– Благодарю! – шепнул Ворон, догоняя ее.
Усевшись у костра, все очень скоро заскребли деревянными ложками по мискам. Для них, полуголодных, сегодня наступил праздник, сущее пиршество!
Аппетитный дымок разносился по округе, искушая псов. С виноватым и выжидающим видом они бегали поодаль, дружелюбно мотая хвостами. Извиняющимися преданными глазами псы взирали на своих чумазых хозяев и, поскуливая, выпрашивали подачки. Их не обидели.
Слепенький забрался к Луизе на колени. Обжигаясь похлебкой, он глотал варево, показавшееся Луизе на редкость вкусным. Она жалела мальчишку. Но ни жалостью, ни подарками, ни деньгами, ни прочей милостью не поможешь. Всю жизнь суждено ему терпеть унижения и притеснения здоровых, а потому более сильных, соплеменников и мириться со своей участью.
– Эй, да не толкайтесь вы, всем хватит, – командовал Ворон, прикрикивая на мальчишек, спорящих из-за еды.
Хватая горячие куски мяса, они обжигались и сосредоточенно жевали, толкая друг друга локтями. Разрывая мясо зубами, они заедали его хлебом и сыром. Луиза кормила слепенького и сама не отставала от компании.
Полуодетые, босоногие, чумазые, пахнущие чесноком, потом и дымом, юные вилланы были сынами ее земли. Бремя тяжелой работы и бедности еще не в полной мере касалось их. Им пока не надо кормить свои семьи. С раннего утра до сумерек горбатиться на полях и в виноградниках. Мучиться в полночный час бессонницей от мысли, как вовремя отдать подати сеньору. Рожать и хоронить своих сыновей, умирающих от болезней и нищеты. Управившись со своей долей домашней работы, они уходили на речку тайком ловить рыбу или в лес за хворостом, съедобными корешками, травами, ягодами и грибами, где носились, увлеченные играми, и кричали во всю силу своих легких от полноты жизни.
Вечерело. Костер догорал медленно. Мартин предусмотрительно обложил его кругом высокими камнями, сохраняющими жар.
– А слышали, госпожа, что у нас случилось? – повернув голову к Луизе и облизывая пальцы, заговорил мальчуган, одетый только в длинную, истертую на животе и коленях, домотканую холщовую рубаху.
– Что? – вопросительно взглянула она.
– Говорят, в прошлое полнолуние оборотни спустились с гор и утащили корову мельника. А давеча лесные весь день бегали по сенокосу как полоумные. И потом их крики и шум упавших деревьев разносились по лесу.
– Лесные?! – Луиза удивленно взглянула на Ворона. Эти никому не показываются. Чудно! Да еще на сенокосе, где и замковые могут шнырять.
– Видели лесных, – подтвердил Ворон. – Может быть, преувеличивают, потому как не нашли ничего в тех местах, да только не нравится мне все это! Дед видел сам. Сказал, не в себе они были. Оборотни тому причина.
– Все из ваших целы? – с затаенным беспокойством спросила Луиза.
– Пока да.
Это «пока» еще больше встревожило мальчишек, как если бы жертвы уже имелись. Жевание на миг прекратилось. Луиза обвела их взглядом, читая суеверный страх на лицах.
– Да, да! И мы все думаем, скоро оборотни утащат пастуха Вильяма, – вставил птицелов Гоше с копной светлых кучерявых волос.
– Это почему же они должны утащить пастуха? – поинтересовалась Луиза.
– Он же поздно возвращается домой и гонит стадо неподалеку от Черной лощины, – деловито сказал Гоше, выскребая свою миску и посматривая на опустевший котелок, на дне которого, поблескивая монетами жира, оставалось немного похлебки.
Луиза задумалась. Вести об оборотнях быстро разлетелись.
– Да врут все! – перебил его Бан. – Вильям хоть и дурак, но он ни за что не погонит коров по тем местам.
– Ничего не врут! – обиделся Гоше. – Он мне сам рассказывал, как однажды перебрал вина у мельника и заплутал по дороге домой. Смотрит, а сам уже на краю лощины. И страшный вой вдруг послышался. Понятно, Вильям – бежать. А оборотни гнались за ним. Ну, Вильям и залез на осину и просидел там до рассвета. Оборотни караулили его, пока рассвет не занялся, а потом исчезли в огненном облаке.
– Вранье! – сказал авторитетно Бан. – Как тебе пьяный может на дерево взобраться?!
– Захочешь жить, еще не то сделаешь, – уверил его Мартин.
– И что, оборотни не полезли за ним на дерево? – спросила Луиза.
– Да как же они смогли бы забраться, госпожа?! – удивился Гоше. – Ведь осина – дерево для них запретное!
– В Черной Лощине и так нечисто, оборотни там и поселились, – добавил Мишле, суеверно крестясь. Другие, включая и Ворона, сделали пальцами знак, оберегающий от злых сил.
– А вот в этом ты абсолютно прав, – сказала Луиза. Она уже давно сопоставила рассказы Левши с собственными наблюдениями. «Откуда такая беда пришла в наши благодатные земли?» – мелькнула у нее горькая мысль.
– Как бы там ни было, – добавила она вслух, – а выбора у нас нет. Мы должны пойти в лощину и убить оборотней, пока они не убили нас.
– Кто же отважится драться с оборотнями? – усмехнулся Мартин. – Жить еще никому не надоело!
После его слов воцарилось молчание.
– Вот что! Я не буду сидеть и ждать, пока оборотни в очередной раз загрызут кого-нибудь! – Луиза поднялась с места. Вид у нее был такой, словно она одна решилась выступить против целого мира. – Я никого не буду принуждать, но мне нужна помощь!
– Я уже говорил тебе, госпожа, я с тобой! – решительно заявил Ворон.
– И я тоже! – вдруг заявил Готье, до этого сидевший молча.
– Хорошо! Надо вам будет поговорить еще и со старшими. От жителей Базедана помощи ждать бесполезно. Отказались они. А у вас смелых всегда хватало, – сказала Луиза серьезно, словно обращалась к воинам, а не к мальчишкам. – Нам нужно как можно больше людей.
– Ты кое о чем забываешь, госпожа, – заметил Ворон. – Как мы убьем оборотней?
Луиза на мгновение задумалась, смотря на тлеющие угли костра.
Ворон прав. Ценность любых действий против этих чудовищ будет ничтожна, если не знать наверняка, как с ними справиться.
– Мы спросим у того, кто знает, – просияла она. – Надо идти к Азельме!
Мальчишки вздрогнули, даже Ворон побледнел. Азельма слыла ведьмой. В наступившей напряженной тишине вдруг явственно послышался отчаянный стук копыт, и огненное марево заколыхалось меж деревьев. Вскочив и побросав миски, мальчишки с криками бросились врассыпную. Ворон выхватил нож и закрыл Луизу собой. Готье хоть и не убежал, но держался сзади.
Через минуту на дороге показался отряд замковых кольчужников с факелами, освещающими их в быстро сгущающихся сумерках.
– Моя госпожа! – поспешно спрыгивая с седла и преклоняя одно колено перед Луизой, произнес запыхавшимся голосом старший. – Хвала всем святым! Вы здесь! Мы ищем Вас уже целый день! Сэр Бернар послал за Вами.
– Возвращайся в замок, Корбейран, я скоро буду, – сказала ему Луиза, надеясь как можно дольше оттянуть возвращение.
– У меня на этот счет строгий наказ, – намекнул ей кольчужник, с неодобрением смотря на Ворона. Не пристало молодой госпоже проводить время в обществе простолюдина.
– Ладно! Приведи моего коня, – приказала ему Луиза и шепотом сказала Ворону: – Помни, о чем я тебя просила, и жди. Я приеду в ближайшее время. Спроси у деда, как найти Азельму.
– Не беспокойся, все сделаю, – заверил ее Ворон, протягивая шкурку трофейной лисы. Он успел снять ее, пока Луиза спала.
Глава 6
Ужин с женихом
Когда Луиза выехала из деревни, легкая дымка разлилась по лесу, погружая его в тихую дрему перед торжеством хищников. Только сосны розоватыми стволами, будто гигантские свечи, теплились в серо-сиреневом воздухе. От ближних ручьев тянуло сыростью. Наступала ночь.
«Удивительная вещь – дорога домой», – подумала Луиза, как-то быстро добравшись до замка. С затаенной неприязнью въехала она на подъемный мост.
Так и есть: двор заполнили приезжие кольчужники, в конюшне стояли лошади, и знакомые попоны указывали на справедливость ее опасений.
Сердце Луизы встрепенулось и упало куда-то в ледяную пропасть. Холодный пот выступил на лбу. Она вся съежилась, чувствуя себя одинокой и слабой. Все, чего сейчас хотелось, это добраться до постели. Навстречу выбежал Гийом.
– Ваша милость! – воскликнул он укоризненно. – Где Вы пропадаете?! У нас важные гости. Разве можно пренебрегать долгом гостеприимства? Сэр Бернар рвал и метал, когда узнал о Вашем отъезде.
– Это не мои гости, – буркнула Луиза, отмахиваясь от него.
– Поскорее, прошу Вас! Уже давно сели за стол, – торопил ее Гийом.
– Мне надо переодеться. Разве не видишь? – Луиза еле передвигала ноги, отстукивая каждую ступень лестницы ножнами.
– Давайте я понесу Ваше оружие, – предложил Гийом, всерьез намереваясь взять ее меч.
– Ступай и займись чем-нибудь другим! – повернувшись, закричала на него Луиза. – Мне нянька не нужна!
Гийом опешил. Остановившись, он только головой покачал от растерянности. Луизе стало стыдно за свою несдержанность. Не отличалась она ни истеричным характером, ни грубостью. Видимо, страх замужества, весть о нападениях оборотней и новые необычные способности измотали ее.
Войдя в свои покои, Луиза отослала служанок, сбросила мужское платье и умылась. Подхватив волосы гребнем, она забралась в круглую широкую кадушку и облилась из кувшина водой, вскрикивая от холода. Это взбодрило. Кое-как натянув первое попавшееся платье, расчесав волосы и смочив виски восточным маслом со сладким ароматом, Луиза с обреченным видом спустилась к месту ужина. По дороге она честно пыталась напустить на себя спокойный и благообразный вид. Не получилось.
Не решаясь войти, Луиза остановилась перед дверью в залу для приемов. Захотелось заплакать, развернуться и убежать. Но позади раздался кашель. Гийом пытался тактично поторопить ее. Глубоко вздохнув, девушка переступила порог трапезной. Призывая все свои силы, дабы не видать внутреннего состояния, девушка остановилась в кругу света, сложив руки перед собой.
В большой зале первого этажа, украшенной фамильными гербами, флагами, оружием и прочими атрибутами истории рода, горели факелы и свечи. Длинный стол ломился от всевозможных кушаний и вин. Аппетитные запахи пропитали все вокруг, дразня обоняние. Сидевшие за столом в обществе ее отца и брата трое уже знакомых рыцарей при ее появлении встали со своих мест.
– Ну, и где ты была целый день, дочь моя? – грозно спросил отец, направляясь к ней.
– Охотилась, – кротко ответила Луиза. Лицо ее сейчас выражало совершеннейшую наивность, покорность и непонимание, за что на нее сердятся.
Жан улыбнулся и подмигнул.
– Недозволительно уезжать из дома, когда к тебе едут гости! – проворчал уже менее грозно сэр Бернар.
– Но, отец, я ничего не знала об этом! – быстренько соврала Луиза. Она уже поняла, что наказания не последует и отец только для вида отчитывает ее. Самообладание вернулось к ней.
– Вот и наш храбрый «охотник»! – шепнул сэр Лионель графу де Альбре.
Филипп не ответил. Луиза встретилась с ним взглядом, и рыцарь замер на месте. Чем-то новым и более дерзким веяло от преобразившейся Луизы. Раскрасневшаяся, в облегающем грудь платье янтарного бархата и прозрачно-золотистой вуали, скрепленной на голове ниткой жемчуга, она была чудо как хороша.
Маленькие танцующие искорки опять заплясали в глазах рыцаря.
– Какой прекрасной она стала! – выдохнул Филипп, не отводя глаз от молодой леди.
– Вы были знакомы раньше? – удивился Лионель.
– Еще бы! – Филипп улыбался. – Это не девушка, а ураган в юбке! Вот только она меня не узнала там, на лесной дороге.
Между тем граф Бернар де Арманьяк подошел к дочери и поцеловал в лоб. Затем взял ее за руку и обратился к гостям.
– Мессиры, это моя дочь леди Луиза, графиня де Арманьяк, де Родэ, урожденная де Фезансак! – с достоинством сказал он. – А это, – отец подвел ее к тому самому испанцу, – граф Альваро Альба те Торнес – твой жених! Как ты знаешь, вы с мессиром Альваро помолвлены с детства, о том я и его отец, упокой Господи, его благородную душу, поклялись на Священном Писании!
«Но я не давала никаких клятв! Рано ты так обрадовался, мерзкое отродье!» – думала Луиза, обдавая улыбающегося испанского графа молчаливым презрением.
– Моя дорогая! Я безмерно счастлив наконец-то увидеть Вас! – криво улыбаясь, испанец склонился перед Луизой, пытаясь взять ее руку, чтобы поцеловать. Она отдернула руку, убрав ее за спину.
«Вот негодяй! Делает вид, что не узнает меня!» – злость с новой силой закипела в ней.
– Разве? – прищурилась Луиза. Слова гнева и недавно рожденной ненависти готовы были сорваться сами собой. Кулаки девушки непроизвольно сжались. Она испытала непреодолимое желание наброситься на жениха и пинками выгнать из замка. Причем пинать его до самой дальней границы их владений. Жаль только, что воспитанные леди себя так не ведут…
– Не сомневайтесь! – нагло рассматривая ее, ответил граф.
Отец слегка толкнул Луизу, но она не стала кланяться.
– Сэр Филипп Бернард-Эзи граф де Альбре, – продолжал сэр Бернар, – хотя ты должна помнить его. В детстве вы частенько играли вместе, когда мы жили в Оше. Сейчас граф – первый рыцарь Юга! На турнирах ему нет равных!
«Так вот оно что! – Луиза, наконец, вспомнила Филиппа. Ведь это тот самый вредный хвастун, с которым она постоянно дралась в детстве и который жестоко высмеивал ее. – Хм! Однако как он возмужал! И стал чертовски привлекательным!»
– Леди Луиза! – Филипп склонился перед ней, положив правую руку на грудь, выражая этим свое глубокое уважение. – Примите мое искреннее восхищение Вами! За те десять лет, что я не имел удовольствия видеть Вас, вы стали восхитительно прекрасной!
Черные волосы шелком заструились по груди рыцаря. Низкий и глубокий тембр его голоса был под стать мужественной внешности. Филипп был красив, но красота его не казалась ни заносчивой, ни самолюбивой.
«Ну вот! – подумала Луиза, которой так хотелось спрятаться от его насмешливого взгляда. – Приперся невесть откуда, не иначе как посмотреть на весь этот фарс!»
– Приехал в очередной раз посмеяться? – буркнула Луиза, не забыв прошлые обиды, и тут же пожалела о своей несдержанности. Она прекрасно понимала – все эти люди, все кроме двоих присутствующих, ни в чем не виноваты в сложившейся ситуации. А она ведет себя не как хозяйка замка. Это плачевно. Луиза слегка покраснела от оплошности.
Филипп растерялся и не нашел, что на это ответить.
– Не гневайтесь, граф! Луиза выросла среди воинов. Недостаток женского воспитания сказывается, – пристыдил ее отец, тем самым разозлив.
– В следующий раз, граф, не вздумайте становиться на моем пути! Я сама в состоянии постоять за себя, – более сдержанно сказала Филиппу Луиза, намекая на утреннюю стычку.
– Как пожелаете, моя леди! – склонил голову граф де Альбре.
Краснея от досады под восхищенным взглядом его выразительных глаз, Луиза потянула отца дальше.
– О чем это вы говорили? – поинтересовался сэр Бернар.
– Старые счеты, – уклончиво ответила она.
– Пора бы уже забыть детские обиды. Десять лет прошло, вы давно выросли.
– Ни за что! – упрямо заявила Луиза. Она не забыла их последней драки с Филиппом. Повздорив, они вцепились друг другу в волосы и катались по земле, пока прислуга не растащила их.
Когда отец подвел ее к последнему из гостей, Луиза чуть не фыркнула, удивляясь чересчур броскому облику молодого человека.
– Сэр Лионель герцог де Жульер, – представил его отец, – сеньор из Лангедока, блистательный поэт и галантный кавалер. Герцог долгие годы жил в Риме, а теперь возвращается в свой родовой замок.
– К Вашим услугам, сударыня, – поклонился Луизе герцог с той утонченностью манер, с которой только мог.
Шелк, бархат и плетеная замша его костюма, расшитые золотыми и серебряными нитями, говорили о том, что их владелец был приверженцем последней моды. Длинные рукава лиловой коты со множеством пуговок свисали до пола. Белый сюрко с серебряной вышивкой и золотыми вензелями прикрывал серебряный плащ-мантель, свешиваясь с левого плеча юноши. На бархатном берете красовалось большое страусовое перо, скрепленное аграфом. На поясе блестел тонкий кинжал в золотой отделке.