться, а форму подберешь здесь, – она указала на длинную вешалку, где ровненько висели платья для работниц дома.
– Хорошо, мадам, – присела в реверансе София и положила свою сумку в указанное место.
– Шевелись, давай! Жду тебя на господской половине.
София быстро перебрала платья, выбрала подходящее по размеру и быстро переоделась.
– Софи! – в дверь влетела невысокого роста девушка, с лицом, усыпанным конопушками и гривой ярких рыжих волос, которые выбивались из-под чепца и бросилась ей на шею. – Софи! Я так рада! Вчера, когда в деревне заговорили, что ты чудесным образом спаслась, я хотела сразу бежать к тебе, но родители сказали, что тетя Орлет при смерти и вам лучше побыть наедине! А сегодня, эта старая жердина сказала, что вместо Орлет будешь работать в доме ты! – тараторила рыжая. – Я так рада, что вернулась! Рассказывай кто тебя спас! Граф, маркиз или сам король? – расхохоталась девушка. Ну, же, Софи! Ты меня забыла? Забыла свою подружку Шарлоту?
– Что ты! Я тоже скучала! Только эта мадам Мирсо мне приказала не задерживаться!
– Придумала! Все сейчас так суетятся с днем рождения старой графини. Говорят, что только что видели, как подъехала карета герцога де Омаля! Так что все девушки приглашенные в дом на помощь остаются ночевать здесь! Мы завели дружбу с поварихой, и она нам любезно наливает по бокалу вина с господского стола! Оставайся сегодня здесь и расскажешь, как ты спаслась! Люди сказали, что видели изодранную в клочья твою одежду и кровь!
– Люди преувеличивают, Шарлотта! Я обязательно все расскажу! Помоги мне затянуть платье.
Шарлота ловко затянула спереди брусничного цвета платье, из-под которого виднелись розовато-грязного цвета рукава и такой же присборенный воротник нижней длинной рубашки. Сверху девушка повязала плотный коричневый фартук и в завершение помогла закрепить на голове светло-розовый чепец.
– Все! Готова! Одевай туфли! – крикнула Шарлота, указывая на пол, где в ряд стояли черные из грубой кожи туфли, похожие на спортивные чешки. – Я побегу! А то мадам Мирсо если поймает, то накажет!
– Встретимся вечером, Шарлота! – София быстро подобрала себе обувь, завязав веревками на лодыжке, достала из сумки флакончик Дольче Габана, освежила себя духами и побежала туда, где ее встретила экономка.
София быстро нашла дорогу и из темного коридора половины слуг вошла в сверкающую от свечей прихожую, где мадам Мирсо отдавала приказы одной из девушек.
– Пойдем, Софи! Захвати тряпку и ведро!
София подхватила предметы труда, на которые ей указала старая Бланш и пошла следом.
– Вот твоя работа! – указала на роскошную галерею картин! Убрать пыль со стен и картин и потом перейдешь в кабинет для чая. Он в соседней комнате, за стенкой! Поняла?
– Да, мадам!
– Что бы все было идеально! После работы тебя покормят!
– Хорошо, мадам!
– Заладила хорошо, хорошо! Если окажешься тупоголовой гусыней выгоню опять пасти овец, а зимой помогать за ними ухаживать в сараях!
София, не привыкшая к столь добродушному отношению, промолчала и принялась за работу.
****************************************
В доме графини начался хаос. Приехал зять с дочерью, и она уже не знала, как угодить своему спасителю, который вытащил поместье Бовилей из огромной долговой ямы.
– Принесите в комнаты напитки и накрывайте на стол! Где носит эту Бланш? – нервничала старая графиня.
– Я здесь, мадам де Бовиль! Повариха оповещена, горничные накрывают стол. Напитки и закуски уже несут в комнаты герцога и герцогини.
– О, Бланш! Ты как всегда опережаешь мои мысли!
– Поэтому я до сих пор служу в этом доме!
– Все, занимайся всем сама. Через час мы спустимся к столу. Я к дочери! – графиня подобрала юбки и поднялась в комнату своей любимой Мадлен.
– О, душа моя! Как ты прекрасна! – графиня обняла свое дитя, ставшее в свое время отличной приманкой для герцога. – С каждым годом мой цветок только расцветает! Что делает с тобой Париж!
– Мадам, закуски и вино!– вошла горничная в комнату молодой герцогини.
– Ставь сюда! – показала де Бовиль на невысокий столик, стоящий перед небольшими мягкими креслами.
– Мама, ты преувеличиваешь! Если бы мой муженек не был таким скрягой, то я бы блистала в Версале на одном уровне с мадам де Монтеспан, учитывая, что я гораздо ее моложе!
– Твой муж дает тебе мало денег и ущемляет в нарядах?– изогнула брови де Бовиль.
– Я знаю, что он мог бы тратить на мои платья и драгоценности намного больше. По-крайней мере мне об этом постоянно твердит наш Франсуа! – высокомерно сказала Мадлен. – Жанна, шевелись! Достань мне платье к ужину! – приказала своей горничной хозяйка. – И помоги мне снять дорожное платье! – Мадлен налила себе бокал вина и осушила сразу половину его содержимого. – Прекрасное вино! – она плюхнулась в кресло и вытянула ноги.
Пышнотелая Жанна рухнула на колени перед хозяйкой и стащила с нее сапоги, морща курносый широкий нос от запаха, исходящего от шерстяных чулков. Она ловко скатала чулки. Мадлен поднялась с кресла и подняла руки, горизонтально пола. Жанна в одно мгновение расшнуровала корсет и стянула кучу юбок, оставив хозяйку в одной тонкой длинной ситцевой рубашке. Мадлен вздохнула и снова села в кресло, вытянув ноги.
– Как же я устала трястись в этой карете!
– Какое платье, госпожа? – Жанна застыла перед Мадлен в глубоком реверансе.
– Давай бархатное темно-зеленое с нижней белой юбкой.
– Украшения?
– Не надо. Это домашний ужин. Может, мой муж заметит, что на мне ничего нет, и подарит мне что-то из драгоценностей! – заявила Мадлен.
– Не относись к нему так строго, дочь, – прокудахтала Изабелла де Бовиль. – Он спас от разрухи наше поместье и вытащил Франсуа. Как он, кстати? Почему он не приехал с вами?
– Не знаю, мама! – высокомерно фыркнула молодая герцогиня. – Мы уже второй месяц не покидаем Версаль. И сейчас мы можем отсутствовать не более трех-четырех дней. У Мишеля очень жесткое расписание. Да, и у меня уже на несколько недель расписаны утренние чаепития. В том числе с султаншей. А в выходные я сопровождаю королеву на утреннюю прогулку.
– Дочка! Это по праву твое место! Только не тяни с рождением наследника своему герцогу. Ты должна быть уверена, что все, что он имеет, по праву будет только твоим!
– Я бы с радостью, но мой муж абсолютно не пригоден для любовных утех. Мы спим в разных комнатах. Только Версаль нас заставляет ложится в кровать вместе, так как там придворных, как грязи, а достойных комнат не так уж много. Лучшие апартаменты занимает король, королева, де Монтеспан, принцы и принцессы крови. Но у нас с герцогом тоже не плохо, хотя и тесновато.
– Забеременей от него и на моей душе будет спокойней, – строго сказала мать. – И прекрати спать с нищими парижскими виконтами!
– Мама! – взвилась с кресла Мадлен.
– У пьяного Франсуа в последний его визит развязался язык, и он рассказал мне много интересного про твою связь с молодым виконтом де Томази! Лоботряс и бездельник, вроде твоего братца!
– Этот Франсуа очень болтлив! – немного испугалась Мадлен. – Это было несколько раз и скажу, это было прекрасно! Мишелю до Оберона очень далеко в искусстве любви!
– Мадлен!
– Герцогиня де Омаль, мама! – надменно сказала Мадлен. – Я бы хотела остаться одна. Мне надо подготовиться к ужину.
– Хорошо, мадам де Омаль! – повторила тон дочери униженная графиня. – Я буду молиться за ваш здравый рассудок! Иначе мы пойдем по миру раньше, чем меня закопают в могилу!
****************************************
Мишель стоял у окна и смотрел на запорошенные снегом поля. Ветер, завывал за окном, словно серый волк по-всякому кружа в холодном воздухе снежинки. Высоко поднятая голова, широкие плечи, узкие бедра говорили об уверенности мужчины, которому недавно стукнуло тридцать шесть лет. Скромный темно-синий бархатный костюм, четко сшитый по фигуре герцога, подчеркивал его вкус. А мерцание бриллиантов, которыми были украшены золотые пуговицы и широкий пояс говорили о состоятельности этого потомка древнего старинного рода.
– Дени, достань мне бардовый жюстокор и черные шоссы для ужина, – отдал приказ своему личному камердинеру герцог де Омаль, который к вечеру готовил дубовую ванну.
– У меня все готово, ваша светлость! – весело сказал невысокого роста, хорошо сложенный Дени, шустро вытаскивая из сундука требуемый наряд. Этого проворного слугу в доме графини уважала и побаивалась вся прислуга. Слово слуги герцога было почти приравнено к слову самого герцога.
– Хорошо, – герцог отошел от окна, расстегивая дорожный комзол.
Аристократическое лицо с мужественными правильными чертами лица уже с улыбкой посмотрело на Дени. Про таких говорили, что он «хорош собой».
– Жирар в курсе, что завтра с утра у нас встреча по итогам последних месяцев?
– Да, ваша светлость. Я передал дворецкому ваш приказ. Домовые и счетные книги уже в кабинете. А управляющий будет у вас утром.
– Хорошо, Дени, – герцог умылся из серебряного тазика ароматизированной водой. – Когда только все успеваешь? Не забудь после ужина забрать книги из кабинета и принести в мою спальню. Я хочу их посмотреть до нашей встречи.
– Да, ваша светлость. Как прикажете! – вытаскивал домашние туфли из черного бархата Дени уже из другого сундука.
– Давай, помоги мне одеться, иначе моя свекровь лопнет от ожидания! – развеселился герцог.
– О, ваша светлость! Вы такой веселый человек, а на людях строите из себя демона и тирана!